Продолжение «Дома секретов», — сказки для детей и взрослых, которую написали Крис Коламбус, знаменитый режиссер «Гарри Поттера», и автор бестселлеров Нед Виззини.
Трое детей переехали с родителями в огромный викторианский особняк, принадлежавший раньше писателю-оккультисту. Сила его воображения была так велика, что созданные им фантастические миры и персонажи вторглись в реальный мир. Пережив немало потрясений и выбравшись из всех передряг, Уолкеры надеялись, что теперь заживут спокойно… Но покоя им не видать, пока они не найдут Ведьму Ветра.
Гладиаторские арены Древнего Рима, поля сражений Второй мировой войны, Тибет и Сан-Франциско — куда только не забросит судьба Брендана, Корделию и Элеонору, которые готовы на все, чтобы спасти свою семью!
Отрывок из книги:
Теперь Корделии все казалось ужасным — и то, что творилось у нее в душе, и то, что она видела перед глазами. Она была в ловушке. Во всех смыслах.
Феликс опустился на колени и стал вытирать туфли Корделии губкой для мытья посуды. Он действительно был довольно милым и нравился Корделии… но.
— Феликс, ты же знаешь, что наш брак не настоящий? — спросила его Корделия.
— Не настоящий? Но ведь император…
— Знаю, — перебила его Корделия, — но я уже говорила тебе: в том мире, откуда мы пришли, все по-другому. Возможно, нам нужно кое-что объяснить тебе…
Уолкеры и Уилл наперебой рассказывали ему невероятные истории их приключений, пока за окном не село солнце. Удивительно, но юный гладиатор ничему не удивлялся.
— Тебя что, совсем не пугают наши рассказы? — удивился Брендан.
— Мои родители боятся гнева Посейдона и стараются снискать его милость, принося в жертву крупного быка, — заметил Феликс. — Так что я могу понять все.
— Вот и отлично, — заметила Корделия. Они сидели на кухонном полу, поскольку римляне вынесли из дома все стулья, и ели оставленные йогурт с печеньем.
— Но есть еще кое-что. — Корделия обратилась к Феликсу. — Мы росли не на мифах о Посейдоне, нам с детства прививали такие понятия как порядок и логика. В другом мире у нас есть своя реальная жизнь с родителями, которые нас любят и которым мы нужны, поэтому нам нужно к ним вернуться.
— И как вы намерены это сделать?
— Мы надеялись найти какую-то подсказку в книгах. Но ваши люди забрали их все.
Это была чистая правда. Книги Кристоффа, которые хранились в библиотеке, исчезли. Корделия надеялась, что хотя бы «Король Гладиус» останется в доме и она сможет, по крайней мере, узнать, как им прожить в Древнем Риме.
Уилл заметил, как близко к Феликсу сидела Корделия. Ему это не понравилось, поэтому он встрял в разговор:
— Я знаю, как нам все вернуть.
— Извините, — вежливо заметил Феликс. — Я разговариваю со своей женой.
— Фу, ты можешь перестать ее так называть? — воскликнула Элеонора. Ей совсем не нравился Феликс, еще с того момента, как он вышел на арену сражаться с белыми медведями. — Моя жена то, моя жена се. Меня от этого тошнит!
— А меня нет. — Брендан поднял одну бровь. — Это же весело наблюдать, как Корделия испытывает неловкость от всей этой ситуации.
Корделия тут же ударила его по руке. И довольно сильно.
— Можете меня послушать? — отвлек их от перепалки Уилл. — Кстати, думаю, что Феликсу Греку придется уйти в другую комнату.
— Зачем? — спросил Феликс.
— Ты можешь шпионить за нами, — ответил Уилл.
— Я вовсе не шпион, — гордо ответил Феликс. — Я — гладиатор.
— И все же ты любимчик Императора Жирипуса…
— Оципуса…
— Я буду называть его, как захочу, — ответил Уилл, подмигнув Элеоноре. Девочка расплылась в улыбке, радуясь, что хоть кто-то был на ее стороне. — И я подозреваю, что, как только мы все заснем, ты отправишься доложить ему, как именно я его назвал, не забыв рассказать все, что мы тебе поведали!
