Каждый год по всему миру выбрасывается 40 миллионов тонн бытовых электроприборов. Старые компьютеры и мобильные телефоны превращаются в горы ядовитых отходов. И источник для торговцев ломом, зачастую действующих на полулегальной основе. Причем нередко на свалку попадает даже исправная техника — потому, что «морально устарела».
В квартале Олд-Силампур, что на северо-востоке индийского города Нью-Дели, воняет горелым пластиком, химикатами и металлом. Разборка электротехнических отходов — основной источник заработка для местных жителей. Подростки на трехколесных велосипедах собирают корпуса от компьютеров, обходя дома.
В одной из мастерских на первом этаже жилого дома свалены в кучу компьютерные платы. Рядами лежат экранами вверх старые мониторы, шипит газовая горелка на подставке. Толстяк держит над пламенем печатную плату. Чтобы извлечь из нее чипы, надо расплавить соединительные металлические дорожки. Сзади на голом полу сидят двое подростков и вскрывают компьютерные винчестеры с помощью молотка и отвертки, которую используют вместо зубила. После нескольких ударов сбоку швы на металлической коробке расходятся. Внутри поблескивает жесткий диск. Но юным «потрошителям» нужен не он, а маленькие магнитные головки, установленные по углам. Их изготавливают из неодима — дорогого редкоземельного металла.
На одном выброшенном компьютере можно заработать примерно семь евро — ради таких сумм дети и взрослые готовы рисковать здоровьем. Отравляют себе мозг токсичной свинцовой пылью, которая выделяется при каждом ударе по металлической коробке. Дышат канцерогенным дымом от плавящихся плат и электрокабелей. Между тем правительство Индии перестало игнорировать проблему. Местные власти пытаются урегулировать торговлю электротехническим ломом в соответствии с нормативами по охране труда и окружающей среды. И помогают дилерам перепрофилироваться на более экологичные технологии утилизации.
В Китае до этого пока еще далеко. Городок Гуйюй в провинции Гуандун, что в 300 километрах к востоку от Гонконга, выглядит как одна сплошная помойка. Женщины нагревают платы на электроплитке, чтобы расплавить металлические дорожки. А потом извлекают плоскогубцами чипы. На городской окраине выпотрошенные платы кидают в бочки с кислотой. В небо поднимаются густые клубы рыжего дыма. Обработка кислотой позволяет отделить благородные металлы от неблагородных.
Гуйюй называют «кладбищем электроники». Питьевую воду сюда привозят в цистернах. Потому что все окрестные водоемы отравлены, а вода в местной реке почернела от сажи. Городу принадлежит печальный рекорд: здесь самый высокий в мире уровень концентрации канцерогенных диоксинов в воздухе. Выкидыши у местных жительниц случаются в четыре раза чаще, чем у женщин в прибрежных регионах Китая. У семи из десяти детей повышен уровень содержания свинца в крови.
Здесь, в Гуйюе, находится самая большая в мире свалка электротехнических отходов. Тут заканчивают свой путь старые телевизоры, компьютеры и мобильные телефоны, которые каждый день выгружают о кораблей в порту Гонконга. Большинство отходов приходит из США.
Некоторые компании по утилизации ухитряются зарабатывать на мусоре дважды: сначала получают деньги от производителей за его переработку, а потом продают посредникам, которые вывозят лом в Азию. Отравленный город Гуйюй манит тысячи крестьян со всего юго-востока Китая. На переработке электротехнического лома они могут заработать вдвое больше, чем в поле.
А ведь еще в 1989 году была подписана Базельская конвенция, запрещавшая «экспорт» опасных отходов. Согласно документу вывозить за границу разрешено только работоспособную и ремонтопригодную технику. Но ни одна таможня мира не в состоянии проверить горы старой техники. В результате большая часть из 40 миллионов тонн электротехнического мусора, который производится каждый год во всем мире, перетекает из развитых стран в развивающиеся. Туда, где благодаря дешевой рабочей силе и мягким законам об экологии мусор превращается в деньги. В Индию, Китай, Гану, Нигерию, Вьетнам. Во всех этих государствах добыча цветных металлов из лома — прибыльный бизнес.
Конечно, экологичная утилизация электроники возможна и там, где ее производят. Современные линии по переработке металлолома под Антверпеном или в Гамбурге доказывают: такой мусор может приносить прибыль и в развитых странах Запада. Ведь это настоящий кладезь дорогостоящего сырья. Например, в одном килограмме старых мобильных телефонов содержится 200 миллиграммов чистого золота — в 40 раз больше, чем в килограмме золотоносной руды. Получается, что каждый год на мировых свалках оседают тонны золота и других ценных металлов: платины, серебра, меди, лития, галлия, палладия, индия, кобальта, тантала и бериллия.
Как нетрудно догадаться, главный производитель электротехнических отходов — США. И понятно, что именно они не ратифицировали Базельскую конвенцию. 80 процентов своего техномусора американцы вывозят за границу. Второе место в этом рейтинге занимает Китай, третье — Индия. По прогнозам экспертов ООН, к 2020 году объем техномусора в этих странах вырастет в пять раз.
Почему в мире выбрасывается столько техники? Во-первых, потому что она устаревает все быстрее. А во-вторых, становится все менее долговечной — нередко из-за дефектов в простейших системах типа блока питания. Вспомните: старые телевизоры с электроннолучевыми трубками могли исправно служить чуть ли не по полтора десятка лет. А современные телевизоры и плазменные панели могут выйти из строя всего через пять лет из-за банальной поломки в блоке питания. После чего выясняется: либо чинить аппарат невыгодно, потому что это обойдется дороже покупки нового, либо он просто не подлежит ремонту из-за отсутствия запчастей и общедоступных монтажных схем.
