Кто сказал, что полицейский не может быть некромантом? Уж точно не Тайлер Гиллиган, детектив столичного отдела убийств. Объединив в себе два этих таланта, Тайлер невольно бросил вызов могущественному Шару Предназначений. И все бы ничего, если бы недавнее убийство слепого гоблина-цветочника не стало лишь первым в череде событий, навсегда изменивших Бокстон…
Отрывок из книги:
Только что этот кареглазый парень стоял напротив, глупо шлепая губами и испуганно глядя на револьвер в моей руке, а уже в следующую секунду он лежит на полу в луже собственной крови. Пуля, выпущенная неизвестным стрелком, вошла точнехонько в висок. Не замедляя хода, я перепрыгнул через убитого и бросился к раскрытой двери комнаты. Успел заметить тень, но она тут же исчезла. Когда же я оказался внутри, там уже никого не было. Лишь сквозняк, врываясь в распахнутое окно, колыхал замызганные занавески.
Высунувшись наружу, я увидел темный силуэт, быстро удаляющийся от трактира, и в бессильной злобе выстрелил ему вдогонку.
Мимо, Вирм тебя подери. Еще мгновение — и он скрылся в темноте ближайшего проулка.
Не скрывая раздражения, я кулаком пристукнул по подоконнику и бессильно плюхнулся на кровать.
Проклятье.
Вне всяких сомнений, я снова упустил убийцу. То ли теряю хватку, то ли негодяи нынче не в меру резвые и сумасбродные: не каждый бы решился выпрыгнуть в окно второго этажа.
Я выглянул в коридор. Три трупа. Один из них, вероятно, тот самый Гейл Шуйц, о котором мне сообщил Кротовски. Насколько помню, ему впервые хватило смелости позвонить в управление.
— Скорее, Гиллиган! — воскликнул он, едва услышал мое сдержанное «Алло». — Найди парня по имени Гейл Шуйц! Он остановился в «Петухах», комната десять!
— Постой-ка, старина, — я воровато огляделся по сторонам, опасаясь, как бы наш разговор не подслушали, и шепотом уточнил:
— Что еще за Гейл Шуйц? Он как-то связан с моими текущими делами?
— Еще как! Судя по тому, что я слышал, это тот самый парень, который выкрал артефакт Пересмешника! — воскликнул мой друг зомби.
— Что?! — опешил я. — О чем ты тол…
— Моукер только что разговаривал с кем-то из своих прихвостней, — бесцеремонно перебил меня Бен, — и он назвал ему это имя. В общем, если поторопишься и нагрянешь в трактир раньше «птенцов», сможешь заполучить ценного свидетеля.
— Выдвигаюсь, — лаконично сказал я и повесил трубку.
И вот я здесь, стою практически по колено в крови. Алая жижа через щели между досками стекает вниз, на первый этаж; там возмущаются, испуганно кричат, поняв, что за «соус» очутился в их похлебке, и упрямо зовут трактирщика, а я даже не знаю, как им объяснить произошедшее. Я вообще тут быть не должен. Если капитан спросит, почему я вдруг забрел в «Петухов», мне придется нести чушь вроде: «Шел мимо, услышал выстрелы, решил исполнить свой долг».
Ладно. Раз я здесь, надо оглядеться. Возможно, мне удалось спугнуть убийцу и он не успел забрать у Гейла похищенный артефакт.
Перво-наперво я решил заглянуть в прикроватную тумбочку. Выдвинув верхний ящик, я обнаружил внутри пакет с мятными леденцами, несколько десятицентовых монет и паспорт на имя Гейла Шуйца, который, конечно, тут же открыл, дабы полюбоваться на снимок.
При виде портрета из груди моей вырвался разочарованный вздох.
По иронии судьбы, Гейлом Шуйцом оказался тот самый парень, который на моих глазах схлопотал пулю в висок. Судя по всему, палач Моукера поджидал жертву в комнате, однако не учел, что Гейл пропустит вперед себя телохранителей — гнома с клеймом библиотекаря и его спутника, прирожденного каменщика. Таким образом, пока убийца расправлялся со спутниками Шуйца, воришка успел добежать до лестницы и встретить там меня. Вирм, а он ведь почти выбрался!.. Возможно, не случись я на его пути, Гейл бы смог улизнуть от нанятого Моукером палача.
