Далекое будущее. Планета Гея. Эпоха Средневековья…
Много лет на Гее действует специальная Миссия наблюдателей с Земли. Им категорически запрещено использовать какие-либо земные технологии. Тем более – вооружение. Но привычные к интригам, жестокие и коварные местные аристократы не прочь добраться до «оружия богов». За это они готовы заплатить любую цену. Поэтому, когда молодой барон Рей де Бюи во главе крошечного войска безжалостно расправился с тысячной ордой кочевников, кураторы Миссии решили, что случилось непоправимое…
Глава из книги:
Буран застиг их на перевале.
К седловине они вышли к полудню. Кони, ступая подкованными копытами по каменистой тропе, поднимались по склону ходко и уверенно. Запасную лошадь Рей взял только одну, да и ту – на всякий случай. В ближайшем городе империи он собирался коней продать и нанять карету. Будущей герцогине Барской следовало путешествовать по землям Киенны приличным ее титулу способом.
Оружия кони не несли. Еще до рассвета Рей погрузил его в мешки и куда-то увез.
– Закопал! – пояснил Алэйне, вернувшись. – Место укромное, не отыщут. А нам столько не нужно. Дороги в Киенне безопасные, а случись разбойники – из пистолетов отобьемся. Шайки большими не бывают, у нас на двоих – три ствола и сотни патронов. Я еще и автомат прихватил…
Алэйне не спорила. После вчерашнего разговора она пребывала в грустном настроении. Печали добавило прощание с Флор. Та плакала и целовала наследнице руки, благодаря за приданое. Флор догадалась, откуда взялись векселя. Алэйне сама едва не всплакнула: успела привязаться к фрейлине. Как теперь без нее? В первом же селении Киенны Рей обещал нанять служанку, но разве заменит чужой человек родственную душу? Алэйне ощущала себя осиротевшей.
Нечто подобное, судя по всему, испытывал и Рей. На прощание он расцеловался с Люком, наказав Флор хорошо за ним присматривать. Та охотно пообещала.
– Не спеши, окрепни! – наставлял меррийца барон. – Затем бери Флор и поезжайте в Бюи. Передай воинам мой приказ: перекрыть дорогу и не впускать людей из герцогства. Неизвестно чем эта история с Элеонорой кончится. Вдруг очередной претендент на баронство объявится? Или кто другой? Гоните их в шею! В ущелье вы любое войско сдержите. Предупреди вилланов: если что, пусть уходят в горы. Остаешься в Бюи вместо меня. Командуй!
Люк, слушая, молча кивал. В глазах у него стояли слезы.
– Вот! – Рей выложил на кровать кошелек. – На первое время. Лишних коней, мечи и арбалеты стражей продашь в пути. До Бюи денег вам хватит, а в замке золота много – за коней и оружие норгов выручили. Бери, сколько потребуется, скажи казначею: я разрешил. Тебе ведь венчаться.
– Мы обождем! – сказал Люк, переглянувшись с Флор. – Я хочу, чтоб мой сюзерен и самый близкий друг был на нашей свадьбе.
Говорил мерриец, как заметила Алэйне, с акцентом, при этом слегка картавя.
– Не стоит! – возразил Рей. – Я могу задержаться, а Флор не терпится! – Он подмигнул девушке, и та зарделась. – Венчайтесь, отпразднуем потом!
На том и расстались. И вот теперь, поднимаясь по склону, Алэйне вспоминала события прошедших дней. Как быстро они пролетели! В Проклятом лесу им было опасно, но хорошо. Мысли занимала тревога за жизнь, но остальное виделось ясным. После Мо все изменилось. Им более не нужно скрываться, а Рей теперь не защитник, а проводник. В Киенне они расстанутся. Это хорошо или плохо? Алэйне не могла определиться. А потом… Как встретят ее в Киенне? Действительно, как сказал Рей, выдадут замуж? За кого? Хорошо еще, если за молодого и красивого, а вдруг за старика?
