Ранним декабрьским утром, проводив на работу жену, я ходил босиком по квартире, поочерёдно выключая утюг, свет, телевизор, газовую конфорку и бьющий из крана кипяток. Обезвредив всё, что можно, подсел к журнальному столику, на краю которого заботливой женской рукой была положена с вечера пара чистых носков, машинально протёр ими экран ноутбука и с ненавистью уставился на неподатливый абзац.
Попробовал переделать первую фразу, отчего та стала заметно хуже, поколебался, не оставить ли всё как было, но тут грянул телефонный звонок. Начинается! Либо тёща запамятовала, в какую сторону отворять дверцу холодильника, либо, упаси боже, опрос общественного мнения.
- Здравствуйте, - приветствовал меня бархатный баритон. -Евгений Юрьевич?
- Да, это я.
- С вами говорит Агриков. Пётр Агриков, референт Неженского.
- Чей-чей референт?
На том конце провода запнулись. Может быть, даже заморгали.
- Неженского, - особо выделив ударение на первом слоге, повторил обладатель бархатного голоса. - Гордея Исаевича Неженского...
Должно быть, и мысли не допускал, что кто-то может не знать Гордея Исаевича.
- А! Вон вы о ком... - вынужден был промямлить я. - Слушаю вас.
- Простите, что отрываю... Вы где берёте сюжеты?
Да чтоб им всем пусто было!
- Сюжеты?! Ах, сюже-еты... Да тут, знаете, на углу магазинчик такой круглосуточный...
Пётр Агриков, следует воздать ему должное, не обиделся - даже вежливо посмеялся.
- Нет, серьёзно. Где?
- Из космоса! - злобно сказал я.
- Вот и мне говорили, что из космоса, - задумчиво прозвучало в ответ. - Скажите, а Игорь Шахин, которому вы посвятили «Юность кудесника»... Это реально существующее лицо?
- Реальней некуда. А в чём дело? Возникли сомнения?
- Н-ну... Великого Нгуена вы ведь, как выяснилось, вьщумали...
- Был грех.
- Вот видите! — с мягким упрёком промолвил Пётр Агриков. — А я на его поиски потратил весь вчерашний вечер...
- Сочувствую, - сказал я, несколько, признаться, оторопев. -Но что касается Игоря Шахина, уверяю вас... вполне реален.
- Он в самом деле колдун?
- В смысле?
- Н-ну... в посвящении-то: «Игорю Шахину, колдуну...»
Опаньки! А ведь это меня, братцы, дурят... Колдуном я дразнил Игоря с тех давних пор, как этот озорник погадал по руке суеверной барменше, за что стал желанным гостем забегаловки.
Кто ж это у нас такой остроумный? Смотров? Белянский? Скорее Белянский - он сейчас завлитом в Молодёжном театре. Попросил какого-нибудь актёра с бархатными обертонами...
Ну сам виноват!
- Потомственный. Происходит по прямой линии от атамана Уракова. Про Ураков бугор слышали?
- Это... в Камышинском районе?
- Да. Нижняя Добринка. Мы там, кстати, когда-то учительствовали с первой моей женой. Игорь к нам на свадьбу в село приезжал, свидетелем был... При мне выходил на бугор, с предком своим общался...
- Общался?.. — похоже, Агриков малость ошалел.
- Ну вы же знаете легенду! Мёртвый атаман в туманные дни появляется на бугре и кричит проплывающим судам: «Заворачивай!»
- И... вы это видели? - недоверчиво уточнил странный мой собеседник.
- М-м... ну, скажем так, издалека... не приближаясь...
Мне по-прежнему трудно было сказать, кто кому из нас морочит голову. Но - податься некуда! - продолжал со всей серьёзностью:
- Да и вам приближаться не посоветую. Если, конечно, случай выпадет. Вы же, насколько я понимаю, не из Ураковых происходите...
В трубке хмыкнули, помолчали и, должно быть, не без усилий вновь собрались с мыслями:
- То есть всё-таки колдун... А какого направления?
- Н-ну... - Я прикинул. - Тут, знаете, сложно сразу...
- Нет, но... магия-то разная бывает. Цыганская, шаманская... волховство...
- Без разницы, - заверил я со всей убеждённостью.
- Ритуалы жрецов майя, например?..
- Запросто!
- Вы мне его номер не дадите?
- Игоря, надеюсь?
- Ну не Уракова же!
Мы снова посмеялись, я сообщил ему номер и, попрощавшись, попробовал связаться с Шахиным. Пока ждал ответа, осенило: Агриков! Пётр Агриков... Да это же из «Повести о Петре и Февроиии Муромских»! «Смерть моя есть от Петрова плеча, от Агрикова меча...» Ну точно, развлекается кто-то! (Позже выяснилось, что ничего подобного - имя и фамилия референта оказались подлинными.)
Игорь наконец отозвался и повёл себя как обычно.
- Неженский или Не-женский? — с глумливой озабоченностью уточнил он.
- Неженский, — повторил я. — От слова «нежить».
- «Нежить» или «нежить»?
- В смысле?
- От существительного или от глагола?
- Нежить, - процедил я. - Глагол! Отвечает на вопрос «что делать?» Нежить, холить, лелеять...
- Или всё-таки от существительного?
Умение запутать самый простенький разговор было возведено Игорем в искусство ещё со студенческих времён.
- Какая тебе, на хрен, разница! — рявкнул я. — Ударение-то всё равно на первом слоге! Неженский Гордей... Гордей... Словом, там ещё отчество какое-то было...
