Города, по которым прошел Лес, стали смертельными ловушками. Хищные растения, коварные аномалии и кровожадные мутанты притаились среди развалин. Немногие выжившие рискуют заходить в такие места. Троица бродяг – Алекс, Швед и Яна – именно те люди, что не боятся исследовать мертвые города. Они – хозяева руин.
Под обломками разрушенного мира можно отыскать много интересного. Там прячется прошлое Шведа, которое странным образом связано с таинственными лабораториями «Вектора». И когда в руки бродяг попадает то, за чем охотится сразу несколько могущественных группировок, им волей-неволей приходится вступить в смертельный поединок с врагами, которые гораздо сильнее их.
Но не только сила важна в Мире Выживших. Ум, смелость, решительность и дружбу еще никто не отменял.
Отрывок из книги:
Несколько минут они молча неслись по лесу – Рахим впереди. Шаман двигался уверенно, и Алекс решил, что спутник знает дорогу. Рахим бросил через плечо:
– Армия – это порядок. Ты убежал, порядок нарушал. Они будут искать, погоню пошлют. Утром снова пошлют. Очень злятся сейчас. Армия – без порядка нельзя! Поэтому уйти далеко хотим. И ты тише будь. Зверь рядом.
– Леший?
– Так называется, да, леший. У нас нет косточки такой зверь. Очень хотим. Но опасно, потому что сильный зверь.
– Ты его видел? Лешего?
– Нет. Нельзя видеть, опасно. Мы знаем, что он здесь, поэтому прячемся. От зверь прячемся, от Армия прячемся. Сейчас уже не сможем спрятаться, потому что ты сбежал, и будет погоня. Лучше уйти далеко.
– Э, постой! Рахим, я думал, у тебя здесь убежище есть, и мы спрячемся. А далеко уходить я не хочу, Яна же у армейцев осталась. И Швед…
– Мы понимаем. Но Армия найдет. Они умеют. Останемся здесь – найдут. Мы думали, мы кости бросали. Точно найдут. Или зверь доберется. Далеко уходить нужно. Половина ночи бежать.
Алексу очень не хотелось бросать друзей, но разум подсказывал: Рахим прав.
Маленький азиат показал приличную скорость. Возможно, он видел в темноте, но Алекс то и дело спотыкался или шарахался от внезапно вставшего на пути дерева, как будто выпрыгнувшего навстречу из темноты. А Рахим скользил, как тень – неслышный и неутомимый. На полянах лунный свет обрисовывал плащ, обвисший на тощей сутулой спине. Они миновали редколесье и перевалили пологий холм. Сбавив темп, зашагали по лугу, поросшему мягкой шелковистой травой. Алекс устал, ему хотелось спать, но молчаливый проводник все вел куда-то. Неожиданно Рахим спросил:
– Ты уже знаешь, кто Салоеда убил? Это Щавель, правильно?
– Да. А ты откуда знаешь?
– Мы не знали. Мы долго думали, сейчас время было. Кому нужно было? Только ему. Салоед был неплохой. Никто не хотел его резать. Ты тоже не хотел, мы понимаем. Мы людей спрашивали, мы у Салоед дома сидели, кости кидали. Ты ночью с Камаз дрался, Ясень видел?
– Да, было такое дело.
– Ясень одетый ночью ходил. Зачем? Он сам не резал, его друг мог. Он с друг всегда заодно. Значит, они двое ночью ходил. Они не тот, кем прикинулся, тоже думали мы – почему? Щавель мог резать, так мы думали. Но просто подумать – это мало. Точно знать нужно, потом будем Щавель кончать, когда уверены. Мы Длинному обещали, мы всегда выполняем, что обещали. Говори, Алекс, почему Щавель Салоеда убивал?
Алекс замялся. Вроде бы незачем темнить… и потом, если Рахим собирается прикончить Щелокова, то они, Алекс и шаман, становятся союзниками.
– Ну, в общем… мы кое-что нашли в Житомире. Я сам толком не знаю, что именно, но вроде бы очень ценная вещь. Щавель на самом деле армеец, Щелоков его фамилия.
– Мы так думали, да. Он – Армия. Поэтому отряд Армия на помощь пришел.
– У Ясеня в рюкзаке была рация. Понимаешь, да? Когда кочевники пришли, он позвал своих. Так вот. Щавель решил, что мы свою добычу продали Салоеду. Вот и влез к нему. Только не нашел того, что искал. Поэтому и взял нас в этот поход, чтобы мы сами за ним несли то, что ему нужно.
