Удар — и картонная коробка отлетает на пару метров. Мальчишки хохочут, а я, в эту коробку засунутая, одновременно смеюсь и плачу от злости. В очередной раз пытаюсь встать, но тут новый пинок. Кажется — это тянется целый час, хотя, конечно, «футболят» меня от силы минут десять. Наконец удается вскочить на ноги. Секунда — и выпрыгиваю наружу, уже с кулаками наизготовку: сейчас вам покажу! Пацаны, гады, бросились врассыпную кто куда. Я в бешенстве, но ненадолго: такие игры были для нашего двора делом привычным, как говорится — ничего личного!
Дружила я исключительно с мальчишками, обычными дворовыми хулиганами. А они не делают скидок. Хочешь тусоваться с пацанами? Ну так и не ной! Один раз бросили меня в люк канализационного колодца, еще и чугунной крышкой прикрыли. Как ни умоляла, час оттуда не выпускали.
Родители купили мне ботинки-гриндерсы, подбитые железками, они-то и стали орудием возмездия на случай, если кто из приятелей начинал зарываться. Впрочем, двор со всеми его развлечениями не мешал понемногу двигаться к достижению мечты. А она была, да еще какая!
— Девочка, кем ты хочешь стать?
— Звездой!
Зал разражается смехом и аплодисментами. Пересматриваю сегодня кадры давнего телевизионного ток-шоу и удивляюсь: откуда было столько самоуверенности? Заложено от природы или перестроечное детство закалило? Родители меня любили, но никогда не нянчились, пылинок не сдували. Привыкла полагаться на себя и не делать из пустяков трагедии.
Неправда, что в шоу-бизнесе можно пробиться исключительно благодаря влиятельным родственникам или через постель продюсера. Моя история — пример того, что можно оказаться в нужном месте в нужное время и не упустить свой шанс, если ты к нему готова.
Я родилась в обычной семье. Папа был инженером, а мама кем только не работала, чтобы помогать отцу сводить концы с концами: и контролером, и кондуктором, и продавцом. Жили мы на окраине Москвы, в районе метро «Бабушкинская». Взрослые пахали с утра до вечера, так что мы с сестрой по большей части были предоставлены самим себе.
Первую песню «Шуга» я записала подростком. Родители обрадовались, что у дочки проявились способности, и отвели в музыкальную школу. Но долго там не продержалась. Педагог по фортепиано просила сделать ручки «яблочком», это казалось глупостью, и я начинала спорить. Так что довольно скоро из музыкалки «попросили». Вообще мало кто из преподавателей находил ко мне подход. Но на торжественных вечерах, посвященных Дню Победы, непослушной, дерзкой хулиганке Ионовой постоянно поручали исполнить какую-нибудь патриотическую песню, например о Москве. И я пела, никогда школу не подводила.
В какой-то момент родители решили, что все проблемы от неправильных друзей, и чтобы оторвать дочь от дворовой компании, отправили меня на перевоспитание к бабушке Лидии Михайловне, которая жила на проспекте Мира. Бабуля — редкий человек. В ней все очень искренне — доброта, сострадание, уважение к окружающим, я смотрела на нее и старалась быть похожей. По профессии она журналист, человек интеллигентный и образованный. Мы вместе читали книжки, бабушка превосходно играла на пианино и страшно расстраивалась, что я это дело бросила. Но у родителей не было денег на оплату занятий, а чтобы претендовать на бюджетное место, надо было заниматься музыкой всерьез, к чему я со своей неусидчивостью тогда не была готова. Но что-то начало меняться во мне, и мир на это откликнулся.
По выходным мы с родителями закупали продукты на ярмарке ВДНХ, это было дешевле. Там однажды к нам и подошла милая женщина:
— Я кастинг-директор «Ералаша». Набираем детишек для съемок. Вижу, ребенок у вас юркий, подвижный, смешной. Приходите.
Мама спрашивает:
— Ты хочешь сниматься в кино?
— Хочу.
— Ну, раз хочет, запишите наш телефон.
Через неделю пригласили на Киностудию имени Горького. Мама отнеслась к моим творческим перспективам скептически, так что я пошла туда с бабушкой. Пробовались человек триста, и бабуля на больных ногах отстояла со мной длиннющую очередь. Она во внучку почему-то верила. На кастинге дали вводную: «Ты приходишь в кинотеатр, а на твоем месте уже кто-то сидит. Что будешь делать?» Ух как же я орала на воображаемого зрителя, перепутавшего кресла! Взяли сразу — но не на главную роль, а на подружку героини. В этом сюжете деревенские девчонки «разводили» городских ребят, возвращавшихся домой с полными корзинами грибов: мол, набрали одних поганок, так недолго и отравиться. А когда доверчивые городские, выбросив грибы, отправились домой, то из окна автобуса увидели, как юные аферистки подбирают добычу.
Началась съемка, и на площадке появился директор «Ералаша» Борис Грачевский. Исполнительница главной роли от волнения стушевалась, стала запинаться, а потом вообще забыла текст.
