Тихий голландец, о котором мало что известно широкой публике - женат ли? любит ли брокколи? - уже четвертый десяток лет исправно снабжает эту самую публику визуализацией образов ее кумиров. В этом столетии Антон Корбейн, самый, пожалуй, знаменитый из ныне живущих рок-фотограф, решил попробовать свои силы и в режиссуре - вполне, как выясняется, успешно.
Гений Малкольма Макларена, отца панк-рока, состоял не в том, что он придумал этот самый панк - он его, собственно говоря, не придумывал, - а в том, что он создал из музыкальной субкультуры замкнутый автономный мир, в рамках которого все эстетические и во многом этические нужды его участников полностью удовлетворялись. До него этот фокус пытались проделать хиппи, но у них особого проку не вышло, в первую очередь оттого, что в среде хиппи упор делался на спонтанное творчество непрофессионалов, тогда как Макларен подошел к вопросу с позиций именно профессионального манипулятора. Бывший студент нескольких художественных колледжей, он отлично понимал, что подобное мероприятие невозможно без мощной и узнаваемой визуальной составляющей, для чего привлек к работе Джейми Рейда, художника и идеологического соратника (оба следовали идеям левого интеллектуального интернационала, известного как движение ситуационистов). Рейд разработал для панка анархическую, партизанскую эстетику, нашедшую свое воплощение в первую очередь в оформлении обложек альбома и синглов Sex Pistols, - надписи, сделанные в эстетике подметных писем, с буквами, как бы вырезанными из газет, национальные символы, одним-единственным художественным жестом превращенные в пародию на себя (самым известным является фотография королевы Елизаветы со свастиками вместо глаз и булавкой в носу) и тому подобное. Панк, как считают сторонники чистоты жанра, умер в 1979 году со смертью Сида Вишеса, однако визуальный его образ остался, так что спустя какое-то время панк-рок скорее ассоциировался с гребнями и коллажем, нежели с двумя аккордами да дребезжащей гитарой, особенно с учетом того, что настоящие хардкорные два аккорда уже никто и не играл, за вычетом мастодонтов типа Ramones. Так выяснилось, что в поп-музыке едва ли не главным для нас является изображение, и с того момента история рок-н-ролла напрямую связана с визуальным оформлением: художник в ней сделался равноправен музыкантам, и появившийся спустя несколько лет канал MTV и порожденный им бум видеоклипов эту ситуацию только лишь констатировали.
В связи с этим вклад Антона Корбейна, фотографа, художника и режиссера, придумавшего визуальную сторону U2 и Depeche Mode, в оглушительную славу этих двух коллективов переоценить трудно: Корбейн создал для обоих тот монохромный лаконичный модернистский контекст, без которого они уже не мыслятся настолько же, насколько группа The Beatles не мыслится без своих характерных причесок, сочиненных для них фотографом Астрид Кирхгерр (каковой факт, кстати, эта скромная женщина до сих пор отрицает, утверждая, что прически были для того времени вещью обычной -только в Германии, а не в Британии; но кто бы без нее об этом узнал?).
Антон Йоханнес Геррит Корбейн ван Виллепсвард родился в Голландии, в небольшом городке Стрейен, в семье священника-протестанта, постоянно переезжавшего с места на место; в юности увлекся фотографией и стал знаменит, делая снимки чрезвычайно колоритного типа, певца и музыканта Хермана Брота, голландского анфантеррибля, исключительно энергичного и самозабвенного исполнителя, открытого наркомана и будущего коллеги и любовника Нины Хаген, чья трагедия заключалась ровно в том, что он родился в маленькой, затхлой по меркам рок-н-ролла стране: ему так и не удалось конвертировать во что-то стоящее свою местную славу и умер он (покончив с собой, все, как положено) в относительной безвестности. Как бы то ни было, тут уже вины Корбейна не было, потому что в конце 70-х он сделал для Брота все, что мог, создав для местных средств массовой информации образ его, лаконичный и законченный (и попутно став на этом локальной знаменитостью сам).
