В эпоху победившей политкорректности Сэмюэл Л. Джексон - чудом сохранившийся музейный экспонат. Он не идет на компромиссы, не боится скандалов и, что особенно приятно, если речь идет об интервью, не умеет держать язык за зубами.
Встреча с самым крутым засранцем современного кинематографа - это, мягко говоря, штука волнительная. даже я, многое повидавший на своем веку, назначив интервью с одним из самых знаковых и по счастливой случайности любимых актеров, нервничаю, как школьник. Не добавляет уверенности в себе и тот факт, что одним из последних хобби мистера джексона стало разрывание неподготовленных журналистов на части. Первым пострадавшим стал американский телеведущий, спутавший Джексона с Лоуренсом Фишберном. («Не все темнокожие - близнецы, знаете ли, я совсем другой черный парень», - осадил журналюгу Сэм.) Затем настал черед журналиста, обнаружившего проблемы со словом «ниггер», у которого Джексон долго выпытывал, что это за слово «на букву Н». В общем, ваш покорный слуга явно не желал быть следующим в списке униженных репортеров.
Мне в какой-то степени полегчало от того, что мизансцена нашей встречи с Сэмюэлом Л. Джексоном не предполагала сближений и рукопожатий, потому как ладони моих рук потели, сами руки дрожали, а тревожить Джексона, уютно устроившегося в кресле своего отельного номера по 500 фунтов/ночь с закинутыми на кофейный столик ногами, не представлялось удобным.
«Я не знаю, почему люди нервничают при встрече со мной, - говорит он после того, как я признаюсь ему в своем волнении. - Как правило люди отождествляют меня с огромным количеством моих персонажей, большинство из которых, надо признать, не очень приятные парни. Людям почему-то кажется, что у меня с персонажами много общего, но это не так».
После этой фразы я немного успокаиваюсь и заканчиваю перебирать в уме полторы сотни экранных образов мистера Джексона, начиная от эпизодического грабителя бургерной в «Поездке в Америку», продолжая эпическими крутыми парнями из тарантиновских «Криминального чтива» и «Джекки Браун» и заканчивая Ником Фьюри в рекордно-кассовых «Мстителях». Все эти роли нашего героя объединяет одно - самое что ни на есть скрупулезное отношение к ним. Странно, что при этом почти все большие кинонаграды проходят мимо Джексона. Со времени последних призов Берлинского и Каннского фестивалей уже скоро минет два десятилетия. Беспокоит ли это нашего героя? «Меня больше бесит, когда меня представляют как номинанта «Оскара» Сэмюэла Л. Джексона. Кто, скажите, ходит и гордится тем, что он всего-лишь номинант? Если ты не выиграл, ты не выиграл. Точка. Есть только обладатели премии. До номинантов никому нет дела».
Что действительно круто в Сэмюэле Л. Джексоне, так это его умение сохранять спокойствие в любой ситуации. Даже самый непримечательный диалог с его участием становится событием, любой плохой фильм - смотрибельным («Змеиный полет»), а любой средний фильм - улетным («Долгий поцелуй на ночь»). Умение Джексона сделать живым и настоящим любого персонажа помогло фильмам с его именем в титрах собрать в кинотеатрах более 8 миллиардов долларов. Кроме Гари Олдмана, такой кассовой выручкой своих фильмов в мире не может похвастаться никто.
А вот если отмотать время на 50 лет назад, мы увидим совсем другого Сэмюэла Лероя Джексона, уроженца Вашингтона, живущего в Теннесси. Он рос без отца, играл на французском горне в оркестре и был редким ботаном - любителем комиксов. «Моя мама настаивала на том, чтобы за каждые 5 прочитанных мной комиксов я читал книгу классической литературы, - вспоминает Джексон. - Поначалу я покупал только комиксы с Суперменом и Бэтменом, но потом пошло-поехало. И Флэш, и Серебрянный серфер, и Аквамен. Первой книгой, которую я прочел, был «Остров сокровищ» Стивенсона, она пробудила во мне желание повидать мир. А так как я хорошо плавал, следующей книгой стала «20 000 лье под водой». Она сильно на меня повлияла, и я собирался стать чернокожим Кусто».
Не самый впечатляющий портрет молодого Сэмюэла довершает финальный штрих в виде хронического заикания. Дефект речи был настолько ужасным, что тетя Джексона, педагог сценического мастерства, отправила его на исправительные курсы. И даже несмотря на то, что с заиканием давно покончено, видно, что воспоминания о нем не стерлись из памяти актера. Этой зимой Джексон наконец изобразит давний дефект в кино, сделав его отличительной чертой своего персонажа - злодея Валентина в экранизации комикса Марка Миллара - «Kingsman: Секретная служба». «Я знаю, что люди с опаской относятся к человеку, у которого есть тот или иной дефект, поэтому я решил наделить своего героя таким отличием. Я думаю, для него он также был мотивирующим фактором в жизни, стимулом к достижению успеха и возвышению над всеми, кто избегал его», - рассказывает Джексон.