— Знаешь ее роль, сможешь сыграть? — обратился ко мне Борис Юрьевич.
— Смогу.
И нас поменяли местами. Грачевский остался доволен. У него есть любимчики среди юных актеров, я тут же попала в их число и не раз еще снималась в «Ералаше». Мой самый любимый сюжет — «Неприятное известие». Играла девочку, которая заработала «двойку» по английскому и так долго вместе с приятелем готовила к новости родителей, что чуть не довела их до инфаркта: они подумали, что дочь беременна.
В тринадцать лет я закурила. Не потому что получала удовольствие от процесса — с дымящейся сигаретой я казалась себе страшно крутой. Родителей не стеснялась, а от бабушки пряталась, не хотела ее расстраивать. Пристрастилась так, что бросить курить смогла лишь когда вышла замуж.
В общем, продолжала играть в «Ералаше», а еще меня утвердили на роль в фильме «Триумф». Снималась вместе с Артуром Смольяниновым, Екатериной Черепухиной и Лянкой Грыу. Картина эта о двух враждующих в провинциальном городке молодежных бандах: в одной — местные ребята, в другой — приезжие с Кавказа. Фильм долго ждал своего часа и «выстрелил» сегодня, сначала был показан на Московском международном кинофестивале, а потом появился в кинотеатрах под названием «Война принцессы».
Но в то время картина не вышла, а предложений сниматься больше не было. В школе сказали: «До девятого класса мы тебя дотянули, с нас довольно, уходи». Родители давили: пора определяться, что собираешься делать, чем зарабатывать на жизнь. Они считали, что кино — это баловство. Сестра пошла учиться на повара. Идти по ее стопам или становиться продавцом не хотелось. Я отправилась в вечернюю школу, добыв фиктивную справку о работе на каком-то предприятии. И отмерила себе срок в два года, чтобы понять, чем буду заниматься в этой жизни.
Музыку к «Триумфу» писал композитор Максим Фадеев. И что-то такое он разглядел в пятнадцатилетней девчонке в гриндерсах и с сигаретой в зубах. В один прекрасный день раздался звонок из его офиса, меня пригласили на переговоры. У метро «Улица 1905 года» встретились с помощницей Фадеева, по дороге разговорились.
— У тебя мечта есть?
— Ну, допустим, есть... А зачем позвали?
— Сейчас узнаешь.
Максима Александровича я
уважала, поскольку была фанаткой певицы Линды, которую он продюсировал. Пришли, сели за стол, Фадеев обратился как ко взрослой:
— Думаю запустить с тобой проект, будешь петь.
— Я вообще-то никогда серьезно этим не занималась, даже школу музыкальную не окончила.
— Не волнуйся, всему научу сам.
— В принципе согласна, но спать ни с кем не буду, — решительно заявила я.
Фадеев просто покатился от смеха:
— Ну, даешь! В моем кабинете таких слов еще никто не говорил. Этого тебе точно здесь не предложат. Но работать придется много. Готова?
— Да.
— Тогда начнем? Что нужно на первых порах?
— Сигареты и мороженое! Мороженого побольше!
Максим Александрович снова захохотал:
— Принято.
Позже, когда стали работать вместе, он не раз возвращался к нашему первому разговору: «Ты тогда меня просто убила! Сидит такой умудренный опытом, подпорченный улицей ребенок и пытается себя защитить, хотя никто и не нападает!»
С того дня моя жизнь полностью изменилась. Мне купили проездной, моталась в офис Фадеева каждый день, до седьмого пота занималась с преподавателями музыкой, пением, танцами. Люди далекие от шоу-бизнеса считают актеров и музыкантов по большому счету бездельниками: ну вышел, спел-станцевал, разве это работа? Но чтобы добиться хотя бы минимального уровня профессионализма, нужно выкладываться. И я выкладывалась по полной программе — поняла, что не могу проворонить свой шанс.
С пением было трудно, сказывалось отсутствие музыкального образования. Преподаватель командует: «Подтяни низы». А я не понимаю, что нужно сделать. Нервничала, рыдала, выбегала из студии. Звонила бабушке:
— Не могу больше!
Она пугалась:
— Натулечка, что эти изверги там с тобой делают?
Я объясняла, всхлипывая:
— Заставляют повторять один и тот же куплет по сто раз.
Бабушка переводила дыхание:
— Значит, так надо, старайся. Ничто просто не достается, за все надо бороться.
Это было слабым утешением.
Однажды Фадеев бился-бился со мной — все без толку. Писались несколько часов, Максу все не нравилось. В конце концов, не выдержав, сказал: «Вот кнопка play, будешь готова — нажмешь. А я пошел». И я одна записала песню. Максим прослушал: «Знаешь, в этом что-то есть, прикольно получилось». Радости моей не было предела. Максим Александрович в конце концов сжалился, дал команду своим: «Пусть поет так, как может! »
С танцами оказалось еще хуже, я не в состоянии была запомнить все движения, сверх меры импровизировала. Макс и тут махнул рукой: «Пусть будет какая будет, сами под нее подстроимся».