- Не знаю такого.
- Узнаешь, - пригрозил я. - Сейчас он тебе звонить будет.
Вернее, не он сам... Н-ну... позвонят, короче...
- А чего ему надо?
- Понятия не имею. Спрашивал, не колдун ли ты.
В наушнике взгоготнули.
- А ты ему что сказал?
- Сказал, что колдун. Кстати, имей в виду, ты теперь прямой потомок атамана Уракова...
- Кого?!
- Уракова! Которого Стенька Разин собственноручно из разряженного пистолета застрелил...
- Да он половину России собственноручно застрелил!
Я что, всех поимённо знать должен?..
Стоило положить трубку, телефон заголосил вновь.
- Что-то никак не могу дозвониться, - пожаловался Агриков. - Всё время занято...
- Значит, треплется с кем-то...
- М-да?.. - промычал он. - А что если так: вы минут через десять выйдете на улицу, я вас у подъезда подхвачу и мы вдвоём за ним съездим, а?..
- Вообще-то я собирался... м-м-м...
- Мы заплатим, - заверил Агриков. - И вам, и Игорю Юрьевичу.
- За что?!
- За беспокойство... - любезно ответствовал баритон, после чего референт Гордея Исаевича Неженского отключился.
Секунды три я укоризненно смотрел на телефонную трубку, потом отправил её на место, закрыл ноутбук и, крякнув, принялся натягивать чистые носки.
* * *
Пётр Агриков, приоткрывая перед нами огромную дубовую дверь. А может, даже и не дубовую. Может, палисандровую какую-нибудь. Роскошную, короче.
- Прошу...
Происходящее нравилось мне всё меньше и меньше. Судите сами: выдернули из дому, куда-то везут, на вопросы отвечают уклончиво. Да и сам референт, между нами говоря, внушал определённые подозрения. Внешность - под стать баритону: в меру упитан, манеры деликатные, несколько вкрадчивые, однако чувствовалось, что мягок-то он только с виду. С двойным дном референт.
- Прошу... - повторил он.
Я взглянул на Шахина. Новоявленный отпрыск атамана Ура-кова был скорее заинтригован. Хитрый осетриный профиль надменно вздёрнут, хоть на медалях его чекань, да и выражение лица (во всяком случае, той половины, что обращена ко мне) какое-то слишком уж бесстрастное. С подобной миной Игорь обыкновенно выслушивал мои сбивчивые сетования на беспричинно остановившуюся повесть - и каждый раз, глядя на его загадочную физиономию, я вдруг понимал, что делать дальше. Без слов.
Мы ступили в обширный светлый кабинет, где за чудовищным, как саркофаг, письменным столом восседал, выпрямив спину, некто сухощавый, морщинистый и, кажется, вредный. Не иначе, Гордей Исаевич собственной персоной.
Внезапно внимание моё привлекла археологическая редкость, притаившаяся в правом от порога углу. Это был изъеденный временем каменный алтарь, весь в резных изображениях жутких божеств. Надо полагать, ацтекский. Впрочем, рассмотреть его как следует я не успел.
Агриков предложил нам опуститься в кресла, сам же отступил к двери. Стало тихо. Некоторое время владелец кабинета изучал наши с Игорем лица и вроде бы остался разочарован.
Мы ждали.
- Петроглифы Чилим-Балам, — отрывисто, чтобы не сказать, сердито заговорил сидящий, - упоминают начало календаря тринадцати бактунов.
Ощутив лёгкую панику, я вновь покосился на Игоря. И знаете, не будь мы столько лет знакомы, вполне бы могло показаться, что мой друг и впрямь понимает, о чём речь.
- Данный счёт, - неумолимо продолжал Неженский, - берёт начало четвёртого Ахау восьмого Кумху.
Замолчал, испытующе на нас глядя.
- Н-ну... тут трудно что-либо возразить... - сделав над собой усилие, выдавил я.
Неженский взглянул на меня с подозрением.
- Некоторые путают Цолькии с тринадцатью бактунами, -предостерёг он. - Это весьма распространённое заблуждение.
- Да, к сожалению...
Неженский кивнул и, кажется, малость смягчился.
- Стела Тортогуеро, - выложил он главный козырь, - свидетельствует, что четвёртого Ахау третьего Канкина спустится Болон Йокте, чьё появление совпадает с датами, оканчивающимися на ноль.
- Естественно... - волей-неволей пришлось поддакнуть мне.
- Это для нас с вами естественно, — ворчливо заметил он. — А четвёртое Ахау, между прочим, наступает уже через восемнадцать дней... Что скажете?
И вперил взор персонально в Игоря. Тот ответил не сразу. Возвёл глаза к высокому потолку, словно бы прикидывая стоимость люстры.
- Что тут говорить? - вздохнул он наконец. - Вы уже всё сказали.
- То есть выхода вы не видите?
- Честно говоря... нет.
- Ну почему же?.. - деликатно вмешался я, встревоженный грубоватостью Игоревых интонаций. Абракадабра абракадаброй, а вежливость вежливостью.
Неженский просветлел лицом.
- Вижу, что вы уже всё поняли, - одобрительно молвил он. Встал, приблизился к стоящему напротив алтаря сейфу, чем-то там пощёлкал и отворил дверцу. В сумрачных недрах стального хранилища призрачно воссияло нечто, сравнимое по размеру с некрупным грейпфрутом.