А вот и всем известный взгляд нашего героя, после которого хочется забрать все свои слова назад и мямлить какие-то извинения. Он поднимает бровь, слегка отворачивается в сторону и ненадолго замолкает, словно предоставляя тебе время осознать все свои ошибки и пасть ниц. Я удостаиваюсь этого взгляда, когда спрашиваю его о центре для реабилитации. «Думаю, это было самое темное время в моей жизни», - говорит Сэмюэл после паузы. Темное время достигло своего апогея, когда его жена Латаня Ричардсон нашла его без сознания на кухонном полу. «Недавно, как раз когда умер Филип Сеймур Хоффман, я вспоминал об этой странице своей биографии. Я узнал о его смерти когда был в Атланте, где он должен был сниматься в «Голодных играх». Мы, собственно, и познакомились-то с ним в реабилитационном центре, так что волей-неволей вспомнишь о тех временах. Не понимаю, как можно вернуться к наркотикам после того, как тебе помогли избавиться от них. Насколько нужно быть несчастным, чтобы искать в них решения своих проблем?»
К счастью, Джексону удалось обуздать своих демонов. Уже через две недели после выписки из медицинского учреждения он вернулся к работе, чтобы сыграть наркомана Гейтора Пурифая в культовом фильме Спайка Ли «Лихорадка джунглей». «Когда мы меня убили в том фильме, мы словно убили какую-то часть меня. Ту, время которой прошло. Которая должна была дать дорогу светлому будущему, моему перерождению», - вспоминает Сэмюэл. Именно за эту роль Джексон получил приз на Каннском фестивале, а сценарии, которые студии начали ему присылать после этой роли, больше не рассматривали его как «негра, который умирает на 30-й странице». Сэмюэл Л. Джексон действительно переродился. Если раньше большинство его персонажей в финальных титрах назывались как-то вроде «Черный парень» или «Спящий слепой», то теперь ему начали поступать приглашения в серьезные проекты на большие роли. Отправной точкой к мировой славе стало утверждение на роль Джулса Винфилда в «Криминальном чтиве», тарантиновском фильме 1994 года, который давно стал бесспорной классикой. В фильме, роли которого стали определяющими для карьеры таких звезд, как Джон Траволта, Ума Турман и Брюс Уиллис, Джексон, тем не менее, умудрялся выделяться и выглядеть настоящей суперзвездой, перед чьим шармом и харизмой просто невозможно устоять.
Но даже после огромного успеха в «Чтиве» Сэмюэл Л. Джексон не всегда отказывался от ролей, предполагающих непродолжительное пребывание на экране. В фильме «Глубокое синее море» (внимание: спойлер) его первым съедает акула-убийца. «Для меня это было как: а, черт с ним, давайте сделаем это, - с улыбкой говорит Джексон. - Когда Ренни Харлин прислал мне сценарий, он мне сразу объяснил почему я умираю первым. Если он убъет моего героя первым, зритель не будет знать, кого в таком случае создатели фильма вообще пощадят. Когда я услышал это, я вспомнил, что всегда хотел побегать от чего-нибудь дикого и с большими зубами, и согласился».
Сэмюэл Л. Джексон не обычный актер. Он берется за вещи, которые другим и в страшном сне не снились, с уверенностью, какой поискать. Кто еще мог бы согласиться участвовать в малобюджетном фильме с названием «Змеиный полет» (В оригинале - Snakes on A Plane - «Змеи в самолете») и превратить его из казалось бы гарантированного провала в самую обсуждаемую картину года, собравшую в кинотеатрах более 60 миллионов долларов? При этом Джексон не прибедняется, как многие в Голливуде, и не несет чушь вроде: «Я никогда не смотрю свои собственные фильмы», наоборот: «Я люблю ходить в кинотеатры на свое кино. В последний раз совсем недавно я ходил на «Капитана Америку». Премьеры, знаете ли, это такое дешевое удовольствие. Люди приходят посмотреть кино на шару и попялиться на создателей, так что они по-любому будут целовать тебя в зад и говорить, как все офигенно. Я же люблю ходить на обычные сеансы, где люди пришли потратить свои деньги. Там ты легко можешь услышать всю правду про свою работу. Что-то вроде: «Это что за хреновину нам тут показывают?»
Кроме кинотеатра или съемочной площадки, есть только одно место, где еще можно встретить Сэмюэла Л. Джексона - поле для гольфа, естественная среда обитания многих 65-летних (да-да, Сэм достаточно стар, чтобы претендовать на пенсионные). «Да, я играю в гольф каждый день. Мы собираемся своей небольшой группой с парнями где-то в 6.30 и играем. Правда, из-за работы последний месяц или полтора я пропустил. В последний раз я играл с Марио Балотелли и Майклом Джей Фоксом. Я выиграл. С результатом 78, кажется».
В то время как наше интервью подходит к концу, я понимаю, что оно будет неполным без упоминания скользкой темы пальца в мужской заднице. Да-да, вы не ослышались. Дело в том, что Джексон, кроме всего прочего, в качестве председателя активно занят делами благотворительного фонда One For The Boys, занимающегося проблемами мужского здоровья и призывающего сильный пол, в частности, серьезнее относиться к проблемам предстательной железы. Я сознаюсь Сэмюэлу, что давно не проверял свою простату. «Слушай, парень, если уж я регулярно хожу к доктору и позволяю ему вставлять палец себе в задницу, то и ты сможешь с этим справиться», - напутствует меня Джексон, фирменно приподнимая бровь. И на том спасибо.
(с) Крис Сауэр