Наш первый альбом «Глюк’oZa Nostra» писали в Праге, там у Фадеева собственный дом. «Клавишные» купили в магазине игрушек, Макс поставил инструмент на пружину, звучание стало необычным. Фадеев придумал для меня удачную маску — девочка-подросток, эдакий робот с полудетским, полумеханическим голосом. Она обаятельна и цинична и поэтому может победить кого угодно. Но девочка мечтает влюбиться, расколдовать себя. У меня с моей героиней тогда многое совпадало. Альбом вышел и моментально «порвал» все чарты.
Тем не менее и сегодня не считаю себя стопроцентным профессионалом. Я — дворовая девчонка, которую выгнали из музыкальной школы. Если б попала к Фадееву лет в пять или вообще была его дочерью, Макс сумел бы дать мне музыкальное образование, обучить нотной грамоте, посвятить в историю музыки. Но сначала на это просто не хватало времени, а позже не стало сил. Правда, теперь я постоянно занимаюсь вокалом и музыкой с преподавателем, слежу за голосом, делаю специальные упражнения для правильного дыхания. Все для того, чтобы легче работалось над песнями, чтобы открывать новые возможности голоса.
Альбом я записала легко, потому что в студии, среди своих, работала нормально, но как только выпускали на публику — терялась, не могла справиться с волнением. Макс отдавал себе отчет, что я еще «зеленая», поэтому придумал оригинальный ход: «А давайте ее нарисуем!» Так появился анимационный клип на песню «Ненавижу», который тоже возглавил хит-парады.
Что тут началось! Журналисты гадали, кто я и существую ли на самом деле. Самые бойкие разыскали адреса родителей и бабушки, рвались к нам домой. Моя родня — люди непубличные, им было тяжело выдерживать прессинг. Когда стали писать, что вместо DnoK’oZbi поет то одна девушка, то другая, пришла к Фадееву:
— Максим Александрович, может, устроим концерт? Покажем, что я реальный человек?
— Нет, не будем ни перед кем задирать юбку и доказывать, что ты девочка, оправдываться. Собака лает — караван идет.
Мне так понравились слова про собаку и караван, что с тех пор взяла их на вооружение. Всем не угодишь.
Мое «личико» открыли широкой публике в «Олимпийском» во время финального концерта «Фабрики звезд », которой руководил Фадеев. Юля Савичева пела «Высоко», Ираклий Пирцхалава «Лондон — Париж», я — «Невесту». Все хиты написал Максим Александрович. Я выступала прямо перед объявлением победителя. Буквально тряслась от страха. Фадеев стоял у сцены, заметив мое состояние, напутствовал: «Ничего не бойся, просто иди» — и водрузил на мой нос темные очки.
Очки и вправду сотворили чудо: я вышла на сцену не Наташей Ионовой, а певицей Глюк’oZoй. И с тех пор ничего не боюсь. Давала по тридцать пять концертов в месяц, случалось — просыпалась в очередной гостинице и не могла сообразить, в каком городе нахожусь. Зато у меня появились первые серьезные деньги. Но как их потратить? Дорогой одеждой не увлекалась, о брендах не имела ни малейшего представления. По-прежнему ходила в курточке, джинсах и кроссовках. Подстрижена всегда была кое-как: мама всю жизнь мечтала быть парикмахером и экспериментировала на нас с сестрой. Для сцены, конечно, меня привели в порядок, но любительницей дорогих салонов я не стала.
«Наташка, сейчас у тебя взлет, хорошо зарабатываешь. Но не выбрасывай деньги на ветер, не трать на шмотки, — советовал Фадеев. — Копи, чтобы купить что-то стоящее. Все прячь за щекой, как хомяк».
Я слушалась, и не зря — через пару лет купила двухкомнатную квартиру на Ленинском проспекте. Сейчас в ней живет бабушка.
И все же главное мое достижение — не известность у публики, а то, что я завоевала авторитет у родителей. Они стали моими горячими поклонниками. Так приятно, когда мама говорит: «Наташа, какая классная у тебя песня, слушаю каждый день ». Это не значит, что папе с мамой все нравится, но если они хотят меня покритиковать, делают это деликатно, чтобы не ранить.
В моих отношениях с сестрой с приходом популярности мало что изменилось. С детства мы с Шурой были очень близки. Во многих семьях старшие дети считают, что родители их недолюбили и все внимание отдают младшим. Но у нас совсем не так. Папа с мамой были заняты тем, чтобы выжить, поэтому никакой ревности, соперничества между мной и Шурой никогда не возникало. И моим успехам она радовалась искренне. А я совсем не злилась, что приходилось донашивать за сестрой вещи: на покупку новых вечно не хватало денег.
