Одному из самых популярных киноактеров в мире многое сходит с рук. На что похожа эта свобода?
У многих из нас бывают внезапные порывы, но Билл Мюррей, в отличие от большинства из нас, всегда им следует. Взять случай несколько лет назад, когда он поздно вечером поймал такси в Окленде. Ему надо было ехать на другую сторону залива, в Саусалито, и он начал разговаривать с водителем. Оказалось, что тот был неудачливым саксофонистом-любителем: ему не удавалось выкроить время, чтобы попрактиковаться, потому что он по четырнадцать часов в день водил такси. Мюррей предложил ему остановиться и вынуть инструмент из багажника: водитель играл на заднем сиденье, пока актер вел машину. Мюррей рассказывает эту историю, сидя на диване в номере отеля в Торонто. На нем мятая рубашка с пурпурными полосами, и кажется, что он предпочел бы не давать интервью, а сыграть партию в гольф. Но когда он вспоминает звук, с которым открылся багажник той машины, его глаза загораются. «Это будет неплохо, — подумал он тогда. — Мы оба сможем немного очистить себе совесть». Затем он решил «пойти до конца» и спросил у таксиста, не голоден ли он. Тот знал отличное ночное заведение, где подавали барбекю, но волновался, потому что оно было в плохом районе. «Я сказал ему: «Расслабься и займись саксофоном». В начале третьего Билл Мюррей ел барбекю, пока его таксист играл перед потрясенной аудиторией. «Это было замечательно, — говорит актер. — Я думаю, любой бы так поступил в этой ситуации».
На самом деле, большинство из нас так бы никогда не поступили (хотя стоило бы). Большинство из нас не приходят на караоке-вечеринки к незнакомым людям и не встают за барной стойкой в Остине, чтобы наливать клиентам напитки из первой попавшейся бутылки, и не дают мальчику пять долларов, чтобы он въехал на велосипеде в бассейн. Мюррей делал все это и многое другое. Весь мир ждет очередных историй о том, как Мюррей делает жизнь окружающих интереснее, и актер никогда не отказывает: угоняет в Стокгольме гольфмобиль, чтобы отправиться на нем в клуб, или читает стихи строителям. Он делает нашу жизнь более странной, а нашу повседневность — чуть менее скучной, или, как говорит Наоми Уоттс: «Куда бы он ни пошел, он оставляет за собой волну истерии».
Когда в 2003 году вышли «Трудности перевода» (Мюррей получил номинацию на «Оскар» за роль знаменитого киноактера, который застревает в Токио в одном отеле с героиней Скарлет Йоханссон), я спросил у режиссера фильма Софии Копполы, чего бы она хотела от следующего года. Она была озадачена. «Моя мечта уже исполнилась, — ответила она. — У меня снялся Билл Мюррей».
Заполучить в свой фильм Мюррея, которому сейчас шестьдесят четыре, нелегкая задача. В отличие от практически всех остальных актеров его уровня, он не обзавелся агентом, менеджером и пресс-атташе. Если вы хотите снять Билла, придется заставить кого-то из его друзей уговорить его. Еще вы можете позвонить по секретному номеру и оставить сообщение после гудка—если он проверит автоответчик, то, может быть, перезвонит вам. После того как он согласится сняться в вашем фильме, вы можете больше не получать от него вестей до первого дня съемок, когда он объявится в трейлере гримера, отпуская шуточки и массируя людям плечи. Иногда эта недоступность приводит к тому, что он упускает фильмы, в которых мог бы блеснуть — вроде «Маленькой мисс Счастье», «Кто подставил кролика Роджера?» и «Корпорации монстров», — но актер не переживает. Для него это вполне приемлемый баланс, учитывая, что таким образом он сохраняет свою свободу.
«Вся жизнь Билла обращена на то, что происходит в данный момент, — говорит Тед Мелфи, снявший актера в новом фильме «Святой Винсент». — Он не думает о том, что только что случилось, и о том, что будет дальше. Он даже не покупает билеты в два конца. Билл всегда покупает только билет туда, а потом ждет, когда ему захочется вернуться домой».
Чтобы убедить Мюррея сняться у него, Мелфи оставил больше десятка сообщений на его автоответчике, послал ему письмо, отправлял экземпляры сценария по всем возможным адресам — и затем воскресным утром получил сообщение с просьбой через час встретить актера в лос-анджелесском аэропорту. Они три часа ехали по пустыне и остановились у забегаловки, чтобы съесть сэндвичей с поджаренным сыром. К концу дороги Мюррей согласился. У Мелфи была одна дополнительная просьба: пожалуйста, расскажи еще кому-нибудь, что это случилось, потому что иначе мне никто не поверит.