– Мы понимаем, – согласился Рахим. И тут же, без паузы заявил: – Это хорошее место. Здесь отдыхать можно.
Алекс огляделся – они как раз поднялись на пологий невысокий бугор. Со всех сторон были луга, обзор приличный. А покрывавший холм кустарник мог укрыть лежащего человека. Алекс устроился среди кустов.
– Можно отдыхать, мы караулим, – заявил Рахим.
Разбудил он Алекса перед рассветом:
– Тихо! Очень тихо!
Шаман лежал рядом с Алексом в кустах, и хотя лицо его было как всегда бесстрастным, но чувствовалось, что азиат взволнован. Алекс замер, прислушиваясь. Где-то неподалеку раздался странный скрежещущий звук, как будто терлись друг о друга ржавые стальные листы.
– Леший? – шепотом спросил Алекс.
– Зверь, да. Он ранен, поэтому злится. Хорошо, ветер в наш сторона.
Алекс, стараясь не высовываться из зарослей, приподнялся. В стороне от холма, на котором беглецы провели ночь, в траве брела гибкая темная тень. Леший прихрамывал. Вот он остановился и, изогнувшись, принялся лизать лапу. Потом задрал морду, проскрежетал новый стон и побрел дальше.
Когда мутант убрался, Алекс спросил:
– Как ты думаешь, кто его? Вояки?
– Армия, точно. Они тебя искали, зверь тоже искал.
– Меня?
– Не знаем. Что-то искал. Или кто-то искал.
– Мы в Житомире с лешим встречались, убежали от него. Неужели тот самый? Далековато от его логова.
– Мы не знаем, – повторил азиат. Потом склонил голову набок и прислушался. – Ты слышишь? Армия.
Алекс тоже разобрал вдалеке грохот и гул двигателя. Они с шаманом снова затаились в кустах. Через несколько минут вдалеке показалась темная точка, за которой тянулся пылевой хвост.
– Однако здесь становится слишком людно, – заметил Алекс. Два дня шли к объекту, никого не встретили, пустынно было. И вдруг такая движуха.
– Мы думаем, – пробормотал Рахим. – Обсуждаем.
И замолчал. Пока он советовался с голосами в своей голове, точка превратилась в БТР, который с приличной скоростью катил на юг – в сторону Житомира. Как будто преследовал лешего, хотя Алекс понимал, что это, конечно, не так. Боевая машина прогрохотала мимо холма. Алекс хорошо видел покачивающийся ствол крупнокалиберного пулемета на башенке и двух бойцов, трясущихся сверху, на броне. Они держали оружие наготове и вертели головами, вглядываясь в пустынные окрестности. Беглецов в кустах они не разглядели, и БТР промчался мимо.
– Мы думаем, это еще не все, – изрек шаман. – Когда Армия здесь появляется, Черный Рынок будет их преследовать.
– Ты считаешь, за отрядом, который расправился с кланом Батьки, кто-то из Черного Рынка увязался?
– Так думаем. Они будут Армию искать. Найдут или нет, не знаем.
– Ну и Лес с ними. Сейчас важно решить, куда двигаться. БТР не мог всех армейцев забрать, их больше было.
– Думаем, – согласился Рахим. – Два вариант. Или Щавель на БТР, или нет. Думаем.
Алекс еще раз поглядел на облачко пыли, висящее там, куда умчался БТР, и поднялся.
– Можешь думать, конечно, но на самом деле вариант только один.
Рахим поднял на него глаза. Лицо азиата оставалось непроницаемым.
– Я говорю, реальный вариант – только один. Смотри, как БТР промчался. Мы его никак не догоним. Нет шансов. Значит, нужно брать, что дают, и выдвигаться к заброшенной базе. Если остальные армейцы еще там, то есть шанс, что они и пленных никуда не отправили, по-прежнему держат в подвале.
Потом Алекс сообразил, что шамана наверняка больше интересует убийца Салоеда, а не Яна со Шведом, и он добавил:
– Ну и Щвель, возможно, тоже там. БТР мы уже не достанем, а этих – вполне можем. Ты видел, как появились армейцы. Ну, вчера, когда они Батьку громили. Был у них другой транспорт?
Шаман покачал головой:
– Был, теперь нет. Грузовик был, сгорел вчера.
– Тогда пеших мы сможем догнать, даже если они снялись с лагеря. А БТР – точно не сможем. Как считаешь?
– Мы думаем… – заговорил Рахим.