Конечно, случались конфликты, но мы старались решать их мирным путем. Сестра моя человек трудолюбивый, упорный. Помню, как она шила одежки единственной имевшейся у нас кукле, у меня на такое кропотливое занятие не хватало терпения. А играть с куклой хотелось, но сестра ее прятала, чтобы, не дай бог, я что-то не поломала. Так вот, пока Шура была в школе, бабушка доставала это сокровище из потайного места и выдавала мне, но перед приходом Шуры мы непременно возвращали куклу на место. Сегодня все смеемся, вспоминая об этом...
Да, я добилась успеха. Со стороны, наверное, казалось, что попала в сказку, но не все было гладко. Свою первую любовь я тогда потеряла. Он был конкретным дворовым пацаном. Чем занимался, было не совсем понятно: играл в бильярд и карты на деньги, потом просаживал выигрыш в казино. Роман у нас был довольно серьезный, мы даже вместе сняли квартиру. Но жил в ней по преимуществу он один, я моталась по гастролям. Уставала, хотелось прийти домой и отдохнуть, чтобы тебя обняли и не задавали дурацких вопросов. Но любимый каждый раз устраивал допрос: «Ну, с кем мне изменила?» Я выматывалась так, что даже мыслей о других парнях в голове не возникало. Но он не верил и давил на меня, требовал: «Завязывай петь, все певицы проститутки, и ты такой же станешь».
— Макс, что делать? — жаловалась я Фадееву. — Он не может смириться с тем, что я артистка!
— Творчество приносит тебе много счастья, а он не готов его с тобой разделить. У славы есть обратная сторона, не каждый может ее выдержать. И поверь, муж у тебя будет совершенно другой, — сказал мудрый Максим.
Как всегда, он оказался прав. Мы расстались, я выбрала карьеру. Выступала много, перезнакомилась со звездами шоу-бизнеса. Ксюша Собчак стала моей подругой. Меня до сих пор иногда спрашивают: «Ну как это? Что вас может соединять?» Отвечаю: «Ксюша умеет дружить, не забывает позвонить, лишний раз поинтересоваться как дела, передать подарок. Мы довольно часто отдыхаем вместе, встречаемся, ужинаем, ходим по магазинам».
А восемь лет назад оказались в одном самолете. Вылет в Чечню, где давали концерт, назначили на шесть утра, в аэропорт я приехала «никакая». Вошла в салон, увидела свободное кресло, упала в него как подкошенная и тут же уснула. «Випы» поднялись по трапу перед самым отлетом. И тут возник пассажир с билетом на занятое мною место. Им оказался Александр Чистяков.
— Ой, кто это в моем кресле спит? — удивился он.
— Это Наташа Ионова — певица Глюк’oZa, — вмешался мой директор. — Она так устала! Пожалуйста, не будите, ей вечером выступать.
Александр возражать не стал, сел рядом. Он был первым, кого я увидела, когда проснулась. Щека помятая, растрепанная, одним словом — настоящая красавица! Ксюша Собчак, не теряя времени, сразу нас и познакомила. Как потом говорила: «Оторвала от сердца».
В Чечне принимали на самом высоком уровне. Гостеприимство оказывал Рамзан Кадыров. Это было двадцать пятого января.
— У меня сегодня день рождения, — сообщил Чистяков.
— Ой, и у моей мамы тоже, — обрадовалась я.
Тот день мы провели вместе, нам показали Грозный и его окрестности, многие дома были разрушены. Я, дурочка, ляпнула:
— А мы увидим военные действия?
— Типун тебе на язык, — ответили увешанные оружием и гранатами сопровождающие.
Вечером прошел концерт, публика сдержанно хлопала столичным артистам, но когда на сцену выбежала младшая дочь Кадырова и стала танцевать, зал взорвался аплодисментами. После концерта — банкет. Чеченские женщины сидели отдельно от мужчин, но на гостей из Москвы это правило не распространялось. Мы с Ксюшей оказались за одним столом с Чистяковым, проговорили весь вечер. А потом еще в самолете проболтали несколько часов, пока летели домой.
Саша много шутил, подкалывал нас, у него потрясающее чувство юмора. Кстати, и сегодня он продолжает меня подкалывать. Вот на днях назначил свидание в ресторане. Пишу эсэмэску, чтобы уточнить место встречи: «Встречаемся в «Дурандот»?» А Саша отвечает: «Дурандот это ты, а я жду тебя в «Турандот».
В тот раз подвез до дома, на следующее утро я улетела на гастроли. Так что наш роман сначала был почтовым, вернее, мы посылали друг другу эсэмэски. Когда появлялась в Москве, Саша тут же бросал дела, выкраивал время, чтобы повидаться. С ним было очень легко, словно знакомы сто лет. Как бойфренда я его поначалу даже не рассматривала, думала: станем общаться, дружить. Я — певица, он — серьезный человек, бизнесмен. Но события развивались бурно.
