Париж, XVII век. Шарль, приёмный сын переплётчика, открывает для себя искусство создания переплёта из человеческой кожи. Вскоре он получает первый заказ — и, выполняя его, превращается в ясновидца. Таинственный заказ становится звеном в цепочке событий, которые приведут героя к страшному открытию...
В современной литературе сам собой выделился жанр, который уместно назвать «производственным хоррором». Если можно дотошно и увлекательно описать будни врача, сталевара или диспетчера аэропорта, разве не заслуживают того же эксперты в куда более жутких и экзотических областях? Вуаля! Парфюмер Зюскинда лишает жизни девственниц, чтобы получить некий совершенный аромат. Протагонист «Каталога Латура» Фробениуса с дотошностью, достойной лучшего применения, выясняет, какая часть мозга отвечает за боль...
«Переплётчик» встаёт в этот ряд почти идеально. Живущий во второй половине XVII века переплётчик Шарль Сен-Мартен де Грези решает достичь совершенства в области, одно упоминание которой может отбить аппетит: изготовление переплётов из человеческой кожи. Понятно, что кожу надо для начала добыть, а потом выделать; понятно, что найдутся богачи. которые не постоят за ценой, лишь бы увеселить себя самым извращённым способом; понятно, короче говоря, что чтение будет не из лёгких. Правила игры задаются в тот момент, когда герой после смерти приёмного отца обнаруживает изготовленные им странные переплёты. Тут-то и начинается макабрическая санта-барбара с убийствами, пытками, развратом, расчленёнкой, свежеванием, приключениями тела и духа и даже гигантскими фаллопротезами.
Фокус в том, что описывается всё перечисленное отстранённо, в традиции Дюма, да и жестокость тут вполне обычная, человеческая, с поправкой на столетие и его нравы. Роман того же Фробениуса критики расценивают как попытку «пересадировать» де Сада, но Делайе — автор куда более гуманный (или трусливый), что идёт его книге только на пользу. С одной стороны, если говорить об антро-подермическом материале, «Переплётчик» — роман действительно производственный: фразы вроде «промытое после золки гольё Шарль шакшевал с помощью киселей» щадят чувства читателя, а заодно и автора; технология, ничего личного! С другой, история Шарля для Делайе — не цель, а средство. Как это случается с хорошими книгами, в последних главах «Переплётчик» выходит на уровень глобальной метафоры, метаисторической притчи. К этому нас подводит и мистическая часть книги: в миг, так сказать, наивысшего профессионального экстаза Шарль проникает сознанием в грядущее. Почему он видит ровно то, что видит, мы узнаём лишь в самом последнем абзаце.
Главный сюжетный спойлер романа можно огласить, ибо он вынесен на обложку: роман Эрика Делайе — «первая в мире книга, переплётённая в кожу её создателя». Впрочем, это не вся правда, а лишь половина её; вторую половину читатель при желании отыщет сам — подобно тому, как аристократка Анна-Франсуаза, возлюбленная переплётчика, узнаёт во сне, что её правда делится на три части и последнюю треть она должна отыскать вместе с тем, кого вот-вот встретит.
В производственных хоррорах, от которых отталкивается «Переплётчик», финал — непременно шокирующий — для наделённого воображением читателя предсказуем. Если вы знаете, чем заканчивается, допустим, «Египтолог» Артура Филлипса, о том, что ждёт в финале Шарля Сен-Мартена де Грези, догадаться нетрудно. Настоящий профессионал не теряет мастерства даже в момент смерти, а возможно, что и в посмертии.
История о том, как специализирующийся на человеческой коже переплётчик во всех смыслах слова попадает в переплёт, предназначена для читателя с крепкой нервной системой, однако тех, кто смело дочитает до конца, автор сполна вознаградит, открыв тайный смысл происходящего.
 | Эрик Делайе. Переплётчик |