Но о чем он думает, Алексу не суждено было узнать. Южнее холма прогремел взрыв. Это было неожиданно… Над равниной поднялось огненно-дымное облако, похожее на гриб со шляпкой на тоненькой ножке. Беглецы переглянулись. Захлопали выстрелы – в той стороне, где скрылась боевая машина, шел нешуточный бой.
Алекс с Рахимом больше не раздумывали. Подхватив рюкзаки, они побежали. Пересекли луг, потянулось редколесье, здесь несложно было определить, что проехала тяжелая боевая машина – ее путь отмечали сваленные деревца и в кашу раздавленные колесами кусты. Стрельба явно пошла на убыль, бой оказался скоротечным. Чем ближе, тем явственней гремели выстрелы. Очереди из крупнокалиберного КПВТ заглушали грохот остальных стволов, когда смолкал пулемет, можно было разобрать, что палят не меньше двух десятков стволов, от автоматов до дробовиков. И еще трещали мотоциклетные моторы… потом остался только один… прогремели три взрыва подряд. Над деревьями поднялись дымные шапки разрывов. КПВТ смолк, и стреляли намного реже.
Когда до места схватки осталось немного, Алекс с Рахимом пошли медленнее. Алекс, переводя дыхание, прохрипел:
– Слышишь, шаман, а пулемета больше не слышно, а? Что это значит?
– Узнаем, когда дойдем, – безразлично ответил азиат.
Алекс решил, что те, кто сражается за деревьями, сейчас увлеклись боем и не будут поглядывать назад. Он пошел быстрее. Впереди затрещали кусты, и Алекс отступил за дерево. На него и Рахима бежал человек. Остановился, выстрелил в преследующих из винтовки. На второй раз отрывисто клацнул боек – патроны закончились. Из-за кустов прогремела автоматная очередь. Человек опустил разряженное оружие и побежал. Алекс видел, как он нащупывает оттопыренный карман, но перезарядить не успел, новая очередь настигла его, и беглец, не издав ни звука, рухнул в траву.
Раздвинув заросли, появились два армейца, подошли к мертвецу. Один лениво пошевелил тело берцем, другой огляделся.
– Этот вроде последний был, – обернулся он к напарнику.
Тот склонился над убитым. Над ухом Алекса едва слышно прошептал шаман:
– Твой слева. Не любим мы убивать… но иногда приходится.
Они прицелились в армейцев, Алекс – в того, что стоял, Рахим в сидящего… Два автомата ударили одновременно.
– Пойдем, посмотрим, – сказал Рахим.
– Как-то слишком легко получилось, – заметил Алекс.
– Мы удачу приносим, – равнодушно ответил шаман. – Перестали удивляться. У нас всегда легко получается.
Он подошел к застреленным армейцам, собрал патроны. Алекс тем временем осмотрел убитого ими беглеца. Обычный бродяга, брит наголо, руки в татуировках. Шею мертвеца обвивала цепочка. Алекс потянул ее стволом автомата – показался тяжелый медальон, птица с распростертыми крыльями, в лапах у нее круг с буквами.
– Птица, – едва взглянув, заявил шаман. – Он из клана Совы. Мы говорили, Рынок будет Армию преследовать. Пойдем, Алекс.
Они крадучись пошли туда, где уже смолкли звуки перестрелки. Когда деревья расступались, Алекс видел поднимающиеся к прозрачно-голубому небу тяжелые жирные клубы дыма.
Посередине прогалины замер БМП, его борт покрывали угольно-черные подпалины, переднее колесо было разворочено взрывом. Башенка повернула так, что длинный ствол КПВТ, покосившись, смотрел куда-то в сторону.
Поодаль лежали обломки, в которых не без труда можно было опознать мотоцикл с коляской. Сейчас это была груда изуродованных, растерзанных в клочья пулями калибра 14,5 мм деталей. Еще два байка валялись в дальнем конце прогалины, вокруг них распростерлись тела, здесь полегло десятка полтора нападавших. Армейцы тоже понесли потери, три тела в камуфляжных комбинезонах и бронежилетах Алекс увидел возле подбитого БТРа, еще один солдат замер, наполовину вывалившись из десантного отсека. Голова в каске почти касалась земли, ноги зацепились за что-то внутри бронетранспортера.
Он присел в кустах, рядом устроился шаман. Получается, победили армейцы. Но Яны и Шведа здесь нет, значит, они остались на базе. Щавеля тоже не видно. Вообще, здесь только небольшая часть отряда, разгромившего клан батьки. И десяти не будет.
