Беспощадный тиран, король Гай из Лимероса, захватил два соседних королевства и уничтожил их законных правителей. Цель тирана – отыскать магические кристаллы, дающие власть над магией четырех стихий. В руках у Гая мощнейший козырь – малолетняя дочь Люция, будущая великая волшебница, которая, по слову пророчества, способна повелевать стихиями. Но и у принцессы Клейоны, наследницы трона королевства Оранос, есть средство не меньшей силы – волшебный перстень, с помощью которого можно управлять магией. Кто выиграет в неизбежной схватке? Тиран – чтобы утвердиться в мире и сеять повсюду смерть? Или юная принцесса Клейона, с ее добрым сердцем и взывающей к справедливости душой?
Автор перевода – Мария Семёнова, создательница знаменитого сериала о Волкодаве и других известнейших книг в историко-фэнтезийном жанре.
Глава из книги:
Очнувшись, принцесса Клео обнаружила, что лежит связанная в убогой телеге, торопливо катящейся по сельской дороге.
Йонас счел за благо связать ее. Он знал, что ей не понравится пребывание в его обществе. И это, пожалуй, было еще слишком мягко сказано.
– С пробуждением, – сказал он, заметив, что аквамариновые глаза открылись.
Сперва взгляд Клео был сонным: остатки зелья еще не выветрились.
Потом стал пристальным.
– Ах ты тварь! – зарычала она, силясь дотянуться до него, несмотря на путы. – Ненавижу!
Он удержал ее и достаточно бережно привел в сидячее положение.
– Не ругайся, твое высочество. Не ровен час, охрипнешь.
– Куда ты меня везешь? – Клео судорожно озиралась.
– Домой, а куда же еще?
– Зачем ты выкрал меня?
– Отчаянные времена, принцесса, требуют отчаянных действий.
– Ты переоцениваешь мою значимость для принца Магнуса и его папаши. Можешь требовать чего угодно – они не поддадутся!
– Я потребовал, чтобы он прекратил строить дорогу.
– И долго ты, интересно, над этим думал? – Ее брови так и взлетели. – Тоже мне, главное требование мятежника к королю! Хоть посоветовался бы с кем…
Йонас хмуро уставился на нее. Он, оказывается, успел подзабыть, что язык у нее временами был хуже бритвы.
– А известно тебе, – спросил он, – что творится на этом строительстве? Как его нашей пелсийской кровью поливают? Сколько народу за один прошлый месяц погибло?
У Клео отвисла челюсть.
– Н-нет… Жуть какая! Если это правда, мне… мне ужасно жаль…
На самом деле о зверствах короля Гая она слышала и ранее. Йонас кое о чем упоминал в свое первое посещение, правда не вдаваясь в подробности. С другой стороны, ей было негде увидеть тому подтверждение. Пусть Клео и была помолвлена с принцем, Йонас верил: она все равно оставалась пленницей в своем собственном доме. А пленникам не очень-то рассказывают о том, что делается за стенами.
– Кровавый король не слишком бережлив в том, что касается рабского труда и самих рабов, – сказал он принцессе. – Может, он и убаюкал большинство ваших оранийцев и они чувствуют себя в безопасности, но моему народу досталась иная доля. Я видел своими глазами, что творят королевские охранники, не опасаясь ни наказания, ни сопротивления! Это необходимо любой ценой прекратить!
Щеки принцессы, только что раскрасневшиеся от гнева, резко побледнели.
– Еще как необходимо! – вырвалось у нее.
Он не ожидал от нее таких слов, да еще настолько искренне произнесенных.
– Кажется, кое в чем мы все же согласны между собой, – сказал он. – С ума сойти!
– Ты меня с семейкой Дамора не равняй, – отозвалась Клео. – Я тебе не они! Только если ты вправду хотел выкрасть кого-то, кто важен для этой семьи, хватать надо было не меня. Моя смерть от рук бунтаря будет королю как подарочек.
Тогда, в мастерской портного, он пообещал, что не тронет ее, но она все равно думала о самом худшем, и он не мог ее осуждать. Он ведь уже второй раз ее похищал. И наверное, в самом деле был в глазах девчонки звероподобной тварью. Йонас наклонился к ней и, постаравшись не обращать внимания на то, как она отшатнулась, стал развязывать путы у нее на руках.