Вскоре Саша пригласил провести уик-энд в Париже. Конечно, я согласилась. Летела и гадала: у нас будет общий номер или два отдельных? Видела, что небезразлична Саше, но он не форсировал события — довезет до дома, поцелует в щечку и распрощается. Для меня, девушки простой, было непонятно, почему отношения не продвигаются дальше. Но Саша — редкий тип мужчины: проявлял благородство и самообладание, показывал, как должен ухаживать за женщиной истинный джентльмен. Таких сегодня днем с огнем не сыщешь.
Добрались до гостиницы под песни Дианы Арбениной, это Сашина любимая певица. Еду в машине, а сама не знаю, что и думать. Только у стойки регистрации стало понятно, что номер заказан один. И если честно, у меня отлегло от сердца. В то время я уже была влюблена по уши. После этой поездки мы старались не расставаться.
Саша жил в доме на Новорижском шоссе. Я собирала небольшой чемоданчик и моталась к нему за город, пока однажды он не предложил: «Сколько можно таскать чемодан туда-сюда? Оставайся, живи у меня».
И я переехала. С каждым днем хотелось проводить с ним все больше и больше времени. Нравилось, что Саша относится ко мне как к ребенку, потакает капризам, прощает шалости, дает правильные советы. Могла прийти с ним в ресторан и запеть во весь голос или носиться по диванам.
— Простите, у нас по мебели прыгать нельзя, — робко замечал официант.
— Не волнуйтесь, если моя девушка что-то испортит, все оплачу, — делал широкий жест Саша.
Так продолжалось полгода. Я понимала, что встретила мужчину своей мечты, и не стала ждать у моря погоды. Сама сделала ему предложение. В тот вечер мы сидели в компании друзей — Тани Лазаревой и Миши Шаца. Веселились, острили.
— Чистяков, женись на мне, — вырвалось абсолютно от души, — лучше все равно не найдешь.
— Миш, я должен на ней жениться? — спросил Саша.
— Да ни в коем случае! — ответил Шац.
К слову, то, что фамилия Чистяков фигурирует в известном списке журнала Forbes, мне было неведомо. Да и о существовании такого журнала понятия не имела. Но представляете, насколько была в себе уверена? Просто наглость — второе счастье. Ну, все похохотали и скоренько перешли на другие темы. Ответ на предложение руки и сердца я получила через две недели. Саша пришел домой, подарил кольцо и сказал: «Я согласен».
Мама однажды спросила: «Ты хоть понимаешь, кто твой будущий муж?» А мне это было неважно, честное слово. Сашу есть за что любить и помимо его успехов в бизнесе.
Меня приняла мама Чистякова Тамара Балабековна — очень серьезный человек, профессор, доктор наук, проректор по инновациям Санкт-Петербургского технологического института. Она приехала знакомиться, увидела простую девочку, которая смотрит на ее сына влюбленными глазами, и приняла в семью. Свекровь мне многое подсказывала, помогала, до сих пор прислушиваюсь к ее советам, особенно в том, что касается воспитания детей. Хочется быть на нее похожей.
Очень обрадовалась моему появлению младшая Сашина сестра Маша. Оказывается, брат — приверженец здорового образа жизни — постоянно пилил ее за то, что курит. И вдруг его избранницей становится девушка, которая дымит как паровоз! Маша приободрилась и была очень довольна: весь пыл антиникотиновой пропаганды Саша теперь направил на жену.
У Маши два высших образования: художественное и экономическое. Она работает в концертном зале Stadium Live, который открыл мой муж. Занимается раскруткой зала, букингом, ведет переговоры с артистами. Каждый рок-н-ролльщик знает, кто такая Маша Чистякова.
Наша свадьба стала большим шоу. Придумывал его Саша втайне от меня: сценарий и даже наряд невесты. Правда, тут ему помог Валентин Юдашкин. Строго говоря, нарядов было три. На официальной части церемонии я пела в пышном платье. Потом Саша подошел, сорвал его с меня, и я оказалась в другом — из венецианского кружева ручной работы. А через какое-то время переоделась в красное, тоже очень красивое. Но мне эта роскошь была по барабану, честно, я не болею материальным.
Главная удача была в том, что ради мужа мне не нужно отказываться от карьеры. Если бы Саша этого потребовал — меня бы точно «ветром сдуло». Но его все устраивало и устраивает до сих пор. Саше нравится, что рядом творческий, реализовавшийся в профессии, самостоятельный человек.
Чистяков очень много работал, а душа хотела и праздника тоже. Мои безрассудство, безбашенность как раз и стали той дозой адреналина, которая была ему необходима. Саша начал чаще улыбаться, говорил: «Как здорово, что ты способна удивляться, радоваться любой мелочи». Раньше его окружали совсем другие девушки — богатые, увешанные бриллиантами, дорого одетые. А я была чистым листом, что такое «Шанель» или «Гуччи», представления не имела. И оказалось, что это мой большой плюс.
