понедельник, 6 октября 2014 г.

Ольга Завелевич. Бриллиантовый шепот

Ольга Завелевич. Бриллиантовый шепот
Предчувствие грядущих бедствий заставило ювелира вложить все состояние в бриллианты и спешно покинуть родной дом, спасаясь от революции. Но бегство, которое должно было спасти семью, обернулось трагедией.

Время идет, а бриллиантовый шепот не утихает. Никакие катаклизмы, потрясающие страну, не могут остановить поиск исчезнувших сокровищ погибшего ювелира.

Глава из книги:

Ровно в семь вечера гость появился в домике. Преподнес цветы, старомодно поцеловал руку Екатерине Алексеевне и сел в кресло, не спуская глаз с нарядной, хорошенькой Лизы. После первых радостных восклицаний, воспоминаний, ахов и охов, тетя приступила к основательным расспросам.

– Как ты попал в Швецию? И что с Павлом и Лидой?

– Родители погибли еще в 18-ом году, – ответил Петр.

Екатерина Алексеевна охнула.

– Прости, пожалуйста.

– Если вам тяжело, не будем говорить об этом, – торопливо вмешалась Лиза.

– Нет, ничего, столько лет прошло, боль давно утихла. Если вам интересно, я расскажу о своих приключениях. Вы для меня теперь вроде как родственники. У меня ведь никого нет. Родители умерли, брат погиб на войне, семьей я не обзавелся.

– Что так? – невзначай спросила тетушка.


– Сначала работал как вол, потом учился, теперь опять работа. Да и не встретил никого… до вчераш…

– Вы обещали рассказать нам о себе, – перебила его внезапно вспыхнувшая Лиза.

– Да, конечно. Родители погибли, а я попал в детдом…

Екатерина Алексеевна и Лиза слушали, затаив дыхание. Рассказ и вправду походил на приключенческий роман. Рассказав о жизни в детдоме и о том, как его спас Сергей Георгиевич Корунов, Петр продолжил повествование о бегстве из Москвы.

Первая мысль Корунова была – бежать на юг, на Дон. Но два обстоятельства останавливали его. Первое: как кадровый офицер он обязательно попадет в какую-либо армию из множества, формировавшихся в это время в России. Мысль о том, что русские люди стреляют в своих же, не важно под какими лозунгами, вызывала в нем глубокое отвращение. Он почувствовал, что навоевался до конца дней своих. Всю жизнь честно служил, а теперь вынужден бежать, скрываться. Ни семьи, ни друзей, которые могли бы выручить его в трудное время. Только Петя, которого надо спасти во что бы то ни стало, вытащить из хаоса, дать возможность учиться. За два дня мальчишка стал сосредоточием его забот и планов. Он понял, что Петя – это все, что он заслужил в жизни, все, что у него осталось. Он не мог взять мальчика с собой в действующую армию! Это было второе обстоятельство, а на самом деле, первое и единственное. Надо было искать другой выход, причем срочно.

Поспешно покинув московскую квартиру, Сергей Георгиевич с Петей провели ночь на улице. Тут им пригодился печальный опыт мальчика: он знал, где и как можно спрятаться. На улицах было очень опасно: бандиты, мародеры, солдатские патрули – подчас их невозможно было отличить друг от друга. Офицерская выправка Корунова представляла дополнительную опасность – уже был объявлен и вовсю бушевал «красный террор» – узаконенное право убивать всех несогласных, «бывших» и просто не приглянувшихся.

Проведя бессонную ночь, полковник наконец принял решение.

– Вот что, Петя, – обратился он к проснувшемуся мальчику, – я подумал и решил, что на юг мы с тобой не двинемся, а повернем на север.

– Куда? – удивленно переспросил Петя.

– Будем пробираться с тобой к финской границе. Знакомые рассказывали, что за деньги можно нанять проводника, который переведет на другую сторону, в Финляндию. На юге нам делать нечего: там я опять пойду воевать, а ты попадешь в детдом.