— Вы сомневаетесь во мне? — спросил Феликс, вставая лицом к лицу с Уиллом.
— Лично я сомневаюсь, — ответил Уилл, подходя ближе. — Ты всего лишь очередной персонаж книг Кристоффа. Впрочем, как и я. Только вот я был описан как благородный, приятный и храбрый герой войны.
— Я тоже! — воскликнул Феликс.
— Сомневаюсь. Как только мы доберемся до «Короля Гладиуса», мы узнаем твою истинную сущность!
— И какой же она, по-твоему, должна быть?
— Коварной, подлой и злой крысой!
У Феликса на поясе висел его меч. Уилл машинально потянулся за своим револьвером Webley Mark VI, который был давно уже утерян где-то на улицах Сан-Франциско.
— Ищешь оружие? — заметил Феликс.
— Мне оно и не нужно, — ответил Уилл, поднимая кулаки. — Разберемся по-простому, на кулаках!
— Все, как я люблю, — бросил в ответ Феликс.
— А ну-ка оба, ПЕРЕСТАНЬТЕ! — закричала Корделия.
Сам того не желая, Уилл опустил кулаки. Что-то в тоне Корделии заставило его так просто отступить.
— Как я и думал, — прокомментировал Феликс. — Не такой уж ты и храбрый, как оказалось. И если ты такой герой… скажи мне, что именно ты сделал, чтобы помочь ребятам, с того момента, как вы сюда попали?
— Я… ну… Я отвлек императора. Да, именно так, — нашелся Уилл. — Я показал ему зажигалку.
— Да, это нам так помогло, — пробормотал Брендан. — Теперь он считает нас колдунами и хочет держать нас здесь вечность.
Уилл озадаченно посмотрел на Брендана, словно говоря: «Теперь и ты против меня?».
— Ничего личного, — промямлил в ответ Брендан.
Уилл уставился в пол. Он никогда бы не признался в том, какой стыд он испытывал за свои последние действия. С первого момента встречи с Уолкерами, он помогал и защищал их. Но то, что сказал Феликс, было правдой: какая от него польза в этом мире? У него не было с собой оружия или хотя бы плана действий. Он здесь такой же неприкаянный, как и в Сан-Франциско нового тысячелетия. «Может быть, мне нет места нигде, — подумал он, — кроме той книги, откуда я вышел».
Почувствовав, что вот-вот расплачется — а последний раз он проливал слезы еще когда он был ребенком — Уилл задумался: «А был ли я когда-нибудь ребенком? Разве Кристофф описывал мое детство?» И тут он вспомнил, что хотел сказать Корделии до того, как его отвлек Феликс. Тут он преобразился в лице.
— Хотите знать, чем я могу быть полезен? — заявил он. — Идите за мной.
* * *
Уилл точно помнил, куда идти. В коридоре между дверью и кухней было место с пустой стеной, которое они с Бренданом однажды обнаружили во время последних приключений. Он показал на нее ребятам.
— За этой стеной есть проход.
Корделия отмахнулась от протянутой руки Феликса. Куда бы они ни шли, со словами: «Я твой муж и имею на это право» он постоянно пытался незаметно взять ее за руку.
— Можешь перестать себя так называть? — не унималась Корделия.
— Если ты не хочешь держать меня за руку, может, я могу хотя бы прикоснуться к тебе плечом, — ответил Феликс. — Вот видишь, — он приставил к ее руке свое плечо, которое было в два раза больше ее собственного. — Разве тебе не нравится?
— Совсем не нравится!
— Гм, — заворчал Уилл. — Ну что, вы закончили?
Корделия и Феликс кивнули. Уилл смотрел на стену:
— Думаю, только здесь не побывали эти римские негодники. В прошлый раз мы многое нашли в этих стенах.
— Что, например? — заметил Брендан. — Вино? Или те жуткие книги? Они нам никак не помогли.
Уилл не обратил внимания на его саркастический комментарий:
— А как же Пенелопа Хоуп?
