Джульетта – девушка, обладающая особым даром – продолжает отчаянную борьбу против Оздоровления. Судьба «Омеги пойнт» неизвестна. Все, кого Джульетта любила, возможно, мертвы. Война может закончиться, так и не начавшись.
Теперь Джульетта – единственная, кто стоит на пути Оздоровления. И она уверена: в этом сражении может быть лишь один победитель. Но чтобы противостоять врагам, ей предстоит обратиться за помощью… к Уорнеру, главнокомандующему Сектора 45, человеку, которому едва ли можно доверять. И вскоре Джульетта понимает: все, что она знала о себе, Уорнере и даже Адаме, оказывается ложью…
Бонус! Читайте также «Сломи меня», рассказ, повествующий о событиях в «Омеге пойнт» после исчезновения Джульетты.
Глава из книги:
Еле передвигая ногами, приближаюсь к двери. Кенджи тут же хватает меня за руку выше локтя и тянет наружу. Перед тем как выйти из комнаты, он поворачивается и кричит оставшимся:
– Сообразите себе какой-нибудь ужин.
Мы стоим на площадке сразу за дверью дома, где живет Адам, и только сейчас я замечаю, что наверх тут тоже ведет какая-то лестница. Куда, мне пока неизвестно.
– Пошли, принцесса, – говорит Кенджи. – Иди за мной.
И мы начинаем подъем.
Четыре, пять пролетов. Может быть, их уже восемь. Или даже пятьдесят. Я понятия не имею. Мне известно только одно: когда мы доходим до крыши, я понимаю, что окончательно выдохлась, и меня это сильно смущает.
Когда я начинаю дышать как нормальный человек, пробую оглядеться.
Невероятно.
Мы находимся на крыше, на свежем воздухе, где весь мир черный, кроме звезд и щепочки-луны, которые кто-то повесил где-то очень далеко. Иногда я задумываюсь над тем, а остались ли там, в вышине, другие планеты, и если да, то как они ведут себя после всего того, что произошло здесь? Может быть, нам стоило бы в чем-то поучиться друг у друга.
Ветер крутится вокруг нас и я начинаю дрожать, пока тело привыкает к такой низкой температуре.
– Иди сюда, – велит мне Кенджи. Он приглашает меня к самому краю крыши, сам присаживается, свесив ноги в неизвестность, которая в любой момент может стать его кратчайшим путем к смерти. – Не волнуйся, – сразу заявляет он, заметив выражение моего лица. – Все будет нормально. Я много раз тут уже сидел.
Когда я наконец устраиваюсь рядом с ним, я осмеливаюсь заглянуть вниз. Мне кажется, что ноги у меня свисают с крыши мира. Кенджи по-дружески обхватывает меня одной рукой. Потирает мне плечо, чтобы я поскорее согрелась.
– Ну и как? – начинает он. – Когда же все случится? Ты уже установила для себя точную дату?
– Что? – удивляюсь я. – Какую дату?
– Ну, месяц и число, когда ты перестанешь наконец быть такой дурочкой, – бросает он и очень строго смотрит на меня.
– А-а-а… – Я вся съеживаюсь. – Ну, этого, наверное, не произойдет никогда.
– Да, тут ты, скорее всего, права.
– Заткнись.
– А знаешь что? – говорит Кенджи. – Я сейчас и сам понятия не имею, где находится Адам.
Я напрягаюсь и выпрямляюсь:
– Он в порядке?
– Да, все будет хорошо, – вздохнув, кивает Кенджи. – Он просто здорово разозлился. И обиделся. И смутился. Ну, в общем, эмоции его захлестнули и все такое прочее.
Я снова опускаю взгляд. Кенджи привлекает меня к себе, прижимает плотнее. Я спокойно кладу голову ему на грудь.
Минуты воспоминаний пробегают между нами. Наконец он первым нарушает тишину:
– А я действительно думал, что у вас, ребята, крепкие отношения.
– Да, – шепчу я, – я тоже поначалу так считала.
Еще несколько секунд словно спрыгивают с края крыши.
– Я такая ужасная личность, – негромко заявляю я.
– Ну-ну, – вздыхает Кенджи.
Я начинаю стонать. Потом закрываю лицо руками.
Кенджи снова вздыхает:
– Не волнуйся. Кент сам был порядочным болваном, не меньше тебя. – Он набирает в легкие воздуха. – Но, черт побери, принцесса. – Кенджи внимательно смотрит на меня, чуть заметно качает головой и снова устремляет взгляд в ночь. – Уорнер? Это ты серьезно?!
Я поднимаю на него взгляд:
– Это ты о чем сейчас?
Кенджи удивленно приподнимает брови:
– Я точно знаю, что ты девушка не глупая, поэтому веди себя соответственно.
Я закатываю глаза:
– Я больше не хочу даже разговаривать на эту тему…
– Мне все равно, хочешь ты обсуждать это или не хочешь. Тебе все равно придется со мной поговорить. Ты не можешь вот просто так взять и влюбиться в Уорнера, а должна сказать мне, почему это произошло. Я должен убедиться в том, что он не вшил тебе в мозги чип или еще что-то в этом роде.
