Кинематографическая карьера Леа Сейду пока еще не слишком длинная, но настолько впечатляющая, что во Франции молодую актрису уже называют наследницей «богинь» французского экрана и воплощением национального духа. Ходят слухи, что именно ей предложат позировать для символа Франции - Марианны, изображения которой украшают все государственные учреждения страны.
Итогов Каннского фестиваля 2013 года с нетерпением ждали кинокритики и любители кино во всем мире. Такой интриги в Канне не было давно. Всех волновало, как оценит жюри основного конкурса фестиваля самую яркую из представленных работ, очаровавшую и прессу, и зрителей картину режиссера Абделатифа Кешиша «Жизнь Адель». Ведь в фильме рассказывается история любовных отношений юной француженки Адель и ее старшей подруги, художницы Эммы. Сильная, драматичная история любви, но - совсем не то, к чему привыкли зрители. К тому же председателем жюри основного конкурса фестиваля был выдающийся американский режиссер Стивен Спилберг, имеющий репутацию если не консерватора, то, во всяком случае, человека вполне традиционных взглядов. И все же «Жизнь Адель» получила главный приз фестиваля, «Золотую пальмовую ветвь». Более того, жюри пошло на беспрецедентный шаг: актрисам Леа Сейду и Адель Экзарко-пулос, исполнительницам главных ролей, вручили еще одну «пальму», в качестве специального приза.
Французские кинокритики, разумеется, превозносят в первую очередь Леа Сейду. Отмечают в ней очарование Брижитт Бардо, драматический талант Жанны Моро, кокетливость Фанни Ардан и сияние Катрин Денев. Ее сравнивают даже с Эдит Пиаф, когда-то воплощавшей французское свободолюбие, восхищаются оригинальностью ее дарования и особенной, чисто французской прелестью.
Ее неагрессивная сексуальность, небрежный шарм, изысканность и нежность при отсутствии броской красоты - именно то, что любят французы. Ее смелость в выборе ролей и в высказываниях - то, что они уважают не меньше, чем ее твердую позицию - не пользоваться помощью своих весьма известных в кинематографе предков.
Дело в том, что ее отец, Анри Сейду, бизнесмен, директор компании Parrot, мирового лидера в производстве устройств связи с технологией Bluetooth, происходит из самой, наверное, влиятельной кинематографической семьи Франции. Его отец, Жером Сейду, в прошлом владелец газет и телеканалов, к моменту рождения Леа, появившейся на свет в Париже 1 июля 1985 года, стал генеральным директором французской киностудии Pathe. А двоюродный дедушка, Николя Сейду, - председатель и генеральный директор другой знаменитой киностудии - Gaumont.
Леа про дедушек говорить не любит. Она вообще старается не говорить лишнего и в этом очень похожа на мать, Валери Шлюмберже, внучку французского нефтяного магната, о чем мало кто знает. Но зато все во Франции знают ее бутик этнических товаров и ее ассоциацию «Империя детей», помогающую африканским детям. Мать учила Леа, что дела говорят сами за себя. Родители Леа развелись, когда та была еще малышкой. Отец ушел к красавице-модели Фариде Келфа. Мать еще глубже погрузилась в проблемы Африки и теперь по полгода проводит в Сенегале...
Мать Леа, убежденная социалистка, воспитывала дочь на идеях интернационализма. И одеваться призывала в наряды из секонд-хенда или в изделия африканских мастеров. Анри Сейду ненавидел эти увлечения супруги и презентовал дочери на двенадцатый день рождения знаменитые лодочки от Кристиана Лабутена. Леа влюбилась в эти туфли. И хотя ее первой рекламной фотосессией стала работа для бутика, принадлежащего матери, во время которой она демонстрировала африканские украшения, все же Леа разделяет отцовскую любовь к красивым вещам.
Как ни старалась мать оградить Леа от буржуазного отцовского влияния, из этого ничего не получилось: Леа повзрослела и уже сама выбирала, с кем ей общаться. А богемная компания отца, куда входили музыканты Лу Рид и Мик Джеггер, нравилась ей куда больше, чем окружавшие мать защитники прав бездомных, нелегальных эмигрантов и сирот.
Впрочем, влияние матери все же сказалось. Все ее свободолюбивые высказывания, выступления в защиту прав геев во время недавних волнений во Франции, все ее роли в шокирующих фильмах - все это наследие, конечно же, не бон-вивана-отца, а пылкой Валери, в любой момент готовой идти на баррикады.