За старика Алэйне не хотелось. Она не спешила бы замуж, но с королем не поспоришь. Трон в герцогстве ждать не будет. Готард дал понять: незамужней наследнице рассчитывать на него не следует. Король, конечно, может вступиться, но это война. Зачем она Киенне? Проще сбыть наследницу с рук.
От этих мыслей становилось тоскливо. Находясь в их власти, Алэйне перекусила на устроенном близ седловины привале, взобралась в седло и двинулась за спутником. Они ступили на узкий карниз, огибавший пропасть, и продвинулись по нему с четверть лье, когда с неба посыпался дождь. Падая на холодные камни, вода немедленно замерзала и превращалась в лед. Кони стали оскальзываться.
– Спешиваемся! – крикнул Рей и спрыгнул на камни. Алэйне последовала его примеру. – Беда, миледи! – сказал он, пробравшись к ней между скалой и крупами коней. – Надвигается буран. Возвращаться нельзя – заблудимся. Двигаемся вперед. Берите коня за повод и крепко держитесь за него! Поскользнетесь – сумеете устоять. А вот если конь станет падать – повод немедленно бросайте! Не то лошадь утащит вас в пропасть.
Алэйне кивнула. Рей освободил запасную лошадь от привязи, и они медленно двинулись дальше. Дождь сменился снегом. Мокрый и тяжелый, он залеплял глаза, оседал на одежде, но, самое опасное, превращал и без того скользкую дорогу в каток. Алэйне пробиралась бочком, вжимаясь спиной в холодные скалы. Несколько раз она оскальзывалась, но зажатый в кулаке повод помогал удержаться на ногах. Всякий раз при этом у Алэйне холодело внутри, а после прошибал пот. Они продвигались, потеряв счет времени, как внезапно случилось страшное. Шедшая перед Алэйне запасная лошадь попала копытами на откос, заскользила и начала сползать в пропасть. Алэйне рванулась на помощь, но вспомнила наставление Рея и замерла, прижавшись к стене. Лошадь изо всех сил цеплялась подковами за дорогу, но лед под снегом не давал ей возможности устоять. Задняя часть животного свесилась в пропасть, лошадь попыталась опереться на передние ноги, но те соскользнули. Лошадь жалобно закричала. Алэйне разглядела испуг и мольбу в черных глазах, копыта мелькнули над краем обрыва, и истошное ржание пропало внизу.
– Миледи! – расслышала она голос Рея. – Вы целы?
– Да! – крикнула Алэйне.
– Пожалуйста, осторожнее! Осталось совсем немного.
Алэйне собралась с духом и двинулась дальше. Приставными шажками она миновала место падения лошади и отлипла от стены. Далее карниз уклонялся в сторону от пропасти, идти стало легче. Скоро он и вовсе кончился. Впереди показалась довольно просторная площадка. Видимо, ее и имел в виду Рей, заверяя, что идти недолго.
Барон встретил девушку на карнизе, взял за руку и отвел от обрыва.
– Дальше не пойдем! – сказал решительно. – Слишком опасно.
На площадке нашлась пещерка, вернее, расщелинка десяти шагов в длину и двух в ширину с неровным каменистым полом. Потолка видно не было, но небо вверху не просматривалось. Ветер в расщелинку тоже не задувал. Алэйне, зайдя внутрь, устало присела на камень, а Рей занялся обследованием укрытия, а затем – площадки перед ним.
– Дров нет! – сообщил грустную весть по возвращении. – Придется мерзнуть. Одеяла и спальные мешки пропали с запасной лошадью.
В справедливости слов спутника Алэйне убедилась довольно скоро. Пока они двигались, ей было жарко, а здесь, среди промерзших каменных стен, тело начало стыть. Длинный плащ на меху, построенный портным в Мо, промок, как и сапоги, и совершенно не согревал. Зубы Алэйне начали выбивать дробь, стуча раз от разу все громче.
– Вот что, миледи! – Рей взял ее за руку. – Так мы до утра не протянем. Надо лечь.
