Ричард Дейч. Тринадцатый час

Счастливая жизнь Ника Куинна разрушилась буквально в считаные мгновения. Возвратившись домой, он обнаружил свою жену, Джулию, зверски убитой. При этом Ника уже поджидали полицейские, которые немедленно произвели арест. Ведь на дорогом антикварном револьвере, из которого вылетела роковая пуля, были отпечатки его пальцев… Но в полицейском участке к Нику подошел странный незнакомец и сказал, что его жена на самом деле жива. Вернее, может быть жива… Он передал Нику золотые часы — непостижимый артефакт, с помощью которого по истечении каждого часа их владелец способен перенестись на два часа назад. Всего таких «скачков во времени» может быть лишь двенадцать, тринадцатого часа уже не будет. За это время Ник должен спасти свою жену. И себя…

Отрывок из книги:

Белый дом в колониальном стиле на Мэйпл-авеню был лишь одним из нескольких принадлежавших Шеймусу Хенникоту, который последние тридцать лет проводил лето со своей семьей на виноградниках Марты. Дом традиционно оставался пустым в июле и августе. Только Джулия Куинн изредка заглядывала туда, чтобы решить вопросы, касавшиеся коллекции Хенникота и его благотворительных пожертвований.

Неофициально известный как Вашингтон-хаус, дом Хенникота был построен в начале двадцатого века, спустя много лет после того, как там мог бы жить Джордж Вашингтон. Хотя он считался исторической достопримечательностью города с тех времен, когда тот был еще деревушкой, на самом деле от его оригинального дизайна остались лишь две внешние стены.

Вывернувший шкуру наизнанку

Когда заходит речь о баронах, у многих сразу возникает образ Мюнхаузена. Для некоторых — это не просто самый знаменитый барон, но и вообще единственный. Других не помнят. А про этого знают будто бы все: маленький старичок-бодрячок, один из первых авиаторов (еще до самолетов), немецкий аристократ из мюнхенской глубинки, служивший при российском дворе на Неве, геройски воевавший на Украине, поживший у турок (то как пленник, то как гость), коротающий остаток века на родине — за рассказами про полеты на Луну да сырные острова с молочными реками. Даже имя называют вполне конкретного человека, родившегося в развеселом месяце мае. Чаще всего какое-либо из трех: Карл Фридрих Иероним. Однако все намного хитрее.

Юко Цусима. Смеющийся волк

Роман известной японской писательницы Юко Цусима переносит читателя во времена послевоенной разрухи, отчаянной бедности и крушения всех былых общественных устоев — в эпоху, на которую пришлось детство автора, дочери крупнейшего прозаика XX в. Дадзай Осаму. На фоне кричащей нищеты и фрустрации моральных ценностей в разгромленной и униженной стране два подростка отправляются в романтическое путешествие. Их попытка бегства от мрачной действительности с самого начала обречена на неудачу, но неистощимое любопытство и сила мечты влекут беглецов всё дальше, в неведомые края…

Лирическое повествование Юко Цусима ещё раз напоминает читателю о том, из какой бездны поднялась Япония, став ныне страной социальной гармонии и всеобщего благоденствия.

Отрывок из книги:

В два часа пополудни Акела и Маугли снова сели в поезд, отправляющийся со станции «Ямагата». В вагоне было много свободных мест. Устроившись в уголке, они купили и тут же съели бэнто. У продавца была ещё вяленая хурма. Её они тоже купили и мгновенно уплели шесть штук. На сей раз у них были билеты до Акиты. Акела мечтал уехать как можно дальше на север — может быть до такого места, откуда можно будет увидеть Сибирь. Хорошо было бы купить билеты хотя бы до Аомори, но в кассе ему сказали, что ни этот поезд, ни следующий до Аомори не идут, да к тому же и деньги не стоило зря тратить. А оплатить билеты можно будет потом, на пересадке.

Они заняли вдвоём отсек на четверых, сняли обувь и, усевшись рядом, положили ноги на сиденье напротив. Со вчерашнего вечера они провели в поезде всего одну ночь, но сейчас оба испытывали чувство благостной расслабленности, будто вернулись по крышу родного дома. В вагоне было тепло, до уборной было недалеко, заходили продавцы с провизией. Здесь не надо было скрывать, что они чужаки, приезжие. Однако, поскольку вокруг были люди, Маугли по-прежнему должен был молчать. Так они договорились. Волосы ему подстригли, и с виду он был вполне похож на мальчишку, но вдруг, неровен час, сорвётся и заговорит девчачьим голосом… Акела не мог предугадать, в чём и когда проявится ненароком женская натура, да и самому Маугли это было невдомёк.

Сэмюэл Блэк. Дарующие Смерть, Коварство и Любовь

1502 год. Благословенная земля Италии, колыбель Высокого Возрождения, сотрясается в конвульсиях гражданской войны. Молодой, но крайне амбициозный политик и военачальник Чезаре Борджиа мечтает стать вторым Цезарем и образовать новую Римскую империю. Его победоносное шествие по стране на время останавливается в Имоле, где Чезаре переводит дух перед новым рывком. Волею судеб туда же попадают Никколо Макиавелли, ведущий переговоры с Борджиа от имени Флорентийской республики, и Леонардо да Винчи, которого победитель Имолы пригласил поработать над образцами нового оружия. Три по-своему великих человека, оказавшиеся в одном месте и в одно время, — это обещает многое всем троим. И жизнь каждого круто изменится после этой встречи…

Глава из книги:

Флоренция, 4 октября 1502 года НИККОЛО

Я постучал в массивные резные двери и услышал приглашение войти. Мне еще не приходилось бывать в этих коридорах Палаццо делла Синьория. Они вели в резиденцию главы правительства, и теперь ее занимал Пожизненный гонфалоньер. Открыв дверь, я вошел в просторный, залитый светом зал, стены которого украшали сцены прославленных в веках исторических побед Флоренции.

— Прекрасный кабинет, — заметил я, оглядевшись.

— Верно, его вряд ли назовешь убогим! — с улыбкой воскликнул Пьеро Содерини.

Да, вам будет приятно узнать, что наш кандидат победил на выборах. Это на редкость добрая новость для меня, как и то, что брат нового правителя, Франческо — тот епископ, с которым мы ездили в Урбино, — уже сообщил ему, что я «самый талантливый политик Флоренции». Единственным недостатком его победы стало то, что Аламанно Сальвиати возненавидел меня пуще прежнего.