Через моря и океаны, через невзгоды и тайны древних цивилизаций идет капитан Андреа Амалфийский в поисках тайны своего рождения. С детства он сохранил в себе верность друзьям, любовь к женщине, отвагу и честь. Ни мистические тайны, ни предательства и коварные враги не заставят его изменить своим друзьям и своим принципам. Но от судьбы не уйти…
Отрывок из книги:
Вечерний прием в резиденции вице-губернатора был в полном разгаре. Несмотря на это, хозяин лично вышел встречать Андреа, опять смутив его своим особым вниманием.
— Рад, очень рад, что вы нашли время посетить наш праздник. — Генри Морган жестом пригласил Андреа следовать в зал, где происходил прием. — Сегодня у нас выступает ваш соотечественник, молодой музыкант Скарлатти, у него просто восхитительный оркестр. Я думаю, у этого артиста великое будущее. Шведская королева милостиво уговорила его посетить нас.
В зале, украшенном диковинными цветами, был накрыт роскошный стол. Позади гостей стояли рабы с опахалами, разгоняя густой от жары тропический воздух, а заодно с ним и насекомых, слетевшихся на запах и свет.
— Господа, минуточку внимания! — Вице-губернатор дождался окончания клавесинной сонаты, исполняемой маэстро, и постучал ножом о хрустальный бокал. — Имею честь представить вам моего нового друга, господина Андреа Амалфитано, капитана Амалфитано. Несмотря на свой юный возраст, он уже смог проявить себя как отважный офицер и умелый моряк. Кроме того, наш гость исполняет важнейшую миссию Святого престола. А вы, господа, не упустите своей выгоды — помочь капитану оснастить его новое судно. Этим вы поможете и ему, и мне, ну и, наверное, своему делу.
Гости вежливо заулыбались, поднимая бокалы с вином в честь молодого человека.
— Пусть они повеселятся, а я понимаю, что просто обязан объяснить вам происходящее. Пойдемте в мой кабинет, — тихо произнес Морган и добавил, чтобы услышали все: — Продолжайте, господа, я покажу капитану мою резиденцию.
Вице-губернатор спокойным шагом отправился к лестнице, ведущей на второй этаж дворца, Андреа последовал за ним. Там в торце длинного коридора Морган отпер небольшую скромную дверь и пригласил войти. За дверью находился просторный кабинет, освещенный несколькими масляными лампами. Дрожащий свет придавал помещению таинственность. Желтые блики играли на полках с книгами и картами. К стене на толстой черной цепи был прикован якорь, видимо, дорогой хозяину. В дальнем углу чернел большой кованый сундук с затейливыми запорами. За сундуком стояло черное знамя, намотанное на древко.
Хозяин кабинета устроился в глубоком кожаном кресле у стола, раскрыл шкатулку темного дерева и извлек оттуда большую сигару. Приподняв коробку, он предложил закурить Андреа, но тот поблагодарил и отказался, сказавшись непривычным к табаку. Морган поджег от лампы длинную лучину, стал долго и старательно раскуривать сигару и, раскурив, аккуратно снял бандероль. Пауза, повисшая в кабинете, становилась напряженной, но тут Морган, выпустив громадное облако дыма, прервал ее.
— Я понимаю, капитан, что вы крайне удивлены событиями последних дней, тех событий, которые касаются вашей персоны. Но смею заверить, ничего фантастического в них нет. В силу определенных обстоятельств, в которые даже я остаюсь не посвящен, Ватикан взял на себя обязанность защитить ваш жизненный путь — по крайней мере на определенном его отрезке.
Произнеся столь длинную фразу, вице-губернатор, словно вспомнил что-то, поднялся и достал из шкафа графин и два бокала.
— Немного вина не помешает хорошей беседе, — не подразумевающим возражения тоном сказал Морган и наполнил бокалы. — Я никак не привыкну к местным напиткам, вино мне привозят из Европы.
