Григорий в который раз занес ручку над документом и вновь отложил. С обреченным вздохом принялся перечитывать кодекс корпоративной этики. «Наше Видение... общие Ценности... наше Единство... наша Миссия... стандарты поведения... работа в команде...» Господи, прямо «Моральный кодекс строителя коммунизма». И почему он, обычный наемный работник, должен подписывать какой-то кодекс?
Григорий Туркин уже полгода работал в корпорации, но с некоторыми здешними порядками так и не свыкся. А уходить не хотелось. Все ж таки ОАО «Компост» — лидер отечественного навозного рынка. Корпорация занималась не только производством органических удобрений, но и превращала навоз в стройматериалы и даже добывала из него газовое топливо. Короче, являлась перспективной инновационной компанией.
— У тебя какие-то сомнения, Гриша? — прошелестел за его спиной тихий шипящий голосок.
Он и не заметил, как подкралась Особь — так Туркин про себя называл свою начальницу Юлиану.
— Ну-у... не то чтобы, — замялся он.
— Раз сомнений нет — подписывай.
— Ладно, только...
— Что «только»?
— Вот тут, написано: «Если положения кодекса входят в противоречие с законодательством, сотрудник должен обратиться к непосредственному руководителю с просьбой определить для него приоритетную норму».
— Выходит, положения кодекса могут иметь приоритет над законодательством РФ?
Или вот еще: «Сотрудник не имеет права допускать высказываний, которые могут нанести ущерб имиджу корпорации».
— Здесь-то что не так?
— Ну хорошо, а дальше: «Корпорация считает не только морально допустимым, но и морально обязательным, чтобы сотрудник информировал о фактах нарушения другими сотрудниками норм корпоративной этики». Мне кажется, с этической точки зрения это...
— Все ясно, — прервала его Юлиана. — Ты просто устал и раздражен. Знаешь что? Ступай-ка домой.
Туркин окинул взглядом полупустой зал, расчлененный на пластиковые соты, и зевнул.
— Пожалуй, правда, пойду.
— Вот-вот. А завтра утром мы вернемся к этому вопросу. Только приходи вовремя, ты в последнее время часто опаздываешь. И пропускаешь пятиминутку «корпоративного единения».
— Ну ее, — отмахнулся Туркин. — Скандировать: «Мы вместе! Мы едины! Мы команда! Мы — «Компост»!» Бредятина.
— Ты не прав, — покачала головой начальница. — Пятиминутки дают заряд бодрости, настраивают на работу в команде. Посмотри на других сотрудников. Как они собраны, как заряжены на результат!
«Что правда, то правда», — подумал Григорий. Его всегда поражал энтузиазм менеджеров «Компоста». Казалось, они лишены не только посторонних интересов, но и мыслей. И насчет «заряженности» тоже. Во всяком случае, он не однажды, проходя рядом с коллегами, слышал странный электрический треск.
— Между прочим, вид у тебя нездоровый, — заметила Юлиана. — Зеленый ты какой-то. Есть проблемы с желудком?
— Ну есть, — не стал спорить Григорий. — Недавно пропил курс антибиотиков, а ты знаешь — они всю микрофлору изничтожают.
— Я так и думала, — кивнула Юлиана. — А чего говоришь как-то странно — в нос? Насморк?
— Не насморк — аллергия.
— То-то я смотрю... На что конкретно?
— Ох, — вздохнул Туркин, — да на все. С детства. И на пыльцу, и на пыль, и... черт знает на что еще! Приходится постоянно закладывать в нос специальную мазь.
— Вот оно как, — протянула начальница. — Знаешь, что тебе нужно? Не поленись и заиди в наш корпоративным магазинчик. «Чудесные грибы» называется. Бывал там? Нет? Тем более стоит заглянуть. Так вот, спросишь симбиозантро-пос. Запиши: сим-био-зан-тро-пос.
— И что это такое? — скривил губы Григорий.
— Гриб. Вроде японского чайного. Тоже в банке с водой живет.
— A-а, знаю! Японская медуза. Одно время держал. А на кой мне этот твой... ми-зантропус?
— Симбиозантропос, — поправила начальница. — Давай я тебе сама на бумажке запишу. Он решит твои проблемы с желудком. И не только. Я сама пила, и теперь никаких проблем. — Она провела рукой по животу.
— Хозяин магазина — специалист по гриболечению. То ли японец, то ли кореец, зовут Они-но Еми. Имя я тебе тоже записала, на-ка вот.
— Забавное имя, — усмехнулся Туркин, выключая компьютер. — Спасибо за совет.
— Это не совет, а приказ. Корпорации нужны здоровые сотрудники.
* * *
Дверь растворилась с переливчатым позвякиванием, и Григорий очутился в неярко освещенном помещении, оформленном в японском стиле. Огляделся, но продавца не обнаружил. Зато заметил множество стеклянных сосудов с плавающими в них плодовыми телами чайных и каких-то еще неведомых грибов. Некоторые были слоистыми, как бисквитные торты, другие — зернистыми вроде домашнего творога, третьи обросли бахромой студенистых отростков, иные стыдливо укрывались полупрозрачными вуалями; осклизлые, грузные, с нездоровым синюшным отливом, они напоминали заспиртованные фрагменты трупа.
— Кхе-кхе! — покашлял Туркин. — Есть кто живой?
Одна из стен — оклеенная бумагой деревянная решетка — легко скользнула вверх, и в зал шагнул пожилой японец в длинном халате и в сандалиях на высокой платформе.
— Сито угодна? — спросил он с поклоном.
— Господин, э-э... Они-но Еми? — уточнил Григорий, сверяясь с бумажкой.
