Привет!
Меня зовут Джаз Дент.
Мой отец - знаменитый серийный убийца, осужденный на несколько пожизненных сроков. Но сейчас, когда он за решеткой, кто-то совершает убийство за убийством, подражая его почерку.
У полиции всего один подозреваемый - я, сын преступника! Но я не виновен и готов сделать все, чтобы полиция нашла настоящего убийцу.
Помочь мне способен только один человек - мой отец. И я во что бы то ни стало должен встретиться с ним...
Глава из книги:
Так как бабуля была не просто опасной и злобной маразматичкой, но плюс к этому еще и расисткой, Джазу пришлось произвести дополнительные действия, прежде чем Конни смогла прийти к нему домой. Хорошенько все обдумав, он решил прибегнуть к дешевому антигистаминному средству под названием бенадрил, которое Билли назвал «успокаивающим лекарством бедняка», так как оно всегда находилось под рукой. Он растер в порошок несколько таблеток и подмешал их бабуле в суп, которым угостил ее на обед перед телевизором. Уже через пару минут она склонила голову, а потом и вовсе разлеглась на кресле с потертой обивкой, которое было старым, когда еще не родился Билли. Ложка звякнула одно миски, и она чуть не разлила остатки супа. Но тут Джаз — а он все это время внимательно наблюдал за бабулей — подскочил к старушке и успел подхватить миску, когда она выпала из ее морщинистых, в коричневую крапинку, рук.
Он проверил пульс. С бабушкой все было в порядке. Она проспит несколько часов подряд. Он с легкостью поднял ее на руки: бабушка как будто состояла только из кожи и костей, а еще из ненависти и безумия. Но эти два последних компонента, как известно, вообще ничего не весят. Он уложил ее на диван, а потом позвонил Хоуви и сообщил, что все готово.
Уже через двадцать минут они вместе с Хоуви и Конни удобно устроились у Джаза в спальне. Хоуви за письменным столом, а Конни забралась с ногами на кровать, причем Джаз положил ей голову на колени и расслабился.
— Это все так отвратительно! Противно! — в сотый раз повторила Конни, имея в виду стену, на которой разместились фотографии всех жертв Билли.
— Но это помогло мне разобраться в стиле этого парня, теперь все стало ясно, — оправдывался Джаз.
— Все равно страшно. Ужасно!
— Противно-фигуративно, — передразнил ее Хоуви. — Это же настоящая ж-ж-ж-ж-жуть! — Он прицелился тоненькой резинкой-стрелялкой и попал между глаз жертве под номером двадцать семь, Марше Ван Хорн.
Джаз потер глаза. Получить резинкой по лбу — это было, пожалуй, самой невинной проблемой, с которыми пришлось столкнуться несчастной женщине.
— Нам надо вместе все продумать, ребята, — заявил он. — Мне потребуется ваша помощь.
— Рад стараться, — отсалютовал Хоуви.
Конни пригладила Джазу волосы, убирая их с висков.
— А я пришла сюда, наоборот, для того, чтобы немного охладить твой пыл и помочь позабыть обо всей этой ерунде.
— Это невозможно забыть, — ответил Джаз.
— Мужчина должен делать мужску-у-ую работу, — протянул Хоуви, неудачно пародируя Джона Уэйна. — Мне нужно только прихватить свои шестизарядные револьверы и…
— Сейчас уже никто не носит с собой шестизарядные револьверы, — просветил его Джаз. Ему даже не пришлось оглядываться. Он знал, какое расстроенное выражение лица было сейчас у приятеля. — Но вот что мне действительно понадобится. Я должен доказать, что умею не только пугать людей тем, чему научил меня Билли. Я могу еще и творить добро. Может быть, я еще успею реабилитировать фамилию Дент, и она снова гордо зазвучит.
Конни поцеловала его в лоб:
— Этим делом занимается Таннер. Он поймал твоего отца, значит, в состоянии схватить и этого парня, который пытается подделываться под папочку.
— Уильяму просто повезло, вот почему он его накрыл, — пояснил Джаз. — Второй раз удача может ему и не улыбнуться. К тому же он не на все сто уверен, что этот тип будет и дальше следовать примеру Билли.
— А что это за пример? — Хоуви повернулся на вращающемся стуле и придвинулся поближе к Стене жертв.