— Так вот, все что я могу сказать, — продолжил сэр Генри, сделав большой глоток вина и опять затянувшись сигарой, — это только то, что у вас есть высокие покровители. Однако, как я понимаю, подобное покровительство требует от вас и определенной благодарности, вернее, преданной службы. Вы согласны?
— Да, разумеется. — Андреа счел необходимым предварительно согласиться и добавил: — Правое дело церкви требует от нас всех верной службы.
— Я рад, что вы так хорошо понимаете свои обязанности, — кивнул Морган. — И то, что вам выпала возможность стать капитаном «Диссекта», это только первый шаг к выполнению долга.
— Но я не вполне…
— Терпение, мой друг, терпение, — загадочно улыбнулся вице-губернатор. — Для начала я сообщу вам, что, пользуясь доверием церкви, из средств, которые предназначены для вашего существования, я выкупил фрегат на ваше имя. Не беспокойтесь, это практически не повлияло на объем депозита, который папский посланец оставил здесь для вас. По условиям предоставления этого депозита вы можете тратить только проценты, которые будут начисляться на это состояние. А оно в свою очередь передано на хранение в Акционерный банк Ост-Индской компании. Поверьте мне, проценты — хорошие деньги, при желании вы можете жить вполне обеспеченно, как рантье. Кроме того, для снаряжения вашего судна выделена определенная сумма из основного капитала плюс некоторое количество для содержания корабельной кассы. Вы ведь должны вначале нанять команду, выплатить хоть какое-то жалованье.
— А в дальнейшем, если это мое судно, где я возьму… — обеспокоился Андреа.
— Ну, друг мой, вы же капер! Океаны, полные испанских судов, сокровища мира, сокрытые в тайниках наших врагов, — это все ваше. Естественно, за вычетом процентов, полагающихся Короне и Ямайке. Но это мелочи. Сейчас не об этом. Снарядив «Диссект», вы должны выполнить одну очень деликатную и трудную миссию. Вы что-нибудь слышали о Монтесуме?
— О несчастном императоре ацтеков? Конечно, я изучал историю конкистадоров в морской академии.
— И вы знаете о его сокровищах?
— Это, по-видимому, сказка, — ответил Андреа. — Красивая романтическая сказка.
— Ну… Великий Морской Змей — тоже сказка, не так ли? — улыбнулся вице-губернатор. Однако глаза его при этом остались жесткими и серьезными.
— Я понимаю, о чем вы.
— Вот и отлично. Об этой миссии меня просил побеспокоиться посланец папы. Причем учтите, Рим интересуют ни сокровища Монтесумы, ни его несметные богатства. Рим интересует священный амулет. Вы должны найти его для церкви.
— Но ведь я даже не подозреваю, где его…
— В Теночтитлане, разрушенной столице ацтеков. Ватикану удалось найти карту с описанием места, где хранится этот амулет. Нефритовый череп, который, по преданиям варваров, обладает высшей магической силой.
Сэр Генри, отставив бокал, направился к сундуку. После сложных манипуляций с запорами крышка откинулась, и хозяин кабинета достал оттуда большую кожаную папку. Внутри оказался кусок ткани. Морган развернул ее на столе, решительно сдвинув в сторону все, что ему мешало.
— Вот смотрите, — ткнул он пальцем в смутные узоры на ткани. — Вот такие у ацтеков были карты. Вы что-нибудь в этом понимаете?
— Нет, это для меня хуже китайской грамоты, — признался Андреа.
— Поэтому вам придется призвать в помощь одного человека. Он появится в свое время. А пока надо обсудить детали этой миссии. На настоящий момент нам известно только одно, что сам идол находится где-то в Теночтитлане, поэтому, кроме морской экспедиции, надо подготовить и сухопутную. И еще одна проблема.
— Я так понимаю, основная проблема в том, что Мексика — это территория Испании?
