Свет в зале зажегся и раздались аплодисменты. Меня попросили встать, я неуклюже раскланялся — давненько я не чувствовал себя так глупо.
Дело было на премьере фильма “Рожденные в СССР. 28 лет”. Это уже 4-я часть сериала обо мне и еще 19 ребятах из бывшего СССР, нас снимают каждые 7 лет. Сама идея разговаривать с детьми на серьезные темы через такие интервалы принадлежит классику британской документалистики Майклу Эпдету, который решил на деле проверить фразу Августина Блаженного: “Дайте мне ребенка в 7 лет, и я скажу, каким он будет человеком”. Своих героев англичане снимают уже более полувека. В августе 1990-го за ту же идею взялся российский режиссер Сергей Мирошниченко. И я бы понял овацию зрителей ему и съемочной группе.
Но зачем хлопать мне? Я же просто в очередной раз разрешил снимать свой быт: завтракал перед камерой, отводил детей в сад, ехал на работу, пил кофе... И тем не менее вот мне пожимают руку какие-то незнакомые люди — молодец, мол.
Я часто оказываюсь в нелепом положении: я человека вижу впервые, а он о моей жизни осведомлен, и весьма неплохо. В римском аэропорту Фьюмичино этим летом ко мне обратился прохожий, чтобы уточнить некоторые подробности моей биографии. Я, конечно, все уточнил, но мне было неприятно, что он видит, как я в 11 утра коротаю время за бутылкой вина (пусть и маленькой). В школе у сына, в метро, в офисе Google, в Театре Наций, в церкви на Пасху, на презентации Microsoft Surface — я натыкаюсь на узнавание. Верхом абсурда было, когда актер Андрей Мерзликин сфотографировался со мной, чтобы показать снимок друзьям. Эй, кто из нас звезда?
Разница в том, что Мерз-ликина знают и судят по тем образам, которые он играет в кино. А меня — по моей жизни, которая зрителям все равно кажется художественным фильмом. И мне это не всегда нравится.
В начале 90-х серию про 7-летних я стеснялся смотреть даже при родственниках. С премьеры “14-лет-них” я, красный как рак, выскочил при первых же кадрах: там я на концерте на Красной площади подпеваю песне “Фантом” группы “Чиж и компания”. Чувство, когда ты в центре внимания, но тебе хочется провалиться под землю, знакомо каждому. Например, ты привел девушку знакомиться с родителями, а они вытаскивают альбом с фотографиями, на которых тебе год, и одежды на тебе меньше, чем на Тарзане. Примерно так же неприятно мне было глядеть на себя из зала и слушать свои разглагольствования в ответ на вопросы “Есть ли бог?” и “Что такое счастье?”. Господи, да я-то откуда знаю?! И какой же у меня, оказывается, отвратительный голос!
Когда все это начиналось, мне было семь лет, и я особо не думал о последствиях — просто делал то, что велели взрослые. Сказали отвечать на вопросы — сижу и отвечаю. В памяти остались только колючий свитер, мохнатый микрофон и писк электрической хлопушки, возвещавший начало дубля. А еще помню, что от обилия вопросов болела голова. Хотел ли я тогда стать звездой? Да меня больше волновало, что на съемках в школе меня посадили за одну парту с девочкой,которая мне нравилась.
В 14 лет желания делать, что говорят взрослые, не было ни капли. А от мысли, что за мной повсюду будут ходить люди с камерами, становилось дурно. Я до сих пор отчетливо помню звонок режиссера, сообщившего о грядущих съемках: “Алло, Антон? Это Сергей Мирошниченко...” Я судорожно сжал трубку телефона (даже помню ее на ощупь), посмотрел в окно и сразу стал думать, как откосить.
Я упирался как мог и едва не сорвал проект: не дал снимать себя ни с друзьями, ни в школе, еле-еле согласившись на интервью в квартире. Я только освоился в новой школе и совсем не хотел как-то отличаться от одноклассников: только перестал быть новеньким, и на тебе — “звезда кино”. Это только кажется, что подростки рвутся быть “не как все”. Они рвутся быть не как взрослые, а выделиться из своей толпы решится не каждый тинейджер.
Сейчас я даже рад, что тогда так жестко ограничил проникновение фильма в свою жизнь. В ином случае мне бы пришлось куда сильнее краснеть за ту серию (не зря же говорят, что подростки в пубертате — это вообще отдельный тип людей). На самом деле сделать так, чтобы мне стало стыдно, авторы фильма могут в любой момент: на каждого героя у них есть более чем по 600 часов видео. И все же я больше не стесняюсь фильма до дрожи: я вполне пережил в этом году показ всех серий по центральным каналам. Но я все так же досадую, что те, кто обсуждает меня, не до конца понимают обстоятельства и мотивы моих поступков. Ведь, как ни крути, жизнь сложнее любого, даже самого правдивого фильма.
"Рожденные в СССР” — это зеркало, в которое, хочешь не хочешь, а раз в несколько лет приходится заглядывать. И соотносить озвученные ранее мечты/ожидания с реальностью. Причем ожидания не только свои, но и зрителей, которые активно обсуждают персонажей в интернете: “Антон поразил в детстве своей рассудительностью и серьезным взглядом. Думала, что-то интересное из него вырастет. Такой свободный молодой человек казался. А потом обычность жизни его захлестнула. И радости в его глазах от жены, работы, детей особой не увидела...” Или так вот: “Антон — типа золотая молодежь... Поведение раздражающее с первой серии. И невооруженным взглядом видно, что ответы на вопросы отрепетированы”. Также я узнаю, что я — “апогей лени”. Что денег у меня “хоть жопой ешь, и всю жизнь никаких проблем”. Что некая девушка “думала, он будет работать в каких-то серьезных изданиях”. Целая страна считает меня не чужим для себя человеком, и в целом от меня ждали большего. Но я разочаровал (“Зачем хату на Набережной продал?!”).
Ну что ж, добро пожаловать в нашу жизнь, устраивайтесь поудобнее, продолжение последует — героям “Рожденных” по 30-31, а значит, через 4 года снова начнутся съемки. “Мы верим в вас — отожгите, не разочаруйте нас”, — как сказал мне один поклонник “Рожденных”. Ок, как скажете. Начинаем жечь.
PS. Ho есть один плюс во всем этом. Не каждый из моих приятелей помнит себя в 7 лет. А я могу в любой момент сунуться в YouTube и получить не только картинку, как дедушка ведет меня смотреть парад, но и сведения,что я тогда думал о своей жизни (“мне ничего не нужно, я думаю, я хорошо живу”), нашей стране (“мы догоняем капиталистические страны, мы пока сил набираемся”) и будущем (“наверное, будет переворот”). Мой большой совет тем, у кого есть дети: попробуйте сами дома с ними повторить такой же эксперимент — снимайте их каждые 7 лет (вопросы можно позаимствовать из “Рожденных в СССР”). Поверьте, в будущем это видео им будет смотреть куда интереснее, чем то, на котором они задувают свечки на торте.
(с) Антон Иванов