В «Святом Винсенте» Мюррей играет главную роль — ветерана войны во Вьетнаме, склонного к азартным играм и пьянству. Он становится вспыльчивым наставником для ребенка, который живет по соседству—ситуация похожа на «Фрикадельки» 1979 года, если тогдашнему персонажу актера Трипперу Харрисону добавить несколько десятков с трудом прожитых лет. Фильм легко мог скатиться в излишнюю сентиментальность, но не сделал этого благодаря сдержанной игре Мюррея.
Как и в случае со всеми лучшими работами актера, этот фильм опирается на его спокойное мировоззрение. «Мне достаточно рано рассказали, как найти ключ к успеху, — говорит актер канадским синефилам, собравшимся на «День Билла Мюррея» в те же выходные». — Ты можешь достичь лучших результатов, когда ты совершенно, абсолютно расслаблен». Он говорит, что именно поэтому стал актером: «Я понял, что чем больше мне нравился процесс, тем лучше у меня получалось». Веселье, впрочем, не заканчивается на реплике «Снято».
«Билл буквально бросает людям под ноги кожуру от бананов», — признается Мелисса Маккарти, сыгравшая с ним в «Святом Винсенте». Я сначала думаю, что «буквально» здесь означает «метафорически», как сейчас многие говорят, но оказывается, что это не так: однажды во время перерыва в съемках, когда перенастраивали освещение, Мюррей бросал кожуру от бананов в те места, где ходили члены съемочной группы. «Он не хотел, чтобы они поскользнулись, — уточняет Маккарти. — Он делал это ради выражения на их лицах, когда они говорили: «Это что, банановая кожура?».
Мюррей проводит много времени в Чарльстоне, Южная Каролина, где ему частично принадлежит бейсбольная команда «Чарльстон Ривердогз», играющая во второй лиге. Выполняя роль «директора по веселью», Мюррей одевается в костюм хот-дога или бегает вокруг поля во время вызванного дождем перерыва и под конец гордо проезжает по траве на животе. В Чальстоне Билла так часто видят и рассказывают о нем столько историй, что на местной радиостанции есть рубрика «Где Билл?». Сайт Urban Dictionary определяет «Bill Murray Story» как «невероятная (но в то же время правдоподобная) история, которая заключается в том, что вы видели, как Билл Мюррей делает что-то совершенно невообразимое, и нередко заканчивается тем, что он подошел к вам и прошептал: «Вам никто не поверит».
Недавно Мюррей посетил день рождения в Джедбурге, Южная Каролина, куда его пригласил шеф-повар Бретт Макки. «Моя младшая дочь встречалась с его младшим сыном, — говорит Макки. — Вечеринка была в полной глуши, там были люди, которых Билл не знал, и он вел себя просто потрясающе: тусил со всеми, как будто он один из них. Несколько человек там были настоящие деревенские джентльмены, они демонстрировали ему, как приманивают голосом лосей». После ужина были танцы. Мюррей заправлял сет-листом и был запечатлен на видео бросающимся в пляс под свои любимые композиции: «867-5309/Jenny» Томми Тьютона и «Тит Down For What» DJ Snake и Лила Джона.
В апреле Эшли Дональд и ее жених Эрик Роджерс были в центре Чарльстона и позировали перед старым зданием для свадебного фото. «Мы заметили, что за нашим фотографом стоит какой-то мужчина, — вспоминает Эшли. — Он натянул майку налицо и поглаживал свой живот». Затем он стянул майку, и все узнали Билла. Эшли и Эрик были поражены, но быстро пришли в себя и попросили актера с ними сфотографироваться. Мюррей согласился сделать кадр, пожелал им счастья и пошел дальше.
В мае Мюррей попал в заголовки, произнеся тост на мальчишнике работника IT-стартапа И-Джея Рампке в чарльстонском стейкхаусе. Мюррей объявился там не просто так — один из друзей Рампке заметил его в ресторане и пригласил к ним присоединиться, — но он воспользовался возможностью, чтобы произнести несколько по-настоящему мудрых слов. Он сказал, что точно так же, как похороны на самом деле устраиваются для живых, мальчишники устраиваются для неженатых друзей жениха. Он посоветовал собравшимся, когда они решат, что нашли человека, с которым готовы провести свою жизнь, не планировать свадьбу и договариваться об угощении, а отправиться в кругосветное путешествие. И если они все еще будут любить друг друга по возвращении в Штаты, «пожениться прямо в аэропорту».
