Этим летом в Чикаго стояла невыносимая жара, и Меллоди Хобсон мечтала поскорее закруглиться с делами: ей было необходимо привести все в порядок в своем чикагском офисе, ведь, возможно, она теперь здесь долго не появится. Дел оказалось просто невпроворот — как-никак Меллоди занимала пост главы совета директоров компании Dream Works Animation.
— Вас можно поздравить? — откуда ни возьмись подлетел к Меллоди задорный журналист со смешным фальцетом, никак не подходящим к его долговязой фигуре.
— Поздравить с чем? — оторопела Меллоди Хобсон.
— То есть как с чем? Со свадьбой, конечно! С самой крутой свадьбой века с самым крутым женихом века!
— А кто вас, собственно, сюда пустил? — Меллоди, секунду назад заливисто хохотавшая над чем-то с подругой, вдруг перешла на сухой, официальный тон. Впрочем, увидев вытянувшееся лицо парня, сменила гнев на милость:
— Слушай, не обижайся. Просто мой муж очень не любит, чтобы я давала интервью.
— Можно мне хотя бы с вами сфотографироваться? Ваш муж — мой самый любимый режиссер, реально, — пискнул юнец и сунул свой мобильник подруге Меллоди.
...Около месяца назад — 22 июня 2013 года — мужем Меллоди Хобсон действительно стал режиссер Джордж Лукас, легендарный создатель «Звездных войн». Гордилась ли она этим? Еще бы! Они встречались с Джорджем с 2006 года, познакомившись на какой-то конференции по экологии, и Меллоди даже не надеялась, что когда-нибудь Лукас решится сделать ей, 43-летней афроамериканке, далекой от искусства, предложение! Ведь Лукасу в этом году стукнуло 69! Если бы он промедлил еще год, то скорее всего решил бы, что мужем ему становиться слишком поздно и его вполне устраивает необременительная роль бойфренда. И все-таки это свершилось. Командный тон, к которому Меллоди привыкла на работе, придется оставить в прошлом: Лукас обожает, когда она воркует. В своей круто изменившейся жизни Меллоди ко многому пока еще не может привыкнуть, например, к частному вертолету, который из любой точки способен доставить ее на знаменитое ранчо Skywalker под Сан-Франциско, где много лет живет Лукас. Вот и сейчас, как только она покончит в Чикаго с делами, лимузин домчит ее до частной вертолетной площадки за городом.
Меллоди до ужаса боялась летать и обычно успокаивалась, завидев вдали знакомые постройки. Блестящая полоска океана — слева, справа — горная гряда, и вот уже виден большой дом охраны под гигантскими секвойями. Ранчо ее мужа Джорджа Лукаса раскинулось на 1200 гектарах! В каком-то смысле целая страна...
Первое время Меллоди немного шокировали невероятное количество охраны вокруг дома и колючая проволока, ограждающая владения, но, с другой стороны, ее муж — владелец состояния в несколько миллиардов, так стоит ли удивляться?
Кто-то из служащих рассказывал Меллоди, что территории и в том числе дом Лукаса, старинная белая постройка XIX века, когда-то принадлежали монастырю. В 1869 году землю приобрел некий капитан в отставке, опоясал старинный особняк террасами, возвел конюшни и винодельню. Позднее его сын выстроил двухэтажную библиотеку в стиле ар-нуво...
А совсем недавно один знакомый вздумал уверять Меллоди, что на самом деле это всего-навсего красивая легенда. И ранчо, «косящее под старину», на самом деле построено в 1980-е годы самим Лукасом. Меллоди от души посмеялась над этой вполне невинной ложью, а вот Джордж почему-то покраснел до корней волос...
Вообще он во многом напоминает ей неуверенного подростка, который изо всех сил старается завоевать сердце девушки, и это в его-то возрасте! Джорджу требовалось недюжинное усилие, чтобы побороть стеснительность и на публике положить руку на плечо Меллоди.
— Ты ни за что не осмелишься поцеловать меня при всех! — подначивала его Меллоди. — Как же мы поженимся?