Он снял свой длинный, грубого сукна плащ, расстелил на полу, затем принес снаружи два седла. Бросив их в головах, он стащил с Алэйне плащ и знаком велел ей ложиться. Алэйне подчинилась. Рей примостился рядом, укрыл их обоих плащом девушки, затем придвинулся к ней со спины и крепко обнял. «Что вы себе позволяете?!» – хотела возмутиться Алэйне, но барон шепнул в ушко:
– Порознь замерзнем. Поверьте! Мне приходилось ночевать в горах. Только согревая друг друга, можно спастись.
Алэйне затихла. Рей взял ее озябшие ладошки в свои. Скоро они согрелись. А затем тепло стало медленно течь по телу, продвигаясь от спины к животу и далее – к ногам. Глаза Алэйне стали слипаться. Опасная дорога, пережитый страх, усталость – все это настолько вымотало ее, что она не заметила, как уснула.
Пробуждение вышло поздним. Открыв глаза, Алэйне увидела свет, падающий в расщелину, и поняла, что снаружи утро. А ведь легли они еще засветло. Алэйне вспомнила прошедшую ночь. Несколько раз она просыпалась от холода – с нее сползал плащ, и тогда, вместо того чтоб его поправить, она начинала жаться к Рею, жалобно при этом скуля. Барон просыпался и укрывал ее. После чего вновь обнимал. Алэйне покраснела, припомнив это, но долго переживать не стала. В конце концов, ничего предосудительного не произошло. Спали-то они одетыми! А что обнявшись, так это для тепла.
– Проснулись? – спросил Рей, заглянувший в расщелину. Выглядел он хмурым. – Я не стал будить вас с рассветом – снег еще лежал. Солнце растопило его. Вставайте! К сожалению, не могу вас накормить – еда была в тороках запасной лошади. И автомат пропал… – Он вздохнул. – В горах нападать на нас некому, и я держал его во вьюке. Ничего! Спустимся и что-нибудь придумаем.
Кони стояли уже заседланными. Алэйне нахлобучила шапку, сунутую бароном ей под голову, и забралась на кобылку. Они тронулись в путь. Вскоре выяснилось, что в снегопад, сами того не подозревая, они миновали самый опасный участок пути. Склон убегал вниз, и чем дальше, тем более становился пологим. Скоро горы и вовсе кончились. Они выбрались в долину и заметили неподалеку хижину, сложенную из потемневших от непогоды бревен.
– Это караванщики построили! – догадался Рей. – Для отдыха после перевала. Славно!
Хижина оказалась неожиданно просторной. Внутри имелся выложенный из камней очаг с подвешенным на треноге медным котлом. Дым от костра выходил в отверстие, проделанное над очагом в камышовой крыше. Вдоль стен тянулись грубо сколоченные нары. При необходимости здесь мог переночевать с десяток застигнутых непогодой человек. Внутри было на удивление свежо: или люди были здесь недавно, или же дыра в крыше обеспечивала приток воздуха.
Хижина располагалась среди просторного двора, огороженного высоким плетнем, внутри имелся колодец и поленница из нарубленных толстых веток. Караванщики, судя по всему, обустроились основательно.
– Согреем воды и умоемся! – предложил Рей. – А я схожу в заросли, может, подстрелю кого. Разожгите пока огонь, миледи!
Алэйне направилась к поленнице и принялась складывать на изгиб локтя дрова. Занятая мыслями, она не обратила внимания на шипение, раздавшееся среди дров. Внезапно острая боль, пронзившая ее ладонь, заставила ее прийти в себя.
Алэйне ойкнула и отдернула руку. На тыльной стороне ладошки виднелись две красные точки. Алэйне глянула на поленницу. Вдоль веток скользило, втягиваясь в щель, пестрое, узкое тело. Змея! Алэйне завизжала – громко и испуганно. За оградой послышался топот, и во двор ворвался не успевший отойти далеко Рей.
