Пару месяцев назад в мире массмедиа произошло знаменательное событие. Большая часть видеосюжетов на сайте телеканала «Дождь» стала платной. Это, конечно, вызвало предсказуемый выплеск массового возмущения. В фейсбуке, твиттере и прочих социальных медиа можно было прочитать множество угроз прекратить смотреть «Дождь», призывов к бойкоту телеканала и его сайта, обещаний скачивать все интересные программы с торрентов и, конечно же, призывов к борьбе за «свободу интернета», главным врагом которой стал еще недавно прогрессивный телеканал. В общем, руководству «Дождя» пришлось выслушать в свой адрес все то, что давно уже выслушивают кинопродюсеры и дистрибьюторы, пытающиеся бороться с нелегальным распространением своего контента в сети. Я это испытал на себе — и гневные письма («таких фашистов и врагов свободы надо ставить к стенке»), и дискуссии в твиттере, и комментарии в фейсбуке, предрекающие бойкот, адские муки и неминуемое банкротство. По-моему, корень проблемы в том, что для очень многих пользователей сети слова «свобода» и «бесплатность» давно уже стали синонимами. И в чем-то их можно понять — неспроста же в английском языке слово free может означать оба эти понятия. Да и в России интернет всегда был неиссякаемым источником с бесплатным содержимым. Примерно как водопровод в советские времена: заплатил немножко денег провайдеру услуг — и лей сколько хочешь. И тут вдруг выяснилось, что на отдельные краники хотят поставить счетчик.
Рискну высказать мысль, которая многим покажется крамольной: подлинная свобода контента — причем не только в онлайне, но и в окружающем нас мире — возможна только тогда, когда кто-то готов за нее заплатить живыми деньгами. Причем этот «кто-то» — прежде всего потребитель. Бесплатность по большому счету иллюзорна. Потому что создание всего, что вам хочется смотреть, слушать или читать, и доставка этого на ваш экран, в наушники или стереосистему стоят денег. И если вы их не платите, то их платит кто-то другой: государство, рекламодатель, спонсор, меценат. В принципе в этом нет ничего плохого: если сигаретный бренд профинансирует приезд модной группы, автозавод — оперный спектакль, а государство — фильм, то на свете станет одним фильмом, оперой и концертом больше. Но только выбор оперы, концерта и фильма в этом случае не ваш, а бренд-менеджеров и госчинов-ников. Совпал их вкус с вашим — радуйтесь, вам повезло. Не совпал — не жалуйтесь, они и не обещали под вас подстраиваться.
Есть, конечно, еще один источник денег, самый, возможно, важный для сегодняшнего медийного общества — это реклама, которая в наше время не только двигатель торговли, но и двигатель технического прогресса. Очень много полезного, особенно в онлайне, было изобретено прежде всего для того, чтобы привлечь внимание к рекламе товаров и услуг. Казалось бы, реклама — самый демократический способ финансирования чего-либо. Чем интереснее и востребованнее контент, тем больше у него зрителей, слушателей, читателей и тем больший доход получат его создатели — то есть все справедливо и предельно демократично. Но это только на первый взгляд, потому что реклама — это еще и великий усреднитель вкуса. Посмотрите, например, на выбор фильмов на телеканалах: все это «50 оттенков среднего». А процентов восемьдесят наследия мирового кинематографа — это то, что не может быть показано на общенациональных эфирных каналах, потому что не сможет привлечь достаточного количества зрителей для выполнения плана по рейтингу. Я, кстати, продаю фильмы телеканалам еще с середины 1990-х и помню те времена, когда на телевидении правили визионеры со своими представлениями об уникальном облике канала. Отбором фильмов у них занимались киноманы, и в поздние ночные часы они могли позволить себе позабыть ненадолго о рейтинге и показать то кино, которое любили смотреть сами: яркое, необычное, провокативное. Не для рейтинга, так хотя бы для имиджа и удовольствия. Но это все в прошлом, теперь «главные по кино» ничего личного в рабочее время себе не позволяют и дискуссия о контенте очень быстро сводится к тому, что «сами мы только такое кино и смотрим, но формату канала оно не соответствует и рейтинга не дает». И опять же, я не жалуюсь — это же не я как зритель финансирую эфирное телевидение, а рекламодатели, значит, и выбор фильмов должен удовлетворять их, а не меня. И в чем-то этот выбор не так уж и плох — по крайней мере с мейнстримовым кино у нас на ТВ все в порядке. А для остального теперь есть платные каналы и интернет.
В интернете все вроде бы работает по-другому — там реклама сама идет туда, где есть потребитель, забирается во все ниши, даже самые маргинальные. Но только и это по большому счету иллюзия: в сети, так же как и везде, рекламные бюджеты отправляются туда, где есть большие объемы, остальным достаются крохи с барского стола. Тем более что онлайн-рекламы так много, что ценность каждого контакта с потребителем девальвирована до сущих копеек — в прямом, а не фигуральном смысле этого слова. И для того чтобы эти копейки сложились в какие-то более-менее существенные суммы, контент должен быть ну просто очень популярен — то есть опять же интересен не только вам лично, а еще и среднестатистическому пользователю. В общем, и тут побеждает мейнстрим. Девяносто процентов всех онлайн-бюджетов в США достается пятидесяти топ-изданиям. Остальные отчаянно бьются за оставшиеся десять процентов. Или ставят себе «платежные стены» (pay walls) разной степени жесткости. И в принципе все больше людей готовы платить. Да я и сам плачу за несколько онлайн-изданий, в том числе за мой любимый The Onion. Он, кстати, недорогой: всего два доллара в месяц, а удовольствия — ну как минимум на двадцать.
Кстати, большинство платформ с платным контентом объединяет то, что он очень дешевый. Тот же «Дождь» стоит в пересчете на месяц меньше кружки пива в дешевой забегаловке. Фильмы на iTunes — не дороже пачки чипсов. То есть сказать, что платный контент в сети устанавливает какой-то имущественный ценз, не получается. Уж по крайней мере не больший, чем платность самого доступа в сеть. Так из-за чего же шум? Из-за пятидесяти девяти рублей за фильм? Или восьмидесяти трех рублей за месяц просмотра любимых передач? Вряд ли. Ведь громче всех возмущаются, пишут гневные мейлы и злобные ком менты далеко не самые обездоленные. Тут, мне кажется, все упирается в принцип: должен ли уважающий себя пацан платить за что-то нематериальное, что нельзя потрогать и унести домой, хоть какие-то деньги или это западло? А может, дело еще и в горечи разочарования оттого, что великой мечте человечества о коммунизме не удается сбыться даже в виртуальном пространстве, ведь уже и туда вторгаются товарно-денежные отношения.
И что нас ждет дальше? Станет ли весь достойный внимания интернет-контент платным? Конечно же, нет. Рекламодатели, спонсоры, меценаты и просто энтузиасты своего дела обеспечат нас таким объемом бесплатных радостей жизни, что и целой жизни не хватит на то, чтобы все это посмотреть, прочитать и послушать. Но если вы хотите не подстраиваться под чужой вкус, а следовать своему, то будьте готовы хотя бы иногда воспользоваться своим правом голосовать рублем за то, что интересно лично вам.
(с) Сэм Клебанов