Альмен, потомок богатого, но, увы, разорившегося рода, привык к роскоши. Даже когда ему было нечего есть, он вел себя так, будто у него в кармане несколько миллионов. Ему бы никогда не пришло в голову работать, но, однажды попробовав себя на поприще частного детектива, он уже не мог остановиться. Блестящий ум и интуиция позволяли ему без труда решать самые сложные головоломки, а природное обаяние и утонченные манеры – открывать двери, наглухо закрытые для других.
Дело о розовом бриллианте, похищенном загадочным русским по фамилии Соколов, обещало стать самым прибыльным, но при этом и самым опасным.
Что ж, риск ради денег – это вполне в духе нашего героя…
Отрывок из книги:
Густой и почти синий слой облаков на горизонте можно было принять за береговую линию с горным рельефом. Он представлял, будто сидит на берегу большого спокойного озера, а мимо неспешно плывут парусные суда. Утренний подъем с похмельной головой дался ему тяжелее, чем обычно. Мозги будто склеились. Альмен всегда тяжело отходил после большого количества спиртного и недосыпа. Он по-быстрому окунулся в прохладное Балтийское море, и это его немного освежило, но теперь, когда соленая морская вода на теле высохла, оно стало липким и неприятно зудело. Сделать же пару шагов от бара до душа ему было лень.
Кресло-кабинка Соколова пустовало. Похоже, его дела были не лучше, чем у Альмена. Зато Ванесса со своим спутником были тут как тут. Он, как обычно, был погружен в свои дела. Она же не лежала на песке, как всегда, а бродила по пляжу туда-сюда с детским ведерком в руке, пристально вглядываясь под ноги. Время от времени она нагибалась за раковиной, рассматривала находку и либо отбрасывала, либо складывала в ведерко. На ней опять было то же броское зеленое платье с глубоким вырезом и шаль, прикрывавшая ее чувствительную кожу от солнца. На голове – большая соломенная шляпа.
Альмен время от времени отрывал взгляд от книги и поглядывал, чем она занимается. Она делала вид, что целиком поглощена собиранием ракушек и не замечает его. С каждым разом, по мере того как Альмен уделял ей еще чуточку внимания, она подходила к нему все ближе.
Настал момент, когда ему стало совсем невозможно отвести от нее взгляд: Ванесса стояла всего в паре метров от него, сильно наклонившись вперед. Шаль съехала и обнажила глубокое декольте. Так она простояла очень долго, а потом опустилась на колени. В этой позе вырез платья стал не так откровенен, зато теперь ткань соблазнительно облегала бедра. Нетрудно было заметить, что под платьем у нее ничего нет.
Неожиданно она подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза. Альмен уткнулся в книгу, но всем нутром чувствовал, что она продолжает на него глядеть. Тогда он тоже стал смотреть на нее. Ванесса по-прежнему стояла на коленках в той же позе, но теперь вызывающе улыбалась ему. Он тоже улыбнулся и направил взгляд чуть ниже. На какое-то мгновение они словно оцепенели.
– Ванесса! – раздался голос ее спутника. Она не спеша встала и ушла.
В этот момент подошел Соколов. Для Альмена осталось загадкой, стал ли он свидетелем этой сцены. Если да, то он и вида не подал. Соколов поздоровался и принялся устраивать свое кресло-кабинку. Развернув ее вполоборота к Альмену, устроился поудобнее.
– Тоже мучаетесь, как я?
– Море. Море помогает.
– Мне если что и помогает иногда, так это сауна.
Альмен скривился:
– Мне от нее еще хуже.
После этого Соколов уткнулся в свой ноутбук, а Альмен снова погрузился в чтение «Из старой Европы» Хелен фон Ностиц – книги, будто специально созданной для этого места.
Но ему было непросто сосредоточиться на делах минувших дней. Слишком уж много внимания требовало то, что происходило здесь и сейчас. Больше всего его волновал технический вопрос: как бы заполучить ключ-карту от соколовского номера.
Ванесса со своим приятелем собралась уходить, не удостоив Альмена даже беглого взгляда. Ее спутник по-хозяйски обнял ее за плечи, и они, не оборачиваясь, неспешно побрели в сторону отеля.
Неожиданно Ванесса перестала обнимать его за талию и у него за спиной трижды быстро сжала и разжала кулак – то был украдкой посланный ему знак.