Повинуясь приглашающему жесту, мы с Игорем поднялись из кресел и подошли поближе. С лиловой бархатной подушечки на нас из металлической ниши воззрился хрустальный человеческий череп. Подобное изделие я видел однажды по телевизору. Не помню точно, в чём там был прикол, но то ли извлекли его из ацтекской пирамиды, то ли выточили в Лондоне, а в пирамиду просто подкинули... Тёмная, короче, история.
Игорь глядел - и скорбно кивал. Гордей Исаевич недовольно жевал губами.
- Тринадцатый, - внезапно известил он. - Последний.
- Вижу... - тихонько отозвался Игорь.
Неженский вспыхнул.
- Вот как? Видите? Эго каким же, позвольте узнать, образом?
- Н-ну... — Игорь уклончиво повёл плечом. — Есть способы.
Несколько секунд Гордей Исаевич проедал его глазами и словно бы колебался, не указать ли проходимцу на дверь.
- Это копия, - проскрежетал он.
- Ну не оригинал же, - с прежней невозмутимостью подтвердил Игорь.
Вспыльчивый Гордей Исаевич насупился, покряхтел, остывая.
- Да, копия... - глуховато повторил он. - Но очень точная. Выполнена с соблюдением всех ритуалов... тех, разумеется, за которые в наше время не предусмотрена статья...
Мы втроём стояли перед открытой дверцей и смотрели в загадочные хрустальные глазницы.
- Ну-с... - неожиданно повеселев, сказал Неженский, обращаясь в основном к Игорю. - Что теперь скажете?
Тот (негодяй!) помедлил, посомневался.
- Теперь... Да. Пожалуй, да... Это сильно меняет дело.
- Вот и славно, - тоном, не допускающим возражений, подвёл черту Гордей Исаевич и обернулся к референту. - Пётр...
Агриков, не мешкая, подошёл к сейфу, вынул череп вместе с подушечкой и упаковал всё это в кожаный чёрный футляр.
- Прошу...
Кажется, до моего друга стало помаленьку доходить, что мы с ним опасно заигрались. Какого дьявола нам пытаются всучить этот хрусталь? Игорь отступил на шажок и пристально взглянул на Неженского.
- Можете не сомневаться, - заверил тот. - Знаем, чем рискуете. Не обидим.
* * *
В связи с нетвёрдой тройкой по математике теорию хаоса я воспринимаю лишь на бытовом уровне, и звучит она, в моём разумении, примерно так: чепуха, помноженная на чепуху, запросто может обернуться крупными неприятностями, что, собственно, с нами и стряслось в тот пакостный декабрьский денёк. Невинный телефонный трёп, хиханьки-хаханьки — и вот мы вдвоём ошарашенно цепенеем на заднем сиденье роскошной иномарки, а на коленях у Игоря покоится хрустальный череп в кожаном чёрном футляре.
- А вы обратили внимание, на чём мы едем? - осведомился Пётр Агриков (он вёл машину).
- Э-э... - хотел сказать я, но меня опередил Игорь.
- На «ягуаре», - проворчал он.
- Совершенно верно, - с удовольствием подтвердил водила-референт. - Белый «ягуар». И наступает Эпоха Белого Ягуара. Если наступит, конечно... Так что вся надежда теперь на вас.
«Дворники» едва успевали смахивать снежную хлябь с ветрового стекла.
- А-а... - сказал я. - М-м...
- Почему мы обратились именно к вам? - уточнил Агриков.
- Да.
- Ну а к кому ещё? - рассудительно молвил он. - С классическими академиками лучше вообще не связываться. Левое полушарие у них развито в ущерб правому...
- А-а...
- А с экстрасенсами ничуть не легче. У экстрасенсов правое развито в ущерб левому... Вас где высадить?
- У «Конфеток-бараночек», если можно...
Ничуть не удивившись, Пётр Агриков выполнил нашу просьбу. Мы выбрались на слякотный тротуар, тут же были облеплены мокрым снегом и долго смотрели вослед белому «ягуару». Наконец он канул за угол.
- Ну? - мрачно сказал я.
- Что «ну»? — не менее мрачно отозвался Игорь.
- Делать что будем?
- А я знаю?
- Какого ж ты тогда чёрта...
Он пожал плечами.
- Так вышло...
Вздохнули и, хмуро переглянувшись, направились прямиком в «Конфетки-бараночки». Оставив Игоря за столиком у окна, я подошёл к стойке, где заказал две соточки коньяка и пару бутербродов. Денег в кошельке как раз хватило, так что моя красная пятысячная бумажка, полученная «за беспокойство», осталась, слава богу, неразменянной.
Вернувшись, я застал Игоря Шахина склонённым над айпадом. Или айфоном. Честно сказать, во всех этих гаджетах я разбираюсь ещё хуже, чем в марках автомобилей.
- И что там? - процедил я, ставя на столик обе рюмки и тарелочку с бутербродами.
- Сколько, он говорил, осталось дней до этого... Ахау?.. - осведомился Игорь, не поднимая головы.
- Восемнадцать, - глухо сказал я и сел.
Он крякнул.
- Всё правильно. Оказывается, двадцать первого декабря сего года ожидается квантовый переход... С чем тебя и поздравляю!
- Переход куда?
Шахин вновь склонился над устройством, водя пальцем по экранчику с видом хироманта, исследующего особо сложную ладонь.
- Согласно предсказанию оракула Шамбалы, - несколько замогильным тоном сообщил он, - двадцать первого декабря наша планета пройдёт через галактическую нулевую полосу, что приведёт к полной темноте...
- Это как?
- Не сможет распространяться никакая энергия, будут отсутствовать электромагнитные поля...
