Права на песни группы "Кино" потенциально стоят миллионы. Как хиты перестройки переносят суровую реальность капитализма?
Александр Цой, двадцать девять лет. Это рослый молодой человек с густыми татуировками на руках. В барах и клубах чувствует себя как рыба в воде. До переезда в Москву он успел открыть в Питере клуб Dada, который успешно функционирует уже несколько лет. В Hudson Bar Цой, похоже, частый гость, несмотря на ничуть не уменьшившийся с годами риск быть узнанным: «Иногда меня останавливают на улице дяденьки весьма взрослого вида: «Александр Викторович, это вы?» И просто жмут руку. Но это сейчас. А в детстве я в какой-то степени был даже травмирован этой историей. Когда отец погиб, мне было пять лет, но я до сих пор помню эту бесконечную толпу народа и подъезд, исписанный с первого до последнего этажа в три слоя». Какие-то люди даже пытались похитить маленького Сашу из детского сада. «Я стараюсь, конечно, настроить себя на то, что не все люди сволочи и некоторым можно доверять, — говорит он. — Но вся эта фанатская история сформировала у меня недоверие в принципе ко всему мирозданию».
Александр Цой работает на телевидении. Он просит не упоминать конкретную компанию - фанатская любовь по-прежнему может принимать странные очертания.
В 2012 году, в день пятидесятилетия Виктора Цоя, на Первом канале показали фильм «Цой — «Кино», снятый при самом деятельном участии Александра. Закадровым рассказчиком стала журналист и переводчик Наталья Разлогова, женщина, с которой Виктор Цой провел последние годы жизни. По сюжету Наталья находит кассету с демоверсией неизданной песни Виктора Цоя «Атаман» и отправляется в Санкт-Петербург, чтобы собрать группу «Кино» и сделать для песни качественную аранжировку. В кадре появляется и Александр Цой. Фактически это его первая встреча е группой отца в ее полном составе.
Музыканты «Кино» не смогли вспомнить детали происхождения «Атамана», но согласились сыграть его в студии и сняться в фильме. «Атаман» стал последней записью группы «Кино». Уже во время съемок было ясно, что барабанщик, любимец питерской богемы Георгий Гурьянов, смертельно болен. Первое рукопожатие Георгия и Александра — возможно, самый трогательный момент фильма.
Неизвестная, обретенная, словно мощи святого, песня «Кино». Встреча легендарных музыкантов в студии. Любимая женщина музыканта, которая никогда не давала интервью. Сын - красавец, управляющий собственным клубом. Весенний Петербург и берег Невы. Все это вместе должно было срезонировать самым оглушительным образом. Как «Антология» The Beatles 1995 года с «новыми» песнями Real Love и Free as a Bird. Это ведь именно так и было: трое друзей собираются в студии спустя годы, чтобы подыграть ушедшему коллеге.
Но «Атаман» не стал бомбой. На радио в Москве к сегодняшнему дню его прокрутили около шестисот раз, в то время как главные хиты «Кино» — не менее двух-трех тысяч раз за тот же период. На Last.fm у Виктора Цоя и группы «Кино» две тысячи семьсот двадцать фанатов, которые прослушали треки коллектива одиннадцать тысяч двести восемьдесят четыре раза. Рейтинг трека «Атаман» - самый низкий и равен единице. iTunes Store при запросе «Атаман» адресует к Михаилу Шуфути некому.
— Я тоже думал, что явление такого масштаба должно спровоцировать больший резонанс, — говорит Александр Цой. — Но я не могу судить о том, почему этого не произошло, потому что сам был внутри процесса - последние четыре дня перед эфиром безвылазно провел в Останкино, без сна. У меня не было времени думать о внешнем эффекте. Дальнейшей историей должен был кто-то заниматься. Но такого человека, который взял бы на себя интересы всех причастных лиц, не нашлось.
Сладким релизом теоретически должна была заняться компания Moroz Records. Более двадцати лет назад первая жена Виктора Цоя Марьяна договорилась с Moroz Records об управлении правами на наследие «Кино». На старте это была только часть прав. Теперь через них проходит почти все. Менеджер Moroz Records Сергей Голицын в ответ на мой звонок тут же поинтересовался, будет ли Цой на обложке, сообщив: «Сейчас мы управляем всеми авторскими и смежными правами на произведения Виктора Цоя, а также правом на его образ». То есть мышь не проскочит.
