среда, 19 июня 2013 г.

Майк Гелприн. Кочевники поневоле

Придумывать новые, необычные миры — любимое занятие писателей-фантастов со времён Зарождения жанра. Вот и «русский американец» Майк Гелприн по мере сил развивает эту почтенную традицию. За каждым племенем, населяющим мир его романа, навечно закреплён свой собственный месяц: июнь, июль, август, сентябрь... И о том, как можно разорвать этот Великий Круг, догадываются лишь считанные единицы.

Имя Майка Гелприна хорошо знакомо нашим читателям: за последние годы он успел отметиться на страницах практически всех русскоязычных журналов, где печатают фантастику, засветиться в тематических антологиях и жанровых ежегодниках. Параллельно Гелприн успевает участвовать в многочисленных сетевых конкурсах. Трудоспособность писателя впечатляет. Особенно если учесть, что с 1994 года он живёт в Нью-Йорке, в Бруклине, далеко от родных осин, а литературой начал всерьёз заниматься только в 2005-м, в возрасте сорока четырёх лет. Стиль Гелприна отличается некоторой архаичностью (отчётливо выраженная главная сюжетная линия, герои, наделённые двумя-тремя яркими, выразительными чертами характера, обязательный парадоксальный поворот в финале), но в узнаваемости и обаянии ему никак не откажешь. «Наш человек в Бруклине» явно ориентируется на рассказы титанов «золотого» и «серебряного» веков американской НФ — Айзека Азимова, Генри Каттнера, Роберта Шекли, Фредерика Брауна — и прочую нестареющую классику.

Всё это свойственно и дебютному роману Гелприна «Кочевники поневоле». Автор предлагает нам погрузиться в причудливый мир Великого Круга, мир кочующих племён и христианской теологической доктрины, модернизированной с учётом нужд правящего меньшинства. Народы, названные в честь земных месяцев, бредут друг за другом по лесам и полям, никогда не покидая отведённое им время года. Люди января навсегда принадлежат зиме, люди июля — лету, люди октября - осени. Каждое племя ведёт образ жизни, более всего соответствующий сезону: кто-то живёт охотой и собирательством, кто-то без конца пашет и сеет, кто-то собирает плоды с тучных пажитей. Ну а кто-то всем этим торгует, организует, так сказать, рыночное пространство. Этих людей, естественно, ненавидят остальные племена — ну а где вы видали народ, преданно любящий торгашей и менеджеров среднего звена?.. У племён разнится не только жизненный уклад, но и технологический уровень: одни ездят на санях и бричках, другие (в основном июлиты) носятся по дорогам на вполне современных автомобилях и летают на вертолётах. Пару «месяцев», правда, в незапамятные времена из живого календаря вычеркнули. Согласно местному катехизису, эти народы чем-то разгневали Бога, и Господь покарал их за непослушание. В общем, очень своеобразное мироустройство — хотя, если покопаться на библиотечных полках, что-то отдалённо похожее мы найдем у Брайна Олдисса и Филипа Фармера. И всё же отдадим должное изобретательности автора.

Но, разумеется, Гелприн не ограничивается голой схемой. Герои «Кочевников...» — персонажи деятельные, энергичные, активно познающие и переустраивающие мир. Так что будет всё — война, революция, свержение правящих кланов, торжество атеистической пропаганды, несколько романтических историй с трагическим или счастливым концом...

Сюжет романа, по большому счёту, крутится вокруг двух сакраментальных вопросов: как устроен этот мир и что нужно сделать, чтобы изменить его к лучшему? Оба вопроса, надо заметить, философские, из разряда вечных. Но автор и на тот, и на другой даёт чисто практический, инженерный ответ: здесь подкрутить, тут пройтись рашпилем, там перенастроить... И будет людям счастье. Опять-таки вполне в духе англо-американской НФ «золотого века». Ну, или советской фантастики ранних 1960-х — когда казалось, что ещё один решительный рывок, и справедливое общество без лицемерия, фальши и унижения человека человеком будет, наконец, построено.

К сожалению, сегодня всё это выглядит не слишком убедительно: тысячелетиями люди куда более мудрые, чем герои Гелприна, не покладая рук бились над исправлением общественных изъянов, но воз, по сути, и ныне там. Тяга к классическим жанровым образцам на сей раз подводит писателя. Схема, вполне годная для небольшого научно-фантастического рассказа, для романа всё-таки простовата. «Кочевники поневоле», безусловно, увлекательное чтение — для приключенческого романа это главное, тут не поспоришь. Но вся интрига держится на конкретных загадках, как в классическом детективе: узнал ответ — дальше уже не интересно. Это как с романами Агаты Кристи: нет худшего разочарования, чем сесть в самолёт с романом об Эркюле Пуаро и на второй странице обнаружить, что ты его уже читал.

Отличный образец приключенческой фантастики - но, увы, одноразовый. Читается влёт, но вряд ли у многих возникнет желание вернуться к этой книге в поисках не понятых с первого раза подтекстов и сложных психологических конфликтов.