— Итак, фотография numero четыре-е-е…
— Cuatro, — устало вздохнула Конни, утомленная любовью к испанскому, которая время от времени возникала у Хоуви.
— Жертвой стала Венера Доуз. Ух ты! У этой Венеры, наверное, было что-то венерическое, — глупо хихикнул Хоуви.
— Перестань дурачиться, пора уж и повзрослеть, — пожурила его Конни.
— Она была актрисой, — не обращая на них внимания, серьезно произнес Джаз, уставившись в потолок. Ему не нужно было подсматривать в записи, чтобы рассказать всю историю любой из жертв Билли. Все это было навсегда вколочено ему в мозг. — Она из города Бойзе, штат Айдахо…
— Родина Большой Картошки!
— …но в возрасте девятнадцати лет перебралась в Нью-Йорк, — продолжал Джаз, снова проигнорировав замечание друга. — Она путешествовала по восточному побережью с подружками, буквально перепрыгивая с поезда на поезд, и тогда-то повстречалась с Билли. Произошло это в магазинчике деликатесов. Она заказывала себе сандвич с вяленой говядиной. — Джаз сглотнул. Неожиданно ему показалось, что он очутился в далеком прошлом. Он как будто заново переживал сцену так, как описывал ее когда-то Билли. Он помнил, как загорелись глаза отца плотской страстью, когда он поведал сыну, как ему удалось обмануть Венеру. Он сделал вид, что обознался, приняв ее за свою знакомую, а потом долго извинялся за ошибку…
«Я даже сказал ей тогда: „Вы, наверное, подумали, что я сумасшедший“, — улыбался Билли. — Но она совершенно не обиделась и даже пояснила: я, мол, привыкла к этому, меня же многие узнают, так что ничего страшного…»
Дело в том, что она действительно снималась в каких-то рекламных роликах, — продолжал Джаз. — По мелочам, ничего такого уж сверхъестественного, конечно. Во всяком случае, она не стала всенародной любимицей по этой причине. Это было местное телевидение, там же ее и показывали. Но и этого оказалось достаточным, чтобы она клюнула на приманку Билли. Ему удалось потешить ее эго, и она посчитала его безобидным поклонником ее таланта. Ну а потом, как говорится, дело техники. Оставалось только предложить ей выпить вместе, угостить чем-то вкусненьким и остаться наедине.
— А потом — бац! — будьте любезны, откушайте два кубика «Драно», если не возражаете, конечно…
— Хоуви! — Конни сердито ударила кулаком по кровати. — Эти люди уже умерли, имей же совесть!
Немножко пристыженный, Хоуви притих и, развернув стул назад к письменному столу, принялся бессмысленно водить курсором мыши по экрану монитора.
— Билли уже убивал в нашем городе официантку. В то время он оставался в Лобо уже в течение трех недель. Потом он убил Венеру, затем последовало еще две жертвы, и только после этого он попытался уехать.
— Значит, судя по всему, наш парень собирается совершить три убийства, а потом поменять город?
Джаз согласно кивнул. Он смотрел на Стену, а именно на фотографию Венеры Доуз.
— Все жертвы этих скопированных убийц были идентичны женщинам Билли. У них были те же самые профессии. Тот же цвет волос. Те же инициалы. И возраст тоже совпадает. Поэтому сейчас нам надо искать в Лобо женщину с черными волосами, в возрасте двадцати двух лет и с инициалами В.Д.
Хоуви фыркнул несколько раз, но потом притих, словно почувствовал, как Конни посылает ему взглядом смертельные лучи, нацелив их ему в затылок.
— Но наш Лобо совсем не похож на Голливуд, — напомнил Хоуви. — И он не кишит актрисами. Да и как мы найдем актрису, если тут таковая и существует на самом деле?
— А что, если он пойдет дальше? — неуверенно произнесла Конни.
Джаз повернулся к ней:
— Что такое? Что ты имеешь в виду?
— Да так, ничего особенного. — Она переводила взгляд с Джаза на Хоуви, который снова принялся крутиться на стуле, и назад. — Может быть…
— Рассказывай, — велел Джаз, вкладывая в свой голос чуточку строгости.
— Там, за холмами, где город уже кончается, есть одно местечко, где собираются все местные актеры. Знаете такое? Называется «Рил лайф».