— Именно это и есть основная задача, требующая нетрадиционного решения. Я предлагаю вам в то время, пока вы будете снаряжаться, обдумать варианты. Потом обсудим. Идемте к публике, я думаю, вам будет полезно познакомиться с нужными людьми. Вам же срочно надо оснащать корабль.
Морган взял карту, спрятал ее в кожаную папку и вернул на место в сундук.
— Карту вы получите перед походом. Миссия должна выполняться в строжайшей секретности. При покупке снаряжения пользуйтесь вот этим. — Морган достал из того же сундука тонкую книжицу. — Это именные чеки правительства острова, так что никто не откажет.
Внизу продолжался бал. Насытившиеся гости разбрелись по залу, но как только появился Андреа, его немедленно подхватил по руку бодрый толстячок. Его голову украшал пышный парик цвета воронова крыла, из-под которого градом катился пот.
— Разрешите представиться, я Грехам Трулли, поставщик двора Его Императорского Величества, я могу представить вам по совершенно бросовой цене хорошее мясо. Лучшие буканьеры Карибов работают на меня. Поверьте, я готов ради уважения к вам, господину Моргану и церкви сделать невиданные скидки. И тридцать процентов — само собой! Давайте завтра встретимся?
— Да, да, — рассеянно сказал Андреа, смущенный таким напором. — Приходите ко мне, обсудим.
— Позвольте, я познакомлю вас с женой и дочерью, — не отставал Трулли.
Не выпуская локтя капитана, он устремился в дальний конец зала. По пути он ухитрился свободной рукой поймать лакея с подносом и вручить Андреа бокал с шампанским, а второй взять себе.
— Милые мои, — обратился Трулли к двум дамам в пышных кринолинах, — господин Андреа Амалфитано, мой добрый друг.
Дамы были практически неразличимы. Только по количеству пудры можно было определить, кто из них мать, а кто дочь.
— Андреа, — юноша склонил голову, представляясь.
— Мирабелла, — сказала та, которая была, по-видимому, дочкой Трулли, и хищно стрельнула глазами. — Я так рада, так рада с вами познакомиться. Вы знаете, мы по средам даем приемы, мы будем рады вас видеть у нас. Правда, мама?
— Ах, Мирабелла, негоже так говорить молодой даме, — делано строго ответила та, которую назвали мамой. — Я госпожа Сильвия Трулли, мать этой проказницы.
Дама стрельнула глазами точно так же, как Мирабелла, и продолжила:
— Конечно, мы будем рады видеть вас у нас, вы ведь так одиноки в городе.
— Да, приходите, я буду очень рада, — вторила дочка. — Даже просто так приходите. Как захотите, так сразу и приходите.
— Очень польщен, я не премину посетить вас, а сейчас извините, я должен откланяться. — Андреа поспешил ретироваться от настойчивых дам.
Пока он пробирался к выходу, еще несколько господ уверили его в своем почтении и предложили помочь в оснащении судна практически даром. Андреа с трудом ускользнул от внимания хищных гостей бала и быстро зашагал домой.
Несмотря на роскошь дворца вице-губернатора, улицы Порт-Ройаля были убоги и темны. Но полная луна светила достаточно, чтобы найти дорогу. Когда в сумраке стала угадываться вилла, за спиной Андреа послышалось легкое покашливание. Он резко остановился и развернулся. И темноты придорожных пальм на дорогу вышли две фигуры. Судя по звукам сзади, Андреа окружили, он мельком оглянулся и увидел еще двоих. Сомнений в недобрых намерениях этих людей не было.
— Что же ты, молодой господин, по ночам сам гуляешь? Камзол не боишься испачкать? — прохрипел один из бандитов.
— Кто вы и что вам угодно? — громко спросил Андреа, нащупывая рукоять шпаги.
— Кто же еще? Здесь, на острове, только джентльмены удачи. А ты, молодой господин, не представился нам. Нехорошо. Придется вину искупить.