Я молчу, и так проходит почти что целая минута.
– Я не влюбилась в Уорнера, – спокойно отвечаю я.
– Ну конечно.
– Нет, – настаиваю я. – Я просто… – тут я вздыхаю. – Я сама не знаю, что со мной происходит.
– Это называется «гормоны».
Я бросаю на него укоряющий взгляд:
– Я серьезно говорю…
– Я тоже. – Он наклоняет голову набок. – Ну, в общем, тут замешана биология и все такое. Это объясняется с научной точки зрения. Может быть, твои женские части организма сбиты с толку, если говорить о науке.
– Женские части организма?!
– Ну прости. – Он делает вид, что обижается на меня. – Мне, что же, называть эти анатомические термины, как и полагается? Потому что твои женские части организма лично меня ничуть не пугают…
– Нет уж, спасибо. – Я пытаюсь засмеяться, моя попытка развеять грусть тут же растворяется в последующем вздохе.
Боже, все меняется…
– Он просто… совершенно другой, – слышу я свой собственный голос. – Уорнер. Он совсем не такой, каким вы, ребята, привыкли его считать. Он милый. И добрый. А его отец ужасно с ним обращался. Ты даже представить себе не можешь… – Тут я замолкаю, вспоминая шрамы, которые я видела на спине Уорнера. – Но самое главное… Я не знаю. – Я смотрю в темноту. – Он правда… верит в меня. – Я перевожу взгляд на Кенджи. – Разве это звучит глупо?
Кенджи смотрит на меня с сомнением:
– Адам тоже верит в тебя.
– Да. – Я продолжаю смотреть в темноту. – Наверное.
– Что это значит – «наверное»? Он вообще считает, что ты самая лучшая. Ты – богиня, это же ты придумала воздух и все остальное, да?
Я почти улыбаюсь:
– Я не знаю, какую версию меня самой любит Адам. Я теперь другая, я не такая, какой была тогда, в школе. Я уже совсем не та девочка. А ему, наверное, хочется именно ту, – говорю я, снова глядя на Кенджи. – Мне кажется, он хочет по-прежнему считать меня той самой девочкой, которая почти никогда не разговаривает и большую часть времени проводит в страхе. Ну, такая девочка, которую он должен защищать и о которой надо постоянно заботиться. Я не уверена в том, нравлюсь ли я ему такая, какой стала сейчас. Не знаю, сможет ли он принять меня такой.
– Значит, как только ты раскрыла рот, ты просто разрушила все его мечты, да?
– Я сейчас тебя с крыши столкну.
– Ну конечно. Кажется, я начинаю понимать, почему ты можешь не понравиться Адаму.
Я только закатываю глаза.
Кенджи смеется. Ложится на спину и увлекает меня за собой. Теперь вокруг нас одно только небо. Как будто меня уронили в бочонок с чернилами.
– Знаешь, а в этом есть свой смысл, – наконец заявляет Кенджи.
– В чем именно?
– Я и сам еще толком не понял. Ну, то есть ты ведь почти всю жизнь провела взаперти, так? И у тебя, соответственно, не могло быть много парней, с которыми ты могла бы мутить и постоянно до них дотрагиваться.
– ЧТО?!
– Короче, Адам оказался первым парнем, который… обошелся с тобой достаточно мило. Да он вообще был первым человеком во всем мире, который нормально к тебе отнесся. И он может дотрагиваться до тебя. Кроме того, он не такой уж и урод. – Он молчит и добавляет: – Нет, я тебя ни в чем не обвиняю. Тяжело чувствовать себя одиноким. Нас всех иногда охватывает отчаяние.
– Ну допустим, – медленно отвечаю я.
– Я просто хочу сказать вот что, – говорит Кенджи. – Становится понятным, почему ты в него влюбилась. Просто по умолчанию, так сказать. Если не в него, тогда в кого еще?! У тебя всегда был весьма ограничен выбор возможностей.
– Ну да, – еще тише произношу я. – Вот именно. По умолчанию. – Я пытаюсь засмеяться, но у меня из этого ничего не получается. Я шумно сглатываю, меня переполняют эмоции, горло перехватывает. – Иногда мне кажется, я вообще перестаю понимать, что происходит в действительности, а что мне только мерещится.
– То есть?
Я качаю головой и шепчу, скорее обращаясь к себе самой:
– Я и сама не знаю.
Наступает долгая пауза.
– Ты его на самом деле любила?
Я колеблюсь, прежде чем ответить. Что я сейчас должна сказать ему: «Думаю, что да?» Или: «Я не знаю?» Я вздыхаю и говорю:
– А возможно такое, что ты сначала любишь человека, а потом перестаешь его любить? Теперь мне кажется, что я вообще не знаю даже, что такое любовь.
Кенджи шумно выдыхает. Проводит ладонью по волосам.
– Вот дерьмо-то! – бормочет он себе под нос.
– А ты сам когда-нибудь любил? – спрашиваю я и поворачиваюсь на бок, чтобы видеть его.
Он уставился в небо, и я замечаю, что он часто моргает.
– Не-а.
