Отрывок из книги:
Клинт Иствуд
За годы актёрской деятельности я увлёкся работой с другими актёрами и выявил для себя совершенно разные режиссёрские подходы. Создавать на съёмочной площадке нервную, душераздирающую или взрывоопасную атмосферу, как это делают некоторые, не нужно. По этому поводу я разрабатывал собственные теории и применил в них весь свой опыт. Срок вашего существования в кинематографе такой же, как и в любой другой профессии: вы вечный учащийся. Все фильмы разные, и окружающие препятствия также не похожи друг на друга, вот поэтому я так люблю сложные задачи, возникающие в ходе работы. Процесс разработки собственной философии и восприятия новых идей крайне приятный.
Я, безусловно, взял что-то от Серджио Леоне, Дона Сигела, всех режиссёров телевизионного сериала «Сыромятная плеть» (1959 - 1966) и многих других соратников. У каждого своё видение режиссёрской работы, и вы можете определить, когда человек обладает необходимым набором знаний, а когда он просто имитирует процесс. Полагаю, подсознательно вы заимствуете что-нибудь у всех известных авторов. Иногда при создании нового эпизода я вдруг думаю, как делал примерно то же самое в том фильме 1936 года, или я вспоминаю о каком-либо увиденном в детстве эффекте и позже пытаюсь его воссоздать. Американские дети, смотревшие фильмы Хауарда Хокса, Джона Форда или Билли Уайлдера, видели, насколько легко, практически волшебным образом они создавали определённую волнующую атмосферу в своих фильмах.
Во время работы над «Сыромятной плетью» я был знаком со многими старыми режиссёрами, уже переставшими создавать кино. Речь идёт, например, о Стюарте Хейслере и Ласло Бенедеке. Мы также работали три недели над фильмом с Уильямом Уэллманом, и я наблюдал за каждым его шагом, начиная с общего подхода к делу, реакции окружающих на известного режиссёра, манере взаимодействия с актёрами, и заканчивая любимыми съёмочными площадками.
Для меня необычайно важна комфортная и спокойная атмосфера на площадке, способствующая максимально глубокому погружению актёров в их роли, поэтому лучше всего оказать полное доверие и не заставлять актёров чувствовать себя пассажирами корабля на грани кораблекрушения.
Я не всегда провожу репетиции с актёрами. Большинство из них имеет чёткое представление о роли, чем они меня в своё время и привлекли. Некоторые обладают сильно развитой интуицией, улавливая правильным образом суть героя. Отличнейшим примером такого актёра является Джин Хэкмен в «Непрощённом». Он удивительно правильно и креативно, совершенно изумительно сыграл своего героя в каждом кадре, в каждом эпизоде. Если при проведении репетиции для отработки движения камеры игра настолько хороша, то я прибегаю к небольшой уловке и просто включаю камеру, не желая упускать драгоценный момент. Бывали случаи, когда у актёров всё хорошо получалось в самом начале, но затем они всё это убивали так называемым «усовершенствованием».
Некоторые актёры легко входят в роль и мгновенно выходят из образа, тогда как другим нужно как можно дольше оставаться в роли. Режиссёры по разному строят отношения с обоими типами актёров.
Помню, как мы делали звуковую сцену в «Сыромятной плети». Для наведения порядка люди использовали мегафоны, и чем больше народа орало «Тише!», тем громче орали остальные. По-моему, актёрам просто нужно дать немного времени на размышления. Они должны почувствовать, что на них не давят, ведь не все они экстраверты, всегда готовые кривляться перед камерой. Актёры должны постепенно, без спешки входить в роль.
Я знаю, что у меня репутация исключительно быстрого режиссёра, снимающего всё с одного или двух дублей. Конечно, так бывает не всегда. Я, скорее, хочу получить ощущение движения. Вам приходится задавать съёмочной группе чёткий ритм, и поэтому у них складывается впечатление быстрых съёмок.
Актёры и съёмочная группа предпочитают активную съёмку ежедневным мучительным повторам. Мне нравится полностью завершать эпизоды за один день. У всей съёмочной группы есть ощущение целостности, и, кроме того, такой радикальный метод помогает при монтаже. Я считаю своей обязанностью обеспечить всей команде достойные условия для творчества, ведь только так можно добиться наилучшего результата.
Я не люблю что-то менять в хороших сценариях. Я купил сценарий «Непрощённого» в 1980 году, убрал его в ящик и обещал себе однажды переписать его и снять этот интересный фильм. Я вынул сценарий из ящика через десять лет, вызвал сценариста и сообщил о намерении ставить фильм, но для начала нужно было переделать некоторые эпизоды. Я пообещал позже перезвонить ему, чтобы утвердить некоторые свои изменения. Я отправился на работу, и чем больше я «вгрызался» в текст сценария, тем яснее осознавал, что любые изменения его разрушат. Я вернулся к автору и сообщил, аргументируя своё решение, о намерении оставить всё как есть.
Зачастую вы получаете сценарий с потрясающей идеей, но исполнение самого текста заставляет желать лучшего или не подходит вашим актёрам, поэтому вы адаптируете сценарий и добавляете некоторые вещи. Я всегда вносил изменения в сценарии, но в некоторых случаях они были пустяковыми, а в иных приходилось полностью перерабатывать текст.