Уолкеры разом переглянулись. Им было неприятно вспоминать про Пенелопу Хоуп. Она тоже была героиней книг Кристоффа, но им не удалось ее спасти. Теперь ее больше нет.
— Пенелопа тогда сказала, что внутри этого дома есть много странных вещей, — напомнил ребятам Уилл. — И в этих стенах хранятся бесконечное множество тайн. Никто не знает, что мы можем там найти. Возможно, очередную «Книгу Судьбы и Желаний», которая вернет нас домой.
— Но как же мы проберемся через стену? — спросила Элеонора.
— Как раз это мы и должны понять, — ответил Уилл. — Я не могу придумать все.
— Возможно, я смогу вам помочь, — вдруг подал голос Феликс.
— И как же именно ты намерен это сделать? Своим мечом пробить стену? Возможно, ты и сможешь прорубить дырку в стене, так же как победил тех белых медведей? Ах, погоди… точно… тебя же эти медведи чуть не съели!
Корделия не могла сдержать смех. Когда Уилл начинал подкалывать других, даже Брендан не смог бы с ним сравниться.
— Мне не понадобится меч, — ответил гладиатор и, плюнув на руки, пригладил свои коротко стриженные волосы.
— Что ты делаешь? — недоуменно спросила Корделия.
— Когда я начинал готовиться к боям, — ответил Феликс, — меня заставляли проходить множество сложных и весьма болезненных тренировок. Вот скажи мне, Уилл, ты можешь тащить колесницу своими зубами?
— Никогда не приходилось, — ответил озадаченный Уилл.
— Ну а я вот могу. Сначала ты надеваешь на быка упряжь, приматываешь к ней веревку. Затем берешь одного из гладиаторов вроде меня и засовываешь мне в рот веревку. В течение восьми часов бык тащит гладиатора по полю, пока тот крепко держит зубами веревку. Шесть дней таких тренировок, и ты сможешь протащить что угодно своими зубами.
— Это же настоящая пытка! — Брендан был ошеломлен.
— Совсем нет. Пытка — это когда тебя мучают, чтобы выведать твои тайны. Тренировка — когда мучают, чтобы ты стал сильнее.
— Чему ты еще научился? — спросила Элеонора, пораженная его искренностью и простотой. Кажется, ее ненависть к Феликсу начинала ослабевать. Уилл всегда острил и хвастался своими умениями и совершенными подвигами, но Феликс не выставлял все напоказ.
— Например, этому, — заявил Феликс.
Он глубоко вздохнул… и надул щеки почти до размеров двух водяных шариков!
С надутыми щеками Феликс был похож на лягушку или на выдающегося джазового трубача Диззи Гиллеспи. Его щеки были так сильно надуты, что оттопырились уши и выпучились глаза.
— Это отвратительно, — прокомментировал Брендан, когда Феликс повернулся к нему. Остальные ребята смеялись, даже Уилл.
Феликс выдохнул, и его лицо стало прежним.
— Это для защиты. Когда противник подходит ближе, надувай щеки. Он испугается и отпрыгнет, и тогда…
Феликс вытащил меч.
— Отлично, — заметил Уилл. — Ты настоящий кладезь странностей. Когда ты бросишь участвовать в гладиаторских боях, тебе следует устроиться в цирк-шапито.
— Звучит заманчиво. Я буду показывать свою силу, а ты будешь клоуном, — парировал Феликс. — Раз уж это все, на что ты способен.
— Вот как? — вскричал Уилл, вновь поднимая кулаки, чтобы хорошенько врезать Феликсу. Элеонора встала между ними.
— Ребята, ребята, может быть, лучше займемся стеной?
Уилл вздохнул и сделал шаг назад.
— Хорошо, только вот умение тащить колесницы и надувать щеки не поможет нам пробить ее!
— Вот это поможет. — Феликс постучал себе по голове.
— Что?
— Именно это. Еще одной тренировкой перед гладиаторскими боями была стойка на голове.
— Это еще зачем? — спросила Элеонора.
— Нас заставляли стоять на руках на огромном плоском камне. Мы могли так стоять целый час. Затем, через месяц таких тренировок, мы убирали руки и стояли только на головах, пока наши надзиратели держали нас за лодыжки. Через еще один месяц таких тренировок мы уверенно стояли на головах!
