среда, 1 октября 2014 г.

Джейн Кейси. Пропавшие

Джейн Кейси. Пропавшие
Первый ребенок исчез шестнадцать лет назад… Старший брат Сары Финч вышел поиграть — и исчез. Никто больше не видел его — ни живым, ни мертвым…
Второй ребенок пропал недавно… Двенадцатилетняя Дженни Шепард не вернулась домой. А Сара Финч — ее учительница — обнаружила тело девочки в лесу.
Два исчезновения. Одна свидетельница. Один преступник?
В том, что Дженни стала жертвой жестокого преступления, нет сомнений. Но Сара — единственная кому приходит в голову: а что, если убийца ее ученицы — тот же человек, который когда-то был связан с исчезновением ее брата?
Сара начинает собственное расследование. Полиция смеется над ее подозрениями. А кто-то следит за ней и готовится остановить, как только она подойдет к истине слишком близко.

Глава из книги:

Утро наступило значительно раньше, чем я ожидала. Сквозь шторы проник пульсирующий свет, и мне понадобилась секунда, чтобы понять: он ярче холодной голубизны утра, и что рассветный луч совершает размеренное движение со скоростью два оборота в секунду.

Я приподнялась, опираясь на локоть, и словно в калейдоскопе, который встряхнули, расплывчатые звуки, доносившиеся снаружи, внезапно распались на различимые составляющие. На деревьях у меня под окном, издавая резкие, отрывистые сигналы тревоги и раздражения, щебетали потревоженные птицы. Как будто в ответ трещали и пищали рации и негромко бормотали взволнованные голоса. Работали двигатели — автомобилей было несколько. Пока я прислушивалась, в переулок въехал еще один, въехал быстро, потом заскрипели тормоза, и мотор выключился. «Кто-то торопится», — подумала я, садясь в постели и откидывая с лица волосы. Затем шаги, размеренные и целеустремленные, слишком близко от дома, чтобы я могла сохранять спокойствие. На дорожке защелкал вылетающий из-под ног гравий, и я вздрогнула, внезапно потеряв охоту выяснять, что случилось. Желание отвернуться к стене и натянуть на голову одеяло было почти неодолимым.

Люк Скалл. Грозный отряд

Люк Скалл. Грозный отряд
Двое северных варваров, маг-инвалид, его ловкий слуга, упрямая девушка и заносчивый юнец объединяют усилия ради уничтожения тирана-колдуна Салазара. Герои в конце концов добиваются своего, только победа оборачивается не тем, чем ожидалось. И плоды её горчат...

Первый роман бывшего геймдизайнера студии BioWare сразу завоевал признание и получил премию Дэвида Геммела за лучший дебют. И не зря.

Книга держится на трёх «китах»: мир, герои и двойное дно ключевых событий. Здесь любопытная магия, источником которой служат тела богов, низвергнутых с небес во время великого восстания колдунов-людей. Маги-победители обрели бессмертие и за века владычества превратились в бессердечных скотов, которые относятся к людям как к никчёмному мусору.

Так что этим миром правят жестокость и безнадёга - и стопроцентно «хороших» героев здесь нет. Разве что стареющий северянин Бродар Кейн вынес из своих испытаний немало уроков, потому, несмотря на грубость (ну варвар он!), способен на благородство и сострадание. Впрочем, многие персонажи далеко не так однозначно плохи, как кажется поначалу. Нам предстоит узнать об их подлинной сущности немало неожиданного.

Именно двойственность героев и запутанность интриги поддерживают интерес к сюжету, несмотря на обилие клише, позаимствованных из вполне конкретного произведения, которому подражает Скалл, - цикла Джо Аберкромби. Подражание затрагивает даже стиль: автор не скупится на мрачные подробности, разбавляя их толикой циничного юмора, - получается «чернее чёрного».

Кэтрин Уэбб. Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли

Кэтрин Уэбб. Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли
1911 год. Размеренная жизнь провинциального английского викария Альберта Каннинга и его жены Эстер нарушается приездом Кэт Морли — строптивой горничной с тёмным прошлым.

В начале XX века Англию, а вслед за ней и весь цивилизованный мир охватило увлечение теософией, спиритизмом, эзотерикой, поисками привидений, эльфов и прочих нематериальных сущностей - примерно как охота за летающими тарелками в 1950-х. Побочным продуктом этой одержимости стало невероятное количество фотографий, якобы изображающих этих самых сущностей. И хотя впоследствии было доказано, что всё это - ловкие подделки, многие современники (в частности, Артур Конан Дойл) верили, что имеют дело с подлинными кадрами.