Мальчики одновременно замотали головами.
— Там расположена школа актерского мастерства. Один парень основал… Не помню его фамилии. Он еще на телевидении выступал как-то с обезьяной, которая якобы преступления раскрывала…
— Конни, — нахмурился Джаз, словно хотел сказать ей: «Не отвлекайся, давай ближе к делу».
— Ну, как бы там ни было, эта школа функционирует. Они выступают в летних лагерях и так далее. Мои родители хотели меня устроить туда, когда мы только переехали в Лобо, но обучение там слишком дорогое. А будущие актрисы туда съезжаются со всей округи. И из Лобо тоже есть.
Джаз кивнул. Да, в этом был свой смысл. Хотя…
— А что, если принять во внимание и наше «Испытание» тоже? — насторожился Хоуви, словно прочитав мысли Джаза. — Получается, что и в нашем Лобо тоже есть самые настоящие актеры.
— Какие это актеры! Слишком молодые. Мы же все еще школьники, — поморщился Джаз. — А вот двадцатидвухлетняя женщина — это уже кое-что… Может быть, есть такие люди, кто когда-то участвовал в школьной труппе, потом получил другую профессию, но уже подрос, ему уже двадцать два, но он по-прежнему живет в Лобо. Вот это и надо будет проверить.
Он вскочил с кровати и принялся резким тоном отдавать приказы:
— Конни, ты берешь машину Хоуви и едешь в свой «Рил лайф». Встречаешься с этим парнем, который с обезьяной, и выясняешь, нет ли в его труппе женщины, которая полностью подходит нашим критериям. Ты там была раньше, поэтому никого своим присутствием не напугаешь. Он тебя, наверное, еще помнит. Мы с Хоуви немедленно отправляемся в школу. Там внимательно изучаем журнал, куда записывали всех, кто участвовал в постановках за последние несколько лет.
— Может быть, лучше все-таки позвонить шерифу? — нерешительно начала Конни. — Все же это его поле деятельности, а не наше.
— Вот именно, — поддержал ее Хоуви. — Но главное не это. С какой стати она поедет на моей машине, а?
Встретив сопротивление сразу с обеих сторон, Джаз поступил довольно мудро. Он сделал то, что первое и единственное пришло ему в голову. Он задумался, сделав вид, что его мучает дилемма. И он, в общем, еще сам не знает, как лучше поступить. Когда он заговорил, вид у него был немного пристыженный. При этом он глядел в пол, словно стеснялся смотреть в глаза товарищам.
— Ребята, — негромко начал он, еще не совсем уверенный, что его уловка сработает. Осторожно посмотрев на них, он убедился в том, что они оба внимательно ловят каждый звук, исходящий от него, сосредоточенные и теперь уж точно готовые на все ради своего вожака. Что-то внутри его приятно защемило. Все получилось, а ведь для этого ему ровным счетом не пришлось ничего делать! — Для меня это на самом деле очень важно, — прошептал он, словно речь шла о таких серьезных делах, что он не мог говорить о них спокойно и боялся расплакаться. — Вы просто не понимаете. Впрочем, Уильям тоже меня слушать не станет. Именно так, как я предложил, мы смогли бы предъявить ему неопровержимые доказательства. И вот тогда… тогда я, наверное, смог бы восстановить доброе имя семьи Дент. Я бы доказал, что способен творить добрые дела.
Когда Конни обняла его, он понял, что одержал очередную маленькую победу.
Через пару минут они уже рассаживались по машинам.
Джаз чувствовал себя дискомфортно от того, что ему пришлось манипулировать двумя своими самыми близкими и любимыми людьми. Своей девчонкой и лучшим другом…
Нет. Не так. Вернее, не совсем так. Если уж быть честным перед самим собой, то какую-то часть Джаза просто распирало от гордости от того, что он так ловко заставил Конни и Хоуви делать именно то, что хочет он. То, что ему было по-настоящему нужно. А это было действительно необходимо, как уверял себя сам Джаз. Они сдерживали его, а мир подталкивал его вперед. Так что у него просто не оставалось выбора.