- Конец света, что ли?
- Да вроде того...
- Давай выпьем! — хмуро предложил я.
Мы выпили.
Сидящий за соседним столиком толстячок заворочался на стуле, пытаясь оказаться к нам лицом. Вскоре это ему удалось, и на нас выпучились бело-голубые фарфоровые глаза. Не существуй в родной речи выражения «выкатить шары», я бы его тогда неминуемо придумал.
- Что... опять веерные отключения? - свирепо спросил повернувшийся.
- Угу...
Толстячок засопел.
- Дождутся! — угрюмо предрёк он. — Устроить им... веерные мордобои! И график вывесить...
- Давно пора, - поддержали у стойки.
Разговор ушёл в энергетику, и нас с Игорем оставили в покое.
- А при чём тут Шамбала? - нервно спросил я. - Череп-то ацтекский!
- И про череп сейчас посмотрим... - рассеянно отозвался Игорь, колдуя с айфоном. - Ага... Ну тут сплошной Чилим-Балам, чёрт ногу сломит... А! Вот! По легенде, существует тринадцать хрустальных черепов. Из них на сегодняшний день найдено двадцать четыре...
- Неплохо... И что с ними делать?
- Та-ак... Что делать... Что делать... Так-так-так... Тут два варианта! — объявил он.
- Ну?
- Первый. Собрать все черепа вместе...
- Все двадцать четыре?
- Нет. Все тринадцать.
- А лишние выбросить?
Игорь выпрямился, осунулся - и такое впечатление, что досчитал до пяти. Надо понимать, нервозное моё легкомыслие было в данном случае неуместно и неприлично.
- Второй вариант, - бесстрастно огласил он. - Рассредоточить черепа в тринадцати магических точках планеты...
- И что будет?
- Ну сам же слышал, что он сказал! «Не обидим...»
- Хорошо! - бросил я, тоже начиная помаленьку заводиться. - Допустим, двенадцать черепов уже распиханы.
По магическим точкам... Этот тринадцатый. Так?
- Видимо, так...
- И куда его теперь? На Ураков бугор?
Тут я осёкся. Переться через весь Камышинский район?
В декабре месяце?
- Да ну на!.. - подумав, возмутился Игорь, тоже, видимо, представив прелести подобного путешествия.
Даже если Гордей Исаевич Неженский будет настолько добр, что одолжит нам для этой цели внедорожник, - приятного мало.
- И почему обязательно на Ураков?
- А ты знаешь ещё какую-нибудь магическую точку?
- Знаю, - нагло ответил Игорь. - У нас тут любая точка магическая. Волгоград - энергетический пуп Земли. Сам интервью брал... у экстрасенса...
- То есть можно не дёргаться?
Игорь запнулся.
- Нет, - решил он чуть погодя. - Дёрнуться надо. А то получится, что вообще мышей не ловим...
- Думаешь, за нами теперь следят?
- Очень может быть.
Я огляделся. Посетителей в кафе набралось порядочно, однако вроде бы никому до нас не было дела. Поискал глазами видеокамеры слежения, ни одной не нашёл, но голос на всякий случай понизил.
- А ритуал? Там же ещё, наверное, какой-то ритуал полагается...
- Н-ну... спляшем что-нибудь...
Несмотря на дневное время, лампы в «Конфетках-бараночках» пылали. А снаружи бушевала Эпоха Белого Ягуара,
По витринным стёклам плыла снежная влага.
- Что-то не нравится мне эта его фраза, - признался я. -«Знаем, чем рискуете...» Чем мы рискуем?
Шахин вновь склонился над айпадом.
- Значит, так, - сообщил он спустя некоторое время. -На людей черепа воздействуют по-разному. У одних вызывают депрессию, у других - эйфорию. Приносят владельцам удачу, а иногда несчастье. У императора Максимилиана...
- Это которого расстреляли?
- Ну да. Вот у него в коллекции был такой же череп...
- Весело... А ещё у кого?
- У Гиммлера.
- А-а... - Я покивал. - Вот он почему жизнь самоубийством покончил...
- В глаза ему лучше не смотреть!
- Гиммлеру?
- Черепу!
- Но мы же смотрели!
- Смотрели... - согласился Шахин.
- Может, вернуть, пока не поздно? — отважился я наконец.
Предложение моё, судя по всему, Игорю не понравилось.
Самозваный специалист по магическим ритуалам жрецов майя насупился, встал, пошёл к стойке. Принёс ещё две полные рюмки. Сел, помолчал.
- Помню, в Лондоне, - назидательно изронил он, - встретился я на съезде либералов с Борисом Абрамовичем Березовским. И знаешь, что он мне сказал? «Игорь... Финансовая пропасть не просто глубока - она бездонна. Ну так и падайте в неё с комфортом. Есть возможность взять в долг - берите...»
Однако пропасть, в которую тянул меня Шахин, была не просто бездонна - она была ещё и пугающе невразумительна. Да и не в том я возрасте, чтобы пускаться в подобные авантюры. Словом, мы разругались. Не насмерть, разумеется, но из «Конфеток-бараночек» вышли сильно сердитые друг на друга. Эпоха Белого Ягуара к тому времени отступила на прежние позиции: ветер стих, с небес ничего не сыпалось, под ногами хлюпало снежное месиво.
- Тогда я тебя кое о чём попрошу, - поставил он условие.
- Ну?
- У меня тёща суеверная... Пусть он пока у тебя побудет.
- А ты не распаковывай, - посоветовал я.
- Жена распакует.
- А ты спрячь.