Когда мы поженились, газеты писали, что будучи холостяком, Чистяков крутил романы с девушками из группы «Блестящие». Я не любитель копаться в прошлом и допросов не устраивала, главное, что теперь мы были вместе. А вот Сашины друзья поначалу отнеслись ко мне настороженно, не доверяли. Знали, как тяжело он расставался с первой женой, как переживал. И вот появилась артистка, которая может ему изменить, бросить, снова заставить страдать. А сейчас муж иной раз не понимает, почему его друзья звонят мне чаще, чем ему.
Мне было двадцать лет, Санечке — сыну Чистякова от первого брака — исполнилось шесть. Когда родители разводятся, ребенок неизбежно страдает, его мир разрушен, даже если он остается жить в том же доме, в привычных условиях. Санечкина мама — модель — навещала сына, но ему этого было недостаточно. Ласки, тепла не хватало, и Саня пытался обратить на себя внимание взрослых любым доступным способом. Мог подкрасться ко мне и больно укусить. Считается, чтобы правильно выстраивать отношения с детьми, нужен опыт. Не знаю... В свои двадцать я абсолютно ясно чувствовала, почему сын Саши так себя ведет: он жаждал, чтобы его заметили. Может, еще хорошо помнила свое «боевое» детство? И вот он ударит, а я обниму его, прижму к себе. Очень хотелось, чтобы ему стало тепло, чтобы Санечка почувствовал себя обычным счастливым мальчишкой. И никакой тяжести душевной, что вот приходится ломать себя, подстраиваться под сложного ребенка, у меня не было. Не помню, чтобы с ним было тяжело. Я купала Санечку, если вечером не надо было выступать, читала сказки на ночь, лечила, когда болел...
На седьмой день рождения собрали в ресторане его приятелей, одноклассников. Пригласила своих музыкантов, и мы подарили имениннику мой сольный концерт. Ребятишки танцевали, подпевали, Саня просто обалдел, с того дня я стала его кумиром. Он открыл мне свое сердце, а я его уже давно впустила в свое.
Санечке сейчас четырнадцать, уже не мальчик, а молодой человек — выше меня на голову, с сорок третьим размером ноги. Наш сын — умница, выигрывает конкурсы по компьютерному программированию, собирается продолжать обучение в Америке. Новый Стив Джобс растет.
Это даже хорошо, что Санечка уйдет из школы, где учатся «рублевские» дети, которые обсуждают, кто на каком автомобиле приехал на занятия, достаточно ли ты крут, чтобы с тобой дружить. Ведь что происходит. Богатые родители остаются родителями. Они, как и все, переживают за детей, стараются, чтобы на их пути встречалось поменьше трудностей, все приносят в клюве. Но возможности-то совсем другие! Если не растить ребенка с умом, из него неизбежно вырастет совершенно никчемный человек, который до старости будет резаться в компьютерные игрушки, жить на деньги папы с мамой и при этом считать, что он пуп земли, а остальные — плебеи, не стоящие внимания. Личностями такие никогда не становятся. Сане разговоры на любимые темы одноклассников неинтересны. Мы не возим его в школу на «бентли», ни нам, ни сыну этого не нужно.
В этом мы с ним схожи. До сих пор чувствую себя некомфортно на гламурных тусовках. Помню, в самом начале семейной жизни был такой момент: надо сопровождать мужа на важное светское мероприятие.
— Только не надевай кроссовки, они у меня вот уже где сидят, — говорит Чистяков, проводя рукой по горлу. — Умоляю, надень платье. У тебя такая красивая фигура. Почему ее вижу только я?
— Саш, прости, но у меня нет вечернего платья.
— Так поезжай купи.
— А куда?
Муж махнул рукой и сам привез расшитый гладью наряд и туфли на шпильке. Мне все понравилось, но как только обулась, ноги заныли. Подумала: надо «сменку» в машину взять. А высокие каблуки все-таки сыграли злую шутку, чуть не скатилась из-за них с лестницы.
Сегодня я научилась одеваться. Каждая женщина любит красивые вещи — я не исключение. Но не могу говорить о тряпках весь вечер, обсуждать, где и за сколько купила дорогущую сумочку из новой коллекции. Мне это радости не приносит. Живу я совершенно другим.
Саша очень хотел детей, мечтал о нормальной семье. Когда я забеременела, успокаивал: «Не волнуйся, мы со всем справимся».
Работала до пяти месяцев, все новогодние корпоративы отпахала. А потом — Саша настоял — поехала в Испанию вместе с женой приятеля, которая ждала четвертого ребенка. Мы поселились на вилле в Марбелье. На улицу выходила, закрыв лицо паранджой, репортеры «желтых» газет осаждали дом, мечтали сфотографировать беременную Глюк’oZy. А мне это было совершенно ни к чему — поправилась на тринадцать килограммов.
Приближающегося события я побаивалась, спрашивала врача:
— А я пойму, когда начнутся роды?
— Девушка, успокойтесь, этого вы точно не пропустите.