Вокруг одной из таких фотографий закручен сюжет романа Кэтрин Уэбб, которая прославилась эффектной семейной драмой «Наследство». Автор проделала виртуозную работу: выдумала всю историю и её героев «от и до» и при этом создала впечатление, что всё описываемое произошло на самом деле. Иллюзию достоверности поддерживает не только талант писательницы, но и знание матчасти. Так, Уэбб изучала воспоминания суфражисток о том, какой ценой женщинам далось завоевание гражданских прав. Это важно для понимания характера Кэт Морли - яркой незаурядной личности, которой автор явно симпатизирует.

Плоть от плоти. Зомби в популярной культуре

Зомби в культуре

Объяснить суть The Walking Dead непосвященным, как известно, просто: достаточно изложить мысль о том, что речь в сюжетах вселенной идет вовсе не о зомби, а о людских отношениях. Вряд ли многие считают Роберта Киркмана великим визионером (знатоки в интернете, скажем, любят размышлять, что весь психологизм в его комиксах построен на архетипах из киноклассики Джорджа Ромеро, — и в этом есть зерно истины), но тяжело не признать, что именно его работа стала сегодня главной мыльной оперой в жанре хоррора.

При желании «Ходячих мертвецов» можно представить в любых других декорациях и с любыми другими врагами. Из сценария исчезнут пустынные улицы, свинцовое небо и зомби, но посыл и внутренние элементы истории останутся прежними — ожесточившийся социум, борьба за место в новом мире, примат инстинктов над здравым смыслом и чувствами.

Сегодня размышлять о природе человечности в зомби-триллерах стремится почти каждый автор, но еще полвека назад такой подход можно было запросто принять за позерство и даже за неловкий намек на постмодерн.

Майк Гудридж. Профессия: кинорежиссер

Майк Гудридж. Профессия: кинорежиссер
Режиссер, безусловно, ключевая фигура в кино. Если фильм успешен, то именно режиссер первым получает признание, если же фильм ждет провал, то именно на него ложится весь груз неудачи. Режиссер должен не только воплотить свое видение, но и связать воедино все звенья творческого процесса - от рождения замысла и написания сценария до работы с актерами и монтажа. Прочтя книгу, где шестнадцать выдающихся мастеров современного кино делятся своим уникальным опытом, читатель получит полное представление о профессии кинорежиссера.

Отрывок из книги:

Клинт Иствуд

За годы актёрской деятельности я увлёкся работой с другими актёрами и выявил для себя совершенно разные режиссёрские подходы. Создавать на съёмочной площадке нервную, душераздирающую или взрывоопасную атмосферу, как это делают некоторые, не нужно. По этому поводу я разрабатывал собственные теории и применил в них весь свой опыт. Срок вашего существования в кинематографе такой же, как и в любой другой профессии: вы вечный учащийся. Все фильмы разные, и окружающие препятствия также не похожи друг на друга, вот поэтому я так люблю сложные задачи, возникающие в ходе работы. Процесс разработки собственной философии и восприятия новых идей крайне приятный.

Роберт Говард. Бран Мак Морн, последний король. Кулл, беглец из Атлантиды

Роберт Говард. Бран Мак Морн, последний король. Кулл, беглец из Атлантиды
История Земли таит в себе немало тайн. Одни великие цивилизации сменялись другими, варвары правили высокоразвитыми империями, клонящимися к упадку, во тьме таились разумные существа, не имеющие ничего общего с людьми... Давным-давно были времена великих свершений и чудовищных открытий. Времена правителя Валузии, варвара-атланта Кулла, и последнего короля пиктов - Брана Мак Морна.

3a последние годы в русскоязычной фантастике дебютантов хоть пруд пруди. Причём в среднем они всё моложе и моложе; кажется, ещё немного, и в фантастику стройными рядами пойдут нынешние старшеклассники.

Для нас это (пока?) звучит диковато, хотя на самом деле ничего странного тут нет — многие фантасты начинали свою литературную карьеру в шестнадцать-восемнадцать лет. Другое дело, что большинству хватало ума не показывать свои первые литературные опыты граду и миру. И лишь единицы удостаиваются того, чтобы их ранние произведения переиздавали, переводили на другие языки и даже выпускали почти в академических изданиях.

