Татьяна Устинова - о том, до чего доводит коммунизм в рамках отдельно взятого дома.
«Я научилась просто, мудро жить, смотреть на небо и молиться Богу» - вот бы научиться!..
Я всё учусь-учусь, но пока ни с места. То есть иногда получается так пожить, но уж очень недолго. Часа два, не больше. Эти два часа - да!.. Радуюсь воробышку, которого принесло на наш подоконник, и звукам песни «То берёзка, то рябина», которую уж седьмой год не может разучить девочка соседей сверху. Я не думаю о том, что будет, когда строительная компания и горсовет воткнут нам под окна ещё несколько многоэтажек. Я не прикидываю, где взять денег на отпуск, -если не найдём, опять в этом году без отпуска, ну и ладно. Я просто живу - варю кофе, пью кофе. Придумываю поворот сюжета в новом романе, глядя в окно, за которым пока ещё видно небо, и это прекрасно. О том, что я опаздываю и мне по первое число всыплет издатель, я в этот момент не забочусь. Переживём, и не такое переживали!..
Потом наваливаются дела, и «простота и мудрость» медленно и печально растворяются в воздухе, как кентервильское привидение. Я знаю, что дальше.
Дальше я с высунутым языком, как собака на жаре, стану метаться, прикидывая, за что приняться в первую очередь. Роман не дописан - осталось немного, но ведь и это самое «немного» надо дописать, допри-думать, доосознать. Если я не успею до такого-то, мне влетит от издателя, а это очень противно, обидно, унизительно! Каждый раз - как будто в первый. Нет, я переживу, конечно. И не такое переживала, но - не хочу. Нужно организовать Тимофею некое подобие летнего отдыха - в отпуск-то мы опять не едем! -и некое подобие занятий, чтобы он за лето окончательно не разложился и не обленился, это он может. Папа затеялся что-то такое возводить на огороде, то ли будку для садового инвентаря, то ли летнюю резиденцию, отговорить его от возведения нет никакой возможности, следовательно, нужно помогать и контролировать процесс, а то он там так уработается, что потом костей не соберём. Старший сын защитил диплом и теперь «ищет работу», то есть сидит за компьютером и изучает спрос и предложение. Я точно знаю, что так работу не ищут, хоть вы мне до завтра рассказывайте про компьютерные технологии, удалённый доступ и молодое поколение!.. Нужно осознать - исключительно головой и никаким другим местом! - какую именно ты хочешь работу, сыночек, и начинать приставать к знакомым, у которых, ясное дело, никакой работы для тебя нету, но зато есть свои знакомые, у которых, может быть, есть ещё какие-то знакомые, и после двух-трёх десятков собеседований ты получишь работу, вовсе не ту, на которую надеялся, вовсе не за те деньги, на которые рассчитывал, но - с перспективой! Скорее туманной, нежели ясной, но стоит попробовать, стоит.
«Простота и мудрость» жизни в это время никакого значения не имеют, справиться бы хоть как-нибудь.
- Как вы все здесь живёте? - спрашивает меня приятельница Валя, и вид у неё при этом заинтересованнобрезгливый, как у начинающего энтомолога, который столкнулся с редкой колонией тараканов и никак не может разобраться в их тараканьем царстве. Приятельница Валя последние лет двадцать пять, чтоб не соврать, живёт в Австралии.
Просто и мудро живёт там приятельница Валя.
Они оба - Валя и её муж Васька - родом из города Привзвозного, и Привзвозный в девяностые совершенно пропадал, и жители его пропадали тоже, как же иначе!.. Васька «вырвался» - поступил в физтех, упорно учился, не жалея сил - трудился, очень старался. Голодал в общаге, холодал на картошке, по ночам в пекарне грузил хлеб. У них с моим мужем Женей о пекарне сохранились самые светлые воспоминания -после погрузки всем разрешалось взять свежий батон совершенно бесплатно и съесть его. Целый батон тёплого белого хлеба!.. От наступавшей сытости они иногда засыпали на лавочке возле пекарни и опаздывали на первую пару, а первой была военная подготовка, опаздывать никак нельзя, под страхом исключения!
Васька окончил аспирантуру, уехал на стажировку, кажется, в Мюнхен или во Франкфурт, а оттуда до Австралии рукой подать. Валя, самая красивая девушка Привзвозного, работала, по-моему, в парикмахерской или в столовой - в общем, на каком-то хлебном месте, и уезжать в Австралию не хотела решительно. Васька её долго уговаривал и уговорил, как до этого уговорил выйти за него - она тоже долго не соглашалась. Всё же она самая красивая девушка в городе, да ещё при хорошей работе, у неё всегда были колготки в сеточку, перламутровые тени, фиолетовая помада, острые лакированные каблучки и начёс, а Васька что?! Васька ботаник и заморыш, худой, нескладный, в очках и кримпленовых коричневых брюках! Но - уговорил.
