Старинный кинжал, захваченный при разбойном нападении на ювелира, причудливым образом связывает средневековую секту профессиональных убийц и основоположников террора — ассасинов, с международным руководителем терроризма, засевшим в годы чеченской войны в неприступном горном укрепрайоне. Он практически неуязвим, но неожиданно на территории республики появляется некая «третья сила», нападающая как на федеральные войска, так и жестоко расправляющаяся с полевыми командирами и отрядами моджахедов. На чьей же стороне строго засекреченная оперативно-боевая группа «Сандал»? И какова конечная цель их вроде бы хаотичных и противоречивых, а на самом деле тщательно и хитроумно продуманных действий?
Отрывок из книги:
Глава 1
Налет на ювелира (Вместо пролога)
Северная Осетия, Моздок, июль 1994 г.
Нариман — ювелир моздокский. Нет, это не ругательство — просто он действительно ювелир, а живет и работает в городе Моздоке. Сочетание слов «Петербург» и «ювелир» выводит мысли обывателя на Дом Фаберже, его поклонников и последователей. Сочетание слов «Моздок» и «ювелир» у большинства людей не вызывает никаких ассоциаций. Потому что после слова «Моздок» воображение рисует прифронтовой город, наполненный тысячами военных на улицах, «бэтээрами» на дорогах, контрольно-пропускными пунктами... Но первая чеченская война еще не началась, хотя напряжение уже чувствуется — уж больно беспокойной стала соседняя республика. И отгородиться от нее непросто: до Чечни рукой подать, кругом поля, чтобы отгородиться, нужно прорыть рвы протяженностью около 150 километров. А КПП можно и объехать, особенно летом.
Но Нариман об этом не думает. Он живет привычной, тихой и размеренной жизнью. Моздок конечно не Петербург, дух эстетствующей гордыни и эффектной показухи пропитали его гораздо меньше, но безработица Нариману не грозит. Хотя и процветающими его дела назвать трудно. Успешный бизнес не всегда показывает результаты в краткосрочном периоде. У Наримана этот период затянулся.