Погоня за благосостоянием гарантирует чувство бедности.
Коммунизм из красивой, но безнадежной фантазии превратился в направление научных исследований, когда его стали рассматривать не как цель, а как средство. Целью же оказалось то, что нынче положено считать прямой противоположностью коммунизма, — свобода.
Карл Маркс на заре карьеры был, как и положено молодому юристу и философу, безупречно либерален. Сейчас у нас либералами называют себя люди, верующие, что существуют всего два мнения — усвоенное ими от коллег и ошибочное, — и поэтому требующие свободы только для себя любимых. А тогда еще помнили слова Франсуа Мари Аруэ (известного под псевдонимом Вольтер): «Мне глубоко ненавистно ваше мнение, но я готов отдать жизнь за ваше право его высказать» и считали либералами тех, кому нужна свобода для всех.
Основа ранних исследований Маркса — экономических рукописей 1844 года — понятна любому тогдашнему либералу: свободное развитие каждого — условие свободного развития всех. Отсюда выведено: чем больше свободного времени для саморазвития предоставляет общество каждому своему члену, тем оно лучше. Осталось выяснить, какое общество наиболее соответствует этому требованию. И оказалось: в формуле Маркса ключевое слово — «каждому». Чтобы действительно каждый имел достаточную возможность саморазвития, наилучшее общество — коммунистическое.
Маркса этот вывод, насколько можно судить по его тексту, изрядно удивил. Коммунизм тогда был темой утопий, в которых особо подчеркивали строгую упорядоченность общества всеобщего благосостояния, дисциплину всех его членов. Ведь единственный доступный тогда прототип коммунистической жизни — монастырь — создан ради благополучия не материального, а духовного, труднодостижимого без ограничений и самоограничений.
Саморазвитие также требует самоограничения. Но (судя и по моему личному опыту) доставляет такое удовольствие, что необходимые для него условия вовсе не воспринимаются как сковывающие. Это — частное проявление философского положения, возникшего задолго до Маркса, но нам известного в основном по его трудам: свобода есть осознанная необходимость. Чем точнее представить себе ограничения своих возможностей, тем меньше сил уйдет на борьбу с ними, тем легче действовать в пределах этих ограничений или целенаправленно — а не в результате случайных столкновений с ними — расширять и снимать их, наращивая свободу дальнейших действий.
Установив полезность коммунизма для дела свободы, Маркс сосредоточился на исследовании путей достижения такого устройства общества и причин его отсутствия в современном ему мире. Следующий важный вклад в исследование саморазвития внес только в 1952-м году Иосиф Виссарионович Джугашвили в брошюре «Экономические проблемы социализма в СССР»: «Необходимо... добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда, к одной какой-либо профессии. Что требуется для этого? Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов (то есть до 30 часов в неделю: тогда рабочими были шесть дней). Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно, дальше, коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше, как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и, особенно, путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления». Этим Джугашвили не только подтвердил необходимость свободного времени для саморазвития, но одновременно отметил: нужны еще и многочисленные материальные условия (а дальнейшие исследователи уточнили: условия очень разнообразные — от спортивных залов до концертных, от вечерних школ до библиотек). Он указал: «обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества — это цель социалистического производства; непрерывный рост и совершенствование социалистического производства на базе высшей техники — это средство для достижения цели».
На основе исследования Джугашвили можно выстроить большую и разностороннюю программу развития общества в целом и хозяйства в частности. Увы, его преемник Никита Сергеевич Хрущев решил упростить задачу. В разработанной под его руководством и принятой в октябре 1961 года на XXII съезде третьей Программе КПСС на первый план вышло удовлетворение материальных потребностей, а культурному саморазвитию уделено несравненно меньше внимания. Как и положено вульгарному марксисту, учитывающему только влияние экономического базиса на всевозможные надстройки, но пренебрегающему обратными связями, Хрущев полагал: по мере достижения надлежащего достатка люди сами погрузятся в самосовершенствование.
Если партия прямо требует обязательно удовлетворять материальные потребности — значит, она прямо же предписывает их наращивать. Того, кто не стремится улучшить свое личное благосостояние, можно даже счесть уклоняющимся от роста благосостояния всей страны. Граждане СССР, до того действительно интересовавшиеся в первую очередь развитием Родины в целом и себя в частности, всерьез обратили внимание на бытовую сторону жизни. И погрузились в нее настолько, что вскоре появился термин «вещизм» — увлечение вещами в ущерб вниманию к делам.
Естественный предел саморазвития — потенциал человека (и общества в целом). Потенциал не только раскрывается, но и развивается по мере деятельности (это развитие — главное, на мой вкус, удовольствие). Но в каждый данный момент предел ощутим. Накопление же товаров и услуг ограничено разве что общим размером нашей планеты (уже к концу прошлого тысячелетия наука и техника могли обеспечить уровень жизни, характерный для так называемого золотого миллиарда, примерно 15-20 млрд человек на несколько веков вперед). Поэтому задача удовлетворения материальных потребностей заведомо неразрешима: по мере насыщения одной всегда можно найти (или даже придумать) следующую.
В 1932-м Николай Макарович Олейников написал ехидное четверостишие «Неблагодарный пайщик» (то есть член потребительского кооператива):
Когда ему выдали сахар и мыло,
он стал домогаться селедок с крупой.
Типичная пошлость царила
в его голове небольшой.
Понятно, все перечисленное действительно необходимо — и называть такое поведение пошлостью нелепо (над чем и шутит поэт). Но естественные потребности насыщаются довольно быстро: те же селедка и крупы уже через пару десятилетий — даже после тяжелейшей войны — стали легкодоступны.
Новые потребности также могут возникать естественно. Так, все нынешнее развитие бытовой электроники — следствие научного и технического прогресса. Увы, и тут возможен перебор вроде ежегодной покупки нового мобильника даже при отсутствии у него заметных преимуществ перед старым. Но если знаешь, что для каких дел нужно, за чистой новизной не погонишься.
Бег за несбыточным — удовлетворением материальных потребностей ради них самих — многих обогащает. Но большинству все же полезнее совершенствоваться, а новое искать ради все того же совершенства. Большинство историй успеха в «Бизнес-журнале» — это истории не погони за благополучием в чистом виде, а именно поиска совершенства в себе и своем деле. Очевидно, это правильная цель.
(с) Анатолий Вассерман