— Не несите чушь!
— Отдай кошелек и гуляй спокойно, — раздался голос сзади. — Тебе же лучше.
Андреа, выхватив шпагу, резким круговым движением отогнал бандитов на пару шагов от себя и отпрянул в тень деревьев. В этом был определенный риск, там могли оказаться сообщники. Но риск оправдался. Не ожидая такого пируэта, бандиты кинулись за ним в темноту зарослей. Но свист рассекаемого шпагой воздуха дал знать, что жертва не сбежала, а, наоборот, принимает бой. Андреа видел в тусклом лунном свете силуэты нападавших, а те его потеряли из виду. Двумя взмахами шпаги Андреа распорол живот тому, кто был чуть впереди, и в длинном резком выпаде пронзил горло другого. Оставшиеся грабители поняли, что надо отойти на дорогу, и не спешили нападать. Скорее всего эти двое были или опытнее, или умнее своих сообщников, корчившихся сейчас в траве. Не сговариваясь, они шагнули под покров деревьев с противоположной стороны дороги. Теперь у Андреа была непростая ситуация. Он не видел бандитов и выйти на свет не мог — сразу бы оказался в неудобном положении.
— Эй, красавчик, выходи, поговорим, — раздался голос из зарослей. — Все равно до утра там не просидишь! Нехорошо быть таким заносчивым, надо делиться. Законы берегового братства надо соблюдать, красавчик.
— Это кто тут попрекает законами берегового братства? — внезапно раздался знакомый голос.
Степенно, ничуть и ничего не опасаясь, на дорогу вышел Топо. Он появился в самый подходящий момент.
— Дуремат! Выходи, ты думаешь, я не узнал твой гнусный акцент? — Топо говорил неприятным издевательским тоном.
Андреа, понимая, что нет нужды прятаться, подошел к товарищу. Они стали спиной к спине, с обнаженным оружием, ожидая нападения. Несколько мгновений в ночной темноте висела мертвая тишина, нарушавшаяся только странным монотонным звуком. Потом из черноты придорожных зарослей раздался треск ломаемых веток и злобная ругань — бродяги решили ретироваться, проклиная весь мир и сопляков в придачу. Когда голоса бандитов утихли, Андреа шепотом спросил:
— Что это? Ты слышишь?
— Где? — застыл Топо.
— С твоей стороны идет, вот послушай — похоже на тихий рокот.
Топо, сбросив напряженное оцепенение, развернулся.
— Ты что? Совсем дикий? — с удивлением спросил он. — Это же Барри мурчит.
— Ты о чем?
Топо расстегнул верхнюю пуговицу камзола, даже в тусклом свете луны было видно, что одежда топорщится. За пазухой у Рикардо мирно спал котенок, оглушая округу громким мурлыканьем.
— Слушай, ты что, совсем как ребенок? Почему у тебя кот за пазухой?
— Так это я должен у тебя спросить, почему ты ночью шляешься один, — рассердился Топо. — Я как дурак ждал тебя возле дворца Моргана, ты же местных традиций не знаешь, а ты выскочил, как шальной, и побежал. Еле угнался за тобой. А кот… ну не бросать же его дома? Ему скучно.
— Пусть с блохами своими разговаривает! Ты бы и драться стал с котом за пазухой?
— С кем драться? С шушерой Дуремата? — рассмеялся Топо. — Да они трусы. Только на убогих в темноте могут нападать. Вот если бы Туран со своими головорезами решился тебя пощупать, тогда бы…
— Что тогда бы?
— Ну, тогда пришлось бы Барри высадить. Но это пока он не привык к сражениям. Я думаю, научу его на плече сидеть! Гораздо лучше попугая!
— Тьфу ты! Пошли домой.
— Да, пошли. Кота кормить пора, — согласился Топо.
— Ты только о коте думаешь?