Со стороны Лукаса доказательством серьезности его намерений создать семью с Меллоди Хобсон явилось то, что осенью 2012 года он все-таки решился на сделку, к которой шел много лет: продал детище всей своей жизни — кинокорпорацию Lucasfllm, а также киноэпопею и бренд «Звездные войны» Walt Disney Company за 4 с лишним миллиарда. На следующее утро Лукас проснулся в холодном поту и с ощущением нарастающей паники, ("хватился за телефон, чтобы отменить сделку: в работе заключалась вся его жизнь, он же заживо хоронит себя?! Но, вспомнив совет своего психотерапевта, Джордж сделал несколько медленных глубоких вдохов и постепенно овладел собой. Он женится на Меллоди и отныне намерен работать только мужем и, возможно, отцом семейства. Ничем другим Джордж заниматься больше не желает! Всю жизнь он снимал, продюсировал, режиссировал, строил свой бренд «Звездные войны» — и выбился из сил. И если бы сумел остановиться раньше, то не потерял бы многого, о чем жалеет...
Стоп. Он ведь давно запретил себе думать об этом, почему же мысли о прошлом упорно лезут в голову? Ничего он не потерял, у него есть Меллоди. Ее красота и звонкий заливистый смех за все его вознаградят. Меллоди давно познакомилась с его тремя взрослыми детьми — Амандой, Кейти и Джеттом, и, кажется, они неплохо поладили. Умница Меллоди все умеет делать легко, с улыбкой, Аманда даже призналась мачехе, что увлеклась женским боксом и собирается выступать на ринге. А как стеснялась этого раньше! Постепенно Меллоди сумела вытащить из семейных шкафов Лукасов почти все скелеты, ну, или почти все. В первое время, после того как Меллоди окончательно переселилась к Джорджу, ему, честно говоря, казалось, что он вряд ли выдержит постоянное присутствие рядом участливой, любящей, но задающей миллион вопросов женщины.
— Ужинать будем дома или в ресторане? Заказать тебе машину? Посмотрим вместе ток-шоу? Пудинг тебе понравился?
Своей хлопотливой заботливостью Меллоди чем-то напоминала Джорджу мать. Та тоже вечно задавала миллион вопросов, и мальчишкой он, помнится, часто рычал и огрызался в ответ. Впрочем, мать раздражала его куда меньше, чем отец. Джордж Лукас-старший, сколотивший небольшое состояние на торговле канцтоварами в маленьком калифорнийском городке Модесто, бесил сына во сто крат сильнее. С чего, например, он взял, что Джордж непременно наследует отцовский бизнес и тоже займется карандашами, линейками и писчей бумагой? К бизнесу отца Джордж испытывал стойкое отвращение, хотя понятия не имел, чем бы ему самому хотелось заняться.
— Правда, что ты мечтал стать автомобильным гонщиком? — как-то спросила Джорджа неугомонная Меллоди.
— Откуда ты это взяла? — удивился Джордж.
Оказалось, прочитала в энциклопедии. Лукас вроде бы еще не памятник, но уже занесен в энциклопедии, а там еще и все врут!
Да нет, он никогда не хотел быть гонщиком, более того, до ужаса боялся скорости. Просто среди парней в Модесто конца 50-х считалось крутым иметь собственную машину. А поскольку Джордж не вышел ростом — он был на полголовы ниже своих трех сестер, — к тому же худющим и лопоухим, хотелось хотя бы сделать вид, что он не хуже других и, как все, интересуется машинами. На подаренном отцом «фиатике» мальчуган в первый же день на скорости врезался в дерево и чудом остался жив. А настоящего своего призвания, если бы не случай, никогда, наверное, и не нашел бы!
Однажды, уже окончив школу, Джордж забежал в ресторан передать что-то отцовскому клиенту. На парковке из его неловких рук выскользнула папка, и оттуда на асфальт высыпался десяток сделанных им любительских фотографий. Крупный мужчина, возившийся у своей машины, поднял одну, вторую, присмотрелся к ним и остановил смутившегося Джорджа, подбиравшего снимки.
— А у тебя есть глаз, парень! — одобрил здоровяк. — Интересные лица, на этой — забавная семейная сценка, а тут — красивая игра света на боковом зеркале машины...
Оператор Хаскелл Векслер, а это был именно он, записал имя зардевшегося от смущения худющего лопоухого паренька и вручил ему записку с адресом лос-анджелесской киношколы USC.
— Бегом подавай документы, малыш. Я им сам позвоню...
Джордж конечно же не догадывался, что всерьез увлечется этим странным занятием — делать кино. По рекомендации Векслера его в самом деле приняли. Явившись первый раз в киношколу USC, приютившуюся в разнокалиберных строениях на восточной окраине Лос-Анджелеса, он оторопел: кинофакультет находился в трех скособоченных деревянных домишках на отшибе; раньше тут располагались конюшни. Оборудования тогда, в середине 60-х, было в обрез: минимум камер и монтажных столов, да еще раз-валюха-сарайчик, где писали звук Вскоре оказалось, что студента Лукаса за уши невозможно оторвать от съемки; кроме того, он научился лихо монтировать и делать звук. В результате первая его студенческая работа «Взгляд на жизнь» и вторая «1:42:08» выиграли главный приз на фестивале студенческих фильмов.
