В московском ресторане «Недальний Восток» есть стена, которую одно японское село собирало из тряпочек целый год. Японские дизайнеры сказали: «Без стены никуда». Аркадий Новиков, думаю, плакал, но раз надо - значит надо. Трогаю ее всякий раз, когда бываю там: она шершавая, потому что лоскуты ткани собраны в стопочки. И мечтаю, чтобы стены - московские ли, токийские ли - украсились российским литьем, росписью, кружевом.
Я всегда об этом пишу - вдруг да сработает. Ведь знаменитое Золотое кольцо придумал журналист Юрий Александрович Бычков, опубликовав в 1967-м в газете «Советская культура» цикл очерков о старинных городах, россыпью жемчужин лежащих вокруг Москвы. Я и друзей зову смотреть на мастеров. Два года назад мы с подругой-амери-канкой, маркетологом, в портфолио которой значатся De Beers и VIP-служба Harrods, оказались на фабрике под Тюменью. Увидев махровые многоцветные розы на коврах, которые ткали вручную в тихих цехах, она ахнула и сразу предложила сделать выставку в лондонском универмаге Harrods. Промыслы вообще - единственное из вещного мира, что стоит мессы. Конечно, можно все заказать, привезут. Но бесценно - проехать через всю страну и увидеть, почему чугун в Каслях особенно плавных форм, узнать, почему романовская игрушка под Липецком не может обойтись без изображения генерала с женой (подсказка: начальство обеих столиц одно время вместо Баден-Бадена ездило туда на воды). Ну разве не интересно, чем елецкое кружево отличается от балахнинского и вологодского, абашевская игрушка от дымковской, а палехские laquer boxes от мстёрских, холуйских и федоскинских (пишу с маленькой буквы, потому что говорю о промысле, не о месте)?
Тактическая задача - привезти домой трофеи. Стратегическая - увидеть своими глазами, как все делается; показать детям; начать переживать о судьбе ускользающей красоты. Пойти поучиться резьбе по кости или, чем черт не шутит, вдохнуть в производство финансовую жизнь. Стать счастливым меценатом и филантропом. Так вышло с жостовскими подносами: один банк решил, что надо спасать фабрику. Теперь внутри чистота, покой, ремонт, подносы упаковывают в красивые бумажные сумки, но и цены справедливо заоблачные, как на всякую ручную работу в мире.
Итальянское отступление о цене: будете в Венеции, заверните на остров Бурано в магазинчик кружевниц Мавараккьо. Ваша золотая карта дрогнет в кошельке. По соседству цены впятеро ниже: там продают кружева, которые делали китайские механизмы, а турист, он не всегда различает. Но Аделина Мавараккьо может. Ей 90 лет, и она вяжет кружево целыми днями, штопает свои же скатерти и салфетки пятидесятилетней давности. И дочка ее, Сандра, тоже вмиг распознает. Кусочек их кружева площадью 30 см2 за 60 евро висит у меня на стене. В цену входит знание о том, что у Аделины очень крепкое рукопожатие, великолепная улыбка и что только она умеет вывязывать все эти розетты, панетты, сакола фиссо и сакола кьяра.
Когда будете в Москве, заверните в Жостово и Федоскино в получасе езды друг от друга и в полутора километрах (но через речку). Пусть вам и негде будет перекусить по сравнению с Венецией, но зато вы навсегда запомните, чем хороши кованые подносы и какой в Жостово музей; как делают в Федоскино коробку из папье-маше и как ее купают не в трех сказочных котлах с молоком, а в 10 водах и 20 маслах, пекут в 30 печах и покрывают 100 слоями лака. По завершении экскурсии мне хотелось выдать всем сотрудникам по медали Героя Труда. Подобное чувство посетило бы вас и на стекольном заводе «Красный гигант» под Пензой, но туда я вас позвать уже не смогу: печи погасли, завод закрыт - как и в Гусь-Хрустальном.