– Поживем – увидим, принцесса…
Через некоторое время телега достигла края Диколесья, начинавшегося милях в тридцати от Ястребиной Брови. Здесь Йонас поблагодарил возчика – сочувствовавшего бунтарям оранийца, завербованного одновременно с Нериссой, – и повел Клео в темную чащу.
Она не пыталась противиться и не пробовала сбежать. Йонас лишь слегка придерживал ее за руку, пробираясь вместе с ней сквозь бурелом.
– Здесь, говорят, скрываются грабители и убийцы, – проговорила она, и голос предательски дрогнул.
– Воистину так, – отозвался Йонас.
– А еще тут водятся опасные звери.
– Несомненно, принцесса.
Она покосилась на него:
– Подходящее место для бунтовщиков.
Он сдержал смешок.
– Вы меня прямо захвалили, ваше высочество. Аж краснею.
– Если ты воспринимаешь это как похвалу, ты еще глупей, чем я думала!
Тут уже Йонас расплылся в неудержимой улыбке:
– Меня еще и не так обзывали…
Представители королевских фамилий никогда не совались в эти леса и не имели случая самолично убедиться, действительно ли они темны – особенно в сумерках, как теперь. Густая листва высоченных деревьев перекрывала свет, так что внизу царила едва ли не вечная ночь. Клео спотыкалась о выступающие корни и чуть не падала.
Йонас крепче перехватил ее руку:
– Не время останавливаться, принцесса. Всего ничего осталось идти.
Клео поддернула юбки, успевшие намокнуть в грязи, и кровожадно покосилась на молодого мятежника.
И вот наконец они выбрались на небольшую поляну. Здесь, разгоняя подступающую тьму, горел жаркий костер. Пахло жареной олениной, – похоже, сегодняшняя охота удалась, ложиться спать на пустой желудок не придется.
Из сумерек начали возникать тени, и принцесса снова едва не споткнулась. Перед ней предстало не менее трех дюжин мятежников – все оборванные, с нехорошими взглядами. Кто-то взбирался на дерево. Клео посмотрела вверх, и глаза у нее округлились при виде жилищ, устроенных на ветвях футах в двадцати над землей. Доски, ветки, веревки… Тем не менее все это как-то держалось и давало людям приют.
– Так вот где вы живете? – удивленно проговорила она.
– Это временно.
Клео скрестила руки на груди и обвела взглядом стоянку. Лишь немногие повстанцы прямо смотрели на нее. Иные – с любопытством, но большинство – с недоверием и презрением. Не слишком здесь были рады особе королевских кровей, уж что говорить.
Вперед выскочил Тарос: он гнался за кроликом. Мальчишка четырнадцати лет был самым младшим в отряде, и его восторженность не ведала границ. Он и теперь широко улыбнулся молодому вожаку. С боевыми умениями у него пока было негусто, но Йонас уже несколько раз брал его с собой, отправляясь набирать сторонников. Тарос был невелик ростом и тонок в кости, его явная юность и открытая улыбка помогали усыплять подозрительность горожан, с которыми случалось заговаривать Йонасу.
Под деревьями звучали голоса, стрекотали насекомые, высоко в ветвях ворковали птицы. Лес жил своей жизнью.
И тут было не так уж и плохо. По крайней мере, мальчику так казалось.
Клео почесала плечо, укушенное комаром. Она выглядела не столько напуганной, сколько раздосадованной. Оно и понятно: здесь ей не предоставят ни роскошного золотого дворца, ни даже комнаты в небогатой, но чистенькой гостинице. Унизительно для престолонаследницы. Ничего: чем богаты, тем и рады.
Появился Брайон.
– Помощь нужна? – спросил он, поглядывая на Йонаса.
– Нет, – ответил Йонас. – Все в порядке. Только скажи своей девушке, чтобы на глаза мне не попадалась. Хватит уже мне неприятностей на сегодня.
– Говоря о моей девушке, ты имеешь в виду ту, которая сегодня меня ненавидит почти так же сильно, как и тебя?
– Да. О той самой.
Брайон пошел прочь. Минуя костер, он хлопнул одного из парней по спине и назвал его по имени: Финеас. Уже вдвоем они оглянулись в сторону Клео и засмеялись.
– Это Брайон, – сказал Йонас. – Мой близкий друг. Сильный, верный и смелый.
– Славные качества. – Клео прищурилась. – А ты, значит, вожак?