Вскоре самого маленького и щуплого студента в киношколе прозвали Генералиссимусом. Если Джорджу было нужно, он мог заставить работать на себя целую армию. Кино — творчество коллективное, и ради своего выпускного фильма Лукас, например, уговорил известного гонщика Питера Брука на 10-минутные сьемки в обмен на 3-месячную безвозмездную работу у него автомехаником! Своего соученика Джона Милиуса Джордж уговорил стащить у отца продвинутую по тем временам камеру clair, и все две недели съемок ребята прятали ее у Джорджа в машине! На студенческом просмотре родители Джорджа скромно присели в последнем ряду — чтобы не позориться; Лукас-старший по-прежнему бы убежден, что от сына ничего путного ждать не приходится.
— Сейчас покажут фильм Генералиссимуса! Все в зал! — выкрикнул кто-то из студентов.
— Наверное, нам лучше уйти, Гертруда, — Джордж-старший не любил краснеть: ясно, что над его сыном здесь все потешаются.
— Вы куда? — остановил их парнишка на входе. — Сейчас покажут фильм лучшего студента нашей школы Лукаса! Оставайтесь!
Девушек Лукас боялся как огня. У него не было сомнений: в такого, как он, влюбиться невозможно: он некрасивый, косноязычный, робкий... Видимо, его удел — снимать кино, а все остальное не для него. Самое большее, на что Джордж мог решиться — это предложить сделать какой-нибудь барышне серию фотографий. Наблюдать со стороны за девчонками через глазок фотоаппарата представлялось Джорджу не таким опасным.
...Впервые в 2006 году оказавшись на ранчо Лукаса, Меллоди Хобсон, тогда еще просто подруга, но уже гордившаяся тем, что она «девушка» создателя «Звездных войн», удивилась, не обнаружив на стенах кабинета ни постеров, ни фотографий — ничего, напоминающего о славе хозяина. Старинные часы на стене, календарь, да пара пейзажей. Примерно также выглядел кабинет самой Меллоди. Но она-то просто бизнес-леди, а не снимает фантастические фильмы, известные всему миру! И вдруг ее сразило открытие: «Звездные войны» Джордж снял совсем молодым человеком, это ведь было больше 30 лет назад!
— Сколько всего ты сделал фильмов?— беспечно полюбопытствовала Меллоди, не догадываясь, что наступает на больную мозоль Джорджа.
— Как режиссер всего 6, — насупившись, отозвался Лукас.
— Так мало? — вырвалось у нее. — Я почему-то думала, что у тебя их намного больше!
Усевшись на крутящееся кресло за стол Лукаса, Меллоди явно не догадывалась, что тому не хочется поддерживать разговор на эту тему. Меллоди уже открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но Лукас поспешно сказал:
— Я выдохся после «Звездных войн». Это был ад кромешный. По правде говоря, даже не хочется вспоминать...
...Этих воспоминаний Джордж тщательно избегал долгие годы, даже наедине с самим собой. Да и зачем Меллоди знать подробности о том, кто провел его через весь этот ад....
Ни в частных беседах, ни в разговорах с журналистами Джордж Лукас не упоминал о том, что 22 февраля 1969 года он женился на женщине по имени Марсия Гриффин, словно этой женщины вообще никогда не существовало. А как чудно все начиналось! Окончив киношколу, Лукас пытался успеть везде: работал ассистентом на картине своего друга Фрэнсиса Копполы «Люди дождя» и подрабатывал монтажером в кинокомпании Verna Fields. Супервизором Лукаса оказалась молодая энергичная брюнетка Марсия Гриффин. Будучи на год моложе Джорджа, она успела уже стать профессиональным монтажером, придя в киноиндустрию буквально с улицы. Марсия происходила из бедной многодетной семьи, которую бросил отец-военный. Совершенно случайно она оказалась сначала в библиотеке кино, подбирая режиссерам дополнительный материал для фильмов, потом постепенно втянулась и в киномонтаж. Марсия с ее неизменным конским хвостом и дымящейся сигаретой учила Лукаса мастерству, а он лишь поражался, насколько она талантлива в этом деле. Марсия просто обожала кино и особенно монтаж. Переставлять куски истории, вырезать лишнее, меняя тем самым смысл фильма, было ее страстью, она готова была оставаться совершенно бесплатно в монтажной ночи напролет, когда сам Лукас уже клевал носом, ничего не соображал и просил пощады. Три недели у Марсии ушло на то, чтобы выудить из стеснительного, зажатого Джорджа, откуда он родом.