— Ну а что мне делать, пока единственный друг в высшем свете вращается? Нам, простолюдинам, приходится у порога скучать. А кот, он в чинах не разбирается, не бросит.
— Топо, извини, но ведь это не от меня зависит, ведь…
— Да ладно, проехали. Пошли домой.
* * *
— Мы не сможем подойти к побережью Мексики незаметно, а если даже и подойдем, то что? На следующий день целая армада испанского флота будет нас расстреливать из пушек, стоя на рейде. — Рикки говорил очевидные вещи, пока Андреа внимательно изучал карту.
— Без тебя знаю, — прервал он Топо. — Вот ты мне только объясни. Насколько испанцы контролируют свои сухопутные границы? А про то, что с моря мы не сможем туда попасть, это и так понятно.
Уже светало. Над столом, на котором была разложена карта и стояли бокалы с ромом, висел сизый сигарный туман. Но до сих пор друзья так и не решили, как можно проникнуть в континентальную Мексику и остаться в живых. Да еще и вернуться назад.
— Ну, испанцы народ такой… Ничего они не охраняют! Все равно все беды к ним приходят с моря. И все удачи.
— Тогда мы высадимся в Британском Гондурасе, там наша колония. И сушей пойдем в Мексику. Все равно надо готовиться к тому, что придется пройти немало.
— Тут больше пятисот миль! По суше, по проклятой богом сельве, ты что, с ума сошел? — взорвался Топо. — Да потом еще обратно!
— А обратно мы не пойдем! «Диссект» будет нас ждать у побережья Мексики.
— Ты же только, что…
— У западного побережья. Там, где у испанцев практически нет флота.
— Ты хочешь пройти мыс Горн дважды? С востока и с запада? — Изумлению Топо не было предела. — Его и с запада не каждый осилит.
— При маневренности нашего корабля пройти мыс мы сможем, главное, чтобы команда была опытная. А опыта они наберутся, когда с востока его пройдут.
— А кто поведет судно? Или ты хочешь остаться на борту, пока другие будут для тебя искать золото? Ты наивен, золото найдут, и ищи-свищи!
— Нет, я пойду с экспедицией по суше, я думаю, что помощник капитана справится с задачей, — сказал Андреа, не отрывая взгляда от карты. — А ты поможешь ему.
Друзья явно устали от рома, сигар и долгого разговора. Они поднялись и перешли на веранду. Усевшись в плетеные кресла, некоторое время молчали. Но потом Топо вдруг заявил:
— Я тебя одного не отпущу! Тебя вообще одного нельзя отпускать! Опять попрешься ночью через бандитские вотчины.
— Кот твой будет тосковать на корабле. И упадет без тебя в воду, промокнет и заболеет.
— Я кота с собой возьму! Я друзей не оставляю!
— Угу, еще курицу заведи в друзья. Коту нельзя в сельву. Там крокодилы, они обожают котов.
Топо ничего не ответил и задумался.
— Ладно, в деталях определимся позже. Сейчас спать пора, завтра, то есть уже сегодня, надо заняться «Диссектом». — Андреа поднялся и, пошатываясь, ушел в дом. Барбаросса кратко мяукнул и побежал следом.
Утро принесло главные заботы по подготовке корабля. Рикардо поручалось осуществить контроль за поставками провианта, Андреа же занялся более серьезными, военными делами. Топо был поражен, когда увидел, что на фрегат уже идет погрузка. Это было сюрпризом и для капитана. Боцман на вопрос Топо ответил, что на рассвете прибыл очень респектабельный и важный господин, представился поставщиком двора Его Императорского Величества, а также главным поставщиком провианта на «Диссект», Грехамом Трулли. И что все обговорено заранее с капитаном. Топо решительно остановил одного из носильщиков.
— А ну стой, болван! — Рикки сбросил с плеча носильщика мешок с вяленым мясом, который источал отвратительный запах. — Тебе, скотина, кто разрешил это на корабль тащить?
