В уникальную по замыслу антологию вошли рассказы в жанрах мистики и хоррора, отобранные любителями этих направлений. Чудовища из нефтяных резервуаров, мрак подземных глубин, призраки детства, кошмары большого города — без порции тьмы и страха не останется ни один читатель.
Создатели этой книги (активисты отечественного хоррор-фэндома) задались целью составить сборник ужасов, в котором не было бы случайных вещей, далёких от жанра. В результате отбором текстов занималась целевая группа из нескольких десятков читателей — разного пола, возраста, гражданства и предпочтений. На их суд были представлены две сотни рассказов без указания авторства; заявить текст мог любой желающий — при отборе профессионалы и новички оказывались в равных условиях. Координаторам проекта оставалось подытожить расставленные читателями «плюсы» и «минусы», собрать сильнейших в единую подборку и... найти издателей. На эту работу ушло несколько лет... В итоге получился крепкий жанровый сборник, сумевший превзойти недавно выпущенный аналог, «Пазл» (составленный традиционным образом), и по качеству, и по разнообразию текстов.
Лицо всякой антологии определяется не столько её общим уровнем, сколько самыми яркими, незаурядными произведениями. У сборника, где шедевры чередуются с провалами, больше шансов на успех, чем у коллекции добротно сработанных «середнячков». В «Самой страшной книге» с отрывом перевешивают хорошие и очень хорошие рассказы.
Среди последних «...где живёт Кракен» Олега Кожина, представитель так называемых «мальчишечьих ужасов». Следуя по стопам Брэдбери и Книга, Кожин завершает рассказ о детях, столкнувшихся с неведомым злом, неожиданно трогательной, философской и единственно возможной концовкой. От «Дома на болоте» Михаила Павлова веет уже Лавкрафтом и традиционной готикой, но и в этом случае молодой автор вырывается за стандартные жанровые рамки, создавая нечто своё — атмосферное и цельное повествование, пробирающее до костей.
Формально «Сквозь занавес» Дмитрия Тихонова также относится к «мальчишечьим ужасам», но героями этого тягучего сюрреалистического хоррора могли бы быть и не подростки-детдомовцы, а кто угодно другой. А вот Ольга Дорофеева в стилистически безупречном «Верлиоке» уже исследует детские страхи, засевшие во взрослой душе, - и результат сделал бы честь даже Нилу Гейману.
Владимир Кузнецов в поэтичном рассказе «Навек исчезнув в бездне под Мессиной» переносит читателя в дни Первой мировой, излагая пронзительную историю о британских военных инженерах, которые встретили в туннелях под Фландрией первородный мрак. Ещё один исторический этюд - «10 фунтов» Игоря Кременцова, где на фоне викторианского Лондона разворачивается душераздирающий сюжет о нищем, который столковался с силами тьмы. А вот «Никта» Алексея Жаркова и Дмитрия Костюкевича, несмотря на выигрышный колорит, из костюмного хоррора петровской эпохи скатывается ближе к финалу в паранормальный боевик категории «Б».
«Волки да вороны» Альберта Гумерова и «Мин бол» того же Кожина по-разному, но с равным успехом трактуют темы шаманства и переселения душ. «Своё место» Михаила Парфёнова - жёсткая зарисовка о своеобразном «маньяке в законе», сочетающем приятное с общественно полезным. «Чики-чик» Александра Юдина, напротив, до последней страницы кажется ироническим детективом, — но шокирующая концовка расставляет всё по местам, а читатель остаётся дважды одураченным. «Фарш», второй рассказ Павлова, представляет «полицейскую» ветвь хоррора и демонстрирует читателям крайне необычного монстра. Максим Маскаль в «Старике Чебильгене» знакомит аудиторию с одной из легенд родной Хакасии.
Лаже менее удачным рассказам (сосредоточенным в основном во второй половине антологии) есть чем удивить читателя. «Чёрная дама» Ирины Скидневской — пример своего рода филологической готики, «Буря» Вадима Волобуева — попытка сделать из одноимённой шекспировской пьесы черную комедию. «Под знаком Пи» Андрея Буторина — несколько путаная, но атмосферная история опять-таки о призраках детства.
Увы, через фильтр отбора просочилось и несколько слабых рассказов. «Перевёртыши» Виктории Земсковой больше походят на анекдот, а «Храм червей» Александра Ульянова - на неумелое подражание Лавкрафту. Впрочем, для системы, построенной с нуля, процент сбоев на удивление мал.
Может, «Самая страшная книга» и не оправдывает своё название, но с поставленной задачей справляется на отлично: более представительной антологии хоррора и мистики от современных русскоязычных авторов в нашей стране ещё не выходило.
(с) Владислав Женевский
 | Самая страшная книга |