Роберт Говард был человеком, который так никогда и не повзрослел. Он умер в тридцать, оставив после себя огромный архив и множество законченных произведений; можно только предполагать, какие книги он написал бы, проживи ещё лет сорок. Говард по натуре был романтиком, увлекался спортом, историей, много читал. Помимо киммерийца Конана, он стал «крёстным отцом» ещё нескольких знаковых для фантастики персонажей. И вот - вслед за томами о Соломоне Кейне и Конане - «Эксмо» выпустило перевод двух почти академических изданий о короле пиктов Бране Мак Морне и короле Балузии Кулле.

Дэниел Абрахам, Гарднер Дозуа, Джордж Мартин. Бегство охотника

Дэниел Абрахам, Гарднер Дозуа, Джордж Мартин. Бегство охотника
Геолог-разведчик Рамон Эспехо попал в переплёт. Его ищет полиция, а сам он столкнулся с некой тайной, которую не должен был знать, да к тому же угодил в плен. «И поскольку он не единственный, кто обнаружил эту тайну, теперь Рамону следует помочь своим тюремщикам найти того, второго. Если откажется — убьют. Если поможет — убьют сперва второго, а затем и его самого. И всё это происходит в неосвоенной части планеты Сан-Паулу, покрытой тропическими джунглями и населённой опасными тварями.

Сотрудничество нескольких писателей - штука всегда непредсказуемая. Особенно если речь идёт о долгосрочном проекте, который на старте не имел ни внятной концепции, ни сколько-нибудь завершённой идеи. И дело здесь даже не в таланте каждого из участников проекта - вопрос в том, насколько они в принципе сумеют «спеться» и создать цельное, единое произведение.

История «Бегства охотника» стартовала в 1976 году, когда фантаст и редактор Гарднер Дозуа начал некий рассказ о плавающем во тьме персонаже. Рамон Эспехо постепенно вспоминает своё прошлое, а затем... Затем у Дозуа случился затык: он не знал, что делать с рассказом дальше.

Через год по приглашению своего друга и коллеги Джорджа Мартина Дозуа выступал в женском католическом колледже и там прочёл начало этого рассказа. Мартин был заинтригован и требовал продолжения, но Дозуа по-прежнему ничего не приходило в голову - кроме идеи, чтобы Мартин сам взялся за продолжение.

Аластер Рейнольдс. Пространство Откровения

Аластер Рейнольдс. Пространство Откровения
Раскопки руин погибшей цивилизации на планете Ресургем много значили для знаменитого археолога Дэна Силвеста. Но, будучи на грани триумфального открытия, он был неожиданно отстранён от работы и арестован. Однако знания Силвеста нужны множеству людей, причём не только на Ресургеме. И вот уже в поисках археолога к планете летит «Ностальгия по бесконечности», корабль, команда которого давно перестала быть обычными людьми...

Конец девяностых годов прошлого века. Период, когда ныне столь любимый читателями жанр умной «новой космооперы» только вставал на ноги. Уже вышло «Пламя над бездной» Вернора Винджа и первые романы цикла «Пришествие ночи» Питера Гамильтона, но ещё нет ни «Золотого века» Джона Райта, ни «Глубины над бездной» того же Винджа, ни «Неба сингулярности» Чарльза Стросса. А до появления таких талантливых авторов, как Джеймс Кори или Ханну Райаниеми, вообще более десятилетия.

«Пространство Откровения» Рейнольдса вышло аккурат на переломе веков - в 2000-м. Масштабная космоопера не только сделала имя писателю, выведя его в число наиболее любимых читателями авторов НФ. Роман задал направление всей космической опере на десятилетие вперёд. Без сомнения, Рейнольдс не был первопроходцем. Напротив, если тщательно проанализировать текст, то станет понятно, что он вообще не привнёс ничего нового в жанр космооперы. Он собрал всё лучшее, что было создано мастерами космических историй, и творчески переработал. Причём источниками вдохновения писателя послужили произведения классической фантастики 1960-1970-х.

Виктор Колюжняк. Крокодилы мистера Пинки

Виктор Колюжняк. Крокодилы мистера Пинки
По улицам Лондона в сопровождении двух крокодилов прогуливается мистер Пинки. У него розовый галстук, своеобразное чувство юмора и невинное хобби — коллекционирование чужих вещей. Например, очков, прошлого или литературных сюжетов. Правда, их владельцы вовсе не горят желанием расставаться со своей собственностью, — но несговорчивых всегда можно заставить. Хотя кто знает, как обернётся дело, если жертвы мистера Пинки перестанут трястись от страха и перейдут в наступление.