Альмен быстро взял себя в руки и опять стал думать о ключ-карте к номеру Соколова. И не напрасно, поскольку вскоре ему в голову пришла неплохая идея.
– Что бы вы сказали, если бы я предложил следующий компромис: вы идете в сауну, а я – освежиться в море. Через час встречаемся в спа у барной стойки. Считайте, что я приглашаю вас на освежающий напиток.
Соколов был явно застигнут врасплох, закрыл ноутбук и поднялся.
– Согласен, – лаконично ответил русский, быстро собрал свою пляжную сумку и двинулся осуществлять намеченный план.
Альмен тоже встал и направился к воде. Вода была нежной и прохладной, спокойные волны вяло накатывались на прибрежный песок. Обернувшись, он удостоверился, что Соколов в белом купальном халате удаляется от пляжа.
От барной стойки отошли еще две фигуры, тоже в гостиничных купальных халатах. Эти двое были из новоприбывших. Они запомнились Альмену еще утром, когда он шел мимо бара к своему креслу-кабинке. Двое англичан с короткой стрижкой. По виду никак не скажешь, что они могут позволить себе столь дорогой отель. Англичане ушли в том же направлении, что и Соколов.
* * *
Альмен дал Соколову фору в десять минут, затем отправился за ним в спа. В бассейном зале было тише, чем обычно, поскольку на улице стояла прекрасная погода и детям больше нравилось копаться в песке. Песок сохранял влажность после легкого утреннего дождичка, и из него можно было лепить все, что угодно, как из весеннего снега.
Альмен прошел мимо бассейна в коридор, который вел в банную зону. Коридор заканчивался помещением для отдыха, скупо освещенным только светодиодными лампами, которые попеременно меняли цвет. Непонятно откуда доносилась расслабляющая индийская музыка.
В помещении находилось только двое мужчин. Один возлежал на кушетке и, по-видимому, спал. Другой стоял возле шезлонга, на котором валялись пляжная сумка и купальный халат. При появлении Альмена он резко отскочил от кушетки и лег поблизости от второго.
Теперь Альмен их узнал. Это была та самая парочка англичан. Из пляжной сумки выглядывал серебристый край соколовского ноутбука. Он выбрал соседнюю от соколовской кушетку и стал дожидаться, когда англичане удалятся в сауну.
Однако те и не думали никуда уходить.
Интересно, зачем тот англичанин стоял у кушетки Соколова? Небось хотел что-нибудь выудить из сумки, а он ему помешал?
Похоже, у них был такой же план, что и у него. Уж не ключ-карту Соколова он хотел заполучить?
Альмен не выпускал англичан из виду. Те прикинулись спящими. Тем не менее тот, который занимал ближайшую к Альмену кушетку, повернулся на бок лицом к нему.
Альмен выжидал, что будет дальше. Ждать пришлось недолго. Англичанин на секунду открыл глаза и тут же закрыл. Этого оказалось достаточно, чтобы Альмен догадался, с кем имеет дело: это были те двое англичан, которые всю дорогу на шаг опережали его в розысках. Но на этот раз они на шаг отставали.
Альмен должен был дождаться появления Соколова из сауны. Тот вышел, был радостно удивлен приятелю и прилег на ближайшую кушетку.
– Еще минут пятнадцать, а после перейдем к освежающим напиткам, – предложил он с ходу.
– Да хоть двадцать, – согласился Альмен.
Альмен тоже прикинулся задремавшим. Прошло не более пяти минут, как англичане засобирались в сауну. Через четверть часа после их ухода закончилась фаза покоя, отмеренная Соколовым.
– Может, сперва переоденемся, а потом уже спустимся в бар и пропустим что-нибудь освежающее? – предложил Альмен. – Так мы лучше впишемся в общество попивающих сок борцов за здоровый образ жизни, нежели если заявимся в купальных халатах.
Соколов не нашелся, что возразить. Когда они поравнялись с его номером, он достал ключ-карту и открыл дверь. Альмен облегченно выдохнул. Слава богу, карту не украли. Чтобы в этом удостовериться, пришлось специально внести изменения в программу отдыха.