Петя схватил его за руку, глаза его снова наполнились слезами:

– Пожалуйста, дядя Сережа, только не в детдом.

– Ну что ты, что ты, я же тебе просто объясняю, почему мы двинемся к финской границе. Я считаю, что ты уже достаточно взрослый и должен понимать: это опасно и тяжело, но это единственный выход.

– Не беспокойтесь, я все понимаю и больше плакать не буду. Вы не думайте, я очень сильный и выносливый и жаловаться не буду. Я могу два дня не есть и не спать. И идти могу сколько надо.

– Верю, – серьезно ответил Сергей Георгиевич, – не бойся, вдвоем мы с тобой теперь выживем и победим. Правда?

– Правда, – кивнул Петя и прижался лбом к руке Корунова.

До Петрограда они добрались достаточно благополучно. Опять пригодились навыки бродяжничества Пети. Он провел Корунова на вокзал, минуя многочисленные патрули и нашел в переполненном вагоне местечко.

Трудности начались в Петрограде. Правда, Корунов сумел разыскать каких-то знакомых, приютивших их на несколько дней, но надо было еще добраться до финской границы, найти проводника. Счастье еще, что стояло лето и не требовалось много теплой одежды и обуви. Холодно бывало по ночам, но двух засаленных телогреек, купленных на толкучке в Петрограде, вполне хватало, чтобы согреться.

У знакомых долго не задержались, помятуя донос дворника из собственного дома. Постепенно, стараясь не привлекать внимания, начали перебираться ближе к границе. Сергей Георгиевич использовал все свои навыки скрытного перемещения, полученные им в армии. В свое время он участвовал во многих экспедициях на Дальнем Востоке. Экспедиции, конечно, именовались научными, но ставились перед ними, по большей части, военные цели: Россия начинала активно осваивать Дальний Восток и Приморье. Надо было собирать не только коллекции минералов и образцы флоры и фауны, но и сведения о рельефе местности, о народах, населяющих огромную территорию, о дорогах, тропах, проходах между сопками, водных ресурсах, пограничных государствах. Он научился ходить быстро и бесшумно, мгновенно реагировать на опасность, добывать пищу из ничего, устраиваться на ночлег в любом месте. Только даже в дурном сне полковник не мог предположить, что эти навыки пригодятся не в дикой тайге, за тысячи верст от человеческого жилья, а в сердце России, в окрестностях Петрограда.

Перебираясь от поселка к поселку, ночуя в брошенных домах, а иногда и прямо в лесу, на охапках ельника, они постепенно приближались к финской территории. Сергей Георгиевич зарос бородой, научился горбиться. Давно не стриженные волосы перепутались и слиплись от грязи, руки, специально вымазанные, с обгрызенными ногтями, рваная одежда вполне достоверно создавали облик неудачливого мастерового, ищущего грошовый заработок, чтобы не умереть с сыном с голоду.

Корунов преодолел все трудности. Петя был ему не обузой, а источником силы. Спасти ребенка, вырвать его из этого кошмара – впервые за длительное время у него была ясная цель, а уж достигнуть ее бывший офицер решил любой ценой. Он сумел сделать то, что вряд ли сделал бы для себя одного: они добрались до границы, не попав в руки ни бандитов, ни красноармейцев.

Надо было найти проводника. Оставив Петю в какой-то полуразвалившейся сторожке недалеко от опушки леса, Сергей Георгиевич отправился в крошечную деревню, видневшуюся на другой стороне заросшего травой поля.

– Я вернусь не скоро, – ласково сказал он мальчику перед отходом. – Поешь и постарайся заснуть. Силы нужны будут ночью.

– А вы найдете проводника?

– Найду, обязательно найду, – твердо пообещал Корунов, – знаешь, сколько проводников я находил в Китае? Вернусь – расскажу. А здесь проще будет.

Петя испытующе смотрел на него.

– Разве я когда-нибудь не выполнял своих обещаний? – произнес полковник в ответ на этот немой вопрос.

– Нет, но я боюсь за вас.