— Так, господин, это мне мой хозяин велел, сам господин Трулли, господин. — Негр-носильщик умоляюще прижимал руки к груди и непрерывно кланялся.
— Развели тут, — взревел Топо и молнией взлетел на палубу, где Андреа согласовывал список вооружения необходимого для дооснащения «Диссекта».
— Андреа, да что это такое! — Но, увидев строгий взгляд товарища, запнулся и потом продолжил: — Господин капитан, меня не предупредили, что сегодня будут грузить провизию, а тут целая толпа рабов с сотней мешков вонючего мяса. Что делать? Они на какого-то Трулли ссылаются!
— Черт, вот же наглый купец, — возмутился Андреа. — Я ведь ни о чем его не просил. Топо… э… господин адъютант, отошлите их всех обратно. Потом разберемся.
Господин адъютант хмыкнул и пошел выполнять приказ.
Андреа предстояла непростая задача — сообщить офицерам о подготовке к походу и при этом оставить в полной тайне его цель, до самого выхода в море. Еще нужно было подготовить и оснастить корабль. А оснастка предстояла приличная. Потому что тридцатипушечный фрегат укомплектован был только пятью старыми пушками и несколькими ручными фальконетами на баке, и кроме того, в экипаже отсутствовал канонир. А без него Андреа не хотел закупать вооружение. Посему всю округу известили о том, что на фрегат требуется канонир без вредных привычек. Это условие сильно развеселило Топо. Согласно его жизненному опыту, трезвый канонир не попадет ядром даже в пушечный люк собственного корабля. Впрочем, опыт у Рикки был специфичен и подробности своей морской жизни он не разглашал. Он ограничился визитом в ближайшую таверну, уверив, что этого вполне достаточно, чтобы в желающих не было отбоя. И оказался прав.
Примерно через полчаса на пристани стали собираться сомнительного вида личности, которые сбились в сердитую кучку и, поглядывая на палубу фрегата, ожидали появления капитана. Когда боцман Хан-Вайер доложил о том, что толпа канониров ждет на пристани, Андреа обрадовался. Он решил, что набрать недостающих членов команды будет так же просто.
Первым на палубу поднялся ухоженный мужчина лет тридцати. Даже в жару он был наряжен в кожаные брюки, такой же жилет, розовые с зеленым ботфорты. Человек представился сержантом Слейтером и немедленно сообщил, что лучшего канонира во всем порту не найти. На вопрос о послужном списке Слейтер ответил, что служил на стольких кораблях, что все и не упомнишь, и что он настолько известен в Карибском бассейне, что нет нужды рассказывать о себе. Андреа спросил его, что он думает о вооружении фрегата, на что кандидат в канониры неожиданно заявил;
— Меня мало интересует, как оснащен корабль. Это дело простолюдинов — разбираться в медяшках.
— Но как вы собираетесь воевать, не зная вооружения? — изумился Андреа. К сожалению, он не видел, как Топо за спиной Слейтера крутит пальцем у виска.
— А зачем? — в свою очередь удивился Слейтер. — У вас должны быть младшие канониры, а мое дело — общее тактическое руководство.
— Ладно. Мы с вами свяжемся, когда примем решение.
— А как вы со мной свяжетесь? — не отставал Слейтер.
— Я позвоню, — сказал Андреа первое пришедшее на ум.
— Как позвоните?
— В корабельный колокол позвоню, вы поймете. — Терпение Андреа лопалось. — Вахта, проводите господина.
Слейтер обиженно покинул палубу, ему на смену сразу же выскочил грязноватого вида человек. Он тоже клялся, что он самый лучший канонир на Карибах, что он с самим Морганом служил и что… В общем, хвалить себя не стеснялся. Всего удалось послушать человек пятнадцать самых лучших на Карибах канониров, служивших вместе с Морганом, под знаменами герцога Нортумберлендского и знавших самого Флинта. Андреа понял всю бессмысленность такой затеи и приказал устроить всем кандидатам экзамен.
