Отрывок из книги:
Глава 1
Семь раз понюхай, один раз съешь.
— Это что такое? — спросил Феликс, рассматривая содержимое своей тарелки.
— Пудинг вроде, — предположила Маша.
— Холодец, — объявил Дегтярев.
Я потыкала в нечто непонятное вилкой.
— Маловероятно. Заливное не бывает горячим, и оно смахивает на желе, а это совсем на него не похоже.
— Еда теплая, — тут же добавил полковник, — комнатной температуры.
— Пахнет знакомо, — пробормотал Маневин, — вот только не могу объяснить чем.
— Картошка с селедкой? — предположил Александр Михайлович.
— Весьма вкусное блюдо, — вздохнул профессор, — можно добавить к нему тонко нарезанный репчатый лук и немного подсолнечного масла.
— Оливковое полезнее, — сказала Манюня.
Феликс мечтательно произнес:
— Возможно, но моя генетика мужика, чьи родственники из поколения в поколение жили в России в деревнях, привыкла к нашему постному маслицу, такому ароматному, с запахом семечек.
— Картошка и селедка не подаются одним куском, смахивающим на пластилин, — остановила я мужа. — Не будем гадать, лучше спросим у повара. Люся, можно вас на минутку?
Феликс аккуратно отрезал от непонятного блюда кусочек и протянул его Хучу, который сидел около его стула и преданным взором смотрел на хозяина.
— Не давай собаке неизвестно что, — сказала Маша.
— Вот здорово, — засмеялся Дегтярев. — Значит, нам можно лопать странное блюдо, а псу нет?
— Звали? — крикнула тетка в мешкообразном платье, высовываясь из кухни.
— Скажите, пожалуйста, Людмила, — заговорил Феликс, — то, что я вижу сейчас...
— Вы меня искали? — завопила повариха.
— ...на своей тарелке, — продолжал Маневин, — как...
— Если что не так сделала, лучше сразу скажите, — голосила домработница. — Я замечания учту.
— ...называется, — договорил Феликс.
— Чего плохого случилось? — прокричала очередной вопрос Люся.
Я приуныла. Ну вот, Людмила пришла к нам примерно месяц назад и до сих пор казалась нормальной, а теперь начинаются странности. Неужели нам опять не повезло?
Интернет переполнен объявлениями вроде: «Коренная москвичка сорока лет ищет работу помощницы по хозяйству с проживанием. Имеет высшее образование, рекомендации от прежних работодателей. Стирка, глажка, уборка, готовка, присмотр за домашними животными. На руках есть санитарная книжка». А еще не счесть числа агентствам, которые готовы подобрать для вас домработницу со знанием китайского языка, умеющую шить, вязать, декламировать стихи Пушкина, исполнять па-де-де из «Лебединого озера», готовить любые блюда африканской и прочей экзотической кухни и драить квартиру зубной щеткой.
Мне не раз попадались на глаза и реклама агентств, и частные объявления, поэтому, когда наша домработница Анфиса сказала, что выходит замуж и больше не может работать в Ложкине, я спокойно ответила:
— Нам будет тебя не хватать, но мы рады, что ты устроила свою личную жизнь.
Через два дня после того, как Анфиса покинула наш дом, ко мне в гости пришла подруга Оксана и, узнав, что я временно осталась без помощницы по хозяйству, всплеснула руками:
— Разве можно было отпускать домработницу, не найдя ей замену?
Я объяснила:
— Жених Фисы затеял ремонт, а ей хотелось самой обустраивать будущее семейное гнездышко. Ты же знаешь, как мужчины выбирают отделочные материалы, зайдут в магазин и схватят первые попавшиеся обои. Не волнуйся, завтра я найму нового человека.
— Сомневаюсь, что справишься так быстро, — покачала головой Ксюня.
— Нельзя быть такой пессимисткой, — заметила я и на следующее утро позвонила по номеру, который нашла в первом увиденном в Интернете объявлении.
Обладательница молодого голоска радостно закричала:
— Да, я ищу место с проживанием. Могу приехать прямо сейчас.
Я обрадовалась, продиктовала адрес, а потом созвонилась с Оксаной и успокоила ее:
— Все в полном порядке, в Ложкино уже спешит заместительница Фисы.