– Там! Там… – закричала Алэйне, указывая рукой, и пошатнулась. Мир вокруг стал бледнеть и качаться. Рей подхватил ее на руки, отнес в хижину. Там, уложив на нары, стал лихорадочно рыться в сумках. Алэйне еще успела заметить, как он извлекает знакомую коробку с крестом и бежит к ней, после чего свет перед глазами сузился и померк…
* * *
В хижине было светло. Солнечный свет, пробиваясь сквозь узкое окошко, прорубленное в стене, падал на край нар, превращая потемневшее от времени дерево в благородную, покрытую патиной бронзу. Алэйне протянула к нему руку, и свет выхватил из полумрака ее покрасневшую и распухшую ладонь. «Змея! – вспомнила Алэйне. – Меня укусила змея!»
Она испуганно приподняла голову и огляделась. Никаких змей рядом не наблюдалось. Она лежала на нарах, укрытая меховым плащом, а в хижине никого не было. Тело ныло от долгого пребывания в одной позе, а мех на плаще почему-то щекотал кожу. Алэйне приподняла край. Она лежала под плащом совсем голая. Одежды не было – совсем никакой. Только лоно и ягодицы укрывало нечто вроде набедренной повязки. «Это для чего? – подумала Алэйне с тревогой. – Зачем он меня раздел?»
Словно услыхав ее мысли, в дверной проем шагнул Рей.
– Очнулись, – обрадовался он. – Слава Иисусу! Второй день пошел… – Он метнулся к очагу и зачерпнул из котла ковшом. – Выпейте! Это бульон. Удалось подстрелить фазана, и я его сварил. Вам нужен бульон…
Алэйне, ощутив жажду и голод одновременно, приникла к ковшу и принялась пить теплую, пахучую жидкость. Бульон был без соли, зато наваристый. Видимо, нагулять жирок фазан успел. Опорожнив ковш, Алэйне откинулась на седло, служившее ей подушкой, и вздохнула.
– Плохо? – сочувственно спросил Рей.
– Нет! – ответила девушка. – Слабость и голова чуть кружится.
– Это болотная гадюка, – сказал Рей. – Заползла в поленницу на зимовку, а вы ее потревожили. Я ее убил – не то еще других покусает. Яд этой змеи очень опасен, люди, укушенные ей, чернеют и умирают. Нам повезло, что среди лекарств нашлась сыворотка, и она не утратила силу. Напугали вы меня, миледи!..
– Рей! – перебила Алэйне. – Почему я голая?
Рей смущенно кашлянул.
– Видите ли, миледи… Когда вы утратили сознание… Если с человеком такое случается, его тело слабеет и не держит того, что во внутренностях. Оно вываливается наружу…
– Ты хочешь сказать?!
Алэйне торопливо откинула край плаща и принюхалась. Странно, но ничем не пахло.
– Не беспокойтесь! – сказал Рей. – Я раздел и обмыл вас. Рубаху пришлось выбросить, но у вас есть запасная. Платье не пострадало: плотное сукно рубахи не пропустило нечистот. Я обрезал только подол, верхнюю часть рубахи разорвал и запеленал вас на всякий случай…
– Ты меня мыл?
Алэйне приподнялась на нарах.
– Вам неприятно, что я видел вас голой? Не нужно стыдиться, миледи! Вы были без сознания, а рядом не нашлось женщины, которой следовало это поручить. Я старше вас и был женат…
– Я не об этом! Ты мыл меня, обгаженную!
– Мне приходилось делать вещи куда более неприятные, – пожал плечами Рей. – Это такая малость!
– Это не малость! – покачала головой Алэйне. – Это вовсе даже не малость! Ты барон, а не слуга, выносящий горшки за господами. – Она помолчала. – Было противно, да?
Рей вздохнул.
– Расскажи!