— Я очень боялся, что забота о наследии отца станет моей жизнью, — говорит Александр Цой. - Все-таки для этого нужно иметь офис, желательно в Москве, с бухгалтером и юристом. У нас с «Морозом» долгие отношения, которые сложились еще при жизни мамы. Когда погиб отец, я был еще совсем мелкий, наша семья, состоявшая из мамы, бабушки и меня, осталась не в самом лучшем положении.
В спальном районе на окраине города, без особых надежд на будущее. Авторское право тогда у нас только-только формировалось. Мне кажется, по большому счету в тот момент вообще ни у кого не было необходимости кому-нибудь что-нибудь платить. Я не знаю, был ли у нас лучший вариант, чем «Мороз».
На Moroz Records говорят, что работа с каталогом «Кино» -это десять-пятнадцать процентов дохода лейбла, но эксперты музыкального рынка считают, что доля гораздо больше, а в 2000-е, когда еще были сильны позиции CD, заработок лейбла на «Кино» составлял, по некоторым оценкам, несколько миллионов долларов в год. Сервис iTunes предлагает пользователям пятнадцать номерных альбомов из каталога Moroz Records по цене сто сорок девять рублей за альбом и пятнадцать рублей за трек. Доходы от цифры пока несоизмеримы с доходами от продаж компакт-дисков в былые времена, но эксперт агентства Intermedia Александр Тихонов, который проанализировал для GQ позиции «Кино» на рынке, попросил отдельно упомянуть рингбэктоньт (RBT). Хиты «Кино» успешно продаются операторами «большой тройки» в качестве «сигнала ожидания вызова», то есть крайне востребованы в актуальных цифровых форматах. «К сожалению, фонограмма «Атамана» принадлежит не нам, а людям, сохранившим этот раритет для поклонников, — сообщил мне Сергей Голицын. — Договориться о сотрудничестве нам пока не удалось».
* * *
ПРИГОРОД ТОКИО. 15 АВГУСТА 1992 ГОДА
По японским дорогам приятно проехаться с ветерком. Красный кабриолет «тойота» легко выжимает сто семьдесят, и это не предел. Город остался далеко позади. Виктор сегодня за рулем. Он в черных очках, его длинные волосы развеваются на ветру. Рядом сидит Аки к о. В машине работает приемник, диктор рассказывает о вчерашнем концерте в «Бу-докане», и Лкико внимательно слушает диктора. Она должна слышать, что говорят о Викторе.
— В прошедший уик-энд Виктор Цой и «Огненные драконы» дали аншлаговый концерт в спорткомплексе «Будокан». Промоутеры столкнулись с проблемой — им пришлось выпроваживать сотни малолеток, желавших купить билеты. Но билетов в продаже уже не было. Из-за беспорядков, вызванных безбилетниками, гражданской полиции пришлось применить силу. Впрочем, на самом концерте обошлось без инцидентов.
На этой неделе у Виктора Цоя и «Огненных драконов» начинаются национальные гастроли. В общей сложности концерты посмотрят двести пятьдесят тысяч человек. Практически во всех городах Японии билеты на шоу уже проданы.
Таким видел неслучившееся будущее Цоя редактор журнала Fuzz, капитан III ранга Александр Долгов. Это фрагмент из его книги «Цой. Черный квадрат», вышедшей отдельным изданием в 2008 году. По версии Долгова, если бы не катастрофа, случившаяся 15 августа 1990 года на автотрассе в Латвии, музыкант отказался бы от работы с продюсером Юрием Айзеншписом, увлекся бы электронной музыкой, распустил бы группу «Кино» и продолжил карьеру в Японии.
На протяжении двадцати четырех лет, прошедших после гибели музыканта, его друзья, коллеги и поклонники пытаются доиграть, дописать, доснять, додумать его жизнь. В 2010 году режиссер Рашид Нугманов, в чьем фильме «Игла» был сформулирован героический кинообраз Виктора Цоя, представил «Иглу Remix» с дорисованными сценами с участием главного героя Моро, который, в отличие от оригинала, выживает в финале. Событием «Игла Remix» не стала. Сейчас уже не вспомнить, что там было доснято, что именно доиграли Петр Мамонов и Александр Баширов (скорее всего, пришедшие на съемочную площадку просто потому, что не смогли отказать режиссеру).