— Я из Калифорнии...
Еще через неделю прибавил:
— Из северной Калифорнии...
Еще через неделю:
— Я, собственно, родился в Модесто...
Марсия захлопала в ладоши: оказалось, она тоже родилась в Модесто, но прожила там всего полгода. Эта подробность и растопила лед: Джордж больше не покрывался красными пятнами, когда Марсия в рабочем запале клала руку ему на плечо, теперь, напротив, он удерживал эту красивую руку.
Их роман закрутился и через пару лет привел к свадьбе. Они сняли маленький домик в пригороде Лос-Анджелеса — в Сан-Ансельмо, и Марсия узнала самые сокровенные тайны Джорджа: что он храпит, зачитывается комиксами и по-детски хохочет, ударяя себя по коленкам, а сексом способен заниматься только в полной темноте. Но он очень дорожил Марсией и постепенно, уголок за уголком, открывал ей свою душу.
Джордж испытал приступ самого настоящего горя, когда Марсии в результате не понравился его ранний фантастический фильм «Галактика THX1138», хотя она даже помогала его монтировать.
— Слишком абстрактный, ни одной эмоции! Не понимаю, как можно это смотреть! — заявила жена Лукасу после студийного просмотра.
Марсию всегда отличали резкость и прямота высказываний, особенно когда дело касалось ее профессиональной сферы. В тот день он явился домой за полночь и был потрясен, увидев до крайности обеспокоенную Марсию. Она кинулась ему навстречу, допытываясь, где был и почему не позвонил, она же так волновалась!
— Я думал, ты от меня ушла, — глухо выдавил из себя Джордж. — Тебе же не понравился мой фильм...
Чтобы доказать жене, что способен сделать нечто не заумно-занудное, а живое и легкое, он принялся за картину «Американские граффити», которую по дружбе взялся продюсировать Фрэнсис Коппола. Эту непритязательную комедию о жизни молодых ребят 60-х, об их увлечениях крутыми тачками, рок-н-роллом и длинноногими подружками Джордж поехал снимать в родной город Модесто, где сумел задействовать почти всех своих друзей детства. Родители Джорджа души не чаяли в Марсии, потому что она переводила им на понятный язык поведение их собственного сына. Джордж сидит в углу, окрысившись, и качает ногой? Он просто хочет немного сладкого, например шоколадку или фруктов. Задумчиво насупился за завтраком и отодвигает мамин ванильный пудинг? Не стоит переживать, миссис Лукас, Джорджу просто надо дать пару листков бумаги — он хочет переписать одно место в сценарии.
— Жаль, что тебя не было рядом, когда он рос, — глядя на невестку, повторял враз подобревший свекор. — Возможно, я не потратил бы столько нервных клеток, пытаясь понять, что же нужно этому марсианину! Но как же он общается с актерами?
С трудом. И это всегда было огромной проблемой на съемочной площадке. Ему стоит огромного труда ясно донести свою мысль до окружающих. Зная свою слабость, Лукас приноровился всюду брать с собой Марсию. Актеры часто обращались именно к ней за указаниями, тем более что Марсия знала сценарий наизусть. Еще бы ей не знать, если она переделывала и перекраивала его десятки раз вместе с Джорджем!
— Тебе, Джон, не просто надо влезть в автомобиль, — поясняла Марсия актеру — Сначала изобрази на лице облегчение, радость!
— Черт возьми! Джордж мне ничего толком не сказал, просто гримасничал, а я ничего не понял! — злился актер.
«Просто гримасничая», Джордж пытался показать, что делать с лицом, поскольку красноречие никогда не было его сильным инструментом: не сказать, а показать — ну, или нарисовать — ему было куда легче.
Вскоре Лукас уже не мог вообще обходиться без Марсии — почти как больной без сиделки; она стала его всем: они не расставались по 24 часа в сутки, ведь когда заканчивались съемки, начинался монтаж, а это уже целиком было царством Марсии, Лукас при ней играл лишь роль ассистента. Марсию очень ценили в Голливуде, ее услуги были буквально на вес золота. Коппола, например, мечтал залучить Марсию к себе в монтажную хотя бы на пару консультаций. Один взгляд на материал — и эта тоненькая женщина, носившая джинсы и спортивные майки, не придававшая никакого значения моде, уже указывала двумя пальцами с дымящейся сигаретой, как и что переставить, чтобы история заиграла.