Но я случился, и жизнь наемника оборвалась.
А пуля — будь она неладна! — как назло, вошла прямо в висок, лишив меня возможности потолковать с беглецом хотя бы после смерти.
Когда я вновь отправился к лестнице, дабы получше рассмотреть тело Гейла, там уже ошивался трактирщик с двустволкой. Заслышав мои шаги, этот хмурый тролль резко обернулся и вскинул ружье.
— Детектив Тайлер Гиллиган, отдел убийств, — спешно представился я, коснувшись клейма на скуле указательным пальцем. — Опустите оружие, мистер Бейкон.
— Хорст милостивый, детектив, что же здесь приключилось? — направив двустволку в пол, взволнованно спросил тролль.
— Трудно сказать. Этого парня убили на моих глазах, вот тех двух, очевидно, раньше, а их убийца скрылся прежде, чем я успел войти в комнату. У вас есть телефон на втором этаже?
— Да, сэр. Следуйте за мной. — Бейкон, пыхтя, устремился к двери с золоченой буквой «К» вместо номера.
Это оказалась кладовая, в которой хранились полотенца и постельное белье. Допотопный телефон стоял на тумбочке у окна. Подойдя, я снял трубку и назвал номер полицейского управления. Вкратце обрисовав дежурному ситуацию и велев незамедлительно доложить капитану, я закончил разговор и снова повернулся к троллю.
— Что-нибудь еще? — заискивающе глядя на меня, поинтересовался трактирщик.
Он выглядел растерянным, что, впрочем, было совсем неудивительно. С тех пор как Квартет взял это местечко под свой контроль, подобных инцидентов здесь еще не случалось.
— Спуститесь вниз и успокойте посетителей, — велел я. — Скажите, что угроза миновала и на месте преступления уже работает полиция. Я же пока осмотрюсь. И, ради пяти богов, прошу вас — никого не допускайте наверх до приезда моих коллег. Договорились?
Бейкон охотно кивнул и загромыхал вниз по лестнице, дабы скорейшим образом исполнить мои распоряжения. Я же, убедившись, что остался в гордом одиночестве, вытащил из кармана достопамятный стальной ободок и моток веревки.
Сейчас или никогда, Гиллиган.
К сожалению, сам Гейл был для моих ритуалов непригоден — пуля повредила мозг, а значит, вызнать у него хоть что-то насчет пропавшего артефакта уже не получится. То же самое можно было сказать и о каменщике, истекающем кровью у порога. Толк мог выйти лишь из гнома в шляпе, которому пуля пробила шею, но и с ним следовало действовать максимально быстро.
То есть — прямо сейчас.
— А ведь мог стать библиотекарем… — пробормотал я, опускаясь на корточки рядом с убитым. — Сидел бы себе за стойкой, книжки людям выдавал…
Время поджимало, поэтому узел на руках вышел неаккуратным, а ноги я и вовсе завязывать не стал, решив сразу перейти к заклинанью. Сердце мое бешено стучало в груди; пока читал обращение к Вирму, с тревогой оглядывался по сторонам — что, если кто-то из постояльцев, напуганный стрельбой, теперь наблюдает за мной через замочную скважину? Громадным усилием воли отогнав от себя эту мысль, я закончил стихотворение и поспешно накрыл рот мертвеца ладонью.
— Полицейское управление Бокстона, детектив Гиллиган, — тихо сказал я, едва убитый открыл глаза. — Сохраняйте спокойствие, сэр.
Гном смотрел на меня, совершенно не понимая, где он и что происходит. Вполне естественная реакция для того, кто пять минут назад умер, а теперь вдруг снова воскрес.
— Если закричите, я вас задушу, — безапелляционно пообещал я и убрал руку. — Никакой отсебятины, времени в обрез, поэтому отвечаете на мои вопросы четко и ясно, понятно?
Гном испуганно кивнул.
— Хорошо. Как выглядел парень, который в вас стрелял? — спросил я, косясь в сторону лестницы.
— Он был в свитере, таком, с воротом… и в куртке с капюшоном… — запинаясь, произнес «библиотекарь». — Лица я разглядеть не смог, но оно серое было какое-то… как гранитная плита.
Я удивленно выгнул бровь.
Свитер с воротом, куртка с капюшоном — наряд точь-в-точь, как у того ублюдка со шхуны дядюшки Скрэби! Но не может же это быть тот самый ублюдок?