Двое солдат стояли над обломками мотоцикла. Пошевелив дымящуюся груду ногой, один изрек:
– Это колесо до Рязани не доедет. Классика!
– Тебе все шуточки… – скорбно отозвался второй. – Как теперь добираться будем? Если бронику кранты, как вернемся-то? Пешком долго, нас вмиг вычислят. Видишь, Черный Рынок нас уже ждал. Точно вычислят.
– Погоди. Товарищ лейтенант! Что там?
– Хана, – откликнулся знакомый голос из-под брони. – Проверьте байки кочевников. Может, какой-то еще на ходу.
– О, точно! – обрадовался знаток литературной классики. – Пойдем, глянем на эту рухлядь.
Бойцы направились по прогалине к валяющимся в траве мотоциклам, а из БТРа спрыгнул Ясень. Отряхнул покрытые копотью ладони, потянулся. И тут замерший бронетранспортер сотряс взрыв – то ли бензобак рванул, то ли боезапас. Земля вздрогнула под ногами, в уши ударило тугой волной, разом смывшей все звуки. Из-под брони БТРа вверх устремился красный огненный смерч, и солдаты рухнули на землю. Ясеня попросту смело взрывом, он отлетел на несколько шагов и шмякнулся на землю. Алекс опомнился уже лежа. Его взрыв застал в сидячем положении, поэтому он остался на месте – весь засыпанный листьями с дерева, под которым прятался, и с головой, полной гулкого звона.
Рядом встал шаман и, покачиваясь, зашагал к возящимся в траве оглушенным солдатам. Автомат в его руках задрожал, выплевывая огонь, бойцы задергались, когда в них ударила очередь, но звуков Алекс не слышал. Он заставил себя отлепиться от земли и побрел к ворочающемуся Ясеню. Слух постепенно восстанавливался – как сквозь толстый слой ваты, пробивались треск в горящем БТРе и стоны Ясеня. Ему осколок угодил в ногу. Лейтенант сжимал руками окровавленную штанину – пытался передавить рассеченную артерию. Увидев Алекса, дернулся – рука метнулась к кобуре, и тут же из раны хлынула кровь. Алекс поднял автомат и покачал головой:
– Не надо.
– Я сдаюсь, – прохрипел Ясень – Слышишь? Или не слышишь?.. Лес бы его взял, я сам себя не слышу.
У Алекса после взрыва шумело в голове, и слова военного доносились словно издалека.
– Я слышу. Тебе жгут нужен, жгутом ногу перетянуть, иначе кровью истечешь.
– Точно. Поможешь, а? – Ясень немного приободрился. Хотя он заявил, что сдается, но, кажется, и сам не воспринимал это всерьез.
– Если расскажешь о Щавеле, вашем задании и о грузе, который мы принесли из Житомира.
Лейтенант опустил голову:
– Не могу. Это измена.
Подошел шаман:
– Ты Салоед резал?
– Нет, не он, а Щавель, – вместо Ясеня ответил Алекс. – Я же тебе говорил.
– Ты добрый, ты быстро веришь. Мы не добрый, мы сомневаемся.
Алекс отыскал веревку и подобрал подходящую палку. Склонился над Ясенем и стал перетягивать ногу жгутом. Пистолет у раненого он, конечно, забрал.
– Не я это был, – неохотно произнес Ясень, исподлобья глядя на азиата. – Щавель хозяина «Балагана» прикончил. Мы бы не стали, но у нас приказ! Приказы должны выполняться. По законам военного времени.
– Из-за твоего приказа столько людей уже полегло. – Алекс закончил со жгутом и принялся бинтовать рану. – А еще сколько погибнет! Оно хоть стоило того?
– Приказы не обсуждаются, – ответил Ясень. – Стоило или нет, нужно выполнять.
– Глупо это! Чушь!
– Нет, это правильно. По законам военного времени! – повторил он.
– Бред какой-то. Салоед не участвовал в вашей дурацкой войне. Он, наверное, хороший человек был. Я сам видел – его бабы плакали. Жалели его. О тебе кто-нибудь заплачет, если ты умрешь? Зачем ты живешь, Ясень? Для кого? Для чего?
– Мы на войне, – угрюмо пробормотал офицер. – Сейчас, когда наша родина атакована коварным врагом, когда он…
– Хватит! – оборвал его Алекс. – И слушать не хочу. Салоед был атакован коварным врагом, это я точно знаю. А вот ты – против кого воюешь? Против выживших? Таких, как Салоед?