— Это исключено, — воскликнул Брендан. — Ты упадешь в обморок.
— Нет, если ты постоянно двигаешь ногами, чтобы не застаивалась кровь. Это все было доказано с медицинской точки зрения.
— Да какая разница, как долго ты можешь простоять на голове? — воскликнул Уилл, но в этот самый момент Феликс сделал пару шагов назад для разбега.
Все от нее отпрыгнули. Феликс бежал к стене, опустив голову, и тут…
Бах!
Он проломил стену! Разумеется, его череп был достаточно крепким, чтобы проломить стену, раз смог выдержать все эти тренировки. Из стены торчали лишь его спина, руки и ноги.
— Я в порядке, — донесся приглушенный крик Феликса, — но что здесь делает гаммадион?
Уолкеры и Уилл посмотрели друг на друга. Что?
— Этот гладиатор слишком часто бился головой о стены, — недоуменно пожал плечами Уилл.
Но Элеонора заволновалась.
— Что ты имеешь в виду, Феликс? Что за гама-ме-дон?
— Вытащите меня, и я вам его покажу!
Они схватили Феликса за ноги и тянули его наружу, пока он с грохотом не вывалился на пол в коридоре.
— Придется разломать остальную часть стены, — заявил он, отряхивая покрывавшую его пыль. — Там на полу я увидел кусочек ткани с орнаментом, который называется гаммадион. Он символизирует четыре стороны света, помню, в Греции этот знак был выгравирован на монетах.
— И что? — спросила Корделия.
— Может быть, в стенах этого дома живет какой-нибудь грек. Возможно, один из моих родственников…
Уилл закатил глаза, все обменялись удивленными взглядами, а Элеонора беззвучно произнесла: Не издевайтесь. Феликс напомнил Элеоноре Жирного Джаггера, ее друга гиганта, только гладиатор был ростом поменьше и голосом погромче. Казалось, он действительно хочет помочь. Элеонора не считала его шпионом. Пока он не говорит жуткие вещи, называя ее сестру своей женой, он действительно мог во многом им помочь. И развеселить.
Ребята начали отламывать кусочки стены вокруг проломленной дыры, штукатурка сыпалась на пол. Через несколько минут они разломали в стене дыру с человеческий рост, вместе вошли в тайный проход и осмотрелись.
— И где же эта гамма-штука? — спросила Элеонора.
Феликс показал пальцем. В тусклом свете ребята разглядели кусочек красной ткани с нашитым черно-белым символом. Элеонора взглянула и ахнула.
— Нацисты!
* * *
— Что? — переспросил Брендан. — При чем тут нацисты?
Элеонора опустилась на колени и двумя пальцами, словно это была дохлая мышь, подняла кусочек ткани.
— Это же нарукавная повязка нацистов! — вскричал Брендан.
— Гаммадион. — Феликс показал на знак свастики. — Он мне напоминает о родине.
— О родине? — вскричала Корделия. — Этот знак олицетворяет собой всемирное зло!
— Что ты имеешь в виду?
— Это символика нацистов, — ответил за сестру Брендан.
— Кто такие нацисты?
— Плохие парни, — встряла в разговор Элеонора. — Ну, очень и очень плохие. Невероятно плохие парни.
— Нацисты начали Вторую мировую войну, — пустился в объяснения Брендан, — и убили шесть миллионов евреев во время Холокоста.
— Шесть миллионов? — Феликс был ошеломлен. — Это же просто чудовищно. Почему я об этом ничего не слышал?
— Потому что это произойдет в будущем, — пояснила Корделия. — В двадцатом веке.
— А что это за век? Вы пришли оттуда?
— Забудь, — бросила Элеонора. — Просто доверься нам, все, что ты увидишь с этой символикой, это не гамма-как-его-там… это… эм… сва-стикер.
— Свастика, — поправил ее Брендан.