Кроме того, его позабавил тот факт, что он может вот так запросто использовать свой талант. Это же прикольно, в конце концов. А вреда никакого никому не будет, так ведь? Ну, прибавится чуточку адреналина в крови, да еще это звучное «йес!», которое наполняет все твое существо. Нет, он никого не обидел, никому не сделал больно.
Он нажал на педаль газа, разгоняя свой джип, чтобы поскорее добраться до школы. Уже стемнело, и на улицах Лобо было пустынно. В итоге Джаз помчался вперед на скорости, на шесть миль превышающей допустимую в городе. Но Джаз был парнем наблюдательным и давно понял, что местные полицейские останавливали машину только тогда, когда лимит превышали на семь миль или больше.
— А мы все правильно делаем? — засомневался Хоуви. — Разве так поступают настоящие полицейские? То есть они вычисляют, кто будет следующей жертвой, а не кто убийца, да?
— Иногда получается так, что это единственное, что ты можешь определить на данный момент, — пояснил Джаз.
— А что, если у меня уже есть своя теория по поводу того, кто такой этот самый убийца?
Джаз усмехнулся. Это уже неплохо.
— Валяй, делись.
— Я думаю, что это тот самый урод Уэтерс.
Джаз открыл было рот, чтобы разнести теорию Хоуви в пух и прах, но вовремя передумал. Вместо этого он просто сказал:
— Это абсолютная глупость.
— Ну спасибо. Ты просто делаешь чудеса с моей самооценкой. Она повышается прямо на глазах.
— Он хорошо знаком с преступлениями Билли. Ему просто хочется, чтобы все средства массовой информации снова сосредоточились в Лобо.
— Ну вот! Видишь?!
Джаз подумал об Уэтерсе и его тщеславии и эгоцентризме. То, что он мог быть убийцей, конечно, немного превосходило первую нелепую догадку самого Джаза о том, что убийцей является не кто иной, как Г. Уильям. Одно только воспоминание об этом предположении заставило его поежиться. Конечно, теперь он испытывал лишь чувство вины, думая о своей ошибке.
— Нет, это, конечно, возможно, — тут же признал он. — И все же будет лучше, если нам удастся обнаружить следующую жертву. Это приведет нас непосредственно к убийце, а там уже не важно, Уэтерс это или не Уэтерс.
Хоуви выставил руку из окошка, чтобы ее обдувало свежим ветерком. Это называлось у него «воздушный серфинг».
— Не могу поверить, что ты втянул меня в эту авантюру, — пожаловался Хоуви. — Впрочем, я неправильно выразился. В то, что ты уговорил меня, я еще могу поверить, но вот как тебе удалось убедить участвовать в этом мероприятии Конни — уму непостижимо.
— Втроем мы обязательно победим его, — уверенно произнес Джаз. — С этим парнем, считай, покончено. Он один об этом еще не знает.
— Сколько людей прикончил твой папаша?
— Сто двадцать четыре, — без запинки ответил Джаз, как всегда, прибавив к «официальному» списку свою мать.
— И ты считаешь, мы остановим этого типа уже после третьей жертвы?
— Он сам хочет, чтобы его поймали. Билли рассказывал мне, что большинство таких убийц просто мечтают и ждут момента, когда же их схватят. А наш парень уже практически сам машет нам белым флагом, приятель.
— Ну, если это сработает… — недоверчиво фыркнул Хоуви.
— Если это сработает, я сделаю сразу две татуировки, дружище.
Хоуви издал победный крик и радостно выкинул вверх руку, сжатую в кулак:
— Санта-Клаус все-таки существует! О Пресвятая Дева! О Virgo!
Джаз усмехнулся и покачал головой:
— Ты, по-моему, слишком…
Он запнулся, так и не закончив фразу, продолжая внимательно смотреть вдаль.
— Черт! — внезапно нахмурился он.
— Джаз! — завизжал Хоуви, и тот едва успел вывернуть руль влево, чтобы не задеть внезапно появившийся сбоку автомобиль. Джаз тут же нажал на тормоза, и джип замер на перекрестке. Проезжавшая справа машина сердито загудела, и ее сирена постепенно переросла в жалобный вой, когда водитель рванулся вперед и скрылся вдали.
— Но светофор же был красный! — возмутился Хоуви. — Краснее крови! Краснее не бывает! Нет, ты только сюда посмотри! — И он продемонстрировал правую руку, ушибленную о бок умчавшейся вперед машины.
