воскресенье, 1 мая 2016 г.

[Рецензия] Джеймс Баллард. Высотка

Джеймс Баллард. Высотка
Не так давно в прокат вышел фильм режиссера Бена Уитли по роману Джеймса Балларда «Высотка». Роман был написан в 1975 году, и вот теперь, спустя сорок лет, мы можем увидеть его экранизацию с участием знаменитых актеров: Тома Хиддлстона, Джереми Айронса, Люка Эванса, Сиенны Миллер и других.

Роман Балларда — это роман-антиутопия, чем-то сродни «Повелителю мух» Уильяма Голдинга. Только у Голдинга герои — дети, оказавшиеся после авиакатастрофы на необитаемом острове, в раю, созданном самой природой, а действие романа Балларда развивается в другом раю — урбанистическом. Высотка — замкнутое пространство, призванное обеспечить своим обитателям максимальный комфорт. На сорока этажах, помимо огромного количества жилых квартир, есть все для полноценной жизни: супермаркет, бассейны, спортзал, даже сад скульптур и начальная школа... Обитатели высотки покидают этот рукотворный рай из стекла, бетона и металла, только когда им нужно на работу.

Социальная структура высотки такова, что на нижних этажах обитают менее успешные и менее обеспеченные члены общества, но чем выше этаж, тем богаче и известней его жильцы, в основном, профессиональные актеры и режиссеры, а среди них — сам архитектор, Энтони Ройял, проектировавший этот дивный новый мир. Да и где б ему быть, как не в «высших сферах», уровень — Бог.

И, казалось бы, жизнь прекрасна, когда все необходимое под рукой, в пределах одного здания, а среди соседей попадаются весьма неплохие и интересные люди, с которыми можно завести знакомство...

Вот только с виду благополучный и вполне респектабельный мир высотки стремительно начинает рушиться. Признаки разрушения видны уже в первой главе. Как следует из воспоминаний одного из жителей высотки и центральных персонажей Роберта Лэйнга, события заняли примерно три месяца. Баллард с самого начала настраивает читателей на то, что «вся застрявшая посреди неба высотка предоставляла чересчур много возможностей для насилия и противостояния».


На мой взгляд, слишком молниеносным был переход от видимого спокойствия к безумию. Возможно, если бы развитие конфликта заняло несколько больше глав (а они достаточно короткие), не создалось бы этого ощущения изначальной ненормальности, извращенности бытия. Как будто еще ДО описываемых в романе событий зародился этот конфликт, и читатель увидел лишь его закономерное продолжение. В первой главе уже гремит вечеринка, летит с балкона бутылка, звучат намеки на «всеобщую неприязнь друг к другу».

Итак, с каждой новой главой жители высотки деградируют. Начинаются споры с соседями, еще более шумные и буйные вечеринки, необоснованные вспышки насилия, ссоры из-за пользования бассейнами и лифтами. В одном из бассейнов найден труп собаки, и, как само собой разумеющееся, вскользь упомянуто имя убийцы и его мотив. Но труп собаки — это лишь начало. Следующая смерть — уже человек, ювелир, упавший с балкона. Убийство? Но вот что настораживает: никто не пытается прибегнуть к помощи полиции, даже его жена. Как будто обитатели высотки не хотят впускать в свою жизнь посторонних, не имеющих отношения к их мирку. Вообще, о происходящем повествуется очень сдержанно, в тексте романа мало диалогов, есть простая констатация фактов, перечисление происходящих событий. Поначалу даже не испытываешь эмоций от чтения. Труп собаки? Пусть. Первая человеческая смерть? Пусть. Стычки на лестницах и в лифтах? Пусть. Ибо не понимаешь мотивов происходящего, не понимаешь, что чувствуют герои романа. И если у того же Голдинга убийство Хрюши является кульминацией и ему предшествует завязка и развитие конфликта, то у Балларда убийства начинаются сразу и вдруг.