— Он что-нибудь говорил, этот парень?
— Нет, — подумав, ответил гном.
Да уж, от него явно многого не добьешься. По крайне мере, в поисках убийцы он мне точно не помощник.
Я открыл было рот, чтобы спросить у бедолаги про артефакт Моукера, когда с лестницы донеслось:
— Полиция! Расступитесь!
По коже прошел озноб. Если меня застанут рядом с ожившим трупом, отвертеться будет крайне сложно. Поняв это, я начал быстро нашептывать стих отзыва.
— Что вы там бормочете? — успел спросить гном, прежде чем я закончил.
Взгляд зеленых глаз мигом остекленел. Владыка забрал душу умершего гнома и живо захлопнул врата в свое печальное царство. Не тратя времени даром, я стянул с головы убитого ободок и взялся за веревку на запястьях. Полицейские уже спешили наверх; шаги на лестнице становились все громче. Наконец покончив с веревкой, я запихнул ее обратно в карман и спешно вскочил на ноги. Как раз вовремя: в этот самый момент из-за поворота выскочил сержант Роксбери.
— Детектив Гиллиган, сэр! — воскликнул он, тяжело дыша после утомительного подъема. — Мы спешили, как могли. Что тут… Ох, мать твою этак… Простите, сэр.
Сержант наконец-то обратил внимание, что наступил в лужу крови, и в ужасе отшатнулся назад. Роксбери, в отличие от меня и Гафтенберга, не так много времени проводил рядом с трупами.
— Бойня, сержант, — сказал я с кислой миной. — Каких тут давно не видели. Старый брюзга уже здесь?
— Поднимается, — мотнув головой в сторону лестницы, ответил Роксбери.
Он, будто загипнотизированный, сверлил взглядом безжизненное тело Гейла Шуйца.
— Позаботьтесь о том, чтобы сюда никто не поднимался, — потребовал я. — Ни обычные люди, ни тем более газетчики. Это понятно?
— Да, сэр, — отрывисто кивнул Роксбери.
— Ну и чего тогда встал, раз понятно? Давай вниз бегом! — рявкнул я.
Мой командный тон моментально вывел его из ступора. Вздрогнув, сержант мотнул головой и стремглав понесся вниз по лестнице.
— И не забудь про заградительную ленту! — крикнул я ему вдогонку.
Не знаю, расслышал ли он. А впрочем, и сам догадается, процедура-то стандартная.
Снова оставшись наедине с трупами, я подошел к телу Гейла и, присев на корточки, проверил его карманы. В одном из них, как по заказу, обнаружилась пухлая пачка банкнот. Судя по неопрятному наряду покойного, столь внушительные суммы он с собой таскал нечасто. Так что, вполне возможно, прямо сейчас я держу в руках его гонорар за успешное завершение дела, а сам артефакт уже давным-давно находится у заказчика.
Как итог, я снова оказался в тупике. Ни улик, ни свидетелей, ни моукерского груза.
Все, что у меня было, — это странное и гнетущее предчувствие, что утонувший в Бессонном море убийца каким-то образом вернулся с того света и снова взялся за старое.
* * *
— Предупреждать надо, — прошипел Бен из-за двери.
— Впусти меня. Это срочно, — ответил я.
— Ладно, сейчас, — сдался зомби.
Старый засов со скрипом отъехал в сторону, и дверь чуть приоткрылась.
— Милости прошу, Гиллиган, — послышалось изнутри.
Вот так бы сразу!..
— Ну и вонь тут у тебя, — заметил я, спускаясь вниз по лестнице вслед за хозяином.
— Стараемся, — хмыкнул Бен. — Чем сильней вонь, тем меньше желающих заглянуть внутрь.
— Надо бы подыскать тебе местечко поспокойней.
— Давай займемся этим, когда сиим домом всерьез заинтересуются покупатели? — предложил Бен. — Терпеть не могу перетаскивать свои пожитки с места на место.
— Значит, надо найти такое, откуда тебе не придется съезжать.
— Такое место всего одно, и зовется оно — Покой. Но я лучше здесь пока поживу, чем туда отправлюсь — с твоего позволения, конечно. Так чего за срочность? Судя по кислой мине, с Гейлом Шуйцом ничего не вышло?