— Точно, и она является символом кучки опасных и безумных людей, с которыми лучше не связываться. Так что отдай это лучше мне. — С этими словами Элеонора взяла повязку, разорвала ее, бросила на пол и растоптала. А затем, для вящей убедительности, она сделала то, что редко позволяла себе. Элеонора плюнула на свастику.
— Вопрос в том, как это сюда попало? — заметил Брендан. — Должно быть, ее обронил очередной герой книги!
— Только вот это не мог быть герой книг Кристоффа, — заявила Корделия.
— Почему нет?
— Потому что он писал книги еще до прихода нацистов к власти. Последняя его книга была опубликована в 1928 году. А затем он исчез.
— И стал Королем Бури, — добавила Элеонора.
Уилл подошел к факелу на стене, чтобы зажечь его, но тут вспомнил.
— Чертов император забрал мою зажигалку. В доме есть спички?
— Римляне забрали их, — ответила Корделия. — У тебя есть план?
— Идем сюда. — Уилл кивком показал вглубь прохода. — Насколько я помню, он ведет к винному погребу.
— Винный погреб? — переспросила Корделия. — Это твой план — забраться в винный погреб? Нам нужно попасть туда, где мы еще не были, чтобы найти хоть какие-то подсказки, которых, возможно, не существует. А это значит, что мы идем этим путем, а не в винный погреб.
— И как мы узнаем, куда идти? — спросила Элеонора.
— А мы не будем видеть, куда идти, — пояснила Корделия. — Мы просто будем потихоньку пробираться вперед, держась за руки и стараясь быть предельно осторожными.
— Наконец-то я смогу держать свою жену за руку, — обрадовался Феликс.
— Только попробуй еще хоть раз так назвать! — рассвирепела Корделия.
Уолкеры, Уилл и Феликс направились вниз по проходу, переступив через то, что осталось от нацистской повязки. Вскоре стало совсем темно. Феликс держал Корделию за одну руку, Уилл — за другую. Ребята шли вереницей, которую возглавлял Брендан. Продвигаясь наощупь, они не раз спотыкались, задевая в кромешной тьме углы. Неожиданно они оказались перед развилкой.
— Куда идем? — Брендан повернулся к остальным.
— Направо, — ответила Элеонора. — Нам нужно держаться правой стороны. Тогда будет проще понять, куда идти, если мы попадем в тупик.
— Хорошее замечание, — сказал Уилл.
— Только дислексики хорошо разбираются в таких штуках, — подметил Брендан, действительно считая это комплиментом.
Они пошли направо, а затем снова направо. «Кажется, мы сделали полный круг», — подумал Брендан и остановился.
— Ребята? Здесь стены уже не деревянные.
Все начали ощупывать их ладонями и нашли ровный шов, где начиналась влажная шероховатая каменная стена.
— Как это возможно? — Уилл был озадачен. — Каменная стена внутри здания?
— Мы же уже слышали о ней! — воскликнула Элеонора. — Помните, что Пенелопа говорила нам о пещере? В которую уходил Кристофф, чтобы пользоваться книгой и творить свои злодеяния? — От этой мысли ее бросило в дрожь. — Может быть, нам следует вернуться?
— Нам не стоит поддаваться панике, Нелл, — повернулась к сестре Корделия. — Нам нужно идти вперед. Несмотря на то, что мы там найдем.
Ребята осторожно продолжили свой путь. Со стен туннеля капала вода. Вдруг Брендан заметил вдалеке слабое свечение.
— Ребята! Смотрите! — заорал он.
Свет был не ярче света экрана компьютера, просачивающегося через дверную щель, но Брендану он казался ярче солнца. Мальчик тут же выдернул руку и побежал вперед.
— Брен, ты куда?
Брендан приближался к источнику света, неотрывно глядя на него. Сначала ему казалось, что это лишь отражение на потолке, но там не было ничего, лишь темнота. Затем он показался ему кусочком льда на полу или кучкой бледно-голубоватых кристаллов, и только когда Брендан подбежал поближе, он понял, что это такое…
Водоем.
Прямо посередине прохода сиял небольшой пруд.
 | Крис Коламбус, Нед Виззини. Битва чудовищ |
Электронная книга: Крис Коламбус, Нед Виззини. Битва чудовищ