Но постепенно закрадывается мысль, что высотка — это не просто сверхкомфортабельный рукотворный комплекс из «мертвых» строительных материалов, а некий живой организм, обладающий собственным интеллектом и провоцирующий своих обитателей на проявления жестокости и насилия. Высотка словно стравливает жителей между собой и сама реагирует на проявления их агрессии так, как может реагировать сложная система, — она ломается. Засоряются мусоропроводы, и жители начинают оставлять мусор сначала в коридорах, бросать в бассейны, скидывать с балконов прямо на стоящие внизу автомобили своих соседей, а потом и вовсе захламляют собственные квартиры своими же отходами. Ломаются лифты, и обитатели нижних этажей вынуждены с боем прорываться на верхние этажи по загаженным лестницам. Гаснет свет на нескольких этажах сразу, и люди, очутившись в темноте, выпускают наружу дремлющие первобытные инстинкты, насилуют, избивают и унижают своих соседей. Без электричества портится еда в холодильниках, а в супермаркете пустые полки, и люди начинают обходиться без нормальной «человеческой» еды, питаясь остатками собачьих консервов, а потом и самими собаками. Следующая ступень деградации — каннибализм. Связи между людьми тоже принимают извращенный характер. Секс с чужой женой или мужем никем не осуждается, происходит обмен партнерами, семьи в традиционном представлении рушатся, но образуются племена и кланы. Люди превращаются в самцов и самок, защищающих свою территорию и свой клан, они метят место своего обитания, как дикие звери, утрачивают навыки личной гигиены и гигиены своего жилища, дети становятся общими, а насилие — единственно возможная форма существования. Борьба за территорию — вот чем отныне наполнена жизнь обитателей высотки. Посягнул на чужое — война. Жестокость, мерзость и кровь. И высотка реагирует: ее система жизнеобеспечения все чаще дает сбои, погружая людей во мрак, хаос и безумие. Пожалуй, анархией это не назовешь, потому что общество высотки разрушилось в прежнем смысле, но обрело новые формы существования, новые — племенные — законы.

Центральные герои романа деградируют каждый по-своему. Архитектор Энтони Ройял, человек в белой куртке, с белой овчаркой, гордо носит на груди кровавое пятно и играет роль феодала верхних этажей. Ричард Уайлдер пытается снимать фильм о жизни высотки, но инстинкты самца берут над ним верх, и он любуется новым собой, своим новым обликом и новой ролью. Он покоряет этаж за этажом, пробираясь наверх, чтобы стать вождем нового племени. Ему уже не нужна одежда, его не смущает собственный дикарский облик и поведение. Роберт Лэйнг глубже забивается в свою нору-квартиру, отгораживаясь от мира собственным мусором и коконом запахов собственного тела. Лев, тигр и скунс. А вокруг — джунгли.

Возникает вопрос: почему жители не покидают высотку, почему чуть ли не с радостью подвергаются насилию (особенно женщины) и творят насилие сами? Почему они предпочитают барахтаться в отбросах и крови? Голодать и драться за лестницы, лифты и квартиры? Умирать, как собаки, на осклизлых ступенях, в темных коридорах?

Высотка не отпускает. Она, словно огромный живой организм, переваривает в недрах своих жителей. Роберт Лэйнг вообще не рассматривает возможность покинуть высотку, ему даже нравится зарываться глубже в логово, в свои отходы, запахи... Поначалу многие еще продолжают ходить на работу в чистых костюмах, но складывается ощущение, что высотка отгорожена от внешнего мира, и никто из «чужих» не понимает, что там творится.

Кладбище загаженных машин, трупы животных, озверевшие люди... А люди ли теперь? Высотка переварила их и подчинила себе. Страшно то, что для жителей это начало новой жизни, и в финале романа Лэйнг радуется тому, что рядом есть еще высотки, и такая же участь ждет их обитателей. Добро пожаловать в новый страшный мир!

То, что происходит в высотке, противоречит здравому смыслу, ужасает и шокирует. Если вначале бесстрастность автора воспринимается спокойно (повторюсь, это скорее констатация фактов, чем попытки их осмысления), то по мере углубления в текст и развития конфликта нарастает отвращение, хочется «стряхнуть» липнущие к мозгу фразы, выбросить их из головы, но перед глазами встают жуткие подробности человеческой деградации... и манера автора начинает пугать.

От воздействия подобных текстов сложно «очиститься», осадок остается надолго, отравляя мозг, переворачивая прежние представления о мире.

По-видимому, Балларда в 1975 году пугала стремительная урбанизация, и этот роман — страх человека, запертого в клетушке многоквартирного дома, с окружающими со всех сторон чужими людьми, с которыми возможен только один способ сосуществования — война.

Роман основательно давит на психику. Герои не находят выхода из высотки, они принимают новые условия жизни, их патологически измененное сознание диктует им новые поведенческие нормы.

Остается надеяться, что экранизация не разочарует.