Естественно, надо было предупредить власти о том, что готовятся мирные маневры, вряд ли кому-либо понравилась бы стрельба у самого Порт-Ройаля. Заодно у Андреа появилась возможность впервые выйти в море, хоть и недалеко, но на своем корабле. В миле на юг от Порт-Ройаля находился микроскопический островок, хорошо подходивший для того, чтобы провести стрельбы. Загрузив на борт пару десятков старых бочек и столько же кандидатов в канониры, «Диссект», красиво обойдя мыс, вышел на траверз острова.
Бочки шлюпками доставили на берег и расставили их на сверкающем белизной песке. С палубы корабля было хорошо видно, что остров пустынен, и среди десятка пальм вряд ли может спрятаться какая-нибудь невинная жертва. Андреа, изучавший артиллерийское дело в академии и прекрасно представлявший возможности своих старых пушек, установил первую дистанцию в полтысячи футов, разумно полагая, что такое расстояние не составит труда для меткой стрельбы опытному канониру. Но каково же было его изумление, что стрелять согласились только пятеро. В первом порыве капитан даже решил выбросить пятнадцать обманщиков за борт. Но потом сдержался и отправил их на ют, чтобы не мешали, пригрозив, что потом они будут драить палубу в наказание за обман. Топо сообщил, что на время стрельб ему надо разобрать бумаги в капитанской каюте, и быстро исчез из виду. Он опасался за нервы Барбароссы, непривычного к канонаде.
Канониры, сопя, стали наводить пушки, отмеривать порох, разжигать фитили. Делали они это медленно и, как показалось Андреа, неловко. Грянул залп. Все ядра улетели в глубь острова, одно упало в воду в сотне футов от борта. Точно так же упало и настроение у капитана. Судя по всему, ни один из кандидатов стрелять не умел. По крайней мере не умел попадать.
— Я так скажу, господин Амалфитано, — раздался из-за спины Андреа сиплый голос. — Среди этого сброда вам не найти канонира. — Говорил немолодой, сухонький бородатый мужчина. Андреа видел его среди кандидатов, но потом потерял из виду. Этот мужичок и не отказывался стрелять, и не стрелял. Казалось, он просто прятался где-то за спинами все это время. Одет он был престранно, в просторную полотняную рубаху, подпоясанную веревкой, и такие же широкие штаны. Всклокоченная седая борода и редкие волосы на голове делали его похожим скорее на воробья-забулдыгу, чем на канонира.
— Если ваше превосходительство соизволит, я могу стрельнуть.
— Ну, стрельни, если можешь. — Андреа, не веря в успех, махнул рукой.
— Только, пожалуйста, прикажите отойти еще на пятьсот футов, а то в упор как-то несолидно.
Андреа глянул на мужичка и кивнул боцману, который внимательно слушал разговор:
— Выполняйте, боцман, все равно нам домой возвращаться.
Переложив галс, фрегат описал большой полукруг и встал уже на расстоянии в тысячу футов от мишеней.
— И еще, господин капитан, раз уж у вас не одна пушка на палубе, не позволите ли вы мне выделить команду, у вас там целых пять мишеней, не оставлять же их зазря. — Мужичок хитро глянул на Андреа. — Заодно посмотрим, на что ваши матросики способны.
— Я не понял, кто кого проверяет, — вспылил Андреа, но быстро успокоился, поняв, что тот говорит дело, и согласился. — Выбирайте, кто вам нужен.
Мужичок подошел к матросам, сгрудившимся у квартердека и наблюдавшим за готовившимися стрельбами. Отобрав с десяток крепких парней, спустился с ними по ступенькам с правого шкафута на пушечную палубу и начал колдовать над пушками. Он приглядывался к острову, слюнявил палец, изучая направление ветра, заставлял служек выставить пушки в люках и самолично вгонял правила под лафеты. Пока наводили орудия, из капитанской каюты вышел Барри и, снедаемый любопытством, устроился на палубе.