Саша на родах не присутствовал, считаю — это ни к чему. Он прилетел к нам на следующий день и пробыл рядом со мной и Лидочкой почти месяц.
Беременность — не болезнь, а нормальное, естественное состояние женщины. Так что рождение второй дочки Верочки я сильно не откладывала, выносила и родила ее легко. Чтобы не повторить ошибок и контролировать свой вес, в ожидании ребенка занялась йогой. Не люблю спорт, где надо много бегать и прыгать, — этого хватает на сцене. Йога помогает мне успокоиться, восстановиться, привести мысли и чувства в порядок. Утром просыпаюсь, иду заниматься, а дети бегут за мной и тоже стараются что-то повторить.
Через месяц после рождения Верочки я уже презентовала новый альбом. Правда, писали мы его не с Максом, а с его братом Артемом.
Я была кормящей матерью, занималась только ребенком, домом и долго не выступала. В голове жужжало: это конец, такой теперь будет твоя жизнь. Многие мамы учат дочерей: главное — удачно выйти замуж. И для кого-то такая формула работает, женщина выбирает семью, растворяется в муже и детях. Но это не моя история. Мне не хочется становиться чьей-то тенью, ждать любимого с работы с вопросом: «Как у тебя дела?» Вернее, я всегда этим интересуюсь, но хочу, чтобы в ответ и меня спрашивали: «А как твои?» Счастье — видеть зрителей, записывать новые песни, придумывать новые проекты. Стащи меня со сцены — сдохну!
Муж прошел эту «ломку» вместе со мной. В один прекрасный день сказал: «Возвращайся на сцену, не могу больше смотреть на твои мучения. Бери няню и начинай что-то делать». Но легко сказать!
Стремительные перемены в моей жизни сильно нарушили продюсерские планы Фадеева. Мы отдалились. Максим Александрович пишет музыку исключительно под исполнителя. У него нет в запасе музыкального материала, который при случае можно пристроить. Мы не разрывали отношений, Макс стал крестным нашей дочки Лиды, но и не работали в прежнем режиме. Казалось — жизнь застыла, и от этого хотелось плакать. Однажды так и случилось. Я приехала на студию под вечер, Макс был на месте.
— Как дела?
— С Сашкой поругались из-за ерунды. И вообще, за-гналась я с этим домом, бытовуха затягивает. Просто выть хочется. Знаешь, сегодня села в такси и два часа без всякой цели каталась по городу...
Рассказываю Фадееву про свою жизнь и плачу. Макс успокоил, а на следующий день звонит: «Приезжай на студию, будем записываться». И мы записали новую песню «Возьми меня за руку», с которой я вернулась на сцену. А дальше пошло-поехало.
Лиде сейчас шесть, Верочке — два. Иной раз возвращаюсь домой и застаю картину: Чистяков меняет младшей дочке памперс, смазывает попку кремом, натягивает платьице. В такие моменты смотрю на него и думаю: «Саша, я тебя недостойна!» Кстати, первое слово у обеих дочек было «папа». Саша буквально светился от счастья.
Лидочка занимается бальными танцами, играет на пианино, учит английский. Недавно впервые взяла ее на свой концерт. Дочка сидела в зале с круглыми глазами, постоянно поворачивалась к зрителям на соседних креслах, спрашивала: «Вы знаете, что это моя мама? » А вечером определилась с будущей профессией, заявила мне: «Мам, когда ты умрешь, я стану Глюк’oZoй». Я посмеялась, а потом поняла, что невероятно горда. Значит, не зря разрываюсь между домом и работой.
Лидусик вообще у нас ребенок прикольный. Однажды, ей тогда исполнилось года четыре, отдыхала с моими родителями в Испании. Я никогда не оставляю детей на нянь, в доме обязательно должен находиться кто-то из родственников. И мои папа с мамой выручают, они стали великолепными дедушкой и бабушкой. Так вот, пошла Лидочка с мамой загорать на пляж, где познакомилась с мальчиком. А тут и бабушка нового приятеля появилась — шикарно одетая дама в прекрасной форме. Лидочка на нее засмотрелась и сделала комплимент:
— Какие у тебя красивые туфельки!
— Спасибо, детка.
— Ой, а юбочка какая!
Та прямо растаяла, а дочка не унимается:
— И бусы какие яркие! Потом подошла поближе и изрекла:
— Так ты же старенькая! Когда умрешь, кому это все достанется?
Мама распереживалась: вдруг обидится? К счастью, новая знакомая оказалась с чувством юмора, посмеялась, с тех пор дружим семьями.
Когда Лидочка родилась и мои родители впервые стали дедушкой и бабушкой, я решила отметить это событие — подарила им иномарку. В конто веки они отправились на свои шесть соток не на электричке, а на собственной машине, папа гордо сидел за рулем. Поехали с ночевкой. Утром встают полюбоваться подарком, а автомобиль угнали! Мама страшно переживала. Сказала ей: «Да пусть подавятся, получим страховку — купим точно такую же». Весь поселок утешал родителей, там очень хорошо к нашей семье относятся.