- Найдёт...
Дальше сопротивляться было невежливо.
- Ладно, - сказал я. - А где он, кстати?
Мы уставились друг на друга - и чуть ли не бегом вновь устремились в «Конфетки-бараночки». Слава богу, кожаный саркофажик смирно ждал нас на стуле.
От какой малости зависят подчас судьбы мира!
* * *
- Ну ни фига себе! - восхитилась жена, увидев в нише книжного стеллажа хрустальный череп с пятитысячной купюрой в зубах. - Это - тебе? А за что?
Я замялся.
- Да не мне... Видишь ли, я член жюри, ну и вот... попросили подержать у себя... пока не определимся...
Супруге я не вру никогда. Я действительно член нескольких литературных жюри. Меня действительно попросили подержать череп у себя. Ну и наконец, мы с Игорем так и не определились, что с ним делать дальше, с этим черепом.
- Хочу такой! — объявила жена.
- Не мой профиль, - со вздохом ответил я. - Череп же!
Их если и вручают, то, наверное, только за ужастики...
- Напиши!
- Не умею.
И опять не соврал. Как прикажете застращать читателя, если я себя-то застращать не могу - во всяком случае, тем, чего нет и быть не может? На фильмах ужасов или скучаю, или хихикаю. А уж если сам начинаю придумывать... Ну представишь себе монстра какого-нибудь инопланетного или там вампира с клыками... Но психология-то у них быть должна! Начнёшь разбираться в психологии — и оглянуться не успеешь, как монстр становится чуть ли не самым симпатичным персонажем.
- А это тоже на хранение?
- Что?..
- Ну, вот это... в зубах.
- A-а... Пять тысяч. Нет, это гонорар.
- За что?
- Да пригласили нас с Шахиным сегодня в одну фирму...
Ну вот... приехали, приняли участие... в мероприятии...
- Это что ж за фирма такая?
- Слушай, не помню, — спохватился я. — Сейчас уточню...
Вот с чего следовало начать! Не с Цолькинов с бактунами, не с Болона Йокте (кто бы он там ни был), а выяснить хотя бы, с кем мы вообще связались.
Клавиатуры я коснуться не успел - завопил телефон.
- Слушаю...
В трубке дышали - хрипловато и прерывисто. Затем незнакомый голос (то ли высокий мужской, то ли низкий женский) сдавленно произнёс:
- Ты ведом силой вневременности...
- Чего?.. - не поверил я своему правому уху.
- Ты опечатываешь память смерти планетарным тоном проявленности... — с ненавистью продолжал голос. Сделал паузу и неожиданно заключил: — Хрен ты попадёшь на Ураков бугор!
Трубку бросили.
Ошарашенный, я повернулся к стеллажу и уставился на хрустальный череп, в зубах которого ничего уже не алело.
- Кроличек... - заискивающе позвал я.
- В холодильнике, - сказала жена.
Я вышел на кухню, открыл холодильник, налил себе водки (кстати, за банкой горчицы нашёлся потерянный позавчера пульт от телевизора) и вернулся к монитору.
«Хрен ты попадёшь на Ураков бугор...» Тогда одно из двух: либо нас всё-таки подслушали в «Конфетках-бараночках», либо у меня под старость лет наконец-то прорезалась интуиция.
Ураков бугор...
Связался с Игорем.
- Звонили тебе?
- Звонили, - нехотя отозвался он.
- И что сказали? Что ты ведом силой вневременности и опечатываешь память смерти?
- Бери выше, - буркнул Игорь. - Я опечатываю выход пространства ритмическим тоном равенства.
- Да, угораздило тебя... Кто ж это звонил, интересно?
- Во всяком случае, не от Неженского...
- Думаешь, конкуренты?
- Чьи?
В самом деле, чьи? А ведь наверное наши. В противном случае позвонили бы самому Гордею Исаевичу. Неплохая, между прочим, тема: борясь за право спасти мир, две соперничающие группировки уничтожают друг друга, что, собственно, и приводит к концу света.
- Хорошо, а цель звонка?
- Видимо, запугать хотят... Вернём череп — Неженский отдаст заказ кому-нибудь другому... Им и отдаст.
- А мы вернём?
- Нет.
- Слушай, ну хотя бы забери его тогда...
- Ну мы же договорились!
В дверном проёме возникла жена с тарелкой и губкой.
- С кем это ты? С Игорем?
- Да.
- Чего хочет?
- Да вот думаем... Может, череп пока у него побудет...
- Обойдётся, — сказала жена. — Череп ему... Хорошо смотрится. Прямо как там и был.
* * *
Справки я навёл. В «Яндексе». Начал с того, что набрал Петра Агрикова. Получил несколько ссылок на «Повесть о Петре и Февронии Муромских»: «Смерть моя есть от Петрова плеча, от Агрикова меча...» Должно быть, в мировой паутине референт заметной личностью не считался. Мелкая сошка. Тогда я попытал удачи с Гордеем Исаевичем Неженским - и был вознаграждён таким количеством упоминаний, что в глазах зарябило.
Внезапно среди высыпавшегося на экран текста мелькнули и наши с Игорем фамилии. Та-ак... И где же это нас поминают всуе? Оказалось, на каком-то форуме. А назывался он, представьте, «Четвёртое Ахау».
«Как???? - в оцепенении читал я неистово наколоченные кем-то знаки. - Доверить спасение Вселенной двум проходимцам???? Каким-то, с позволения сказать, литераторам???»
«ПейсателиМ!»
«ВрайтерыИ!»