– Ничего со мной не случиться. Местные жители хорошо зарабатывают на переводе желающих на ту сторону, зачем им портить свою коммерцию?

– Почему вы думаете, что они зарабатывают этим?

– Я, Петенька, много навидался пограничных деревенек и жителей. Везде одно и то же. Заплати – и тебя переведут хоть в Турцию, хоть в Китай, хоть к черту на рога, – улыбнулся Сергей Георгиевич.

– Возьмите меня с собой.

Корунов замялся. Он не хотел говорить мальчику, что сейчас наступил самый опасный момент их безумной затеи. Если он ошибется, неправильно определит нужного им человека среди десятка селян, его, скорее всего, сдадут, получив даже не денежную награду, а благоволение местного царька, какого-нибудь очередного уполномоченного. А могут и расстрелять на месте. Надеяться Сергей Георгиевич мог только на свой немалый опыт и удачу. Если его схватят, у Пети будет ничтожный, но шанс сбежать, спастись.

Быстро сообразив, он придумал отговорку.

– Нет, Петр. Я должен сначала быть один. С ребенком – сразу откажут, даже разговаривать не будут. Никто же не знает, что ты один двух взрослых стоишь, – улыбнулся полковник, – потом доплачу еще – и тебя возьмут. Главное – ввязаться.

Потрепав мальчика по макушке и еще раз наказав поесть и отдохнуть, Корунов перекрестил его, повернулся и ушел.

«Как папа», – стараясь не заплакать, подумал Петя. Потом он вспомнил, что еще в Москве дал слово Сергею Георгиевичу не плакать и, шмыгнув носом, решил тоже выполнять свое обещание, даже если Корунов его не видит. Он пожевал немного хлеба, запил водой из фляги и приготовился к длительному ожиданию. Усталость и постоянное напряжение, тяжелые даже для взрослого мужчины, сломили мальчишку. Он не заметил, как заснул.

Проснулся Петя уже в сумерках. Сергея Георгиевича не было. Петя выглянул из сторожки. Густой лес, низкие облака, накрапывающий дождик. Со стороны деревни, в которую ушел Корунов, тянуло дымом печей. Становилось холодно. Петя почувствовал озноб, вся его решимость держать слово улетучилась, и в носу начало предательски пощипывать.

«Он же обещал, значит – вернется, – повторял мальчишка. – Папа тоже всегда выполнял обещанное. И Гриша… Только они не вернулись, а дядя Сережа вернется. Он ничего не боится и все умеет…»

– Эй, на посту! Спишь? Десять суток гауптвахты!

Из тумана внезапно вынырнула знакомая сгорбленная фигура, заросшее густой бородой, смеющееся лицо, и тут уже Петя не выдержал и разревелся в голос.

– Ну что ты, что ты… – растерянно уговаривал его Сергей Георгиевич. – Ты у меня такой молодец, я тебе скажу честно – я и взрослых таких редко встречал…

– Я так за вас боялся, – всхлипывал мальчик, уже не заботясь о данном слове.

Поздно ночью они с Петей добрались до избушки проводника – молчаливого бородатого мужика с насупленным лицом и бегающими глазами. Получив оговоренную заранее сумму, проводник ничего не сказал, только скривил рот и кивком головы указал на сарай во дворе:

– Ждите тут.

Несколько часов они провели в холодном и сыром сарае. Петя старался не дрожать, но это ему плохо удавалось. Сергей Георгиевич, как мог, пытался успокоить и согреть мальчика, завернув его в свою телогрейку.

– Не нравиться он мне, дядя Сережа, – сказал Петя, – обманет.

– Нет, не думаю, – ответил Корунов, которому проводник внушал еще большие опасения, но он не хотел пугать ребенка. – Я ведь не все еще ему заплатил, остаток – на той стороне границы. Обманет – останется без денег, красноармейцы ему платить не станут.