Конечно, Лукас ко всем ее ревновал. И втайне мечтал, чтобы Марсия работала исключительно с ним. Но после неудачи с картиной «Галактика THX1138» у них накопились долги. Как тут жене не работать? И Марсии приходилось рваться на части, чтобы днем монтировать за деньги, а ночи напролет просиживать над картиной мужа.
Кто мог предположить, что «Американские граффити», вышедший весной 1973 года, станет хитом и соберет в прокате 100 миллионов долларов? Что его выдвинут на «Оскар» в пяти основных номинациях? Когда в итоге им не присудили ни одной, Марсия расплакалась прямо в зале во время церемонии. Лукас нервно дергал ее за поясок платья, чтобы она взяла себя в руки, и в результате поясок оторвал.
...Но, в сущности, что видела Марсия в ранние годы своего супружества? Только бесконечную, изнуряющую работу. С выходом «Американских граффити» у них появились деньги, и Марсия впервые заикнулась о том, что ей хочется наконец передохнуть, может, завести детей.
— Я тебе все это обещаю! — торжественно поклялся Джордж
Но мог ли он сдержать обещание, если его, словно водоворот, уже полностью захватила другая идея, давным-давно зревшая в голове? Причем Лукас точно знал, что Марсия ее не одобрит. Путешествие через Вселенную, грандиозная борьба добра со злом... Он вплетет в сюжет отголоски любимых приключенческих фильмов 50-х, старого боевика про Флэша Гордона, перенесет все это в другие миры, придумает новых волшебных героев. С самого детства Лукас любил только два вида чтива — комиксы и фантастику; последнее его увлечение не разделял никто из близкого окружения, и Джордж перестал с кем бы то ни было делиться своей страстью. А теперь вдруг, почувствовав некоторую уверенность в себе и свободу, он быстренько накатал 200-страничный сценарий, ничем не ограничивая собственную фантазию. Зато на обсуждение сценария, на его тысячекратное переписывание и препирательства с Марсией по поводу каждого героя и каждого сюжетного поворота ушла их вся без остатка супружеская жизнь. И это вместо обещанного отдыха и ребенка!
Лукасу с боем удалось выбить на картину 8 миллионов из 20 th Century Fox, но студия поступила с Джорджем очень жестко в смысле гонорара: ему предложили за фильм жалкие 150 тысяч, но при этом Лукас настоял, что взамен он получает 40 процентов от сбора и все права на мерчендайзинг с картины. Это, разумеется, означало, что в Голливуде были почти уверены — шансы на успех «детской сказочки» весьма невелики и никто в него особенно не верит. Поразмыслив немного, Лукас принял условия, решив, что это все-таки лучше, чем ничего, — по крайней мере он попытается осуществить свою мечту.
Первую часть фильма снимали в Северной Африке, в Тунисе, сотворив там мир пустынной планеты Татуин (названной по имени города в Тунисе!), где оказались роботы, по сюжету спасшиеся от Империи. Лукас привез с собой несколько тонн декораций. Никаких цифровых технологий не было и в помине, поэтому все пришлось делать вручную, на картине работала сотня техников и инженеров, приводивших в движение роботов, кукол и все прочее. Вместо астероидного дождя снимали обычную картошку, потом все это смонтируют с летящими звездолетами. В качестве «лучевых мечей» придумали использовать обычные деревянные палки, покрытые светоотражающей краской. Причем эти чертовы «мечи» во время поединков постоянно ломались!
От невыносимой жары у Лукаса раскалывалась голова, но времени, как всегда, было в обрез: на все про все, включая монтаж и озвучку, студия выделила меньше полугода! Для экономии съемки велись одновременно в трех павильонах, Лукас передвигался между ними на велосипеде и к обеду совершенно выбивался из сил.
Самой большой драмой для Джорджа стало то, что Марсия наотрез отказалась ехать с ним на съемки, заявив, что просто не вынесет африканскую жару. Без нее общаться с актерами ему было тяжело, он много кричал, срывая глотку, напрягался, в поисках нужного слова, а когда выдыхался совсем, плюнув на все, передавал бразды правления второму режиссеру. Съемки происходили в такой спешке и нервотрепке, что Лукасу казалось, будто он постоянно пребывает в кошмарном сне. Перед тем как ночью рухнуть без сил на кровать, он, чтобы совсем не рехнуться, строчил Марсии длинные письма. Иногда старался ее насмешить, описывая, как для управления самым маленьким роботом нашли карлика и после съемок забыли извлечь беднягу из оборудования. Сам он выбраться не мог и отчаянно кричал, пока кто-то не услышал.