Мой глобальный замысел таков: я хочу, чтобы все мы стали экстравагантными и эксцентричными знатоками, которые всегда предпочтут ручной ковер машинному изделию с узором типа «версаль». Ведь пока Россия припозднилась на праздник нелюбви к штампованной красоте. Поэтому не дожидайтесь, пока промыслы закроются или пока заезжие маркетологи сочинят в помощь им и вам легенду (я так и вижу «Созвездие ремесел»,
«Золотые руки России» или «Национальное достояние», по аналогии с французскими ремесленниками). Езжайте сейчас любоваться процессом. Везде есть экскурсии и почти везде - мастер-классы.
При планировании путешествия нелишне знать, чем промысел отличается от других производств. В соответствии со статьей 3 Федерального закона от 06.01.1999 г. № 7-ФЗ, под народными художественными промыслами понимается «одна из форм народного творчества, деятельность по созданию художественных изделий утилитарного и/или декоративного назначения». Важно, чтобы эта деятельность осуществлялась «в традиции развития народного искусства в определенной местности в процессе творческого ручного и/или механизированного труда мастеров народных художественных промыслов». В реестр народных художественных промыслов включены 78 российских предприятий. Они числятся в Приказе Министерства промышленности и торговли РФ от 22.06.2010 г. № 509 «Об утверждении перечня организаций народных художественных промыслов, поддержка которых осуществляется за счет средств федерального бюджета». Естественно, что в России промыслов значительно больше, но чести госфинансирования удостоились пока только эти 78, и, надеюсь, их включили справедливо. О тех, кого там нет, я еще упомяну, а пока вот обзор списка победителей. Начинается он с Архангельской области, где и каргопольская игрушка, и вышивки, и резные птицы. Следом идет белгородская борисовская керамика, дятьковский хрусталь, Мстёра. В Волгоградской области есть «Узоры» с пуховыми платками; в Вологодской -кружево, северная чернь и береста Устюга, вышивки Шуи и Пучежа. Под Ивановом тоже богато: миниатюры Палеха и Холуя. (Это иконописные производства, только под угрозой полного исчезновения снизошедшие в советское время до шкатулок.) В Калуге и округе - лаковые росписи, тарусская вышивка и керамика. В Кировской области в Вятке - традиционные матрешки, горшки, статуэтки и знаменитая дымковская свистулька, в Вырице - гобелены. В Липецкой губернии - расписные деревянные блюда-птицы и елецкие кружева.
Не включен в госсписок Дулевский фарфоровый завод в 80 км от Москвы, возникший из производства фабриканта Кузнецова, по имени которого посуду до сих пор называют кузнецовской. Если вы туда отправитесь, помните, что лучшее там - музей, полный уникальных артефактов XX века, которые сделали бы честь любому фарфоровому производству мира. Недалеко - единственное вне Москвы здание архитектора Константина Мельникова - Дом культуры «Фарфорист». А всего в 20 км - промысел уже из списка, платки Павловского Посада. Музей там скромнее, зато честно зовется музеем, а не ассортиментным кабинетом. В Вербилках продолжает существование фарфоровое производство Гарднера. Под Клином делают елочные игрушки. В другой стороне от Москвы, в Раменском районе, - синяя гжельская керамика, фетиш партийных функционеров и советской элиты. Есть еще Федоскино, поразительным образом тоже оказавшееся вне списка, а ведь оно честно с XVIII века расписывало козырьки и коробки и на иконы не замахивалось - в результате сохранило в активе все стили и оказалось свободным от канонов церковного письма. Вот и вся Московская область, а если чуть выбиться из алфавитного списка и зарулить дальше на север, то в Ярославской области - знаменитая ростовская финифть, неподалеку от нее - и майолика, и переславская керамика, и вышитые платья. А еще севернее, в Карелии, полотенца с красными медвежьегорскими петухами - эх, красота!