Наконец во дворе раздались шаги и появился их проводник. Знаком приказав следовать за ним, он двинулся в сторону леса. Сутки они провели в лесу, потом в болоте. Худшие опасения беглецов оправдались: на половине пути проводник потребовал доплату, грозя сдать их солдатам. Однако Корунов хорошо изучил крестьянскую повадку еще в армии во время общения с солдатами – новобранцами и в своих путешествиях, имея дело с такими же людишками, подлость которых не зависит от национальности. Он предвидел такой поворот событий. Для этого случая была отложена некоторая сумма. Теперь она пригодилась.

Границу они перешли, но оказались без единого гроша. Сергей Георгиевич нанимался на любую работу за еду и ночлег: пилил дрова, убирал коровники, вскапывал огороды. Они двигались от деревни к деревне, с хутора на хутор и добрались таким образом до Хельсинки. Там беглецам повезло. Корунов встретил своих товарищей по военной службе, и они помогли вконец измотанным мужчине с ребенком устроиться более или менее сносно. Фонд помощи эмигрантам выделил немного денег, дал кое-какую одежду. Сергей Георгиевич снял крошечную квартирку под самой крышей и первым делом отправил Петю в школу. За время скитаний Петя научился довольно прилично говорить по-фински, сердобольная учительница взялась дополнительно заниматься с ним чтением и письмом. Сам Корунов по-прежнему хватался за любую работу, зарабатывал гроши, которых едва хватало на оплату скромной еды и жилья. Петя несколько раз заговаривал о том, что он тоже уже может работать и зарабатывать деньги, но его приемный отец и слышать не хотел об этом.

– Нет, – отрезал полковник, – ты будешь учиться и, может быть, станешь таким же врачом, как Павел. Он ведь своим врачебным умением мне жизнь спас.

– А вы – мне, – тихо сказал Петя.

– Чтоб я больше этого не слышал, – нахмурился полковник, – если бы не ты, я не то что до Финляндии, до Петрограда не добрался бы. И хватит об этом. Кругом марш! За уроки!

Неизвестно, сбылись бы мечты Сергея Георгиевича об образовании Пети, но главнокомандующим финской армии стал Карл Манненгейм – бывший кавалергард и генерал русской армии. Корунов когда-то служил под его началом, и Манненгейм высоко ценил его. Сергей Георгиевич обратился к нему с письмом, в котором предложил свои услуги в качестве военного специалиста и вскоре начал службу в финской армии. Решение далось ему нелегко, но революция, гражданская война, бегство из родного дома сильно повлияли на его характер и взгляды. Пришло понимание простого факта, что ничто не заменит человеку, особенно в его годы, семью и детей. Петя был для него воплощением всего этого. Мальчик должен учиться – вот новая цель для Корунова, и он ее достигнет любой ценой.

Они перебрались в хорошую квартиру, Петя стал учиться в отличной частной гимназии. Эти годы остались в памяти Бельского как самые счастливые. Полковник еще успел порадоваться успехам Пети на медицинском факультете Стокгольмского университета. Сергей Георгиевич умер, когда Петя учился на четвертом курсе. Бельский похоронил своего приемного отца и после окончания университета остался работать в Стокгольме.

– Вот почему я подданный Швеции, – закончил он свой рассказ.

– Вы так и не узнали, кто убил ваших родителей? – тихо спросила Лиза.

– Нет, конечно. Кто стал бы разбираться в этом зимой 1918 года при полной анархии, которая царила в то время? – Петр покачал головой и добавил:

– Я видел человека, который приходил к отцу в тот вечер.

– Но ведь ты не уверен, что это был преступник? – вмешалась Екатерина Алексеевна.

– Нет. Просто его последнего я видел рядом с отцом. Отец узнал его, назвал по имени, – прибавил Бельский задумчиво.

– Это ничего не доказывает, – рассудительно промолвила Лиза.

– Конечно, даже если бы я его завтра встретил, какие обвинения я могу предъявить ему? Визит к врачу – не преступление. Не будем больше говорить об этом. Это – прошлое, а я хочу жить настоящим! – молодой человек с улыбкой взглянул на Лизу.