С британской столицей у россиян особые отношения: на Лондон у нас принято возлагать большие надежды. Как минимум с 1852 года, когда на берега Темзы перебрался мятежный ум своего столетия Александр Герцен. А то и с XVI века, с Ивана Грозного, который вступил в переписку с английской королевой и видел в этом сотрудничестве огромные перспективы.
Когда кровавый монарх скончался, дьяк Щелкалов сообщил британскому послу: «Умер ваш английский царь». Английский в том смысле, в каком «немцем» величали Петра. Правда, царь Иван не стремился рядить своих подданных в «английское платье» — наоборот, это британцы на короткое время увлеклись модой на сафьяновые сапожки и другие экзотические аксессуары. Мода закончилась вместе со смертью Грозного, который должен был жениться на племяннице королевы Елизаветы, принцессе Мэри, — именно в ожидании этого события леди Туманного Альбиона облачились в сарафаны.
Иван Грозный, кстати, мог стать и первым русским политическим беженцем в Лондоне — еще в 1570 году Елизавета, глядя на его неудачи в Ливонской войне, обещала предоставить царю убежище в Англии, если «по тайному ли заговору, по внешней ли вражде» ему и его семье придется покинуть родину. Но не пришлось — и образцовым лондонским эмигрантом стал Александр Иванович Герцен.
То, что мы связываем имя Герцена именно с Лондоном, — след нашего особого отношения к Британии и ее столице. Хотя не менее кипучую издательскую и просветительскую деятельность Герцен развел и в Париже, где издавал «Голос народа» с самим Прудоном, и в Женеве, где познакомился с Гарибальди и опубликовал свой манифест «С того берега», — но Герцен остается для нас лондонским жителем.
Собственно, он был современником того века, в котором Британия начала свое победоносное шествие к званию законодательницы моды — в самом широком смысле. В наших сердцах Лондон обгоняет и космополитичный Нью-Йорк, и слишком близкий Берлин, и слегка архаичный Париж, любимый скорее по привычке. О триумфе британской моды заговорили в начале XIX столетия — в России в том числе. Вспомните Онегина, одетого как лондонский денди, вспомните англомана Муромского, отца пушкинской «барышни-крестьянки». Когда после Французской революции весь цивилизованный мир отказался от париков, раззолоченных камзолов и туфель с пряжками, на сцену вышли британские денди с их пониманием того, что же такое настоящий стиль. Безупречный крой, сдержанные цвета одежды в противовес ярким шейным платкам и галстукам и добротные ткани вроде твида — все это и сейчас составляет основу английского стиля, только интерпретируется по-разному: от авангарда Вивьен Вествуд до современной классики Пола Смита.
Сдержанность — вовсе не абсолютный синоним британского стиля. Именно Англии мы обязаны таким обыденным сейчас явлением, как мини-юбка: дизайнер Мэри Куант, первой обрезавшая этот предмет одежды, стала одним из символов «свингующего Лондона» 60-х годов, когда в столице Англии хотел оказаться буквально каждый модник. Магазины модной одежды на Карнаби-стрит и Кингс-роуд росли как грибы после дождя, с журнальных страниц не сходило изображение супермодели Твигги, а Лондон танцевал и веселился напропалую: страна наконец восстановилась после суровой войны, и новое поколение изо всех сил радовалось жизни. А на смену ему пришло поколение панков, стиль которых не постеснялся занять свое место среди модных марок первого эшелона — под брендом Vivienne Westwood. Вествуд не изменяет стилю до сих пор — вот что значит британская приверженность традициям.
Лондонский стиль — всегда микс. Помимо огромных мультибрендовых универмагов, флагманских дизайнерских бутиков и концепт-сто-ров лондонцы и приезжие охотники за стилем с удовольствием посещают блошиные рынки. На Портобелло-роуд, Бриклейн и в Кэмден-Тауне можно не только найти что-нибудь волшебное и неожиданное в единственном экземпляре (первые сумки Chanel, шляпы столетней давности, безумные очки, ботинки в стиле глэм-рок), но и встретить какую-нибудь знаменитость, например Кейт Мосс, которая тоже периодически ходит туда обновлять свой гардероб. Примерно равная пропорция универмаг / концепт-стор / блошиный рынок видна и в знаменитых уличных модных луках — дорогую одежду лондонцы сочетают с масс-маркетом, а подчеркивают индивидуальность найденным на развале винтажем, вооружившись главной идеей: расслабиться и не бояться выглядеть нелепо и смешно. Поэтому модных горожан так интересно рассматривать, некоторых хочется забрать с собой в качестве сувенира, и именно в Лондоне делается такое огромное количество стрит-стайл-фотографий для различных блогов и журналов.