После не очень долгих манипуляций мужичок самолично разжег пять фитилей и раздал матросам. Последовала короткая последняя инструкция, канонир поднялся наверх и, устроившись на планшире, посмотрел еще раз на остров и резко скомандовал «пли». Бахнул первый выстрел, на острове поднялся столб песка, за ним немедленно раздался второй, третий, и так все пять. Словно адские часы отсчитали в пять секунд пушечные залпы. Сомнений не было — одна за другой бочки были разнесены вдребезги. Стоявшие на борту моряки и офицеры зааплодировали.
— Как вас зовут? — Андреа в порыве пожал мужичку руку.
— Мокей, — представился тот.
— Это что же за имя? Ты откуда?
— Да вы и страны такой не знаете. Из России, — чуть стесняясь, ответил Мокей.
— Не знал, что в Тартарии знакомы с пушечным делом, но это не важно. У вас на родине верят в Бога? Вы христианин?
— Да уж не басурман! — обиделся мужичок.
— Ну, что же, господин Мокей, вы теперь канонир Мокей, с вашего позволения. — Андреа еще раз пожал руку своему канониру.
— Так-то оно так, но я бы хотел сначала выяснить, какие условия службы, да…
— Условия обычные, жалованье канонира императорского флота плюс процент от приза.
— И еще, — продолжил Мокей, проявив недюжинную хватку, — я должен обучить матросиков, которые будут при орудиях. И кроме того…
— Что еще?
— Вы меня простите, господин капитан, но ваш ром я не принимаю, дозвольте мне водку выдавать вместо этой гадости. Десять лет не могу привыкнуть. Вздутие живота у меня от него.
— А что такое водка? Это у вас в Тартарии пьют?
— Вы не знаете, что такое водка? — Мокей явно валял дурака. О том, что такое водка, не знал никто на корабле.
— Уважаемый, по-моему, вы переходите границы. Говорите, что вам нужно. — Андреа, совершенно безразличный к спиртному, был далек от таких проблем и не хотел ими заниматься.
— Дозвольте, я закуплю в счет провианта на судне? Обещаю, никто не пожалеет.
— Да, сделайте милость. — Андреа понял, что в общем-то ради хорошего канонира можно и рискнуть.
— Тогда договорились. Я, конечно, сомневаюсь, что в этой дыре найду водку, но спирт должен быть.
— Почему дыре? — удивился Андреа. — Порт-Ройаль — столица Ямайки.
— Да, конечно, но она так далеко от Москвы…
— Москвы? — не понял Андреа и добавил: — А водка — то же самое, что спирт?
— Ну… это настолько водка, насколько тростник — это ром.
— Ладно, действуйте, как считаете нужным, я отдам распоряжение боцману.
Андреа уже собрался отдать команду на возвращение, но тут на палубу выскочил взбешенный Топо.
— Где Барри! Что вы с ним сделали?!
— Не сторож я коту твоему, — сказал Андреа. — Ты, кажется, заболел своим котом.
— Это добрый дух корабля, а не кот! А вы стрельбу начали, не предупредили! Где он? Вы могли его убить своими пушками!
Но все кончилось очень быстро и счастливо. Услышав голос своего хозяина, Барбаросса подал сигнал. От грохота пушек он укрылся на грота-марсе, откуда и заорал гнусным голосом.
В итоге в гавань вернулись без потерь, не считая злых на судьбу неудачливых кандидатов на место канонира.
— Как же тебя сюда занесло с востока? — провожая на берег Мокея, спросил Андреа.
— Как, как… — пробормотал канонир, — а то вы, господин капитан, из этих мест. Тоже, видать, издалека?
 | Сергей Слюсаренко. Друзья Бога |