– Я не сразу решился, – пробормотал он. – Вы правы: мне не доводилось заниматься подобным. Я колебался. Но тут представил, как вы будете в этом лежать… Моя будущая герцогиня. Маленькая и отважная девочка, которая шла со мной через Проклятый лес, сражаясь с чудовищами, не жалуясь и не капризничая. Я решил, что обязан это сделать. Да, противно. Но мне приходилось видеть и более гадкие вещи. Вы лежали такая беспомощная, и я боялся, что вы не выживете, и мне придется похоронить вас во дворе. Тогда я подумал, что хоть это могу сделать для вас…
Он запутался и опустил взор.
– Почему ты не смотришь на меня? – спросила Алэйне. – Тебе неприятно? После этого?
– Что вы! – удивился Рей. – Я просто смутился. Вы так переживаете из-за этого пустяка. Не стоит, миледи! Вы очень красивая! Смотреть на вас – одно удовольствие.
Алэйне заплакала. Рей осторожно погладил ее по голове.
– Не надо! Все хорошо.
Алэйне глубоко вздохнула и вытерла слезы.
– Прости! – сказала, шмыгнув носом. – Я не плакала много лет. Разучилась. Я была любимым ребенком родителей, они ласкали и баловали меня. Но умерла мама, а отец снова женился. Мачеха возненавидела меня. Она говорила отцу про меня гадости, которая сама же и сочиняла, а он верил и наказывал меня. Придворные, запуганные мачехой, меня сторонились. Мне некому было пожаловаться, я всем мешала. Тогда я перестала плакать. Я никому не верила… Тебя с Люком я тоже боялась. Вы могли убить и ограбить меня, и никому не было бы до этого дела. Но вы защищали меня. Ты заботился обо мне, кормил и согревал своим телом. И не потому, что я пообещала тебе денег. Ты легко мог забрать их, после чего уйти. Например, сейчас. Сказать про змею, и все бы поверили… Но ты остался и спас меня. Не побрезговал прибрать за мной. Ты очень славный, Рей!
– Вы тоже… – сказал Рей… – замечательная. Такая красивая и храбрая одновременно. Настоящий товарищ. Я не встречал прежде таких женщин. Правда, миледи!
– Не называй меня больше так! – попросила она. – Ты мне более не подданный. Друг, самый близкий.
Рей кивнул.
– Обращайся ко мне «Аль». Так звали меня родители.
– Хорошо! – сказал Рей.
– О чем бы ты ни попросил меня, я постараюсь исполнить. Все, что в моих силах. Знай!
Она обняла его за шею и поцеловала. Раз, затем другой. Он погладил ее по голове и отстранился.
– Тебе нужно покрепиться перед дорогой. Здесь нам оставаться нельзя – нет пищи. Фазан, которого я подстрелил, попался случайно – отбился от стаи. Поешь!
Он сбегал к котлу, выловил из него ножом и принес на дощечке куски разваренного мяса.
– А ты? – спросила Алэйне.
– Я сыт! – сказал Рей, отводя взгляд.
– Не ври! – вздохнула она. – Давай вместе! Потом я оденусь, и мы уедем.
– Ты сможешь сидеть в седле?
– Поедем вдвоем на одной лошади. Ты будешь меня придерживать.
– Верно! – обрадовался Рей.
Вдвоем они расправились с фазаном, запив мясо теплым бульоном. После чего Рей помог Алэйне одеться. Та, не стесняясь, поднимала руки, он набрасывал на нее рубашку, затем – платье, а после, поставив на ноги, обдернул подолы. Усадив, натянул на ноги чулки с сапогами. Одежда и обувь высохли и приятно согрели тело Алэйне. Оседлав коней и прицепив к седлам сумки, Рей закутал девушку в плащ, вынес и усадил боком на круп коня. Алэйне чувствовала, что может идти сама, но возражать против такой заботы не стала. Рей забрался в седло, обнял ее, и они тронулись. Чавкали по раскисшей земле копыта коней, моросил мелкий дождь, но Алэйне не замечала его. Она сидела, прижимаясь к Рею, и не глядела по сторонам. Ей и без того было хорошо. Так, как не бывало уже давным-давно. Ради этого стоило пережить укус змеи.
 | Анатолий Дроздов. Обезьяна с гранатой |