Местные модники и модницы в пальто нараспашку и босоножках даже в зимнее время перебегают из клуба в клуб: ночная жизнь Лондона известна на весь мир. Здесь множество маленьких и больших клубов, андеграундных концертных залов, всевозможных пабов и других заведений, где весело и туристу, и местному.
Но не только музыкой и одеждой славна Англия и Лондон в частности. Например, в рамках проекта National Theatre Live спектакли Королевского национального театра транслировались на мировые киноэкраны, пробудив интерес к современному английскому театру. «Франкенштейн», поставленный Дэнни Бойлом с Бенедиктом Кам-бербэтчем и Джонни Ли Миллером в главных ролях (музыкальное сопровождение написала группа Underworld), или «Федра» с Хелен Миррен — увидев эти постановки, следующие хочешь посмотреть обязательно вживую, настолько далеко ушла тамошняя театральная реальность от всего, к чему мы привыкли, при этом сохранив красоту, камерность, торжественность и пафос — то, чего от театра и ждут.
Лондон давно перестал быть тем негостеприимным «Большим Уэном», жестоким ко всем пришлым, да и к своим, которым он был в викторианскую эпоху. Теперь здесь живут люди любых национальностей и рас. Одни — в обычной городской одежде, другие — в национальной, много и смешанных пар. В столице Англии удобно и людям с колясками: как родителям с детьми, так и людям с ообыми потребностями. Помимо наличия специально оборудованного транспорта, пандусов, тротуаров и дорог сами лондонцы всегда готовы помочь, пропустить и подсадить. Причем если кто-то сам передвигается на коляске, то родители с младенцами уступают ему дорогу. Здесь все чувствуют себя настолько хорошо и свободно, что кажется, будто ты попал в какой-то фантастический роман о будущем, в котором прекратились все войны и человечество живет в счастье и покое.
Все эти преимущества действительно делают Лондон похожим на сказку для любого человека, но почему именно россияне видят в этом городе некий культурный ориентир, недостижимый идеал, почему у нас так грезят им и мечтают о нем, как принцесса из сказки — о принце на белом коне? Благодаря самолетам Easy Jet поездки в Лондон стали очень доступными, но едва ли в этом заключается единственная привлекательность британской столицы для нашего соотечественника. Ведь дело не только в новом, но уже ставшем культовым сериале «Шерлок», где красавец-детектив в модном пальто носится по улицам, делая их такими манящими. Еще во времена советских, отснятых в Прибалтике «Приключений Шерлока Холмса и доктора Ватсона» наш зритель с завистью вздыхал о доброй старой Англии и о домах из красного кирпича.
Старое и новое, традиции и инновации — эти выражения повторяют так часто, что они уже навязли на зубах и потеряли всякий смысл. Но если оказаться в Лондоне, то становится понятно, что именно там этот утраченный смысл и обретается. Там дорогие российскому сердцу традиции встречаются с инновациями и действительно вступают в счастливый союз. Солдаты в меховых шапках и королевская семья, Британский музей и бесчисленные галереи современного искусства, универмаг Harrods с собственным парком самолетов и антикварные лавки, знаменитый британский акцент и невероятное количество людей разных национальностей, которые и составляют лондонское население. Кажется, мы имеем много общего с Британией и британцами: холодную дождливую погоду, любовь к мрачному юмору и внешнюю закрытость, некую обособленность. Даже стереотип о любви к выпивке роднит англичан и россиян. Или стереотип о жизни в столице развалившейся империи — британской или советской. Однако, в силу исторических обстоятельств, нам пока не довелось почувствовать такой ментальной свободы. Россиянин приезжает в Англию и чувствует себя немножко дома, да не дома: хипстер срочно бежит в трендовый бар или концепт-стор, которых не может найти на родине; интеллектуал — в театр или на арт-ярмарку, меломан — на концерт. И все они бродят по улицам этого мегаполиса, спускаются в метро, берут кэб — и не чувствуют себя чужими, потому что в Лондоне для всех есть место.
(с) Белла Рапопорт, Ира Грант