После успеха первой «Иглы» все планы Рашида Нугманова были связаны только с Виктором Цоем. Среди проектов, которые разрабатывали актер и режиссер, была и совершенно фантастическая во всех смыслах вещь - фильм, над сценарием которого Рашид Нугманов работал совместно со всемирно известным писателем Уильямом Гибсоном, отцом киберпанка, ставшим преданным поклонником «Кино». Текст, который называется «Цитадель смерти», был написан в 1988-1990 годах. В начале 2014-го заговорили о возможности реализации этой идеи на новом историческом этапе. К тому времени сын Виктора Цоя уже несколько лет предлагал проект разным продюсерам. Российским кинопроизводителям это, похоже, оказалось не особо нужно, может быть, сказался опыт провальной «Иглы 2». Американцы же просто не знали, кто такие Цой и Нугманов, и не понимали, почему именно сейчас нужно снимать именно это. Впрочем, вполне возможно, теперь самое время вернуться к «Цитадели смерти». Место ее действия — альтернативный киберпанковский Ленинград, этакий «остров Питер», зона свободы на развалинах раздираемого гражданской войной СССР. Главный герой — все тот же Моро, герой «Иглы».
— Когда рождался этот сюжет, начиналось что-то реально интересное, мирового масштаба, — говорит Александр Цой. — Я с грустью смотрю на некоторые свидетельства, например на билеты на фестиваль «Сандэнс», которые сохранились у Наташи Разлоговой. Есть интервью, которые отец дает по-английски, — он справлялся довольно неплохо для советского человека.
«Саша очень любит книги про героев и про месть». Словно в подтверждение отцовских строчек Александр Цой показывает сценарий, на обложке которого значится: A film treatment by William Gibson and Jack Womack from an idea by Rashid Nugmanov.
— Я очень люблю Гибсона, сценарий я прочитал уже во взрослом возрасте, и для меня это был момент легкого катарсиса: было сложно состыковать в себе эти два мира. Уильям Гибсон, чьи книжки я с трудом доставал в возрасте пятнадцати лет и читал взахлеб, — и моя собственная семья. Вообще Гибсон увлекался нашей историей. Например, в «Распознавании образов» он описывает русскую семью, живущую в старой коммуналке, в прошлом — сквоте, в котором играл Виктор Цой. Он реально в теме. Кажется, после смерти отца он даже приезжал в Россию. И в этом его сценарии дело происходит тоже в Ленинграде, существующем в некоей параллельной реальности, - он стал независимым от Советского Союза. Полуразрушенный город, по которому за Моро гоняются какие-то прозападные казаки, а он ускользает от них за рулем «чайки». Так что история становится все злободневнее.
* * *
В процессе работы над фильмом заново встретились и вновь оказались рядом люди, которые были когда-то одной семьей, - Саша Цой, сын Виктора Цоя, и Женя Лисовский, сын Натальи Разлоговой. Последний раз они виделись мальчишками и так трогательно хихикали, когда обнаружили себя - Саша пятилетним, а Женя одиннадцатилстним - на кадрах домашнего видео, снятого на любительскую камеру. На даче в Прибалтике Юрий Каспарян, который тогда увлекался восточными единоборствами, демонстрировал мальчишкам спортивные приемы, а Цой снимал. И если ребята с той поры изрядно подросли, то Каспарян с годами не изменился ни капельки — та же сдержанность, сталь в голосе, спокойствие, уверенность и неспешность...
Это фрагмент интервью Ирины Сокол, редактора фильма «Цой - «Кино», из новой книги «Цой. Герой современного мифа». Ее написал тридцатитрехлетний поклонник «Кино» Виталий Калгин. Точнее — собрал из множества свидетельств современников. Александр Цой признается, что читал ее взахлеб. Виталий Калгин, по его собственным словам, решил писать книгу, столкнувшись с тем, что история Цоя полна логических несовпадений и фактических нестыковок. Этот подход противоречит специальности автора - он юрист, человек, склонный все раскладывать по полочкам. Цой-младший в восхищении от самого приема, использованного автором:
— Он почти ничего не пишет от себя. Он берет какой-то миф и дает комментарии всех возможных участников событий. Зачастую они все противоречат друг другу. Даже музыканты «Кино» путались в показаниях, когда мы снимали фильм, - что уж говорить о тех, кто
не был вовлечен так глубоко. Пил ли Виктор Цой, как водил машину, во что одевался, что любил есть — по всем этим вопросам нет единого мнения.