В детстве Леа была патологически застенчива. В школе у нее не было друзей, потому что она все время молчала. Училась плохо. Мечтала стать пекарем. Ей нравилось месить тесто, нравился запах свежевыпеченного хлеба. И сегодня ее любимые ароматы - те, в которых чувствуется сдобная нотка. На уроках она была мучительно не уверена в себе. Она и сейчас боится пресс-конференций. «Я всегда краснею. Иногда меня просто парализовывает, и я не могу говорить. Но слова - не главное, не так ли?» - уже привычно шутит Леа после очередного публичного конфуза, когда на нее нападает ступор и все, что ей остается, - это улыбаться. Когда ступор проходит, Леа берет себя в руки и вспоминает, что она все-таки актриса, знаменитость, не может просто убежать с пресс-конференции, как ей иногда того хочется, а должна хоть как-то ответить на вопросы.
Кроме того, бывает, что у Леа возникают панические приступы страха, причем всегда в самый неподходящий момент. Например, когда она вышла на красную дорожку Каннского фестиваля в 2009 году. Или когда впервые увидела Тома Круза, с которым ей надо было работать на одной площадке: «Он мне очень нравится. И когда я увидела его живого, настоящего, такого же классного, как на экране, я страшно застеснялась, все время повторяла sorry, sorry. Но он оказался таким простым и доступным, что я перестала дрожать и извиняться».
Леа действительно выглядит слишком погруженной в себя, слишком застенчивой для актрисы. Но когда ей заявляют, что публика считает ее эксцентричной, Леа искренне удивляется: «Правда? Я так не думаю. В крайнем случае, я могу назвать себя только немного странной. Если я и позволяю себе какую-то эксцентричность, то это реакция на окружающую нас абсудность». В интервью гламурному журналу она признается, что в жизни ее вообще многое пугает: «Вуди Аллен сказал, что он был счастлив до тех пор, пока ему не исполнилось три года. Тогда он узнал, что такое смерть. Мне повезло, я была счастлива до четырех лет».
Как такая робкая девушка вообще решилась стать актрисой - загадка. Она говорит, что все началось с «Кармен». Отец отвел одиннадцатилетнюю Леа в оперу, и ей захотелось таких же ярких и неистовых страстей и такой же музыки в своей жизни. Леа решила, что станет оперной певицей. А Анри Сейду решил, что это удобный случай помочь дочке бороться с застенчивостью, и отвел ее в школу театрального мастерства.
Он дал дочери лучший в ее жизни совет. Когда Леа в тринадцать лет плакала у зеркала и твердила, что она так некрасива, что ей стыдно выходить из дома, Анри Сейду сказал: «А ты веди себя как красивая девочка. Сыграй красивую. Так, чтобы все поверили».
Леа сыграла. Все поверили. Возможно, она играет до сих пор. А может быть, выросла и стала прекрасной. Теперь уже сложно понять. Она неотразима. Когда она на экране, от нее невозможно оторвать взгляд.
В 2006 году Леа Сейду сыграла свою первую главную роль в картине «Девочки сверху: Французский поцелуй». Это была молодежная комедия о танцевальном конкурсе, к тому же - ремейк немецкого кинофильма. Драматический талант там проявить было негде. Да и последующие фильмы были скорее репетицией для будущих ярких ролей: «Тайная любовница», «Французская улица, 13», «Девушки и ангелы», «На войне»... Роли второго и третьего плана. Впрочем, для Леа не имеет особого значения, главная роль или нет, лишь бы было интересно работать.
Критики и зрители заметили Леа в фильме Кристофа Оноре «Прекрасная смоковница», где она сыграла роль Жюни, современной принцессы Клевской, внешне незаметной, но неотразимо соблазнительной девушки. Именно тогда проявилась ее главная особенность - быть одновременно интеллигентной и яростной, невинной и чувственной. После выхода «Прекрасной смоковницы» Леа получила настоящее признание - ее включили в список номинантов на главную французскую кинопремию «Сезар» как многообещающую молодую актрису. В 2011 году она снова оказалась в числе номинантов после выхода фильма «Прекрасная заноза».
Леа умеет «соблазнять камеру» - так говорят работавшие с Сейду режиссеры. «Она воплощает в себе мужское и женское начала, животную страсть и трезвый рассудок, мягкость и непреклонность. Она упорно работает и полностью отдает себя делу», - говорила режиссер Урсула Мейер, работавшая с Леа над фильмом «Сестра». «Я хочу оставить ее только себе. Когда ты занимаешься кино, то становишься жутким собственником», - это слова Ребекки Злотовски, снявшей Леа в фильме «Прекрасная заноза».
«Ну и замечательно! - восклицает Леа Сейду. - Мне нужно, чтобы от режиссера исходило желание».