Йонас пожал плечами:
– Стараюсь…
– Значит, если ты прикажешь, они меня убьют? В том числе твой близкий друг Брайон? Или ты предпочтешь сам это сделать? – Он ответил не сразу, и она в упор уставилась на него. – Ну так как?
Он шагнул к ней, и его пальцы сомкнулись на ее руке повыше локтя. Что-то она разговорилась, эта принцесса. Слишком громко и слишком вольно болтает. Еще хуже Лисандры.
– Не делала бы ты вслух подобных предположений, твое высочество. Смотри, вдруг еще вдохновишь кого-нибудь из моих ребят. Не все одобряют мое решение тебя сюда привести.
Клео хотела отстраниться, но он держал крепко.
– Руки убери, – огрызнулась она.
– Это всего лишь политика, принцесса. То, что я сделал сегодня, как и то, что собираюсь делать в будущем, – все это ради моего народа. Только ради него.
Йонас покосился влево и тихо ругнулся, увидев, кто к ним подходит.
У Лисандры растрепалась коса, длинные вьющиеся волосы превратились в спутанную гриву. Карие глаза неотрывно смотрели на Клео.
– Так это она и есть? Ее королевское высочество?
– Она самая, – ответил Йонас. Спор еще не начался, а он уже чувствовал себя усталым. Препирательства с упрямой и самоуверенной Лисандрой бывали жутко утомительными даже в самые лучшие времена. – Лисандра Барбас, позволь представить тебе принцессу Клейону Беллос.
Клео промолчала, опасливо наблюдая за девушкой. Та смерила ее взглядом и произнесла:
– Она еще дышит!
– Ну да, – подтвердил Йонас.
Лисандра неторопливо обошла Клео кругом, рассматривая ее нарядное платье, драгоценные украшения и острые носки золотых сандалий, выглядывавшие из-под юбок. Потом предложила:
– Может, отправим королю ее царственный пальчик в качестве доказательства, что она вправду у нас?
– Лисандра! – начиная сердиться, прошипел Йонас. – Утихни!
– Это значит «да»?
– Дай угадаю, – сказала Клео. – Это одна из твоих мятежниц, не одобряющих идею моего похищения?
– У Лисандры обычно имеется свое мнение по поводу решений, которые я принимаю.
Смутьянка вновь окинула Клео взглядом, полным неодобрения.
– Все-таки я в толк не возьму, чего ради выкрадывать бесполезных девок, у которых нет иных достоинств, кроме внешних?
– Ты меня совершенно не знаешь, – резко произнесла Клео. – Однако уже успела решить, что ненавидишь меня. С таким же успехом и я могла бы тебя заочно возненавидеть. По-твоему, это справедливо?
Лисандра закатила глаза:
– Скажем так: я всех королевских особ терпеть не могу. А ты – королевских кровей. Значит, подпадаешь под мою ненависть. Ничего личного.
– Не городи бессмыслицы. Говоришь, ничего личного? Ну а для меня ненависть – очень даже личное чувство. Если бы я чем-то заслужила твою нелюбовь, тогда другое дело. Если же нет… Довольно глупо предаваться такому сильному чувству, не удосужившись сперва подумать!
Брови Лисандры сошлись у переносицы.
– Король Гай сжег мою деревню дотла и угнал моих односельчан в рабство. Он убил моих мать и отца. А мой брат Грегор пропал неизвестно куда, – может, я вообще никогда больше не увижу его. – В голосе девушки зазвучала ярость. – А ты… ты вообще не ведаешь, что такое боль! Ты не знаешь, как это – жертвовать и бороться! Ты родилась под золоченым кровом и с золотой ложечкой во рту. У тебя и жених – принц!
Йонас открыл рот, намереваясь вмешаться. Этот спор был ни о чем. Он только привлек внимание десятка повстанцев. Стоя кругом, ребята смотрели то на одну девушку, то на другую.
Однако прежде Йонаса заговорила принцесса. Ее глаза горели огнем.