Сидя за столиком в дорогом ресторане Montecito в Торонто, совладельцем которого он является, режиссер Айвен Рейтмен смеется, вспоминая эпизод, случившийся сорок лет назад. Он был продюсером гала-представления «The National Lampoon Show», где участвовали Джон Белуши, Тильда Рэднер, Гарольд Рэмис, Билл Мюррей и брат Билла Брайан — это было еще до «Saturday Night Live». Рейтмен шел по Нью-Йорку с Биллом, которого тогда никто не знал, но который уже воспринимал вселенную как свою игровую площадку. «Мы шли по улице, и он кричал во весь голос: «Осторожнее, лобстер вырвался на свободу!», — рассказывает Айвен. — Он видел человека и говорил: «Эй, дружище, пойди найди горячего масла, это единственный способ с ними справиться!» Все смеялись. Никто не знал, что это за безумец, но они понимали, что он смешной».
В 1978 году, когда Рейтмен собирался снимать «Фрикадельки», он потратил целый месяц, чтобы убедить 27-летнего Мюррея сыграть у него. Мюррей хотел провести лето, играя в бейсбол и гольф, но Рейтмен умолял его, а Белуши сказал Мюррею, что неважно, что это за фильм, главное — что он играет главную роль. «Фрикадельки» заложили основу рабочего метода Мюррея: он подписал контракт за день до начала съемок. В первый день он сымпровизировал все свои реплики в сцене, когда он представляет своих коллег. Он пришел на площадку, прочел соответствующие страницы из сценария, выбросил их и сказал: «Я все понял».
Мюррей вспоминает, как увидел готовую сцену из «Охотников за привидениями», вышедших на экраны в 1984-м: «Я понял, что мне предстоит стать богатым и знаменитым. Я не просто не вернулся к работе с удвоенными силами — на следующий день я опоздал к началу съемок. Мне было все равно: я знал, что теперь мы все можем опаздывать каждый день до самой старости».
В 2011 году Мюррей снял рядом с Чарльстоном промовидео для Трайдентской академии: один из его шести сыновей там тогда учился. (Мюррей дважды был женат и дважды разводился.) Над роликом работал режиссер Дэвид У. Смит. «Он пришел запыхавшийся и немного раздраженный, — вспоминает Смит. — Опоздал где-то на полчаса и начал жаловаться, что слишком много света. Ему дали сценарий, но он просто сел в школьной библиотеке и все сымпровизировал. Мы смотрели друг на друга: было понятно, что этот парень просто псих. Но в его безумии есть система».
Мюррей расслабился, поиграв с учениками в баскетбол, остался на ланч (он попросил сэндвич с тунцом без корки) и в конечном итоге принялся раздавать автографы и со всеми фотографироваться. «Постепенно он становился все больше и больше похож на человека, которого, как всем кажется, они знают и которым, по-видимому, он действительно является», — говорит Смит. Режиссер спросил Мюррея, может ли он пройти по холлу академии, чтобы это можно было снять. Мюррея эта просьба смутила, но он согласился. Когда камера остановилась, он продолжил идти к своей машине, не переменяя шаг.
Смит замедлил съемку, положил ее на старую песню The Kinks, и получился короткий ролик с Биллом Мюрреем, похожий на фрагмент фильма Уэса Андерсона. Ролик в сети посмотрели около двух миллионов человек. Смит использовал один из принципов самого актера: найди способ вдохнуть жизнь в самые обыденные моменты.
Другой основополагающий принцип Мюррея: не погружайся слишком глубоко в свои мысли, и тогда открытия будут случаться чаще. Когда я снова спрашиваю Билла о его общении с людьми, он признает, что это отчасти «эгоизм». «Я всегда надеюсь, что это меня разбудит, — объясняет он. — Иногда я чувствую связь с миром всего несколько секунд или несколько минут в день. И вдруг я понимаю: «Вот черт, я проспал два дня. Я что-то делал, но был в отключке». Когда я вижу кого-то, кому грустно, я пытаюсь разбудить этого человека. Я делаю с ним то, что мне бы хотелось, чтобы делали со мной. Проснись, наконец, и вернись на эту чертову планету».
Когда актер отвечает на вопросы в кинотеатре в Торонто, человек в аудитории спрашивает его: «Каково это — быть Биллом Мюрреем?» Он воспринимает этот вопрос ультра серьезно и просит собравшихся задуматься о самоощущении. «Иногда просыпается замечательное чувство, что тебе хорошо, — говорит Мюррей. — Что-то, что заставляет тебя улыбнуться. Каково быть мной? Спросите себя: «А каково это, быть мной?» Вы сможете ответить на этот вопрос, только если попытаетесь быть собой как можно чаще и будете постоянно напоминать себе, где ваш дом». Слушатели аплодируют, а Мюррей загадочно улыбается — один в заполненном людьми зале, у себя дома.
(с) Гэвин Эдвардс