— Да, я госыподин Они-но Еми, — подтвердил японец.
— Мне нужен один из ваших грибов.
— Подзалуста. Есчь дзяй-ный гриб, молодзный, морской рис...
— Нет, меня интересует сим-био-зан-тро-пос, — по слогам зачитал Туркин. — Такой имеется?
— А как зе! — закивал Они-но Еми. — Одзеньхоросий.
Через минуту хозяин магазина протягивал Григорию двухлитровую банку. Гриб плавал по центру банки и походил на полную луну или сырную голову.
— И сколько стоит?
— Ни сиколька, — широко улыбнулся старик. — Даром.
— Даром? — удивился Гри-горий. — С какой же стати?
— Госыподин у нас первый раз, потому полудзять подарок фирмы.
— Понятно. А чем этот ваш гриб питается?
— Питаеся? — нахмурился Они-но Еми.
— Ну чем его кормить? Не понимаешь? Что он, — Григорий ткнул пальцем в банку, — ам-ам, в смысле ест?
Брови японца поползли вверх, лицо собралось складочками, и он затрясся в беззвучном смехе, будто подтаявший студень.
— Ни дзем не питаеся, — заявил продавец, отсмеявшись. — Дерзачь в вода надо — и фисё.
— Чудесный гриб, — подивился Туркин. — И даром, и питается водой. Что ж, спасибо.
— На дзоровье! — отвечал продавец, с очередным поклоном вручая банку Григорию.
— А как его употреблять? — спохватился тот уже на выходе. — Пить, что ли?
— Да, пичь, — с готовностью согласился японец.
Придя домой, Туркин поставил свое приобретение на кухонный стол, покормил кота и включил телевизор. Но вскоре поймал себя на том, что постоянно переводит взгляд на банку с грибом. Уж очень чуден тот был на вид.
Вдруг Григорию показалось, что золотистый шар шевельнулся. Что за хрень? Он вскочил с табуретки и с подозрением уставился на гриб. Наверное, показалось. Ведь грибы не могут двигаться... А кстати, что такое гриб? Растение? Вроде нет. Неожиданно Туркина заинтересовал этот вопрос. Он вышел в Интернет.
Но Всемирная сеть не внесла ясности. Больше прочих Григорию понравилась гипотеза, согласно которой грибы зародились около миллиарда лет назад, когда в водах первичных водоемов обитали некие жгутиковые существа, не относящиеся ни к растениям, ни к животным. И вот от этих «сперматозоидов» всего сущего и произошли грибы. Эдакие загадочные реликты. Любопытно!
Вернувшись на кухню, он обнаружил, что симбиозантропос всплыл к поверхности. При этом гриб из золотистого стал бледно-голубым. Григорий приблизил лицо вплотную к стеклу. Теперь-то он определенно видел, что гриб шевелится: его тельце пульсировало, хотя и едва заметно. С другой стороны, что тут странного? Может, это газы внутри бродят? Туркин наморщил нос. Нет уж, пить настой этого существа он не станет. И Григорий отправился спать.
Сон его был тяжелым. Всю ночь ему снились какие-то ноздреватые башенки и студенистые дрожалки, растущие среди гигантских хвощей и папоротников. Да еще сквозь дремоту Григорий почувствовал, как кот нагло улегся ему на грудь, тычась мокрым носом прямо в губы.
Но кот тут был ни при чем. Испугавшись странных зеленоватых всполохов на кухне, он прижал уши и забился в самый дальний угол. Потом раздался влажный шлепок. Ужас сковал кота. И когда из кухни в коридор выполз некий фосфоресцирующий гнилостным светом слизень, он лишь вздыбил шерсть и зашипел.
Очень медленно, оставляя за собой мерцающий слюдяной след, слизень прополз через весь коридор и завернул в комнату. Кот снова зашипел, искря шкурой, но только плотнее забился в угол. Гигантский слизняк взобрался сначала на кровать, затем на грудь хозяину. Достигнув лица, существо сформировало псевдоподию — длинный, вроде щупальца, отросток — и затолкало его в открытый рот спящего. Ритмично пульсируя, оно стало перекачивать себя внутрь человеческой утробы. А хозяин продолжал спать, только постанывал тихонько.
Утром Туркин проснулся в бодром настроении, быстро позавтракал и поспешил на работу. На опустевшую банку он даже не взглянул.
На пятиминутке он с удовольствием присоединил свой голос к голосам остальных сотрудников корпорации. «Мы вместе! Мы едины! Мы команда! Мы — «Компост»!» — слитно звучало под сводами общих залов, разносясь гулким эхом по лабиринтам центрального офиса. Неожиданный энтузиазм охватил Григория — он вдруг, ощутил себя членом большой команды единомышленников, частицей единого организма. И это было бесподобное ощущение!
* * *
— Поздравляю, — заявил президент «Компоста», выслушав доклад Юлианы. — Но почему этот Туркин оказался невосприимчив к споровому порошку? В отличие от прочих. Может, система кондиционирования барахлит?
— Нет, причина в его болезненности и мнительности. Он регулярно принимал антибиотики и к тому же постоянно закладывал в нос лечебные мази. Поэтому нам и пришлось прибегнуть к введению плодового тела.
— Антибиотики? Это все объясняет. Еще раз поздравляю с успехом, сестра. А за новоприращенного вам полагается бонус.
Президент сформировал псевдоподию и, ухватив ею ручку, подписал приказ о поощрении.
— Благодарю вас, господин Мицелий, — Юлиана поклонилась и направилась к выходу.
За ней с электрическим потрескиванием тянулись едва видимые нити грибницы.
(с) Александр Юдин