Миф об агрессивных дикарях нравится моралистам, но не имеет ничего общего с реальностью.
Встречаются два племени — голые по пояс, с копьями наперевес: в лучшем случае сильные убьют слабых, в худшем — еще и съедят их печень. Финские антропологи доказали, что мы зря представляем первобытных охотников и собирателей такими воинственными. И это заблуждение уже дорого обошлось нашей современной морали и психологии.
«Настоящий мужчина — воин, защитник», — учит на все лады народная мудрость. Предполагается, что так повелось с незапамятных времен, и только цивилизация позволила взрослым людям вести себя по-детски безответственно: смотреть «Симпсонов», носить розовые футболки и не интересоваться борьбой и штангой. Для оправдания такого поведения необходима гипотеза, что наши далекие предки были крайне кровожадными.
Само собой разумеется, что первобытная «война всех против всех» — железный аргумент в споре о возникновении и необходимости государства, которое якобы стало единственным выходом из порочного крута убийств и мести за них. Раньше каждая группа обладала правом на насилие к чужакам и постоянно этим пользовалась. А потом группы объединились, закрепили монополию убивать за армией с полицией — и стали жить дружно.
Двое ученых решили по-новому посмотреть на результаты работы своих коллег, которые в разных точках планеты следили за жизнью 21 примитивного племени охотников и собирателей. Обитатели Андаманских островов у берегов Индии, разумеется, ничего не слышали о юкагирах на берегах Колымы или об африканских хадза, но в их поведении можно найти общие черты. Из огромного массива наблюдений выделили и разобрали, как в суде, 135 подробно описанных случаев насильственной смерти. И оказалось, что в 55 процентах ситуаций это были стычки один на один, и только в 22 — агрессия группы против группы.
Пропорция для цивилизованного человечества в двадцатом веке отличается в худшую сторону: на одной чаше весов — 60-65 миллионов погибших за шесть лет Второй мировой, на другой — меньше 15 тысяч убитых в год где-нибудь в беспокойных США. Или 500-600 — в спокойной Великобритании.
Можно возразить: войны — плата за сложно организованное общество, где люди и живут дольше 20-25 лет, отведенных древнему охотнику. Не лучше ли искать образцы «примерного» поведения среди более близких по времени предков — крестьян, рыцарей, землемеров и инженеров?
Оказывается, не лучше. Нюанс в том, что как охотники и собиратели древние люди прожили несколько миллионов лет — и первыми из них были еще неотличимые от шимпанзе волосатые существа, а последними — Homo sapiens с современным мозгом. И все шаблоны поведения, свойственные человеку, эволюция жестко запрограммировала в мозгу именно на этом отрезке истории. А за те несколько тысячелетий, в течение которых существует мораль крестьян и мораль рыцарей, у нее просто не было шансов закрепиться биологически.
Поэтому вдвойне приятно узнать, что древние шаблоны не велят, даже если голос разума станет глуше, идти драться стенка на стенку. И что человек по природе не так уж и зол.
(с) Борислав Козловский