* * *
Разумеется, одним освежительным напитком они не ограничились. Соколов опрокинул пару рюмок водки сам и потом приставал к Альмену, чтобы тот между двумя бокалами шампанского тоже заказал себе рюмку водки. Ибо, как он объяснил, «на брудершафт с русским можно пить только водку». По номерам они разошлись, когда на часах было четыре пополудни.
Перво-наперво Альмен позвонил домой и рассказал Карлосу о двух командах соглядатаев.
– Я склоняюсь к тому, чтобы его предупредить. Но ведь он же после этого исчезнет, и поминай как звали!
Карлос согласился.
– Но если не предупрежу, я тем самым окажу помощь нашим конкурентам.
– Вам надо опередить их, дон Джон.
– Как?
– Обыщите его номер. Стащите у него компьютер.
– Это очень опасно, Карлос.
– Такова наша профессия, дон Джон.
– В настоящий момент для меня опасность представляется несколько более реальной, чем для тебя, – проворчал Альмен.
Под конец разговора он решил все-таки выяснить, откуда в доме взялась Мария Морено.
– Я правильно понял: мы наняли уборщицу?
Прямой вопрос привел Карлоса в смущение.
– Она сдержала обещание, дон Джон.
– А нам это по карману? – удивился Альмен. Хотя не был убежден, что не задавал этого вопроса раньше.
– Если мы успешно доведем это дело до конца, то да, – выкрутился Карлос.
У Альмена еще оставалось время не упустить сиесту, но сон не шел. Он попробовал читать, но мысли крутились по кругу, не давая сосредоточиться. Наконец он сел у окна и стал смотреть на море. Но и это не помогло. Море дразнило его точно неразрешимая загадка.
Вечером, когда Альмен появился в столовой, Соколов уже сидел за своим столом в противоположном конце зала. Они обменялись кивками, и каждый занялся едой и своими мыслями.
То, что Соколов, как всегда, пребывает наедине с самим собой, пришлось как нельзя кстати. В зале появилась Ванесса. Она со спутником сидела через пару столов и время от времени украдкой поглядывала на Альмена. Доведись ему в следующий раз оказаться с ней рядом, она, чего доброго, сделает неверные выводы.
Тем временем Соколов закончил трапезу и знаком показал, что будет ждать его в баре. Альмен кивнул, давая понять, что скоро подойдет. Чувство долга отвлекло его мысли от Ванессы.
Вскоре вслед за русским Ванесса со своим спутником тоже встала из-за стола. Напоследок она бросила в его сторону взгляд, и Альмен ответил кивком. Ее спутник сделал то же самое.
Наконец и Альмен доел обед и попросил официанта послать едва початую бутылку бордо в бар. В баре было полно народа, стоял шум. Недавно к отелю причалил теплоход-люкс, и большая группа пассажиров воспользовалась случаем, чтобы заправиться в другом баре, так как те, что были на теплоходе, им поднадоели. В основном это были очень прилично одетые пары пенсионного возраста с загорелыми лицами и прическами, сделанными руками хороших мастеров.
Соколов устроился в сторонке за стойкой и взмахами руки показывал, что зовет Альмена к себе. Бутылка бордо была уже там.
– Хорошо, что ты пришел, – сказал он. Улыбнувшись, он поднял бокал за здоровье Альмена.
– Разве что по последней перед сном, – откликнулся Альмен. – Хочу лечь пораньше.
– Уснуть будет непросто, – предупредил Соколов, – ожидается фейерверк по случаю прибытия круизного теплохода.
Пришвартованный к длинному причалу теплоход можно было наблюдать прямо из бара. В вечерних сумерках его высокий и стройный силуэт производил завораживающее впечатление. Из всех окон и иллюминаторов лился свет, оснастка, поручни и основные контуры были украшены гирляндами с лампочками.
– Посмотрим фейерверк? В моем номере есть эркер с видом на море.
Ситуация приобретала неприятный поворот. Интонации и манера, с какой Соколов говорил и поглядывал на него, напомнила интернатские годы. Так что на этот раз он не стал церемониться и, побыв с Соколовым для приличия еще некоторое время, пустился от него наутек.
– Жаль, – пустил Соколов ему вдогонку. – Такой красивый вечер.
* * *
Альмен вошел к себе в номер, когда на часах не было еще и десяти. Позвонил в службу доставки в номера спиртного и заказал бутылку того же бордо, остатки которого остались в баре.