– На войне всегда есть потери.
– Потери еще будут, – неожиданно вставил Рахим. – Мы обдумали, теперь верим. Теперь мы знаем, кто Салоед резал. Мы его убить обещали, мы не обманываем. Не любим убивать, да. Но приходится. Плохо.
– Ну ладно. – Алекс поднялся и отступил от раненого. – Яна и Швед живы? Они в лагере? Хоть это ты можешь сказать? Это же не военная тайна.
Ясень пощупал повязку и посмотрел на Алекса. На его лице читалось сомнение – рассказывать или нет?
– Живы, все живы. Только они уже ушли, – наконец ответил он. – Вернее, я не знаю, но должны были уйти вскоре после нас. Меня капитан отправил с донесением.
– Не говори ерунду. Он тебя отослал, чтобы отвлечь преследователей из Черного Рынка. А Щелоков тихо проскользнет к цели. Ты должен был попасть в эту засаду, вот и попал. Но, может, теперь кочевники решат, что с отрядом Армии Возрождения покончено, и Щавеля преследовать не будут, а? Скажи, дал он тебе образец того вещества из кофра? Там было шесть ампул, хотя бы одну он мог дать тебе. Ты бы доставил ее для анализов. Пожалуй, он тебе ничего не дал, зачем же отправлять добро в лапы врага? Тебя Щавель списал и всех этих.
Алекс кивком указал на неподвижные тела на прогалине.
– Ну и что? – упрямо пробормотал Ясень. – У капитана приказ. Приказ должен быть исполнен. Подробности не имеют значения. А потери…
– Да, да… – устало оборвал его Алекс. – По законам военного времени. Когда на нашу Родину напал коварный враг. Потери есть всегда. Ну, еще двадцать раз повтори, хотя я и так слышал этот бред. Но ты повтори, может, тебе полегчает. У тебя еще совесть осталась, и тебе стыдно. Вот ты себя и утешаешь, собственную совесть убалтываешь. «По законам военного времени», «потери бывают», «коварный враг». Валяй, повторяй это снова и снова. А я пойду. Мне нужно Яну спасти от Щавеля, потому что у него совести уже нет. Он уже не человек, он мутант. У человека должна быть совесть, если он человек. Сердце, почки, желудок… и совесть. Если он умеет жить без сердца, без почек или без совести, значит, он уже не человек. Вот и Щавель твой такой. Значит, Яну и Шведа схватил мутант, и мне нужно их спасти. Пойдем, Рахим.
Он резко развернулся и зашагал прочь от развороченного взрывом БТРа.
– Эй! – крикнул вслед армеец. – Постой! Погоди! Они в НИИ Биотехнологий идут! В настоящий! Он реально существует! И там делали это вещество, из кофра. Там могут оставаться описания технологий, химикаты, все, что нужно для производства… Это нужно Армии Возрождения.
Алекс остановился.
– Я знаю, что имеется в НИИ Биотехнологий, – бросил он через плечо. – Только не знаю, где он находится. Никогда не слышал.
– Потому что его захватил Лес. А вещество поможет Щавелю пройти сквозь Лес, – добавил Ясень. – И это… удачи тебе, что ли…
Алекс кивнул и зашагал дальше. Рахим шел рядом, спокойный и молчаливый. Когда дым над местом боя скрыли деревья, Алекс неуверенно проронил:
– Спасибо.
– За что?
– Ну… что дал мне с Ясенем поговорить, не убил его.
– Он все равно умрет, – хладнокровно объяснил свою сдержанность азиат. – Он ранен, один. Умрет, точно.
– Ну почему? – Алексу не хотелось в это верить. – Отлежится, найдет оружие, там полно на прогалине осталось. А с оружием и припасами может выбраться.
– Этот не выберется. Зверь рядом. Мы знаем. Зверь тоже здесь. Почему? Мы не понимаем. Но очень косточка этот зверь хочется.
– Да зачем тебе косточка? Ты же сам Яне объяснял, что кости не говорят.
– Не говорят кости. Мы сами думаем. Кости думать помогают. Они разные, от них мысли разные. Кость от разный зверь кидаем, больше видим. Такой зверь косточка у нас нет. Будет от него косточка – увидим еще больше. Всегда нужно больше видеть.
 | Виктор Ночкин. Хозяева руин |
Электронная книга: Виктор Ночкин. Хозяева руин