Человечество любит своих чудовищ: в нынешней повседневной жизни, когда людям уже ничто не угрожает, они напоминают ему о том, что мир за окном по-прежнему страшен и огромен, просто этого теперь не видно.
Годзилла, впрочем, родился на свет из куда более конкретного страха: японцы создали его тогда, когда свежа еще была память о бомбардировках Хиросимы и Нагасаки, и этот огромный, похожий на динозавра зверь с радиоактивным дыханием задуман был как метафора атомной бомбы, о чем прямо говорил его создатель - продюсер Томоюки Танака. Дело было в 1954 году, за год до этого на экраны кинотеатров Америки вышла (и сразу стала популярной) картина с громоздким названием «Чудовище с глубины в 20 000 морских саженей» - о гигантском динозавре, который, всплыв из моря, разрушает Нью-Йорк и которого убивает снайперским выстрелом из гранатомета не кто иной, как Ли Ван Клиф. Сценарий был написан по рассказу едва вошедшего в моду после публикации в PLAYBOY повести «451 градус по Фаренгейту» писателя-фантаста Рэя Брэдбери. Кроме того, уже давно не менее широкой популярностью пользовался у зрителей Кинг-Конг - и в Японии решили обзавестись своим монстром.
За дело принялась студия Toho. Облик монстра был составлен из целого списка прототипов: первоначально его планировалось сделать спрутом, затем его собрали по частям из тираннозавра, игуанодона и стегозавра. Имя его - по-японски оно звучит как Годзира - было составлено из слов, означающих «горилла» и «кит». Первое - оттого, что духовным, так сказать, отцом его был Кинг-Конг, второе - потому, что сразу было понятно: неведомое чудовище должно прийти из океана. Сценарий фильма, особенно по западным меркам, был штукой весьма проработанной: там имелись любовь, долг, честь и даже попытка пожертвовать морскому монстру девственницу. Но главным, разумеется, был визуальный ряд: когда Годзилла своим радиоактивным дыханием разрушал Токио, то ни у кого не было сомнения в том, на что это похоже. Годзилла был стометровой национальной рефлексией по поводу одного из самых трагических событий в истории Японии - атомных бомбардировок. Сделан он был по тем временам весьма изобретательно: изображал его одетый в костюм чудовища актер Харуо Накадзима, обладатель черного пояса по дзюдо, применивший все свои особенные умения на практике при создании манеры его передвижения. Знаменитый рев, воспроизведенный потом в сотнях песен, фильмов и пародий, был создан «на коленке» -композитор фильма Акира Ифукубе тер резиновой перчаткой струну контрабаса, а затем замедлял запись получившегося звука. Двигался «большой Г» (как вскоре окрестили его любящие аббревиатуры американцы) устрашающе и грациозно, а лицо (ну, точнее, морда) способно было выражать почти человеческие эмоции.
Его в Японии, разумеется, полюбили сразу: сейчас Годзилла - такой же символ этой страны, как и сакура или Фудзи. Более того, считается, что эта лента является родоначальником целого жанра японского кинематографа, который называется «кайдзю». Слово это переводится как «странный зверь». Несентиментальные западные люди называют эти существа монстрами, что в общем не очень точно отвечает японскому аналогу: монстр в западном понимании - это сила слепая, подлежащая безусловному уничтожению. С Годзиллой дело сложнее. Фильмы с его участием стали выходить в Японии регулярно (на сегодняшний день их почти тридцать); в одних он выступал как враг человека, в других - как главный земной защитник, в третьих был индифферентен к людским проблемам. Он выступал то как метафизическое зло, то как воплощение духа возмездия, а то и просто как сказочное чудище на потеху детям. Единственное, что в нем оставалось неизменным, - это его очевидный символизм: японцам вообще не очень интересны рациональные объяснения добра и зла, именно по этой причине ремейки японских лент на Западе моментально теряют всю глубину и превращаются в сциентистскую шараду из серии «Давайте спросим ученых, как бы нам эту бандуру уничтожить». В японском кинематографе многое принимается просто как данность: если сказано, что Годзилла умеет летать (а он таки иногда умел; впрочем, что летать -в одном из фильмов Годзилла даже говорит человеческим голосом), то никто не станет спрашивать, каким образом он этому научился.
В связи с этим идея делать Годзиллу в Америке, с которой десять лет носился главный голливудский трэш-маэстро Роланд Эммерих, была встречена с серьезным скепсисом, хотя тот и обещал, что будет верен духу оригинала. Американцы вообще уже к тому моменту имели большой послужной список в деле «укрощения» Годзиллы: помянутый уже первый американский вариант оригинальной картины был дублирован, порезан, и в него было интерполировано двадцать минут съемок с американским актером Рэймондом Берром. Помимо прочего, американская редактура очень аккуратно вырезала оттуда почти все, что отсылало зрителя к ядерному конфликту.
Эммерих ожидания, к сожалению, не обманул: его Годзилла (на этот раз именно «она») очень сильно съежилась, перешла от прямохождения в классическую полусогнутую позу рептилии и, словом, превратилась просто в большую и шуструю ящерицу - мишень для американских войск. Такие вещи плохо сходят с рук даже в случае каких-то разовых проектов и уж совсем не прощаются, когда речь заходит о культе. Ленту разодрали в прессе на клочья, она заработала шесть номинаций на «Золотую малину» и две из них, так сказать, выиграла (в частности, угробив карьеру исполнительницы главной женской роли Марии Питилло), а тихий, интеллигентный кинокритик Роджер Эберт поставил ей полтора балла и сказал, что его мозг такого не выдерживает. У нас отчего-то считается, что студия Toho, которая дала разрешение на съемку трилогии о Годзилле, после такого надругательства над святыней лицензию отозвала. На самом деле ничего никто, конечно, не отзывал (более того, японцы сделали из эммериховской ящерицы отдельного, второстепенного монстра, назвали его Зиллой и инкорпорировали в общую франшизу), но идею трилогии после такого публичного унижения пришлось похоронить. Сценарист картины Дин Девлин в интервью 2012 года признал, что провал - на его совести, и, узнав, что Гарет Эдвардс собирается снимать новую версию Годзиллы, искренне пожелал, чтобы у того все получилось: очень будет жаль, сказал он, ежели такой материал у нас не пойдет.
Соответственно, новый фильм о Годзилле выходит на экраны в мае, и ожидания как никогда высоки: в конце концов, популярность Годзиллы в мире невероятна. У него есть своя звезда на «Аллее славы» Голливуда, про него поют металлические рок-группы, на него постоянно ссылается семейка Симпсонов, и есть (был) даже динозавр по имени Годзиразавр, названный в его честь. В общем, миру нужен хороший, большой, убедительный новый Годзилла, потому что больше всего на свете человечество любит свои страхи и тех, кто эти страхи навевает.
(с) Артем Рондарев