Затем приглушил свет и устроился у большого окна с видом на море. Ночь уже наступила. Теплоход празднично сиял огнями. Альмен открыл одну створку окна. Издалека доносилась музыка, биг-бэнд исполнял композицию «In The Mood». Его опять – как всегда случалось при виде больших пассажирских кораблей – охватило странное чувство: словно непреодолимая сила тянула его подняться на борт. При этом он хорошо понимал, что, окажись он на борту, его так же непреодолимо потянуло бы на землю.
В этот момент в дверь постучали. Альмен пошел впустить официанта. Но это оказался не официант, а Ванесса.
Она пришла в фирменном купальном халате отеля. Стоя в дверях, она смотрела на него со своей неизменной ехидной улыбочкой:
– Можно войти?
Альмен впустил ее без слов.
Ванесса прошла сразу к окну и стала рассматривать лайнер.
– Вы когда-нибудь плавали на круизном теплоходе?
– Случалось, и не раз.
– А я только однажды. И страшно скучала.
– Я тоже. Каждый раз.
– Зачем же вы делали это так часто?
– Я был неисправим.
– И сейчас еще такой?
– Нет, по крайней мере, не в этом отношении.
Ее зеленые глаза испытующе глядели на Альмена.
– Но в других отношениях остались прежним?
Альмен кивнул.
Она обняла его за шею и с какой-то отчаянной решимостью поцеловала. Потом так же неожиданно отстранилась и заговорила так, будто он требовал от нее объяснений:
– Я иду купаться. Днем в ясную погоду мне в воду нельзя, кожа не переносит солнца.
И, словно желая дать ему возможность самому убедиться, как чувствительна ее кожа, она распахнула халат, коснулась его плеч и увлекла в постель.
Руки Альмена непроизвольно скользнули по ее белому телу, и они слились в поцелуе.
Раздался стук в дверь. Ванесса вырвалась из его объятий, чтобы подобрать с пола халат.
– Это может быть только коридорный, – шепнул ей Альмен.
Она поцеловала свой указательный палец, приложила к его губам и скрылась в спальне.
Альмен открыл и взял у коридорного вино, наградив неплохими чаевыми. А когда закрыл за ним дверь и повернулся, снова увидел ее перед собой. Она была по-прежнему обнажена. И он снова ее поцеловал.
В дверь опять постучали.
– Ну что там еще? – с раздражением воскликнул Альмен.
Но это был не коридорный.
– Это я, Артем, – вполголоса представился посетитель.
Ванесса наклонилась за халатом.
– Сейчас никак не могу, – ответил Альмен через дверь.
Ванесса несильно шлепнула его по мягкому месту, то ли с насмешкой, то ли с сожалением прибавив:
– Выходит, прав был мой муж насчет вас двоих.
С этими словами она открыла дверь и вышла мимо остолбеневшего Соколова.
– Желаю провести волшебную ночь, – бросила она напоследок.
К Соколову вернулось самообладание. Он показал жестом, что очень сожалеет: «Прости. Я задница. Прости».
Развернулся и пошел восвояси. Альмен проводил взглядом печальную фигуру до конца коридора, пока та не скрылась за поворотом. Тогда только закрыл дверь, откупорил бутылку, плеснул себе в бокал вина и уставился на море.
Вскоре он заметил бредущую к пляжу фигуру в белом. Ванесса сбросила с себя халат и, раскинув руки, вошла в воду. Немного поплавав, вышла и накинула халат, накрыв голову капюшоном. По дороге в отель она успела насухо вытереться его махровой тканью.
Ночная купальщица обеспечила себе алиби.
Альмен еще не спал, бутылка была пуста, как вдруг раздался треск, напугавший его и прервавший ход его мыслей. Ночное небо прорезали четыре светящиеся полосы и с грохотом разлетелись во все стороны огненными шарами, а затем пестрым ярким дождем осыпались на темную гладь моря. Под занавес пароход поблагодарил за фейерверк тремя низкими гудками. Пассажиры и гости отеля долго аплодировали празднику. И тут Альмен пожалел, что не оказался там, внизу, среди толпы.
 | Мартин Сутер. Альмен и розовый бриллиант |
Электронная книга: Мартин Сутер. Альмен и розовый бриллиант