Считается, что все, что могло найтись, уже найдено. Все тетрадки с текстами Цоя известны. Находятся еще где-то какие-то видеоматериалы, но никаких глобальных эксклюзивов уже не случится. Но в книге Виталия Калгина говорится о двух песнях, которые не публиковались официально. Автор упоминает кассету с записью одного из домашних концертов, которые Виктор Цой сыграл у митьков — в квартире Александра и Ольги Флоренских. Это 1985 год, до «героического» периода еще далеко. Цой молод и романтичен. Песни называются «Румба» и «Молодой пастушок». Кассета считалась утраченной, но неожиданно нашлась в Санкт-Петербурге. Оцифровывать ее, похоже, никто не спешит.
Виталий Калгин — из тех поклонников Цоя, которые не склонны к безумным проявлениям чувств, хотя и грешат детской сентиментальностью по отношению к кумиру. Содействие энтузиасту оказали Наталья Разлогова и ее муж Евгений Додолев. Но сами они сторонятся публичных проявлений связи с Цоем. Господин Додолев — известный журналист, ему по долгу службы приходится быть на виду. Но о Цое он говорит не слишком охотно, хотя ему есть что вспомнить. Шлейф фанатской нелюбви тянется за ним еще с 1990-х, когда его обвиняли чуть ли не в убийстве Цоя. Сотрудница Первого канала Наталья Разлогова категорически избегает любых разговоров о бывшем муже. И при этом является владелицей фонограммы «Атаман» — вещи, которая могла спровоцировать новый виток популярности «Кино».
Фактически именно с Натальей Разлоговой нужно договариваться любому, кто хочет зарабатывать на песне «Атаман». Официальная версия, объясняющая ее бездействие: не хочет пиариться на Цое. Вот даже в фильме «Цой — «Кино» свое лицо не показала, сидела все время спиной к камере и говорила за кадром. Результат: песня «Атаман» не выпущена официально. Ее с точки зрения музыкальной индустрии почти что и нет.
Но есть и другая, более очевидная причина, по которой нового пришествия Цоя так и не случилось. «Атаман» - просто довольно слабая песня на фоне остального монументального каталога «Кино». И, в общем, наверное, не случайно отбраковали се музыканты, отбирая демозаписи для «Черного альбома», выпущенного уже после смерти певца. Вкус их не подвел. «Атаман» оказался отличным стержнем для пятидесятилетия Цоя. Запись и фильм стали памятником группе и ее лидеру. Но «новый Цой», по большому счету, не так уж и нужен публике. Каталог «Кино» хорош как материал, встроенный в свое время. Аудитории нужен аутентичный Цой, тот, которого люди помнят по юности. Новые треки вряд ли могут иметь такой же успех. И если внимательно изучить историю «заново обретенных» треков The Beatles, сравнения по популярности с классическими песнями они не выдерживают.
Музыка в баре играет все громче. Наконец включают «Видели ночь» «Кино» в версии Zdob Si Zdub. Не похоже, чтобы диджей поставил се специально для сына автора.
- Сколько уже - двадцать пять лет почти - прошло после смерти отца? И весь бар поет и танцует! — говорит Цой, перекрикивая музыку. — Я не могу себе представить, чтобы молодая публика, которая ходит по заведениям, танцевала еще подо что-то из русской роковой грядки. При всем уважении, никакой Юрий Юлианович или Константин Евгеньевич не работают в этой плоскости.
Мы вспоминаем о музее и фонде Владимира Высоцкого, всеми делами которого занимается сын барда Никита. Ясно, что рано или поздно Александру Цою нужно будет заняться фамильными ценностями вплотную. Пока руки дошли только до живописи. Если с клубной индустрией Александр на «ты», то галереи для него — новое пространство. Он составляет каталог, затем собирается устроить выставку. С остальным тоже придется разбираться.
— Какое-то время я пытался принимать участие в управлении правами, но потом понял, что лучше отдать лейблу все полностью и заняться собственными делами. Я открыл в Санкт-Петербурге клуб, который успешно работает до сих пор. Сейчас я работаю в Москве на телевидении и получше уже себе представляю, как все это можно организовать. И в какой-то момент, наверное, все же вернусь к работе с наследием отца. Рано или поздно нужно будет этим заняться. Ну а кто еще, если не я?
(с) Борис Барабанов