Получается, что современнейший «умный телевизор» — со встроенным медиаплеером, огромным жидкокристаллическим экраном, ультравысоким разрешением и потрясающим звуком — может превратиться в мусор в мгновение ока из-за поломки одного-единственного электротрансформатора. И это называется «технический прогресс»?
В калифорнийском городе Ливермор находится самое известное доказательство надежности старых вещей. Под потолком пожарного депо одиноко горит самая обычная на вид электрическая лампочка. Впервые ее зажгли в 1901 году. И 60-ваттная лампа-долгожительница производства компании «Шелби Электрик» не гаснет вот уже 113 лет. И по праву носит почетный титул самой старой работающей лампочки на планете. За все эти годы ее выключали всего несколько раз. В том числе при переезде пожарной команды в новое здание.
Ее произвели в те времена, когда все лампы служили так же долго. Слишком долго, решили в 1924 году лидеры отрасли. И втайне договорились ограничить срок службы ламп накаливания тысячью часами для обеспечения стабильного спроса на свою продукцию. Научный прогресс оказался на службе у технического регресса. Инженерам поручили переработать конструкцию лампы так, чтобы она стала менее надежной. Скрытый дефект был заложен в нить накаливания. Заговор раскрылся лишь в 1941 году. Но и после разоблачения лампы не стали светить дольше. Расшевелил производителей только введенный Евросоюзом в 2012 году запрет на производство и импорт ламп накаливания. Но задача этой акции — экономия электричества, а не увеличение срока службы светильников.
Устаревание продуктов — основа рыночной экономики. Эта система впервые дала сбой 24 октября 1929 года. Все началось с обвала на Нью-Йоркской фондовой бирже, а закончилось затяжным экономическим кризисом и мировой войной. А ведь всего за два десятилетия до этого США переживали настоящее экономическое чудо. Электрификация и внедрение серийной продукции обеспечили стремительный рост производства. Начался выпуск первых в мире одноразовых изделий: жестяных бутылочных пробок, бумажных носовых платков, пристежных воротничков. Бережливость вышла из моды, символом современного образа жизни и показателем благосостояния стала манера выкидывать вещи.
Производители старательно стимулировали новую модель потребления. «Скупость отвратительна, накопительство — вульгарно» — так звучал один из популярных слоганов времен Первой мировой войны.
Но Великая депрессия приучила американцев к экономии. Спрос падал. Над экономикой и социальной стабильностью нависла смертельная угроза. Бизнесмены и финансисты лихорадочно искали выход из сложившейся ситуации. История изобретения «запланированного устаревания» описана в книге канадского социолога Жиля Слейда «Сделано, чтобы ломалось». Самый радикальный рецепт предложил в 1932 году крупный нью-йоркский торговец недвижимостью Бернард Лондон: надо сделать обувь, машины и даже дома... одноразовыми. Утвердить на законодательном уровне срок годности для всех товаров. Например, для автомобилей — пять лет, для зданий — 25. И по истечении этого времени отправлять технику в утиль. А дома сносить.
Конечно, до крайностей не дошло. Но «плановое устаревание» стало характерной чертой рыночной экономики.
В промышленно развитых странах Запада эта тенденция только усиливается. Особенно в компьютерной отрасли. Немецкий эксперт по информационным технологиям Свен Стружина убедился в этом на собственном опыте. Однажды у него сломался принтер. Требуется ремонт, подтвердили по телефону специалисты из службы техподдержки. Но Стружина не поверил. Принтер был совсем новым. Он порылся в интернете и отыскал кое-что интересное: «Блог бывшего сотрудника этой компании, он долгое время занимался ремонтом». Блогер выдал страшную тайну: производитель оргтехники встраивает в принтеры счетчик отпечатанных страниц, который при достижении лимита ... блокирует работу системы. Он же объяснил, как «обнулить» этот счетчик. Аналогичные устройства есть и в принтерах других производителей. Коды для их разблокировки он публикует на своем интернет-сайте.
Скрытые дефекты часто закладываются в конструкцию мобильных телефонов и компьютеров. В такой сложной технике обнаружить эти бомбы замедленного действия очень сложно. Но Стружина их знает: «Слабые места ноутбуков — это блок питания, система охлаждения процессора, шарниры креплений и дисплей». Через три года эксплуатации во многих компьютерах «умирает» процессор или видеокарта. «Ноутбук в этом случае практически не подлежит ремонту».
Но запрограммированные поломки — не единственный способ принуждения к новой покупке. Часто вещи просто морально устаревают. Средний американец меняет мобильный телефон раз в полтора года, японцы делают это еще чаще — раз в год.
Возможности компьютеров и смартфонов стремительно растут. Зачем довольствоваться старыми, медленными моделями, если новые стоят столько же? Функциональное устаревание — главная причина отказа от бытовой электроники. Чтобы ускорить этот процесс, производители намеренно сокращают «жизненный цикл» продукции. Другой способ «принуждения» к покупке — выпуск неремонтопригодных товаров. Модельный ряд меняется быстро, поэтому хранить запчасти становится невыгодно. В результате даже при маленькой поломке в сервисном центре целиком меняют крупные компоненты. Цена ремонта возрастает. Иногда дешевле купить новый телевизор.
Кайл Винс, основатель инженерного интернет-сообщества iFixit, критикует такой подход: «Конечная цель этой политики делает ремонт электроники настолько сложным и дорогим, что многим пользователям легче от нее избавиться».
Как с этим бороться? Надо ввести налоговые льготы для долговечной продукции, считает французский социолог Андре Горц. И обязать продавцов и производителей указывать на ценниках средний срок службы, а в руководстве по эксплуатации — самые частые виды поломок, стоимость и сроки ремонта.
А еще — вернуть моду на бережливость.