Я снова перекатываюсь на спину и разочарованно вздыхаю:
– А, понятно.
– Это печально, – констатирует Кенджи.
– Ага.
– Даже очень.
– Ага.
– И все же, скажи мне снова, почему же тебе так нравится Уорнер? Он что же, полностью раздевался перед тобой или как-то еще сумел тебя поразить?
– Что?! – задыхаюсь я. Как хорошо, что сейчас вокруг темно, и он не заметит, как я краснею. – Нет, – быстро добавляю я. – Нет, он…
– Черт, принцесса, я же не знал! – смеется он.
Я пихаю его в руку у плеча.
– Эй, поосторожнее со мной! – возмущается он, потирая больное место. – Я же слабее тебя!
– Ничего, я теперь в состоянии контролировать себя, – утверждаю я, разглядывая бесконечное небо. – Я могу управлять уровнем своей силы.
– Это хорошо. Как только в мире все наладится, я обязательно куплю тебе воздушный шарик.
– Спасибо, – удовлетворенно отвечаю я. – Ты хороший учитель.
– Я хорош во всем, – замечает он.
– И скромен.
– И симпатичен.
Я едва сдерживаю смех.
– Но ты так и не ответила на мой вопрос, – напоминает мне Кенджи. Он меняет позу. Подкладывая сложенные руки под голову. – Чем тебе понравился этот богатенький мальчик?
Я шумно выдыхаю, сосредотачивая взгляд на самой яркой звезде ночного неба.
– Мне нравится, как я себя чувствую в его обществе, – спокойно начинаю я. – Уорнер считает, что я сильная и умная и весьма способная, и он действительно ценит мое мнение. Я чувствую себя равной рядом с ним, как будто я могу сделать все то, что может сделать он. И даже больше. А если у меня получается совершить что-то невероятное, его это даже не удивляет. Он как будто уверен во мне и ожидает именно такого эффекта. Он не считает меня слабенькой хрупкой девочкой, которую надо постоянно оберегать.
Кенджи фыркает.
– Это потому, что ты никакая не хрупкая, – говорит он. – Наоборот, всех остальных надо тщательно оберегать от тебя. Ты же как дикий необузданный зверь, – продолжает он и добавляет: – Ну то есть при этом еще и очень умный и хитрый зверь. Маленький такой звереныш, который способен разорвать и расколоть все на свете, который сотрясает всю планету и вытягивает жизненные соки из людей.
– Как мило.
– Да пожалуйста, сколько угодно.
– Представляю себе.
– Значит, – подытоживает Кенджи, – тебе он просто нравится как личность, да?
– Что?
– Ну вот все это, – пытается объяснить мне Кенджи, обводя в воздухе некий контур человека, – не имеет отношения к его сексуальности или, например, к тому, что он спокойно дотрагивается до тебя?
– Ты считает Уорнера сексуальным?
– Я этого не говорил.
Я смеюсь:
– Но лицо его мне нравится.
– А прикосновение?
– Какое еще прикосновение?
Кенджи заглядывает мне в лицо и приподнимает брови:
– Я тебе не Адам, понятно? Меня не проведешь своим невинным удивлением. Ты говоришь, что этот парень может сколько угодно дотрагиваться до тебя, при этом он влюблен и ты в него тоже. Ты провела всю прошлую ночь в его кровати, потом я нахожу вас двоих у нас в каморке… то есть не совсем в каморке, а скорее, у нас в детской. И ты хочешь мне сказать, что между вами ничего такого не было? – Он внимательно смотрит на меня, не отводя глаз. – Вот это ты хочешь мне серьезно сказать?
– Нет, – говорю я, а лицо мое уже пылает огнем.
– Послушай, я ведь только пытаюсь убедить тебя в том, что ты растешь слишком уж быстро. Тебя так возбуждает тот факт, что к тебе кто-то может прикасаться, я просто должен убедиться в том, что вы соблюдаете определенные санитарные нормы…
– Перестань быть таким вредным.
– Что, я ведь только забочусь о…
– Кенджи…
– Да?
Я набираю в легкие воздух и пытаюсь сосчитать звезды.
– Что же мне делать?
– Ты это насчет чего?
Я колеблюсь, потом говорю ему:
– Насчет всего.
Кенджи издает какой-то непонятный звук, после чего изрекает:
– Черт, а мне-то откуда это знать?
– Я не хочу ничего начинать без тебя, – шепчу я.
Он откидывается на спину.
– А кто сказал, что ты будешь что-то начинать без меня?
Мое сердце тревожно стучит. Я снова перевожу взгляд на Кенджи.
– Что такое? – Он опять приподнимает брови. – Тебя это удивляет?
– Ты будешь сражаться вместе со мной? – я спрашиваю, чувствуя, что мне становится трудно дышать. – Ты пойдешь в бой со мной рядом? Даже если я при этом буду с Уорнером?
Кенджи улыбается и смотрит куда-то в небо.
– Черт, ну конечно же.
– Правда?!
– Я же здесь и сейчас только ради тебя, крошка. А для чего же еще нужны друзья?
 | Тахира Мафи. Зажги меня |
Электронная книга: Тахира Мафи. Зажги меня