— Как же я не заметил ее? — сокрушался Джаз, одновременно с удивлением осознавая, что сердце его почему-то не стало учащенно биться, да и с дыханием все было в полном порядке. Он чуть было не врезался в другую машину на полном ходу, а тогда исход был бы весьма плачевный. Джип у него был старенький, без подушек безопасности, поэтому скорее всего Джазу просто бы пробило грудь рулем. Что касается Хоуви… Наверное, он скончался бы от внутреннего кровотечения из-за резкого удара, несмотря на то что был пристегнут ремнем.
— Ты решил убить нас обоих?
— Вирго! — повторил Джаз. — Ты сказал Вирго, и мне в голову сразу пришло: Вирго — значит Вирджиния. Так, кажется, да?
— Ну и что? — недоумевал Хоуви. — Я и не знал, что у тебя такая странная реакция на это слово и что от одного только его звучания ты способен…
— Нам надо торопиться, только совсем не туда. — С этими словами он резко развернул джип. Жалостно заскрипели шины, и автомобиль послушно рванулся в ту сторону, откуда ребята только что приехали.
— Ты куда направляешься? Наша школа вон там!
— Знаю, но она нам не нужна. Мы едем домой к Джинни.
— К какой Джинни? Ты имеешь в виду мисс Дэвис? А зачем она нам?
Джаз сосредоточился на дороге, на этот раз превышая скорость гораздо больше, чем на семь миль. Хоуви далеко не дурачок. Он сам догадается обо всем.
— Ах вот оно что! — через пару секунд воскликнул Хоуви. — Джинни — это же и есть Вирджиния. Вирджиния Дэвис. Она актриса, и у нее черные волосы…
— Я не знаю точно, сколько ей лет, но она только что окончила колледж. Могу поспорить, что ей двадцать два, — продолжал Джаз, вцепившись в руль, как заправский гонщик, как будто он сжимал сейчас чье-то горло. — Что ты делаешь?
Эти последние слова он произнес, потому что Хоуви полез в карман за телефоном.
— Звоню шерифу. Это его дело. В буквальном смысле тоже: дело уголовное, и заниматься этим должен Таннер.
Джаз пошел на очередной риск и одной рукой выхватил у Хоуви телефон, продолжая в это же время вести машину.
— Эй, поосторожней! Ты что?! — возмутился Хоуви.
— Ты сейчас позвонишь Уильяму, и тогда обязательно произойдет одно из двух. Первое: он нам не поверит, и мы вернемся, как в настольной игре, на стартовую клеточку номер один. Или второе: он нам поверит и пришлет к дому Джинни сразу сотню полицейских машин, чем обязательно спугнет нашего парня.
— А разве это плохо — напугать его? По-моему, просто здорово, — обрадовался Хоуви и потянулся за телефоном, но Джаз бросил его на сиденье себе между ног.
— Нет. Мы должны опережать его на один шаг, но при этом он должен продолжать делать все так, как запланировал, не сворачивая с намеченной тропинки. Это понятно?
— Значит, если он полагает, что насчет Джинни мы еще не догадались…
— Сейчас мы приедем к ней. Спросим, не заметила ли она в последнее время каких-нибудь странностей. Ну, например, не преследует ли ее какой-то незнакомый мужчина. И если это так, тогда мы расскажем Уильяму, что мы сами думаем по этому поводу. Тогда уж пусть он выделит ей полицейских для безопасности или что-то в этом роде. Если с ней все в порядке, мы узнаем у нее же про других актрис с такими же инициалами. Все равно получится быстрее, чем ехать в школу и изучать этот дурацкий журнал.
— Ах вот оно что. Теперь понятно, почему ты решил прихватить с собой меня вместо Конни, — заворчал Хоуви. — Когда нужно делать что-то не совсем законное, на помощь приходит старина Хоуви.
Джаз усмехнулся:
— Твоя жизнь без меня стала бы такой нудной! Ты ведь сам это знаешь.
— Да-да, конечно. Кстати, если ты сам не хочешь напугать этого парня, возможно, тебе лучше сбавить скорость. Если мы ворвемся на парковку к дому мисс Дэвис, как будто за нами сам черт гонится, он уж точно заподозрит что-то неладное.