Когда носила второго ребенка, беспокоилась, как появление нового члена семьи воспримет старшая — Лидочка. Мы с Сашей посоветовались и решили сделать ей приятное, подарить собаку. Остановили выбор на мальтипу, которые умещаются в пивной кружке. Дочка обрадовалась. Но потом в Испании пошли в гости к соседям и увидели у них роскошного акитаину по прозвищу Господин Хороший. И «японец» сразил нас с мужем наповал. Так что теперь у Лидочки большой белый пес. Объяснили ей это так: маленький не выдержит морозную русскую зиму.
А вообще я собачница со стажем. Когда мы только начинали работать с Фадеевым, у меня жил доберман Дюк. Потом к нему присоединился второй доберман Эрл Дюфер. Дюк состарился и умер, Дюфер, к несчастью, отравился. Я переживала, долго не заводила собак. Да и некогда было. Жила тогда уже одна, домработницу не держала, приезжала с гастролей и сама убиралась в квартире, готовила еду. Цветок в горшке некому было полить, когда он засох, не стала покупать другой. Кстати, и сегодня остаюсь в чем-то верна своим привычкам: не могу выйти из дома, не застелив постель, делаю это сама, хотя помощники по хозяйству имеются.
Но вернемся к собакам. Когда мы поженились, у мужа в доме жил лабрадор Венька, почти такой же, как у Путина. Саша пропадал на работе, Санечка уходил в детский сад, я уезжала на гастроли или записывалась в студии. Венька заскучал, в один прекрасный день отправился к охране и не захотел больше возвращаться в дом, стал дворовой собакой. Через какое-то время я поняла, что четвероногий друг необходим, а то у нас жил только попугай, и мы с Сашей завели керн-терьера. Увидели в книге смешного пса, похожего на швабру, и сразу же купили такого. Так что теперь у нас три собаки.
Мы с Сашей любим принимать гостей. Дружим с ребятами из «Квартета И», часто устраиваем домашние посиделки или идем вместе в ресторан, в караоке-бар, на дискотеку.
В свое время известный американский антрепренер Сэм Арутюнян познакомил нас с Гвен Стефани. Чистяков прекрасно говорит по-английски, я хуже, но помогаю себе жестами, так что мы друг друга понимаем. Отдыхали как-то вместе с Гвен и ее мужем — бас-гитаристом (ему посвящена песня Don’t speak) — на горнолыжном курорте, снимали там дом. Ребята не умели кататься, и мы с Сашей поставили их на лыжи. Сейчас Гвен ждет второго ребенка. Скоро будем ее поздравлять.
В прошлом году я получила приглашение участвовать в «Танцах со звездами». Сразу же согласилась, особенно узнав, что моим партнером будет Евгений Папунаишвили. Когда увидела себя по телевизору, расстроилась: десять лет на сцене, а ничего не умею! Но тем и прекрасны такие проекты, что ты бросаешь вызов самому себе. Правда, это время стало испытанием для моего мужа. «Желтая » пресса с пеной у рта доказывала, что у Глюк’oZы с Папунаишвили на проекте возник роман. Саше по этому поводу даже звонил приятель из Лондона, интересовался:
— У вас там все в порядке? Что происходит?
— Насколько я знаю, пока все хорошо, — ответил Чистяков.
Восхищаюсь своим мужем: он не закатил мне ни одного скандала, не задал ни единого вопроса. Правда, когда все закончилось, перекрестился. Мы с Женей победили, принесла домой кубок, подарила его Лидочке. Саша поздравил: «Ты большая молодец! »
Рядом с ним я выросла, стала настоящей женщиной, хоть, кажется, и не утратила своей непосредственности. Саша многому научил: расставлять приоритеты, не принимать решений на эмоциях, четко планировать день, чтобы все успевать. Чистяков открыл мне мир, научил ценить красоту. Он очень умный человек, настоящий интеллектуал. Благодаря ему я теперь лучше разбираюсь в людях: сразу понимаю, когда человек с гнильцой.
«Возьми меня за руку» возглавляла хит-парады, а «Бабочки» (ремейк моей песни пятилетней давности), которую я записала с питерским рэпером Смоки Мо, даже побывала на верхних строчках хип-хоп парадов, чего, если честно, я совсем не ожидала. Готовлю новое шоу, хочу, чтобы зрители увидели воочию, как изменилась ГлюK’oZa. Недавно вышел мой новый клип «Хочешь сделать мне больно?»
И все же самое важное в моей жизни — семья. Слава, деньги дают определенную свободу, но не делают тебя счастливой. Счастье дарят близкие люди. На мои дни рождения Саша всегда пишет мне письма. В последнем признался, что не перестает восхищаться девочкой, которую когда-то встретил в самолете, и что любит меня все сильнее. Читала письмо, а из глаз слезы ручьями лились...