Лукас думал, что, пока он на съемках, Марсия по крайней мере дома отдохнет. Не тут-то было, они стоили друг друга! Вместо отдыха Марсия приняла приглашение Мартина Скорсезе монтировать с ним в Нью-Йорке фильм «Нью-Йорк, Нью-Йорк. Видите ли, она очень любит картины Скорсезе и боится, что их испортит неопытный монтажер! У Джорджа в глазах темнело от ревности, когда он представлял свою жену рядом со Скорсезе. Чертов Мартин охоч до женщин и наверняка таскает его жену по дансингам и шепчет ей на ухо скабрезности. А как хороша Марсия в облегающих платьях! Как прищуривает глаза и улыбается Скорсезе... Джордж до утра не мог заснуть, терзая воображение этими картинами, а наутро снова на велосипед и — туда-сюда, туда-сюда... Здесь, в Тунисе, одно Джордж понял наверняка: он ненавидит режиссуру!
Лукас вернулся домой, похожий на собственную тень, но об отдыхе нечего было и думать! Пришлось снова впрягаться в работу и впрягать Марсию. Нанятый монтажер все сделал не так, и ей опять пришлось просиживать сутками, чтобы перемонтировать картину. Бывало, они не спускались с чердака своего дома, где устроили .монтажную, по 18—20 часов. Джордж мерил время переполненными пепельницами: если все семь доверху забиты окурками Марсии — значит, скоро их похоронят здесь заживо. За неделю до показа у них все еще не было ни одной готовой копии.
Весной 1977 года накануне выхода картины у Джорджа окончательно сдали нервы; он понял, что сойдет с ума, если будет сидеть дома и срываться к каждому телефонному звонку, ожидая услышать от кого-нибудь, что публики кот наплакал, а те немногие, кто все-таки пришел, уходят с сеанса. Марсия срочно купила билеты и увезла мужа на Гавайи. Бледные, измученные, полубезумные, они довольно странно смотрелись среди загоревшей беззаботной публики. В отеле на ресепшне несколько раз перепроверили их фамилии — служащим явно не верилось, что у странной парочки с сиреневым цветом лица, одетой в видавшие виды джинсы и майки, есть деньги, чтобы заплатить за дорогой номер.
Наутро они ошалело пялились в бирюзовое море и старались отогнать мысли о картине. Джордж учил Марсию кидать в воду плоские камушки, чтобы побежали круги. Она забыла намазаться солнцезащитным кремом, и к вечеру ее спина пошла волдырями.
Вернувшись в номер, супруги обнаружили, что телефон разрывается. Боязливо взглянув на Марсию, Джордж помотал головой: мол, ни за что не подойду. Их фильм пока купили 40 кинотеатров, если сборов не будет — они разорены; все заработанное на «Граффити» придется отдать за долги, но вряд ли они полностью расплатятся.
Сжав губы и приготовившись к худшему, Марсия решительно сняла трубку.
—...Что? — закричала она в трубку. — Повтори, я не слышу!
Звонила Элинор, жена Фрэнсиса Копполы. Во всех кинотеатрах, где поназывают «Звездные войны», километровые очереди! В нескольких местах пришлось вызывать полицию: люди требовали устроить ночные сеансы! Из-за билетов дерутся, все это напоминает массовое помешательство!
Джордж и Марсия мужественно продержались на Гавайях еще неделю. Расстилая на шезлонге полотенце, похожий на головешку, Джордж нервно бубнил: наверняка это просто спятившие подростки, сейчас их волна схлынет, и станет ясно, что их успех равняется нескольким первым дням подросткового ажиотажа. Но обрывавшие телефон друзья, продюсеры и студийные боссы потрясенно докладывали: какие там подростки! Солидные люди, белые воротнички из окрестных офисов бегут занимать очередь в обеденный перерыв в кассы кинотеатров. Фильм посмотрел сенатор Кеннеди. От «Войн» в восторге сам Мухаммед Али. Фильм купили уже 300, 400, 500 кинотеатров, не хватает копий для показа...
— Не исключено, что мы недурно заработаем, Марсия, ты только представь! — растерянно бормотал Лукас.
Она озадаченно смотрела на мужа сквозь дешевые солнечные очки, купленные в аптеке. Их обоих словно сбили с ног. Может, слепящее гавайское солнце мешало соображать, но только Лукас, обожавший по утрам есть йогурт, вдруг произнес фразу, над которой они будут хохотать все оставшееся до расставания время:
— Может, нам купить йогуртовый магазин?