– Говоришь, я никогда не ведала боли? Может, я не пережила таких ужасов, какие выпали тебе, но, поверь, кое-что досталось и мне! Мою любимую сестру унесла болезнь, которую лекаря даже назвать не сумели. Я обнаружила ее остывающее тело, а несколько часов спустя король Гай вломился в мой дом. Мой отец с мечом в руках защищал от врагов свое королевство – и его убили. Он мог спрятаться в безопасном укрытии, но предпочел драться вместе со своими людьми! Так вышло, что я приняла его последний вздох. А моя мать умерла родами, и я вообще никогда не знала ее. Зато моя сестра все наше детство ненавидела меня за ее смерть. Еще у меня был доверенный телохранитель… юноша, которому я отдала свое сердце. Он погиб от удара в спину, пытаясь защитить меня от того самого принца, за которого меня теперь выдают против моей воли. Я в считаные дни потеряла почти всех, кем дорожила, мне даже оплакать их как следует не дали… – Клео судорожно перевела дух. – Можешь думать обо мне что угодно, но, во имя богини, однажды я верну себе трон – и король Гай заплатит за свои преступления!
Еще мгновение Лисандра молча смотрела на нее. Ореховые глаза девушки были полны слез.
– Вот тут ты права, – сказала она. – Еще как заплатит!
И, не добавив более ни слова, она стремительно ушла прочь, исчезнув в темноте леса. Брайон почти сразу убежал следом.
Йонас проводил их взглядом. Вот бы знать, заставила Клео Лисандру переменить мнение о себе или только зря сотрясала воздух? Еще Йонас не отказался бы выяснить, в какой мере напускной была отчаянная воинственность Лисандры. Может, она лишь старалась покруче выглядеть в глазах остальных? Но когда она заговаривала о своей деревне, о погибших родителях, пропавшем брате, в ее глазах появлялась такая неподдельная боль! Йонас вполне понимал эту боль. Как и чувства Клео. Две совсем разные девушки – а сколько между ними было общего!
Тут он ощутил на себе злой взгляд принцессы.
– Что такое?
Клео вздернула подбородок:
– Если надумаешь убить меня, когда король Гай отвергнет твои требования, знай: я буду драться до последнего вздоха!
– В мыслях не держу сомневаться. – Йонас склонил голову набок. – Хочу, однако, прояснить одно недоразумение. Я вовсе не намерен тебя убивать. Ни сейчас, ни потом. Но вот использовать тебя против семейки Дамора каким угодно способом – это да!
– И каким же? – Клео нахмурилась.
– Ты для него – вроде символа единства и надежды, чтобы влиять на оранийский народ. Вот и мы сделаем то же. Если он отмахнется от моих требований и не захочет тебя вернуть, ты останешься с нами – в качестве мятежницы. Прикинь: золотая принцесса встает на нашу сторону, изобличая ложь короля! Веский довод!
Она приоткрыла рот, словно собираясь возразить, но он вскинул руку:
– Я действительно верю, что ты наиболее ценна для него живая. А еще я, знаешь ли, не совсем дурак. Он полагает, что мы прибегнем к насилию, если он не уступит, – и рассчитывает, что это будет ему опять-таки на руку. Если хоть волос упадет с твоей головы, все симпатии, которые часть оранийцев уже питает к восставшим, рассеются как дым. Поэтому я и не собираюсь причинять тебе никакого вреда. Мне, как и королю, больше выгоды от тебя живой… Короче, вот что я предлагаю: устраивайся поудобнее и жди, что будет дальше. Мы предоставим тебе пищу и кров. Слухи об этих лесах ходят скверные, так что люди в своем уме сюда не больно-то суются.
Клео в очередной раз смерила его взглядом:
– Оно и видно.
Йонас усмехнулся углом рта:
– Знаю, знаю, я тебя сюда не очень-то вежливо притащил. Но клянусь, здесь тебя никто не обидит. Ты в безопасности. И вот еще что: я намерен лично всадить клинок королю в сердце и освободить свой народ от его гнета. Как только мне представится такая возможность, можешь забирать обратно свой трон. До Ораноса мне нет особого дела, мой дом – Пелсия.
И Йонас замолчал, давая ей время переварить услышанное.
– А мое дело – будущность Ораноса и его жителей. – Клео кивнула.
– Вот мы с тобой и еще кое в чем согласились: каждый из нас любит свою страну. Это хорошо. Ну так скажи мне, принцесса: ты и дальше будешь противиться всему, что бы я ни сделал? Или станешь чуточку милей и сговорчивей?
Некоторое время Клео молчала. Но потом посмотрела ему прямо в глаза, и в ее взгляде было столько же яростного напора, как и у него самого.
– Отлично, – сказала она. – Я буду делать что надо. Но вот милее стану навряд ли.
Йонас не смог удержаться от смеха:
– Это я как-нибудь переживу…
 | Морган Родес. Мятежная весна |
Электронная книга: Морган Родес. Мятежная весна