Чтобы получить мировое признание, европейской звезде надо заявить о себе в Голливуде. Леа снялась в маленькой роли у Квентина Тарантино в «Бесславных ублюдках» и в фильме Вуди Аллена «Полночь в Париже», она создала образ самого соблазнительного и нежного зла в картине «Миссия невыполнима: Протокол Фантом», сыграв на одной площадке с Томом Крузом. И еще одно соблазнительное зло: распутную Изабеллу Ангулемскую в картине «Робин Гуд» с Расселом Кроу.
«Мне нравится говорить по-английски, поэтому я не против работы в Голливуде. Но это, конечно, чистая развлекуха, без намека на ту глубину чувств, которая есть во французском кино», - говорит Леа.
В полной мере показать глубину чувств ей удалось в фильме Бенуа Жако «Прощай, моя королева». Экранизация романа Шанталь Тома, начало Великой Французской революции, несколько дней в июле 1789 года, от обыденной жизни Версаля к крушению и всеобщему паническому бегству. И главная героиня, которую сыграла Леа Сейду, юная чтица королевы Сидони Лаборд, застенчивая, неуклюжая девушка, чувствующая себя комфортно только среди книг и страстно, отчаянно влюбленная в Марию Антуанетту. Между тем у королевы -фаворитка, герцогиня де Полиньяк, ради которой Мария Антуанетта практически разорила французскую казну. Восставшая чернь требует их головы - и королевы, и герцогини. Мария Антуанетта думает лишь об одном: как спасти Полиньяк. Сидони Лаборд думает только о том, как доказать королеве свою любовь. И Мария Антуанетта дает ей такую возможность: Сидони придется надеть платье герцогини и изображать Полиньяк во время бегства из Франции. Если восставшие пожелают казнить герцогиню, на гильотину под ее именем пойдет Сидони. Эта роль, казалось, была написана для Леа. Сложнейшие оттенки чувств и чувственности. Ее героиня нежна, одинока, уязвима. Она играет любовь к королеве - взглядом, движением губ, тайным вздохом, робким прикосновением и дрожью рук, когда надо снять с королевы ее браслеты, и онемением, когда королева со скуки проявляет к ней симпатию. Но самая сильная сцена - когда по приказу Марии Антуанетты Сидони раздевают донага, чтобы переодеть в платье Полиньяк. Испуг, порыв стыдливости, - прикрыться! - а потом упавшие руки, выпрямленная спина, горделивое сознание красоты своего тела и взгляд в глаза королеве, полный слез, ярости и любви. Никто, кроме Леа Сейду, не смог бы сыграть эту крохотную сцену так, что мороз по коже. Зритель испытывает одновременно восторг и острейшее сострадание. И только Мария Антуанетта в исполнении Дайан Крюгер остается равнодушной: все ее мысли - о Полиньяк.
«Прощай, моя королева» открывал Берлинский кинофестиваль и произвел эффект разорвавшейся бомбы, но ни «Золотого», ни «Серебряного медведя» он не получил. Зато желтые газеты начали муссировать тему якобы нетрадиционной ориентации Леа Сейду. Особенно ввиду ее весьма активной позиции во время общефранцузского конфликта вокруг разрешения гомосексуальных браков. Писали, что Леа борется за себя, потому что у нее роман с... дальше шел длинный список актрис и женщин-режиссеров, с которыми она работала.
На самом деле ориентация у Леа самая что ни на есть традиционная. Просто ни одно из имен ее бойфрендов или имя единственного бойфренда не прорвалось в прессу. И при этом Леа считает, что люди имеют право любить и жениться по своему выбору: «Мы любим души, хоть и ласкаем тела».
Роль Сидони была репетицией к главной на настоящий момент роли Леа Сейду - художницы Эммы в картине Абделатифа Кешиша «Жизнь Адель». «В XX веке на такое кино мало кто отваживался. Это - история любви XXI века», - гордо заявлял режиссер. Изначально фильм назывался «Синий - самый теплый цвет». У героини Сейду были сине-зеленые, цвета морской волны, волосы. Именно этот потрясающий цвет волос замечает на улице юная студентка Адель, которой кажется, что она хочет быть такой, как Эмма. Только потом она понимает, что хочет быть с Эммой.
«Мне не пришлось раздумывать над выбором актрисы, - рассказывал Абделатиф Кешиш. - Да, Леа прекрасна, но помимо этого она принимает любой вызов, тонко чувствует мир вокруг и не боится его. Она думает о социуме. Жизнь в обществе - не пустые слова для нее. Я провел с Леа почти год - столько длились съемки фильма, и я точно знаю, что она идет по жизни, не закрывая глаза, в полной мере осознавая все происходящее, но не теряя при этом ни веры, ни любви. Это образ жизни, позволяющий принять все превратности судьбы. Так живут странники и мудрецы».
Абделатиф Кешиш у актеров пользуется репутацией режиссера трудного, требующего полной самоотдачи, почти невозможного. Игры на грани нервного срыва. Настоящих страданий перед камерой. И настоящей страсти.