...Меллоди Хобсон, ставшей новой миссис Лукас, совсем не случайно казалось: когда Джордж купил свое ранчо Skywalker, он уже давным-давно развелся с первой женой, мимолетной женщиной в его жизни, ошибкой юности. Лукас упорно старался поддерживать впечатление, будто в его владения никогда не ступала легкая нога Марсии. Потому что все, что произошло между ним и первой супругой после выхода «Звездных войн», было невыносимо для его самолюбия. Своим близким друзьям — Элинор и Фрэнсису Коппола — Лукас жаловался, что у жены от переутомления, наверное, поехала крыша: она стала просто изводить его требованием родить ребенка. Вот только никогда не уточнял, что именно он оказался бесплоден, и принявшая это Марсия умоляла по крайней мере усыновить малыша. Разве он не пошел на это ради нее? В 1981 году у них появилась пухленькая хохотушка Аманда, но Марсия почему-то все равно глубже и глубже погружалась в депрессию. Ее наперебой звали работать — не только .монтировать, но и снимать самой, даже быть продюсером, но после «Звездных войн» с Марсией что-то случилось — она и думать не хотела о работе, которую раньше обожала.
— Что ты хочешь, Джордж? — пыталась урезонить Лукаса Элинор Коппола. — Она просто надорвалась. Ты сам и загнал ее.
Почему же Марсии не отдыхалось в тех роскошных условиях, что предоставил ей муж? Ведь «Звездные войны» принесли им колоссальное состояние, которое продолжало расти в геометрической прогрессии. Мало того, что за 6 .месяцев фильм сделал кассу в 220 миллионов только в одной Америке, главное заключалось в другом — студия 20 th Century Fox кусала локти, что отдала Лукасу целиком и полностью права на мерчендайзинг! А тем временем производство атрибутики «Звездных войн» стало стремительно превращаться в отдельную индустрию: начали массово выпускать куклы, игры, игрушки, символику, видеоигры и все прочее. Между 1977-м и 1978 годами только игрушек, связанных с фильмом, было продано на 100 миллионов! Пожалуй, больше никто в истории кино так не озолотился на воспроизводстве ставших культовыми образов фильма.
В 1980 году он начал строительство своего ранчо, пытаясь совместить в одном проекте и семейный дом, и гигантскую киностудию, где мог бы снимать сам и его друзья-единомышленники. Марсия, похоже, возненавидела будущее ранчо с самого начала, предчувствуя, что мужа сожрет эта затея, которой он теперь посвящал столько же времени, сколько до этого — кино. Режиссурой Джордж явно объелся, его трясло при одной только мысли о том, что он снова может очутиться на съемочной площадке. На последующие серии «Звездных войн» он отныне будет нанимать людей: пусть пишут сценарии, снимают, а его дело — наблюдать, корректировать и финансировать. Что касается Марсии, то теперь затащить ее в .монтажную, чтобы взглянуть на то, как нанятый Лукасом штат из шести человек монтирует следующие серии знаменитой саги, было делом весьма непростым. Лукасу часто приходилось буквально умолять ее сделать одолжение и хотя бы отсмотреть окончательный вариант. «Звездные войны» больше ее не интересовали, это был пройденный этап их жизни. Не пора ли ее мужу наконец снимать «нормальное» кино?
— Но ты же так мечтал снимать независимые картины! — язвила Марсия. — Какого черта целыми днями заниматься кирпичом и выбирать закаленное стекло?
Марсия перестала понимать, кто она, зачем существует и чем ей теперь заполнить свою жизнь. Больше у нее не было никаких целей: за монтаж «Звездных войн» Марсия Лукас получила долгожданный «Оскар» (кстати, самого Джорджа статуэткой обошли), так чего же еще могла желать простая девушка, пробившаяся в могущественную киноиндустрию собственным трудом и без специального образования?
Маленькая, хрупкая, в неизменных джинсах и теннисках, так и не научившаяся носить дорогую одежду, Марсия неприкаянно слонялась по огромной территории строящегося ранчо и сверкала гигантским бриллиантом на пальце — единственным знаком ее богатства. Она шарахалась ото всей этой армии прислуги, нанятой Джорджем, сама хваталась за тряпку, пролив что-нибудь, сама заправляла посудомоечную машину, сама хотела готовить для семьи еду, как привыкла делать всегда. Ее стесняли все эти кухарки, няньки, уборщицы, ей хотелось позвать на помошь Джорджа, но до офиса, где он торчал теперь целыми днями, топать по жаре не меньше получаса! Как изменился Джордж! Она просто не узнавала мужа. Из живого, творческого, непоседливого человека на ее глазах он превращался в какого-то сухаря-бизнесмена — завел ассистента, штат длинноногих секретарш, армию секьюрити, ввел идиотский дресс-код. Теперь Марсия даже не могла по своему усмотрению дать интервью, — надо, видите ли, согласовывать с пресс-отделом мужа!
