Ретроспектива пятнадцати лет творчества, которая показывает эволюцию Владимира Аренева как писателя.
Каждый писатель выбирает собственный путь. Кто-то, однажды добившись относительного успеха, обречён на бесконечные самоповторы. Кто-то, потерпев неудачу с тем, что действительно любит, начинает гнаться за модой. А кто-то терпеливо и скрупулёзно сочиняет, постоянно совершенствуя стиль, ставя перед собой новые задачи и никогда не останавливаясь на достигнутом. «Мастер дороги» демонстрирует, что Владимир Аренев — писатель из третьей категории.
Рассказы в сборнике расположены произвольно. Фэнтези соседствует с юмористической зарисовкой, триллер с мистической мелодрамой, фантасмагория с социальной фантастикой, а Джозеф Кэмпбелл с Говардом Лавкрафтом, но тем не менее некий общий подход к творчеству и эволюцию автора проследить можно.
Судя по сборнику, Аренев — писатель литературоцентричный, и чем старше он становится, тем более его проза насыщена раскавыченными цитатами, отсылками к другим текстам, аллюзиями и прочими элементами постмодернистской игры. Почти во всех рассказах автор не чужд культурологических загадок — он с удовольствием демонстрирует свою эрудицию и умело сплетает в единый клубок нити из различных историй и текстов. К сожалению, вещи, где эта манера выходит на первый план, где концепция преобладает над деталью, получаются сухими и схематичными. Среди таких можно назвать заглавную повесть сборника, построенную на идеях сравнительной мифологии Джозефа Кэмпбелла. Хитро придуманная, крепко сделанная повесть остаётся всего лишь умозрительной схемой, лишённой той живости детали, которая присуща другим произведениям Аренева.
Именно пристальный взгляд на мир позволяет Ареневу сделать свои произведения многогранными и увлекательными. Если ранний Аренев создавал полностью вымышленные миры, писал в жанре чистого фэнтези, то в его позднее творчество властно вторгается реальность, и чем ближе её дыхание, тем мощнее и пронзительнее получается рассказ. В лучших вещах сборника парадоксальным образом соединяются литературоцентричность и зоркое, цепкое внимание к деталям быта, мелким подробностям различных уголков мира, увиденного сквозь призму культуры. Так, в рассказе «Вкус к знаниям» фантазия о мире победивших Древних из книг Лавкрафта соединяется с впечатлениями автора от преподавания в институте. В рассказе «В ожидании К.» реальный Санкт-Петербург размывается, распадается под влиянием текстов Корнея Чуковского, Беккета и того же Кэмпбелла. В «Деле о детском вопросе» неожиданная версия жизни Шерлока Холмса после Рейхенбахского водопада объединяется с насущной и очень тривиальной проблемой, которую не под силу решить даже великому сыщику. В рассказе «Нарисуйте мне рай» дантовские круги ада переплетаются с современным больничным бытом. Преломлённый сквозь призму литературы реальный мир видоизменяется до неузнаваемости — и при этом сохраняет жизненность.
Два центральных текста сборника, «В ожидании К.» и «Душница», ярко показывают, насколько разным бывает Аренев: при общности стиля эти вещи во многом друг другу противоположны. Первый — фантасмагория, которая упорно избегает любых однозначных трактовок, но, в отличие от того же «Мастера дороги», не превращается в умозрительную схему. Миф здесь переплетается с реальностью, причудливая литературная игра, замешанная на творчестве Чуковского, неожиданно оборачивается исследованием архетипов. Одновременно это предельно живой рассказ, который при всей зыбкости изображённого мира выстроен с предельной чёткостью, а все литературные аллюзии играют на раскрытие сюжета.
В «Душнице» Аренев демонстрирует иной подход. Этот жёстко выстроенный, даже аскетичный текст полностью лишён постмодернистских элементов и филологических игр. Перед читателем предстаёт повесть о подростковом взрослении — с одним фантастическим допущением.
В мире «Душницы» местные жители хранят души умерших в специальных шарах. Писатель создаёт кристально ясную и одновременно неоднозначную картину того, как будущее устанавливает взаимоотношения с прошлым, как последнее тяготит, вдохновляет, но почти всегда воспринимается как незаживающая рана. И того, как каждое новое поколение учится жить с этим прошлым. По-настоящему неоднозначные вопросы звучат актуально даже для подростка. Здесь нет нагнетания драматизма, нет действия ради действия, но нет и отстранённости и холодности. Взгляд Аренева на своих героев никогда не напоминает взгляд прозектора, для него персонажи и их окружение всегда живые. И их теплоту и хрупкость он всеми силами пытается донести до читателя.
Хотя перед нами уже сложившийся автор со своими темами, образами и методами работы, одновременно это сборник писателя, у которого впереди ещё очень многое. Ведь для по-настоящему пристального взгляда неважных тем не существует.
 | Мастер дороги - купить в интернет магазине OZON.ru с доставкой по выгодной цене |