— Нет, — со вздохом ответил я. — Его убили прямо у меня на глазах.
— Но ты хотя бы смог допросить его после смерти? И артефакт? Ты нашел артефакт Пересмешника?
Я мотнул головой и вкратце рассказал ему о случившейся в «Петухах» бойне.
— М-да, надо же, — задумчиво пробормотал Кротовски, когда я закончил. — Уже вторая жертва с поврежденным мозгом. Что планируешь делать дальше?
— Пока ничего. Гафтенберг засел в лаборатории, изучает вещи Шуйца, доставленные из трактира, результаты экспертизы обещает передать в управление не позже завтрашнего утра. Надеюсь, что-нибудь найдет, но, честно сказать, мне в это мало верится.
— Сколько уже трупов? Пять? — прикинул Бен. Внушительная цифра.
— Официально — пока что четыре, — поправил я. — Но и это безумно много для трех дней.
— Если газетчики прознают о смерти Кайла, вам крышка, — беззастенчиво заявил Кротовски.
— Поэтому-то мы о ней и не рассказываем, — пожал плечами я.
— Нельзя будет молчать вечно. Очень скоро какой-нибудь журналист из того же «Вечернего Бокстона» невольно задастся вопросом: «Эй, а куда же это запропастился удивительный мистер Мейси?» Начнутся гадания на кофейной гуще, а затем тот же самый умник обвинит во всем гоблинов, и — вуаля! — мы уже по горло в гражданской войне.
— Давай не будем о грустном? — предложил я. — И без того тошно. Расскажи лучше, что еще тебе удалось подслушать у Моукера.
— Ну, сначала он позвонил в Гултенбург, — припомнил Кротовски. — Узнавал насчет груза поздней черешни, который его вымышленной хозяйке миссис Клейтон должны были доставить вчера вечером. Как я понял из разговора, в тамошнем порту перепутали накладные и «черешня» Моукера убыла в неизвестном направлении.
— И, говоря «перепутали», ты конечно же имеешь в виду «нарочно поменяли местами»?
— Ну разумеется! — фыркнул Бен. — Потом позвонил Бычара, предложил помочь, но Моукер отказался. А еще через полчаса у пернатого состоялся разговор с тем самым «птенцом», который рассказал Алексу о Гейле Шуйце.
— Быстро работают его «птенцы», — отметил я.
— Да уж, — кивнул Кротовски. — Ну а после этого Моукер позвонил, видимо, кому-то из своих палачей и велел, дословно, «разобраться с Гейлом Шуйцем».
— Это все?
— Пока да.
— «Пока»? Выходит, твое второе ухо по-прежнему там?
— Угу.
— Что ж, отлично, — одобрительно кивнул я. — Хочу, чтобы ты продолжал слушать Моукера. Я должен быть в курсе всех его дел. Если он вычислит заказчика, я хочу, чтобы мы прижали вора к стенке раньше, чем это сделает пернатый.
— Хорошо, Гиллиган, — кивнул Бенджамин. — Я обязательно…
Он внезапно запнулся.
— В чем де… — хотел спросить я, однако Кротовски вскинул вверх правую руку, тем самым призвав меня к молчанию. Я послушно застыл, не слишком понимая, что происходит. Прошло не меньше минуты, прежде чем Бен вновь опустил руку и, в ответ на мой вопросительный взгляд, любезно пояснил:
— Это Моукер.
— Так ты сейчас, вроде как, его подслушивал? — догадался я.
— Угу. В принципе, трудно было не обратить внимания на его вопли. Пернатый в бешенстве, Гиллиган. Орет, как резаный. Буквально рвет и мечет.
— Ну, еще бы! — фыркнул я. — Он ведь, похоже, снова остался без своего артефакта.
— Дело не только в этом, — мотнул головой Кротовски. — Помнишь тех двоих, кого ты принял за телохранителей Шуйца?
— Ну да.
— Так вот на самом деле они-то и были палачами Пересмешника.
— Что? — Я округлил глаза. — Но… кто тогда мог их убить?
Бенджамин лишь пожал плечами.
— Судя по всему, Моукер хочет это узнать не меньше нашего, — сказал зомби, хмуро глядя на меня.
В подвале воцарилась тишина.
Похоже, в нашем деле внезапно объявилась третья сторона.
 | Олег Бондарев. Мертвый кортеж |