Корбейн быстро понял то, чего не понял Брот, - что в Голландии развернуться невозможно - и, будучи поклонником Joy Division, переехал в Лондон, чтобы быть ближе к своим кумирам. Там он сделал несколько фотографий Кертиса, лидера группы, которые теперь входят во все антологии Joy Division, уже здесь показав все характерные черты своей эстетики: лаконичную, монохромную, несколько сюрреалистическую манеру схватывать наиболее важные черты изображаемого объекта и помещать их в контекст, в котором они приобретают в каком-то смысле даже зловещее звучание. Joy Division были его первой любовью, такой они и остались: спустя 27 лет после самоубийства Кертиса Корбейн снял биографический фильм о нем, «Контроль», первую свою игровую работу, чрезвычайно высоко оцененную критикой и сделавшую звездой исполнителя главной Сэма Райли.
Работая с Joy Division, он познакомился со всей лондонской музыкальной богемой: с тех пор его услугами пользовалось множество исполнителей, включая Дэвида Боуи, Питера Хэммилла, Бьорк, Кэптена Бифхарта (о котором в 1994 году он сделал еще и документальный фильм), Ким Уайлд, Элвиса Костелло, Моррисси и даже коллектив Roxette. В итоге его стали воспринимать как «рок-фотографа» -слава, которая ему особого удовольствия не доставляет, так как превращает его в некое подобие хроникера, тогда как его забота - создавать уникальные, автономные объекты искусства. В такие объекты он превратил, собственно, группу U2, которой он оформил множество пластинок, начиная с The Joshua Tree, и Depeche Mode, которым помимо пластинок он еще и снял самый, видимо, заезженный потом на русском MTV видеоклип на песню Personal Jesus. Помимо этого, он автор снимков Тома Уэйтса с очень характерными для того интонациями городской паранойи, а также Ника Кейва и его Bad Seeds - по сути, та ниша «интеллектуального мейнстрима», которую (очень проницательно) занял в свое время лейбл Mute и чей продукт первым на постсоветском пространстве завоевал сердца студентов и мажоров, - дело рук не только Дэниела Миллера, главы лейбла, но во многом и Корбейна, создавшего такого рода продукции привлекательную, заметную и непошлую упаковку.
В 90-е годы Корбейн попутно с видеоклипами обратился к кинематографу: сделал, как уже было сказано, документальную ленту о Кэптене Бифхарте, Some Yoyo Stuff; затем, в 2000-х, стал делать и игровое кино; помимо биографии Кертиса он снял еще и триллер «Американец» с Джорджем Клуни в роли наемного убийцы. Жанр этот, очевидно, ему понравился, так что последний его проект - фильм «Самый опасный человек», выходящий у нас в сентябре, - тоже триллер, только теперь еще и шпионский: картина сделана по сценарию и в сотрудничестве с Джоном Ле Карре и повествует об агенте, возглавляющем тайную антитеррористическую организацию, ставящую своей целью проникновение в верхние эшелоны исламистских группировок. Главный герой много пьет, в картине имеется таинственный чеченец - словом, история в лучших шпионских традициях, особенно с учетом того, как сложно ныне в толерантном мире, где уже даже Китай как бы друг демократии, кинематографистам найти безусловных врагов. Как обычно, выпуск фильма сопровожден книгой о его создании, «Снимая «Самого опасного человека»», с большим числом иллюстраций, интервью и рассуждений самого Корбейна о сценарных тонкостях, проблемах с погодой и природе кинематографа: книга в этом смысле вполне полноправный и самострельный факт проекта. По сути, в подобном системном подходе и состоит секрет популярности Корбейна: он не просто фотографирует, он создает всегда отдельный нарратив для любого объекта, с которым имеет дело - так, что объект (иногда, видимо, даже незаметно для себя) впитывает в себя этот нарратив и больше уже без него своего существования не мыслит.
(с) Артем Рондарев