Недавно услышал замечательную фразу про времена нашей юности: «Как хорошо мы плохо жили!». И вспомнил...
Сразу после окончания ВГИКа я стал принципиально нищим бомжём. В буквальном смысле. Три месяца ночевал либо на Яузе в общежитии ВГИКа, куда нелегально проникал по пожарной лестнице (ректор запретил пускать меня в общагу, потому что я отказался от распределения редактором на Киевскую студию и вытребовал свободный диплом), либо на московских вокзалах.
(Кстати, в сериале «Оттепель» Валерий Тодоровский оскорбил нашу общагу - у нас там не было ни одной кровати со спинками! Мы еще в 1959-м, то есть до рождения Валерия Петровича, выбросили на помойку все кроватные спинки, поставили матрацные сетки на кирпичи, по-модному, и администрация не сопротивлялась - вот в чём была оттепель!)
При этом я нигде не работал и ничего не зарабатывал, а приходил то в «Литературную газету», то в «Комсомольскую правду» и говорил то Лиде Графовой, то Ирине Ришиной, то Саше Рыбакову или Дэзику Маркишу: «Пошли в столовку, сегодня ты меня кормишь». Они говорили: «Возьми письма читателей, напиши обзор, получишь десятку». «Нет, - отвечал я гордо. - Я уже не занимаюсь журналистикой. У меня диплом кинодраматурга!» И, поев раз в день за счёт друзей, пешком топал на «Мосфильм», нёс туда свои сценарии. Там я встречал Витю Мережко и Артура Пелешяна, и мы втроём, держа под мышкой свои нетленные произведения, бродили от редактора к редактору, а нам повсюду давали от ворот поворот.
И вот именно в эту пору я на Смоленке вдруг увидел фею. Нет, не фею - Алёнушку из русской сказки. Впрочем, тоже нет, не Алёнушку, и вообще мне её не с кем сравнить, таких красивых просто не бывает. А если бывает, то одна на сто миллионов! Короче, ноги у меня стали ватными, сердце остановилось, в зобу дыханье спёрло.
А ведь я только что ВГИК окончил, у нас такие красавицы учились - и Лариса Лужина, и Валя Теличкина, и Жанна Прохоренко, и Леночка Соловей, и Света Дружинина...
То есть видел я красавиц. Но эта!..
Короче, хоть и на ватных ногах, а я к ней подошёл и даже за ней увязался. И пока мы шли (я, конечно, забыл не только про «Мосфильм», а про всё на свете!), так вот, пока я провожал эту Алёну от Смоленки куда-то за кудыкину гору, за Шмитовский проезд, я всё читал ей стихи. Свои, Уткина, Есенина, Маяковского, Самойлова, Пастернака... А что я ещё мог? У меня же не было и десяти копеек угостить ее мороженым.
Довёл её до подъезда, взял телефон и пошёл назад - не то на «Мосфильм», не то в общагу, не помню. Но звонить ей не стал, ведь нищий я был, без алтына в кармане, куда я мог пригласить эту юную фею неземной красоты?
Так прошло полгода. На «Мосфильме» приняли мой дипломный сценарий, я получил аванс - аж тыщу рублей! - купил ящик шампанского и ходил по общаге ВГИКа, раздавал бутылки во все комнаты, куда недавно меня нелегально пускали ночевать.
А потом набрался храбрости, в коридоре третьего этажа подошёл к телефону-автомату, достал из кармана заветную и уже потёртую бумажку с её телефоном, снял с рычага тяжёлую чёрную трубку и опустил двушку в прорезь. Долго пережидал гудки, уже хотел дать отбой, и вдруг на том конце хмельной девичий голос:
- Алло!
А фоном - какой-то смех, шум, музыка.
Я говорю:
- Здравствуйте, можно Алёну?
- Алёну? Сейчас позову, - и в сторону: - Эй, где Алёна? Алёну к телефону!
Жду. Там, на том конце - всё тот же шум, музыка, крики. И, наконец:
- Алло, я слушаю.
- Алёна, это вы?
- Я.
- Алёна, это Эдуард. Вы меня помните?
Молчание.
- Алло! Алёна!
Молчание.
- Алёна...
И вдруг слышу - там тихий, сдавленный плач.
- Алёна, что случилось? Вы плачете?
- Д-да... - и плач ещё громче.
- А что случилось? Алёна!!!
- А где вы были?.. - выдохнула она. И опять сквозь слёзы: - Где были? У меня свадьба, я сегодня вышла замуж...
Почему я об этом вспомнил? А потому что намедни позвонили с телевидения:
- Мы хотим пригласить вас на передачу «Сила слова».
- Спасибо. Когда?
- В среду. Но сначала наш редактор хочет обсудить с вами тему вашего выступления. Вы не против?
- Я за.
И милый женский голос:
- Здравствуйте, меня зовут Екатерина. Нам бы хотелось, чтобы вы рассказали о...
Дальше - двадцать минут обсуждения темы моего выступления, а затем:
- Спасибо, я всё поняла, ждём вас на передачу.
А в заключение хочу сказать вам что-то, не имеющее отношение к передаче. Можно?
- Конечно. Слушаю.
- Знаете, тридцать лет назад, когда я сидела у вас на коленях...
Я чуть трубку не выронил:
- Что?!..
А в трубке застенчиво-улыбчивый голос:
- Да, тридцать лет назад я сидела у вас на коленях, и вы сказали моей маме: «Какая у тебя красивая дочка! Когда ей исполнится шестнадцать лет, я приеду к вам на белом коне и возьму её замуж!»
Я осторожно поинтересовался:
- А сколько вам было тогда?
- Пять.
У меня отлегло от сердца, я спросил:
- И все эти годы вы помнили моё обещание?
- Знаете, - сказала она, - я почти ничего не помню из своего детства. Но как я сидела у вас на коленях, вы рассказывали мне сказки, а маме сказали, что приедете на белом коне и возьмёте меня замуж, - это я почему-то запомнила на всю жизнь. И когда мне исполнилось шестнадцать, спросила у мамы, где дядя Эдуард. А мама сказала, что вы уехали из СССР, что вы в эмиграции. Я так рыдала! Два дня без остановки...
- А как звать вашу маму?
- Регина.
И тут я вспомнил - и Регину, мою сокурсницу по ВГИКу, и её мужа, и их золотоволосую дочку. И, отправляясь в среду на телевидение, подумал: вот тебе и «сюжет для небольшого рассказа» - девочка одиннадцать лет ждет совершеннолетия, чтобы выйти за тебя замуж! А ты уехал в эмиграцию...
Придя на передачу, стал, едва красавица Екатерина подошла ко мне, рвать на себе волосы:
- Боже мой, Катя! Какой я идиот! Зачем я эмигрировал! У нас была бы дюжина детей!
- Успокойтесь! - засмеялась она. - У меня уже есть дети. Не дюжина, правда, но...
- От Макаревича? - спросил я ревниво.
Катя удивилась:
- Нет. При чём тут Макаревич?
- Извините. Это я так... После выставки его женских портретов я всех своих бывших девушек к нему ревную. Извините ещё раз...
А сам мысленно вздохнул с облегчением: хоть одна из них не ушла от меня к Макаревичу! Но, Господи, вот что такое женская память! Одна полгода нянчит в душе какого-то рыжего конопатого бомжа, который читал ей стихи. А вторая с пяти лет помнит того, кто читал ей сказки, обещал приехать на белом коне и взять её замуж! Наверное, она и придумала эту передачу - «Сила слова».
(с) Эдуард Тополь