В Австралии, как все хорошо образованные и не ленивые русские, он очень быстро стал «номером один» в той области науки, которой занимался. Появились просторный и прохладный дом над океаном, пара машинок - одна для семьи, другая для удовольствия, - бассейн с голубой водой, лужайка с грилем, банковский счёт с кругленькой суммой. Появились дети. Появились друзья - не только русские из диаспоры, но и австралийцы, что, как я понимаю, особенно важно для эмигрантов - когда «своими» признают не только свои по крови, но и свои по месту жительства.
Валя раза три наезжала в Москву, а один раз даже и в Привзвозный, и, как истинная австралийка, всё недоумевала, как же мы здесь живём?! Мы мечемся как угорелые, всё чего-то опасаемся, куда-то мчимся. То радуемся, как безумные, то негодуем, как придурки; зарабатываем деньги в поте лица, тратим их не задумываясь за пять минут; выстаиваем в пробках по три часа, ездим на дачу за сто километров, чтобы утром опять вернуться в город; учим детей китайскому языку и кататься на горных лыжах, но не можем сдать ЕГЭ по русскому! Тут никакой австралиец не выдержит!
Васька там у себя в Австралии много работал -видимо, на общем фоне слишком много, неоправданно много! - и Валю это с годами стало раздражать. Всё есть (см. абзац про материальные блага), чтобы «просто и мудро» жить, а он всё несётся на эту свою работу и там торчит! От дома над океаном до научного института, где Васька начальник, ехать аж двадцать пять минут, туда-обратно выходит пятьдесят, и это выброшенные из жизни сладостные минуты! Минуты, которые можно посвятить тому, чтобы жить эту жизнь, жить «просто и мудро», а он посвящает их езде на машине!.. Это ужасно, и с этим нужно покончить. Счёт в банке таков, что хватит на всех до глубокой старости. Кроме того, эта самая работа служит Ваське как бы прикрытием от жизни. Он - раз и смылся от неё, такой прекрасной, на работу и чем-то там занимается.
- Он и детей-то, по-моему, из бутылочки кормил всего раза три за всё время, - жаловалась Валя, сердито недоумевая. Мой муж, по азиатской дикости своей, пытался сказать, что дети все накормлены-одеты-обуты-гуляют-над-океаном исключительно благодаря Васькиным усилиям, но она не слушала, конечно.
Видимо, она «не слушала» очень активно - она в привзвозные времена была девушкой напористой, -и лет в сорок пять Васька с работы ушёл.
- А что же он будет делать?! - ужаснулся Женька.
Как будто делать нечего! Он будет просто жить - «мудро» она не добавила, ибо вряд ли знает эту цитату. Он будет... Ну, вот кататься в волнах прибоя на доске. Плавать в бассейне с голубой водой. Ещё они слетают в Малибу, и там он тоже сможет покататься на доске в волнах прибоя. И на Бали слетают. Там он сможет немного покататься на доске в волнах. Та-ак. Ещё в ресторан французской кухни съездят, это на побережье, оттуда потрясающий вид на океан и на катающихся на досках.
Васька изнемог очень быстро - за год, что ли. Он покатался на доске, сходил на матч, свозил супругу во все окрестные и дальние рестораны. Поплавал в бассейне с голубой водой. Все до единого соседи по пять раз посетили лужайку и отведали сосисок-гриль.
После чего Васька отпросился в Москву, навестить маму. В Москве он моментально нашёл себе работу в научном институте, за какие-то жалкие копейки, гроши, хорошо хоть не за батон, который можно взять в конце рабочего дня. На работу он добирается иногда два часа, иногда три - мама как жила в Химках, так и живёт, а Ленинградку как не могли отремонтировать, так по сию пору и не могут. Упиваясь сознанием собственной значимости, Васька принял приглашение на научную конференцию в Новосибирске и выступил там с докладом, а потом трое суток морочил нам голову подробными рассказами.
С Валей он развёлся. Там, в Новосибе, встретилась ему какая-то такая же чокнутая. Они теперь вместе летают на конференции и добираются на работу по три часа - живут у Васькиной мамы.
Валя впала в тягостное, длинное, нескончаемое недоумение. Всё же ведь было так прекрасно! Ничего, ничего не нужно было делать - просто жить! Коммунизм в рамках отдельно взятого дома с лужайкой над океаном был построен, рай готов, принимает желающих!..
...Почему он не пожелал? Почему не научился жить просто и мудро?