Отшатнулся, уставился поверх монитора. Затем, кое-как оправившись от изумления, с опаской вернулся к тексту.
«Именно проходимцам, Коатль!!! Не имеющим даже понятия о том, что все печати Цолькина сворачиваются в ленту Мёбиуса!!!!»
Неужто и впрямь сворачиваются?..
Поёрзал, покряхтел.
«Тогда откуда они узнали про Ураков бугор?»
«Что ещё за бугор?»
«Магическая точка!!! Та самая!!! Тринадцатая!!! Которую мы, между прочим, так до сих пор и не вычислили!!!»
«Фейк!!!! Где она хотя бы находится?»
«Тебя что, в гугле забанили? Камышинский район Волгоградской области!!!»
«И что?»
«А то, что Шахин — прямой потомок атамана Уракова, чья энергетическая сущность до сих пор обитает на бугре!!!»
Стоп! А вот этого уже ни в каком гугле не нагуглишь. Происхождение Игоря от разбойника-чародея, у которого юный Стенька Разин служил в кашеварах, - выдумка целиком моя, и рассказал я о ней лишь двоим: сначала Агрикову, потом самому Игорю. По телефону. Эго что же получается? Значит, эти гады прослушивают разговоры?
«Может быть, каждый из них несёт в себе вибрацию одного из тайных Кинов?» - дерзнул предположить кто-то.
Но тут на дерзнувшего набросились всем форумом -аж знаки препинания брызнули.
«Валенки!!!! Что один, что другой!!!»
«Ага, вибрация!!!! С похмелья у них вибрация!!!! По двести грамм коньяка на рыло в один присест!!!»
Стало быть, нас и в «Конфетках-бараночках» пасли. Хотелось бы знать, кто? Тот свирепый толстячок с выпученными фарфоровыми глазами? Вполне вероятно...
«Нет, я понимаю, если бы Миссию доверили Коатлю! Пусть не мне! Пусть ему! Но двум придуркам из подворотни????;?»
«Да не о том ты, Цоль, не о том!!! Они же мир погубят, вот что страшно!!!»
«Именно о том!!! Ты представь: умирать под дегенеративной ухмылкой этого циника?!?!?!?!»
Хм... О ком это он: обо мне или об Игоре? Встал, подошёл к зеркалу. Вгляделся. Осклабился. Возможно, и обо мне...
Вернулся, сел.
«Цоль, не истери! Череп не настоящий!!! Новодел!!!»
«Если обряды соблюдены - считай, что настоящий!!!»
«Какие черепа - такие исполнители!!!!»
«Ахау всему...»
«Блин-компот!!! Вот и тролли пожаловали!»
Ценой нешуточных внутренних усилий я заставил себя покинуть форум и заняться непосредственно Гордеем Исаевичем Неженским. Выяснилось, что фигура это крупная и загадочная, не в пример Агрикову. Не имея прямого отношения к эзотерике, наш благодетель занимался исключительно организацией всевозможной чертовщины, включая практический семинар в «Сколкове» на тему «Шаманство как способ формирования продвинутой личности». Приверженцы различных школ магии отзывались о нём в основном раздражительно, хотя чувствовалось, что каждый из них не прочь оказаться под крылышком могущественного Гордея Исаевича.
Так что, получается, нам с Игорем в каком-то смысле повезло. Завистников у нас теперь — несчитано-немеряно.
Проклятье! А ведь, пожалуй, придётся ехать на Ураков бугор. Назвался грузчиком - полезай в кузов.
* * *
- Ты хоть раз там бывал вообще?
- Где?
- Да на бугре на этом...
Мы снова сидели в «Конфетках-бараночках». За витринными стёклами слезило и хлюпало. Волгоградский декабрь барахлил, как старый холодильник: то приморозит, то вообще отключится.
- Ни разу.
- Вы же там с Белкой целый год преподавали!
- Преподавали... А про бугор даже и не слышали!
- Откуда ж ты про Уракова узнал?
- Прочёл где-то... лет пять назад...
Шахин неодобрительно качал головой.
- Эго, выходит, с навигатором ехать?
- Выходит, так...
- Ещё и по грунтовке наверняка...
Поглядели на то, что творилось за окном, мысленно помножили погоду на бездорожье.
- Может, подождать немного? В интернете похолодание обещают...
- Разумно, - одобрил я - и мигом повеселел.
Но мы же не знали, что речь идёт о таком похолодании!
Неделю спустя грянули неслыханные морозы (аномальные, как их окрестила пресса). По области было объявлено экстренное предупреждение: жителям советовали запастись варежками, шарфами, шапками и по возможности воздержаться от долгого пребывания на открытом воздухе. Гибли озимые, рвались теплотрассы. Дороги сковало. Утренние сообщения о транспортных происшествиях напоминали сводки с театра военных действий.
Позвонил задумчивый Игорь.
- Слушай, - сказал он. - А что, если на Мамаевом кургане прикопать?
Предложи он это неделю назад, я бы, наверное, согласился. Всё-таки шесть остановок на троллейбусе - это не четыреста с лишним километров по голой степи. Но по окнам скрипел насыщенный ледяной крошкой ветер. Не то что на курган -в магазин было боязно выйти.
- Нет, — наотрез отказался я. - Пойми, все уже настроены на Ураков бугор: и публика, и сам Неженский наверняка... Назад дороги нет.
Игорь помолчал, подумал.
- Ладно, - бодренько изронил он. - Будем ждать оттепели.
Оттепели мы не дождались.