В Нижегородской области, куда лучше ехать уже не на машине, а на «Сапсане», - хохломская роспись, золото с красным и черным. Там же делают знаменитых матрешек, самых что ни на есть классических - в желтых платочках и с цветами всех оттенков фуксии. Неподалеку - изящнейшая городецкая резьба, существующая без поддержки государства. А по соседству и «списочные» производства: столовые приборы и ножи Павловского завода, казаковская филигрань, нижегородский геометрических форм гипюр.
А вот в Новгородскую область я бы поехала за крестецкой строчкой. В Оренбург - за пуховыми платками, которые легче гималайского шатуша проходят сквозь кольцо. В Орел - за керамикой, в Пензенскую область - за абашевской глиняной игрушкой. Ее основная модель - Олень-солнце, обычно с ладонь, золотые рога в три ряда, оберег дома, таких делают там с XIX века. В Пскове нас ждут керамические горшки; под Ростовом - семикаракорская керамика, оттуда увезу сервиз «Дикие утки». Если двинуться еще южнее, в Кисловодск и Пятигорск, фарфор станет еще тоньше, покроется радужной пленкой - и оттуда я не уеду без вазы с лепниной нежных пастельных тонов.
И в Рязанскую область нужно успеть за многим: в Михайлов - за кружевом, в Скопин -за баснословно прекрасной керамикой. В Свердловской области, в Таволге, она тоже есть, но из редкой красной глины, а в Сысерти делают фарфор. В Тверь и Торжок поеду к золотошвеям, в Тулу - за гармошками (самовары и винтовки, верите ли, в список не вошли).
В Тобольске хорошо бы накупить резной кости, в Тюмени - махровых ковров с красными розами, и ничего, что у меня их уже много. В Челябинской области - каслинского литья (очень хочется, конечно, ворота в стиле рококо, но я себя смиряю). Из Златоуста ни за что не уеду без изукрашенного меча-акинака, в Челябинске подберу бронзовые канделябры. В Нижнем Тагиле соблазнюсь подносами, похожими на жостовские, но цветом посказочней. Они тоже вне списка, но нам-то что за дело, если это чудо-мастер. В Барнауле выберу фарфоровое панно, в Перми - кунгурскую керамику, а в Уфе куплю-таки башкирскую юрту.
В Дагестане не оставлю без внимания кубачинское серебро, на Унцукульской фабрике соблазнюсь столиком, инкрустированным металлом, в Кизляре закажу мельхиоровую драгунскую шашку, в Нальчике присмотрю пару ковров, во Владикавказе решительно куплю костюм невесты. И станет дом мой полная чаша.
В феврале народные промыслы переживают взлет: мы принимаем Олимпиаду и толпу интуристов. Очевидно, в преддверии этого председатель комитета Госдумы Федерального собрания РФ по вопросам законодательного сохранения и развития народных и художественных промыслов и традиционной культуры страны собрал заинтересованных лиц в селе Жостово всего в 35 км от Кремля. Договорились внести в закон норму, запрещающую перепрофилирование промысловых предприятий. И еще одну - диктующую закупщикам приобретать товар только у одного поставщика (промысел, он ведь, как правило, единственный и уникальный.) Мастерам и мастерским это все, верю, на пользу, но все же лучше посмотреть на наше богатство сейчас, пока красота жива.
Если у вас в путешествии есть время, всегда заходите в местные музеи. Там, просторно и уважительно, как и положено ценностям, хранятся артефакты, а экскурсоводы знают буквально все о прошлом и настоящем промысла. В Москве прогуляйтесь по Музею декоративно-прикладного искусства на Делегатской - это самый живой музей города. В поисках артефактов можно заглянуть в столичные магазины (правда, там неподготовленный посетитель быстро теряет ориентацию в пространстве). Но ни с чем не сравнится визит к мастеру, который на ваших глазах ценой кропотливого и самоуглубленного труда создает своими руками красоту.
(с) Нелли Константинова