На полке в ряду среднестатистических образцов городского фэнтези этот роман смотрится примерно как «Бестиарий» Борхеса, который неведомым образом оказался в средневековой библиотеке, где-то между «Повестью временных лет» и житиями святых. Книга категорически не вписывается в традиционные шаблоны и критерии, а следовательно — и в читательские ожидания. Сюжет пересказывать бесполезно, у каждого героя целая стая тараканов в голове, точки зрения скачут, художественное время внезапно оборачивается пространством и наоборот. Да что там, просто вспомнить похожие произведения - и то проблема: аналогии выходят однобокими и с большими оговорками. Словом, странная книга. На любителя.

Главный парадокс романа в том, что вначале он довольно ловко прикидывается обычным развлекательным чтивом. Во-первых, стиль подкупает простотой: никаких словесных финтифлюшек, переусложненных конструкций, «хливких шорьков» и замысловатой ритмики. Во-вторых, у персонажей очень земные, понятные проблемы, мотивы и эмоции. Для того, чтобы ими проникнуться, не нужно быть семи пядей во лбу - достаточно минимального опыта самокопания и жизни в социуме. Правда, композиция не самая простая, но разве это трудно — удержать в уме всего три сюжетные линии?.. И пока наивный читатель всё быстрее перелистывает страницы, чтобы уследить за перипетиями судеб героев, автор за углом весело потирает руки. Попался! Можно начинать охоту...

Майк Гелприн. Миротворец 45-го калибра

Майк Гелприн. Миротворец 45-го калибра
«Миротворец 45-го калибра» — книга-событие, книга-веха. Во-первых, это сборник рассказов. Во-вторых, дебютный сборник рассказов. И наконец — и в-главных! — дебютный сборник отличных рассказов. Целых три причины прочитать этот пухлый том от корки до корки.

Сборники «малой прозы» отечественных писателей-фантастов выходят в России только в двух случаях: если автор давно и хорошо известен «широкому кругу читателей» (Олег Дивов, Евгений Лукин) или если за дело взялось издательство, специализирующееся на малых и сверхмалых тиражах (как «Фантаверсум», где вышли «Мастер дороги» Владимира Аренева, «Игра в классики на незнакомых планетах» Ины Голдин и «Вдоль по лезвию слов» Тима Скоренко). Майк Гелприн, бывший ленинградец, последние два десятилетия обживающий берега Нового Света, в число небожителей, клепающих бестселлер за бестселлером, определённо не входит: на сегодняшний день он успел издать только два романа. Между тем первый его сборник выпустили не где-нибудь, а в маститом издательстве ACT. Выпустили, правда, минимальным рентабельным тиражом в 2000 экземпляров, но не о том речь. Как это удалось и чего стоило редакторам, пробившим книгу в печать, не хочу даже задумываться. Однако ради такого результата стоило рискнуть. Думаю, не покривлю душой, если скажу, что Гелприн - лучший рассказчик, появившийся в нашей фантастике за последнюю пятилетку. К тому же рассказчик фантастически плодовитый: в периодике и антологиях издано сотни четыре его новелл, если не больше, а некоторые вещи перепечатывались неоднократно.

Призраки и пулемёты

Призраки и пулемёты
Сборник рассказов отечественных авторов, в котором все тексты объединены жанром стимпанка и темой викторианской Англии.

Казалось бы, волна моды на сгампанк уже должна схлынуть, — но она всё растёт с каждым годом, как за рубежом, так и у нас. Интереса к викторианству добавил ещё один модный тренд - Шерлок Холмс. Многочисленные псевдовикторианские романы продолжают получать на Западе литературные премии, и если увлечение веком расцвета Британской империи продолжится, то не исключено, что один из следующих «Букеров» получит какая-нибудь детективная семейная сага о нескольких поколениях британских лордов. Вот и молодое поколение русских фантастов, набив руку на сетевых конкурсах, пишет истории из жизни вымышленных Британий, с дирижаблями, автоматонами, вампирами, блэкджеком и... Стоп, это из другой сказки.