Во время съёмок у меня есть определённые ориентиры, но я не замыкаюсь на чём-либо одном. Я всегда гибок, всегда импровизирую. Место съёмок осенью и летом в свете солнца выглядит совершенно по-разному, поэтому я вношу соответствующие изменения. Если актёр леворукий, а не праворукий, я прошу его действовать в естественных условиях. Я привожу упрощённый анализ, но слишком уж строгих правил не существует.
Я стараюсь не менее гибко обращаться и со сценарием во время производства фильма. В какой-нибудь сцене мне приходит в голову идея, и она стимулирует что-то ещё. Я обращаюсь с новыми просьбами к актёрам, но иногда правки в сценарии касаются непосредственно их персонажей.
В каждом фильме я делаю что-то нестандартное, совершенно неожиданное, и мне это нравится. В иных случаях у меня складывается неприятное ощущение, что я повторяюсь. После «Непрощённого» я решил прекратить делать вестерны. Я ненавижу всё время работать в одном жанре. Жажда перемен заставила меня покинуть Италию. После создания трёх фильмов с Серджио Леоне я подумал, что выполнил свой максимум с этим героем, и пришло время вернуться домой, заняться другими проектами.
После выхода на экраны «Птицы» некоторые люди были удивлены как минимум по двум причинам. Во-первых, я не снимался в этом фильме, и во-вторых, большинство моих фильмов имели противоположное «Птице» содержание - ленты о копах, или вестерны, или приключенческий кинематограф. Мне было очень страшно делать фильм о музыканте Чарли Паркере, оказавшем огромное влияние на американскую музыку.
Впрочем, идёт ли речь о драме или об экшене, я уделяю основное внимание содержанию. Снимая фильм, вам определённо приходится браться за биту и пытаться выбить мяч за пределы поля. В ином случае вы должны как минимум попытаться быть инновационным, так как качество материала - всё-таки дело вкуса. Тогда, можно надеяться, публика откликнется.
Я всегда думаю о публике. В тот момент, когда вы собираетесь рассказать историю, вы должны решить, как сделать её максимально интересной для публики, иначе она никогда не оживёт за пределами съёмочной площадки.
Заранее такие вещи очень трудно определять, ведь многие чудесные фильмы не сработали, а многие посредственные фильмы пошли на ура. С другой стороны, вы можете поставить себя на место публики, задавая ряд вопросов: насколько мне вообще хочется это увидеть, насколько хорош конкретный актёр в данной роли? Публика словно раскладывает фильм на фрагменты и решает, нравится он ей или нет. Если публике понравилась ваша работа - прекрасно; если нет - вернитесь к планшету следующего художественного фильма.
Я могу работать быстро, и если передо мной есть следующий хороший проект, ждущий своей реализации, я переключусь на него. Если же его нет, я беру паузу. Например, когда я делал окончательный монтаж «Таинственной реки», я прочитал «Малышку на миллион». Несколько лет назад я столкнулся с книгой, ставшей источником сценария, и сам сценарий мне тоже понравился, поэтому я подумал: «Что ж, ожидается неплохая работа». Я спросил себя, когда я хочу заняться новым фильмом, и сказал: «Ну, прямо сейчас». В результате мы пригласили Моргана Фримана, Хилари Суэнк и просто начали работать. Всё получалось быстро, но не всегда так бывает. Иногда приходится ждать какое-то время появления хорошего сценария, а я не делаю фильмы по принципу «лишь бы работать». Возможно, этот принцип подходит для молодых людей, но сейчас я работаю с действительно затрагивающим меня материалом.
Я не занимаюсь поисками каких-то особенных сценариев. В случае с фильмом «Дж. Эдгар» я просто прочитал интересный сценарий и взялся за его реализацию. Я не мечтал сделать фильм о Дж. Эдгаре Гувере, хотя и вырос в его эпоху. Все знали Гувера как главу ФБР. Дж. Эдгар был, безусловно, странным персонажем, вызывавшим любопытство людей, поэтому меня тоже заинтересовала его личность.
Я не всегда снимаю много материала, и иногда подобный стиль не срабатывает, как надо, поэтому часто в процессе монтажа понимаю, что, например, сцена слишком сокращена по ходу втискивания в фильм, и отказываюсь от неё. Этот финальный процесс «формовки» напоминает работу с куском глины, и вы можете испортить фильм ненадлежащим монтажом или, напротив, вдохнуть в него жизнь.
Мне помогают мои связи с компанией Warner Bros., ведь при наличии понимающего спонсора вы можете снять фильм и показать его в любой точке мира и на любом языке. Я надеюсь, это и есть успех. Вы всегда можете смотреть на происходящее, как на дело случая. Так или иначе, множество хороших людей усердно трудится, вовлечено в процесс, и всё ради вашей истории... Мы, режиссёры, фактически являемся самым слабым связующим звеном и пытаемся заставить всех включить фантазию. Если члену съёмочной группы есть что сказать, я обязательно его выслушиваю, так как люди зачастую приходят с хорошими идеями. Запутавшись в огромном количестве дел, вы можете зайти в тупик, не уделяя должного внимания происходящему.
 | Майк Гудридж. Профессия: кинорежиссер |