* * *
Казалось бы, восемнадцать дней - срок порядочный. По хорошей погоде запросто можно смотаться туда и обратно, причём несколько раз. Какой вообще дурак назначил конец света на зимнее время?
Ледниковый период затягивался, вдобавок посыпались, как из мешка, всевозможные именины, юбилеи и отчётно-перевыборные собрания.
Писанину я забросил. Сидел этаким букой перед монитором и либо раздувал ноздри, читая о себе всевозможные гадости на форуме «Четвёртое Ахау», либо проникался мудростью древних майя.
Я знал уже, что вертикальное строение Цолькина (не путать с бактунами) основано на тринадцати столбцах, седьмой из которых является осью симметрии для шести остальных.
Не отражаемый ничем, он отражает всё.
А ведомо ли вам (цитирую дословно), что «поэтический ритм, название которого хорей, не что иное, а оригинальный язык индейцев киче-майя»?
То-то же...
Но это ладно, а вот форум... Боже, чего там только обо мне теперь не писали! Пустили слух, будто я бывший питерский кагэбэшник, ныне подавшийся в патриоты (по другим сведениям — в либералы), что на излёте перестройки меня, старшего лейтенанта, приговорили к расстрелу в Баку за убийство местного жителя, а позже в Сибири осудили на пожизненное заключение — на сей раз за маньячество. Весь этот бред обильно подкреплялся ссылками и фотографиями, причём на некоторых действительно был изображён я.
Про Шахина тоже выкладывали много чего хорошего.
А больше всего меня тревожило молчание Петра Агрикова.
Ни весточки, ни вопроса. Хоть бы визитку оставил...
Впору было предположить, что мы с Игорем пали жертвами интернетного розыгрыша.
Я вставал со стула, принимался ходить по комнате, останавливался перед хрустальным черепом - единственным материальным свидетельством того, что нам ничего не померещилось: ни белый «ягуар», ни дородный вкрадчивый референт, ни таинственный Гордей Исаевич, обитающий за дубовой или, бери выше, палисандровой дверью...
Череп (ни единой на нём пылинки - удалены заботливой женской рукой) глядел на меня со стеллажа равнодушно, а то и скучающе. Не таких видывал: Гиммлера, Максимилиана...
- Ну и куда я, на хрен, тебя повезу? - сдавленно вопрошал я его.
Хрусталь молчал.
* * *
Утро четвёртого Ахау я, каюсь, проспал: накануне было расширенное правление Союза писателей — засиделись, естественно, допоздна.
Жена уже ушла на работу. Побродил босиком по квартире, выключая всё, на что упадёт глаз. Почистил зубы, принял душ, а когда взглянул на часы, то увидел: до конца света - семь с половиной минут. Замычал от неловкости. Не зря меня баба Лёля бранила когда-то рашшамахой. Рашшамаха и есть. Ну пусть не на Ураков бугор, но на Мамаев-то курган по крайней мере можно было съездить - приличия ради!..
Открыл холодильник, налил стопочку и, дождавшись десяти часов ровно (именно в десять утра по московскому времени должно было гигнуться наше Мироздание), скорбно чокнулся с хрустальным челом на стеллаже.
Выпить я не успел.
Телефонный звонок с изумительной точностью подстерёг меня в момент встречи губ со стопкой. Чудом не расплескавши, ругнулся, взял трубку.
- Евгений Юрьевич? - любезно осведомился знакомый бархатный баритон. - Еду к вам. Буду минут через пятнадцать.
А там и Игоря Юрьевича подхватим...
Плохо дело... Как теперь прикажете смотреть в глаза Гордею Исаевичу Неженскому? Человек нам доверил Миссию с большой буквы, а мы к ней отнеслись как последние раздолбай... Единственная отмазка: никакого конкретного задания нам с Игорем никто не ставил - просто вручили череп без объяснений, без инструкций. А Ураков бугор и всё прочее мы либо выудили из интернета, либо сами придумали.
Да в конце-то концов! Мир цел? Цел! А уж как мы его именно спасли - наше ноухау...
Покряхтывая от угрызений совести, я оделся и вышел во двор. Утро выпало морозное, но тихое, внушающее надежду, что и вся последующая Эпоха Белого Ягуара сложится благополучно. Словно кованные из серебра, возносились деревья. Обычно под Новый год у нас слякоть, а тут, гляди, красота какая...
Машина, еле сумевшая остановиться на льдистом тротуаре у нашего подъезда, разумеется, оказалась всё тем же белым «ягуаром» - как иначе? Пётр Агриков сиял.
- Поздравляю, поздравляю... - мягко рокотал он, отворяя дверцу. - Не знаю насчёт Гордея Исаевича, а у меня с самого начала даже и сомнений не было...
На сердце малость полегчало, и я перевёл дух.
Съездили за Игорем.
Оказавшись рядом со мной на заднем сиденье, потомок атамана Уракова со злодейски-таинственным выражением лица сразу же сунул мне свой верный айпад.
- Читай!
- Буковки мелкие, - попытался отбиться я. - Очки дома оставил...
Небрежным касанием Шахин укрупнил текст. Волей-неволей пришлось вникнуть.
- Как?! - поразился я, всмотревшись. - Уже?..
- Угу...
«Объявленный на 21 декабря 2012 года конец света, — читал я, — так и не наступил, теперь тысячи землян, ждавших наступления конца света, ищут ответ на вопрос, почему не наступил конец света 21.12.2012 и стоит ли ждать его наступления...»
- А?! - ликующе возгласил Игорь.