Правда, концепция антологии «Призраки и пулемёты» - странный предмет: вроде есть, а вроде её и нет. Стимпанковая Англия, как заявлено в аннотации? Тогда непонятно, откуда на страницах антологии вампиры («Убийце требуется сыщик» Элеоноры Раткевич, «Приходящий гость» Дарьи Зарубиной, марсиане (ехидный кроссовер Конана Дойла и Уэллса «Эра Мориарти. Хрящи и жемчуга» Максима Тихомирова) и фэнтезийные гномы («Шкатулка с сюрпризом» Андрея Уланова). Вячеслав Бакулин стилизует рассказ «Право третьей петли» под ирландскую легенду, в которой есть мистика, но нет никаких стимпанковых элементов. Действие отличного рассказа Александра Бачило «Прожигатель» происходит в стимпанковом, но абсолютно вымышленном мире. А Владимир Свер-жин пишет «Песчинку на весах истории» как абсолютно классический детективный рассказ о Шерлоке Холмсе, беззастенчиво подражая Конану Дойлу, — и только почти в самом финале оказывается, что всё не так просто и что Свержин «в своём репертуаре».

Генри Лайон Олди. Шерлок Холмс против марсиан

Генри Лайон Олди. Шерлок Холмс против марсиан
Когда в год великого противостояния планет из дыма вышли боевые треножники марсианских пришельцев, на борьбу с чудовищным врагом оказались брошены лучшие силы Соединённого Королевства. Харьковские писатели Дмитрий Громов и Олег Ладыженский, выступающие под псевдонимом Генри Лайон Олди, попробовали представить, где были в это бремя культовые литературные герои викторианской Англии — и начали, разумеется, с величайшего сыщика всех времён и народов, мистера Шерлока Холмса.

Наверное, каждый, кто читал «Войну миров» Герберта Уэллса, помнит этот эпизод: на сонный английский городок надвигаются боевые марсианские треножники, обыватели разбегаются в панике, тепловые лучи скользят по крышам домов причудливыми зигзагами, артиллеристские батареи одна за другой взлетают на воздух, едва сделав пару залпов, — и только миноносец «Сын грома», краса и гордость флота Её Величества, успевает дать врагу достойный отпор. В самоубийственной контратаке он разносит в клочья один треножник, таранит второй... И героически гибнет, охваченный пламенем. Очень эффектная сцена. С этого эпизода начинается и новый роман Генри Лайона Олди «Шерлок Холмс против марсиан». Вот только дальше события развиваются по сценарию, далёкому от классического: подвиг «Сына грома» становится лишь драматическим прологом к грандиозному избиению инопланетных захватчиков. На глазах у остолбеневшей публики таинственная сила, которую во времена менее просвещённые сочли бы сверхъестественной, сокрушает боевые машины одну за другой. Но «век пара и электричества» нуждается в рациональных объяснениях, и в прибрежный город Молдон прибывает самый рассудительный герой эпохи - мистер Шерлок Холмс...

Александр Золотько. Орден Хранителей. Инквизитор

Александр Золотько. Орден Хранителей. Инквизитор
Иван Александров, оперативник Ордена Хранителей, меняет профессию: теперь он сотрудник Инквизиции, отправляющийся на замену своему коллеге в Новый Иерусалим.

Циклы, которые становятся лучше с каждой новой книгой, встречаются не то чтобы очень часто. Циклы, в которых замысел автора становится понятен не сразу, - тоже редкий зверь. К счастью, «Орден Хранителей» Александра Золотько принадлежит к обеим категориям. К счастью - потому что было бы обидно, если бы интереснейшее по задумке мироздание стало лишь декорацией для чернушного боевика. А первая книга - «Оперативник» — внушала такое опасение.

Однако, судя по всему, начальный роман цикла служил только приманкой, крючком для читателей, причём читателей специфического толка - любителей суровых боевиков «пожёстче», чтобы кровь-кишки и так далее. А также чтобы перестрелки, подставы, предательства и герой-одиночка против всего мира. В «Оперативнике» этого добра хватало с лихвой. В «Инквизиторе» же натуралистично описанного насилия стало поменьше - даже в кровавых сценах автор не углубляется в смакование подробностей. Перестрелки имеются, подставы тоже присутствуют - Иван Александров становится ключевым звеном сложной многоходовки с участием самого Дьявола, который активно вмешивается в жизнь людей. Но в названии жанра «философский боевик» ударение смешается на первое слово.

Роман выстроен уже не как фильм-экшен, где диалоги персонажей служат лишь мостиками между кровавыми сценами. Здесь разговоры Ивана с прочими героями становятся ключевыми, в них важно каждое слово. И книга выглядит почти что пьесой, романом-театром, где нет ни одной лишней реплики Разумеется, и персонажи все как на подбор: яркие, рельефно очерченные, запоминающиеся.