— Мне очень не нравится, во что превратился Джордж! — сорвавшись однажды с катушек, истерично прокричала миссис Лукас случайно дозвонившемуся ей репортеру журнала People. — Я не могу так жить! Он не занимался со мной любовью уже много месяцев. Больше всего на свете мне хочется подложить динамит под это ранчо!
Джордж, увлеченный своей новой игрушкой и озабоченный в данный момент только тем, как придать поместью шарм «старых денег», закрыл глаза на выходку жены. Поэтому когда однажды Марсия вошла к нему в кабинет и с порога объявила, что уходит от него, он и бровью не повел, продолжая обсуждать смету с управляющим.
— Мы разводимся, ты слышишь! — заорала ему в ухо Марсия, и только тогда в глазах Джорджа за стеклами роговых очков появилось беспокойство.
Он куда-то потащил ее из кабинета, она упиралась, что-то выкрикивала... И только на улице, на дорожке, обсаженной белой акацией, до него наконец дошло, что сказала ему жена. Жестокость, причинившую ему такую боль, Лукас не забыл. Пока они шли, крича и размахивая руками, по этой самой дорожке, Марсия выложила мужу все: они не просто разводятся, она полюбила другого, он слышит, да? Другого. И этот другой — нанятый Лукасом дизайнер Том Родригес. В отличие от мужа тот всегда ей рад и всегда к ее услугам.
Они развелись в 1983 году, Джордж без борьбы отдал Марсии значительную часть состояния — 50 миллионов долларов, но больше никогда не желал слышать о ней и постепенно изо всех его интервью, из энциклопедий, статей и книг исчезло имя первой жены, точно Марсии Лукас никогда не существовало. Общие друзья — и Коппола, и Спилберг, и Скорсезе — перестали приглашать Марсию на Рождество и дни рождения, поскольку Джордж их об этом попросил. Марсия вскоре вышла замуж за Тома Родригеса, уехала в другой штат, родила дочку Эми... Зато в их приемную дочь Аманду Лукас вцепился мертвой хваткой; только на зимние и летние каникулы она ненадолго уезжала к Марсии.
...После того как его предала единственная любовь, Джорджа накрыла черная депрессия; не для кого было больше жить — ведь ему казалось, что все, что он делал, — он делал для Марсии. Трудно жить на свете тому, кто родился однолюбом... Снова кое-как не без помощи врачей, друзей и таблеток научившись вылезать из халата, умываться, улыбаться и разговаривать с людьми, Джордж вдруг понял, что отчаянно хочет семью, что не может больше садиться за стол только вдвоем с Амандой, выросшей печальным, травмированным ребенком. И вскоре у девочки появились новые сестра и брат. Элинор Копполе казалось, что таким образом Джордж хочет отомстить Марсии или призвать ее обратно; а скорее всего то и другое вместе...
В 90-х годах Лукас надеялся: что-нибудь получится из длительных отношений с поп-певицей Линдой Ронстадт. Линда часто приезжала на ранчо, сладко улыбалась детям Джорджа, но большую часть времени предпочитала проводить одна на конных прогулках — Лукас содержал великолепную конюшню. В конце концов Джорджу показалось, что общество жеребцов для мисс Ронстадт предпочтительнее его собственного, — и они расстались.
Ему потребовалось еще десять лет на то, чтобы обратить внимание на другую женщину — на этот раз Меллоди Хобсон, и семь лет на то, чтобы решиться наконец сделать ей предложение.
...Все-таки хорошо, что новая жена Джорджа ничего толком не знает о первой миссис Лукас. Потому что до сих пор стоит только Джорджу заговорить о Марсии, как у него предательски дрожит голос. Недавно Коппола упомянул, что брак Марсии с Родригесом оказался неудачным, и они расстались. В ответ Лукас побагровел и закричал:
— Мне это безразлично, слышишь?! Без-раз-лич-но!
— А я хоть и не Станиславский, но повторю за ним: я тебе не верю! — бросил ему Коппола.
P.S. 9 августа 2013 года у Лукаса и Меллоди Хобсон от суррогатной матери родилась дочь Эверест.
(с) Ханна Лебовски