- Знаешь... - сказал я, возвращая айпад. - А ведь жрецы майя наверняка бы этому корреспонденту сердце вырвали.
С особой жестокостью, на вершине пирамиды...
- За что?
- За повторы. В одном предложении три раза «конец света», два раза «наступил» и ещё два раза «наступления»...
- А нельзя было?
- Ни в коем случае. Карали там за повторы. Даже в двух соседних иероглифах запрещалось употреблять один и тот же рисунок.
Игорь покосился на меня не то с уважением, не то с жалостью.
- Во наблатыкался... - пробормотал он.
* * *
Встреча в просторном светлом кабинете Гордея Исаевича Неженского ожидала нас умеренно торжественная: чудовищный стол-саркофаг пуст, изъеденный временем резной алтарь выдвинут из угла на середину. На верхнем его торце я увидел... нет, слава богу, не обсидиановый нож — всего-навсего бутылку арманьяка, три рюмки и лёгкую закусь.
- Как ощущения? - скрипуче осведомился хозяин кабинета.
- Никаких пока... - честно признался я.
- Первый раз так всегда бывает, - со знанием дела успокоил Неженский. - Ну что ж... - он поглядел на референта, и тот наполнил рюмки. - Мир жив - и это главное.
Чокнулись, пригубили.
Наш работодатель критически окинул нас оком, и на морщинистом жёлчном лице впервые выдавилось нечто вроде улыбки.
- Через полтора часа я лечу в Лондон, — сообщил он. — Там мне, возможно, зададут кое-какие вопросы...
Ну вот... Так я и знал. Ненавижу враньё! Зачем оно вообще, если невероятнее правды всё равно ничего не придумаешь?
- Мне нужно знать координаты тринадцатой точки. Где именно она располагается?
«Да пошло оно всё к чёрту!» - подумал я в тоске и сказанул напрямик:
- На стеллаже. В моей квартире...
- ...как ни странно, - секундой позже сообразил добавить Игорь.
Неженский размышлял.
- Странно... — согласился он наконец. — Быстро вычислили?
- Нет... - сипло сказал я. - Сначала думали везти на Ураков бугор.
- А что помешало?
- Интуиция...
- Есть случаи, когда логика бессильна... - снова пришёл на выручку Игорь.
Неженский покивал.
- Так я и думал, - удовлетворённо молвил он. - Пётр... Дородный референт отомкнул сейф и достал оттуда два длинных конверта.
* * *
Вскрыть мы их осмелились только в «Конфетках-бараночках». Каждый из конвертов содержал пятьдесят тысяч рублей - всё теми же алыми купюрами.
Как вовремя! Ах, как вовремя! Вернём долги, отпразднуем по-человечески Новый год... Но тут я взглянул на Шахина и увидел, что моих радостных чувств он, кажется, не разделяет. С таким беспощадным лицом покойный атаман Ураков должен был кричать проплывающим мимо судам: «Заворачивай!»
- Чем недоволен?
Игорь медленно прятал конверт.
- Сколько ж они сами огребли? — угрюмо выговорил он.
Я попробовал представить. Да много, наверное, раз в Лондон летит отчитываться...
- Как-то унизительно даже... - сказал Игорь. - Ну вот сам смотри...
За витринными стёклами медленно падал невиданный в наших широтах крупный декабрьский снег. Он ложился на вершину высоченного обелиска, на каменные бердыши и плечи двух стрельцов, основавших когда-то Царицын.
Давно осточертевший проспект преобразился, стал почти прекрасен.
- И тебе не обидно? — ядовито осведомился Шахин. — Вот этот мир оценили в полтинник... Ну хорошо! В два полтинника... Не обидно, нет?
- Да ладно тебе, - проворчал я. - Спасли и спасли...
Что ж теперь?..
- То есть получается, что мы рисковали ради...
- Чем ты рисковал?
- Не знаю! Но они-то - знали!
Как всегда, мне трудно было уразуметь, придуряется мой друг Игорь или впрямь раздосадован.
- Могли бы и других нанять, - попытался урезонить я его.
- Не могли бы!
- А! Ну да... У остальных одно полушарие мозга работает в ущерб другому...
- Работает? Хрен там оно работает! Просто таких лохов, как мы, двое на весь город! А ты обратил внимание: Неженский даже не удивился, когда ты ему сказал, что череп - у тебя в квартире...
- Обратил...
- Они заранее всё разузнали... - зловеще изрёк Игорь. - И что тёща у меня суеверная, и что не поедем мы никуда по такой погоде...
Я вспомнил мой первый разговор по телефону с Петром Агриковым и, честно сказать, сильно усомнился во всей этой шахинской конспирологии. Ничего о нас заранее не выведывали — всё делалось откровенно впопыхах и наобум. Да и количество городских лохов было Игорем явно занижено...
А друг мой тем временем призадумался. Хитрый осетри-ный профиль чуть вздёрнут. Стало быть, озарило. Или вот-вот озарит.
- Слушай, - сказал он. - А как думаешь, сколько он может стоить? Понятно, не оригинал, новодел, но... всё-таки горный хрусталь, ювелирная работа...
Я представил реакцию жены, скажи я ей такое, выпрямился на табурете, отставил рюмку.
- А вот нетушки тебе! — взорвался я. — На сантиметр передвинуть не дам! Это магическая точка! О ней вон в Лондоне скоро доложено будет...
- Так мир-то уже спасён!
- Н-ну мало ли что... - уклончиво ответил я. - Вдруг снова конец света... Нет уж! Где стоял, пусть там и стоит...
(с) Евгений Лукин