А ведь Хоуви прав! Джаз нажал на тормоза, и когда они подрулили к дому Джинни, джип уже едва тащился, как, впрочем, и все другие машины в это время суток.
Когда были розданы и утверждены все роли для постановки «Испытания», Джинни пригласила всех ребят к себе домой на неформальную встречу. Она хотела, чтобы они узнали друг друга получше, подумав, что вне школы они будут чувствовать себя более раскованно. Джаз уединился на кухне. Ему было неуютно ощущать себя в крохотной квартирке вместе с таким огромным количеством чужих людей. Оттуда он наблюдал, как Конни спокойно переходит от одной группы школьников к другой, непринужденно общается со всеми участниками школьной труппы, и уже к концу вечера он понял, что и как нужно делать, чтобы влиться в коллектив юных актеров. Поэтому тот самый вечер стал для него еще одной маленькой победой. Теперь та встреча показалась ему удачей и еще по одной причине: он точно знал, где именно живет Джинни и как поскорее добраться до нее. Маленький трехэтажный домик располагался между химчисткой и мойкой машин и выглядел нелепо, как кубик из игрушки «Лего», который поставили явно не на свое место.
Он припарковал джип и указал куда-то вперед:
— Это ее машина. Значит, она дома.
Джаз быстро огляделся по сторонам. На площадке ничего подозрительного не обнаружилось. Машин с номерами других штатов он тоже не заметил. К тому же не оказалось тут и больших автомобилей, фургонов и внедорожников, куда можно было, в случае чего, поместить тело.
— Давай уж поскорее все закончим, — нервно проговорил Хоуви, так что Джаз чуть не рассмеялся.
Джаз передал другу его телефон и заглушил двигатель.
— Пошли.
Джинни жила на третьем этаже. Лифта в доме не было. Хоуви быстро обогнал Джаза, своими неимоверно длиннющими ногами он перескакивал сразу через три ступеньки.
— Я первый! — хихикнул он и постучался в дверь.
— Первый в чем?
— Во временном завоевании превосходства.
Джаз не стал ничего отвечать. Ребята стали ждать, когда Джинни откроет им дверь. Но ничего не происходило.
— Наверное, она тебя не услышала, — высказал свое предположение Джаз. — Постучи погромче.
— И заработай очередной синяк? У меня очень легко образовываются разные кровоподтеки, — заявил Хоуви, как будто Джаз об этом когда-то забывал.
Тогда Джаз осторожно подвинул Хоуви в сторону и сам стукнул в дверь три раза. Эти три резких настойчивых удара не услышать изнутри было бы просто невозможно.
— Может, ее нет дома?
— Ее машина стоит там, внизу. Она… погоди-ка…
Джаз прильнул ухом к двери.
— Что там?
— Тише! — Он жестом приказал Хоуви молчать, а сам сосредоточился. Где-то там, в квартире, он услышал… что-то непонятное.
— Я слышу…
— Она уже идет?
Джаз отступил на полшага и принялся вглядываться в замочную скважину. В животе у него как будто что-то сжалось. Что там происходит? Как будто что-то или кто-то перемещался…
Он нагнулся и стал принюхиваться к дверной ручке, не обращая никакого внимания на Хоуви, который теперь мог только догадываться, что же на этот раз задумал его друг.
Клей. Острый характерный запах суперклея.
«Тебе нужно время, чтобы тебя при этом никто не тревожил? — послышался в голове голос Билли откуда-то из прошлого. — Значит, нужно обязательно позаботиться о том, чтобы никого не оказалось поблизости, чтобы тебе не мешали. Ну, ты меня понимаешь. Заблокируй двери. Заблокируй окна. Сделай все так, чтобы в помещение уже никто не смог войти. И вот — ура! — ты получаешь за это награду. Когда сюда прибудут полицейские, им придется взламывать дверь, а это такой геморрой! Начнется шумиха, а любой шум в таком деле — наш первый помощник, Джаспер. В любой суматохе могут затеряться вещественные доказательства. Шум пугает людей, они мечутся в испуге и тоже совершают одну ошибку за другой».
Сердце у Джаза бешено заколотилось. И тут в квартире раздался пронзительный, леденящий кровь женский визг.
— Он здесь, — прошептал Джаз.
 | Барри Лига. Я охочусь на убийц |