«Он использует очень необычный метод, - рассказывает Леа. - И может потратить пять дней на одну сцену. Абделатиф растягивает время. И сразу высказывает все, что думает. Мне нравится, когда у актеров есть своя тайна. Когда они взывают к воображению. Этот захватывающий опыт я воспринимаю как нечто вроде крещения огнем. Если вы работали с ним, то можете вынести все что угодно. Я позволила увести себя далеко от того, что обычно мне интересно, и думаю, что сделала в этом фильме такие вещи, на которые, как мне казалось раньше, была неспособна. Мне и правда потребовалось... окунуться в него с головой», - шутит она по поводу того, что ей пришлось почти год ходить с сине-зелеными волосами.
«Поначалу у меня сердце сжималось, когда люди посмеивались надо мной на улице. Но потом я просто привыкла», - признавалась Леа.
С зеленовато-голубыми волосами она появилась на обложках многих престижных модных журналов. А чуть раньше стала лицом фирмы Prada. Ее кандидатуру предложила Даниэла Андрие, создательница аромата Prada Candy, одновременно чувственного, гурманского и бунтарского. Андрие считала, что только Леа сможет привлечь правильных покупателей: тех, кого не отпугнет почти хулиганская сладость этого аромата.
Но что обложки, что реклама, это все мишура по сравнению с тем, что Леа Сейду прочат на роль новой Марианны.
Марианна - это символ свободной Франции, олицетворение революционного девиза «Свобода, равенство, братство». Юная женщина во фригийском колпаке. Марианна изображена на государственной печати Франции и на стандартных французских почтовых марках. А ее скульптурное изображение стоит в каждом из учреждений власти, будь то муниципалитет или суд. В разные времена Марианнами были актрисы Брижитт Бардо, Мишель Морган,
Катрин Денев и Софи Марсо, модели Инес де ля Фрессанж и Летиция Каста, певица Мирей Матье и телеведущая Эвелин Тома. Теперь Марианне хотят сделать нежное округлое личико Леа Сейду. Этот проект еще не утвержден, но о нем много пишут во французской прессе.
Возможно, когда-то Леа Сейду будет еще популярнее, чем сейчас, и к своей популярности привыкнет. Пока же актрисе кажется, будто она стоит на линии огня. Да, она знала, что с прославленными актрисами именно так и бывает. Она считала, что готова. Но знать и считать, и на самом деле пережить эту атаку - разные вещи. Заголовки желтой прессы кричат: «Леа Сейду выходит замуж! Куплено обручальное кольцо с колоссальным бриллиантом!», «Леа Сейду беременна и растолстела!», «Леа Сейду смертельно больна, актриса не доживет до 30 лет!», «Леа Сейду рассталась с бойфрендом!». Последнее, к сожалению, является правдой. В недавнем интервью на вопрос «Что стало вашей последней утратой?» Леа ответила: «Любовь моего бойфренда...» Она старательно скрывала и продолжает скрывать его имя. Она не хочет, чтобы он тоже оказался под обстрелом. Тем более что их отношения в прошлом, а нового романа в ее жизни пока нет.
«Леа Сейду спасается от депрессии, погрузившись в работу» - вот так должен был бы звучать заголовок честной статьи о ней. Леа действительно оказалась на грани депрессии. И спасает ее только предвкушение множества новых проектов.
Проблемой по-прежнему остается ее мучительная неуверенность в себе. О которой Леа говорит даже с журналистами: «Сейчас я даже не могу сказать, актриса я или нет. Мне предлагают по-настоящему великолепные проекты, но я никогда не верила в себя - это чувство неуверенности связано с моим детством. И при этом, если я перестану бояться сыграть плохо, боюсь, не смогу проявить себя на высоте».
Главный проект, в котором Леа Сейду сейчас участвует, - это фильм Кристофа Ганса «Красавица и чудовище». Режиссер обещал, что снимет не ремейк доброй сказки 1946 года, но мрачную историю, какой она была изначально, со всеми ужасами и жестокостями, на которые было способно воображение средневековых авторов. Чудовище играет Венсан Кассель. Он хотел, чтобы Красавицу сыграла его жена Моника Беллуччи. Но фильм никак не запускали, и Беллуччи от ролей юных красавиц перешла к ролям прекрасных злых колдуний, а потом и вовсе развелась с Касселем. Так что теперь Венсан в наряде XVIII века и в жутковатом в своей естественности гриме сжимает в объятиях трепетную Леа Сейду. Ходят слухи, будто у них роман на съемочной площадке. Но об актерах такого масштаба постоянно ходят подобные слухи.
(с) Елена Чернышева