— Не вздумай ее сразу брать на работу, — сказала подруга, — сначала назначь испытательный срок.
— Ладно, ладно, — пробормотала я и добавила: — У женщины приятный голос, с характерным московским говором.
Но Оксана не обрадовалась.
— Ну-ну. Потребуй у кандидатки в Анфисы все документы.
Примерно через два часа раздался звонок, я открыла дверь, увидела темноволосую кареглазую женщину лет пятидесяти и удивилась.
— Вы к кому?
— Да мы с вами по телефону гутарили, — зачастила тетка. — Я Халя, помощница по хозяйству. Хде черевики снять? Охо! Это кто ж такой красивый щенок у вас! Херцох! Ой, ой, какой он кендюх отрастил, не здорово это.
Я уже сообразила, что гостья вместо «г» говорит «х», из-за этого вместо слова «герцог» произносит «херцох», а про черевички я не раз читала в произведениях Николая Васильевича Гоголя. Вот слово «кендюх» осталось за гранью моего понимания.
— Прямо царь! — продолжала восхищаться женщина. — Хде раздеться можно? Туточки?
Я опомнилась.
— Да, пожалуйста. Скажите, Галя, вы москвичка?
— Уся родня здеся жила, и мамуля, и папуля, и бабки с дедами, — затараторила кандидатка в домработницы. — Я в столице с родильнохо дому зарехистрировалась.
— Можно посмотреть ваши документы? — попросила я, когда мы прошли в столовую.
Галя вытащила из кармана гору бумажек, среди них оказалась ксерокопия паспорта с фотографией, на которой практически невозможно было различить лицо. Если верить документам, то гостью звали Волковой Галиной Николаевной, ей стукнуло тридцать восемь лет, и проживала она в самом центре Москвы в Денежном переулке. Еще я увидела рекомендации от академика Серова, генерала Федотова и композитора Васильева. Все характеристики были напечатаны на принтере и кончались одинаковой фразой: «Волкова проработала в нашей семье тринадцать лет». Мне стало смешно.
— Галина, вам еще нет сорока?
— Да, да, — закивала врунья.
— А рабочий стаж, судя по представленным рекомендациям, почти совпадает с вашим возрастом, — сказала я. — Согласитесь, это странно. Вы взялись за веник и тряпку в первый год появления на свет? Наблюдается несостыковка в датах.
Кандидатка на должность домработницы растерялась, а я взяла телефон, набрала сохранившийся в его памяти номер, услышала знакомый молодой женский голос, нажала на кнопку громкой связи и спросила:
— Это вы хотите получить место домработницы?
— Да, да, — заверила лгунья, — могу прямо сейчас начать.
«Коренная москвичка» побежала в прихожую, я направилась следом за ней, говоря на ходу:
— Меня не волнует национальность помощницы по хозяйству. Украинка, таджичка, молдаванка, русская — мне без разницы. Главное, чтобы человек был честный. Вы не подходите, потому что сразу лгать начали.
Галина выбежала во двор, а я вернулась в столовую, увидела, что она забыла напечатанные на принтере бумаги, и бросила их в камин.
Больше я по частным объявлениям не звонила, обратилась в агентство, рассказала о встрече с Галиной, выслушала слова сочувствия и заверения: «У нас только хорошо проверенные кадры!»
Через три дня в Ложкино приехала элегантно одетая дама с дорогой сумкой. Звали новую претендентку на место домработницы Нина Валерьевна, она была из Петербурга, свободно владела английским языком, имела на руках настоящие документы, два диплома. Один выдала кулинарная школа «Отличный вкус», другой — Академия домашнего хозяйства. Нина могла приготовить любое блюдо, умела стирать, гладить белье по всем правилам, обожала животных. Я пришла в восторг и, естественно, поинтересовалась:
— На какую зарплату вы рассчитываете?
Нина Валерьевна положила папку на стол.
— Там все мои скромные требования.
Я вытащила из прозрачного кармашка лист бумаги и стала читать:
— «Проживание в отдельной комнате площадью не менее тридцати квадратных метров. В спальне должны находиться: кровать (ширина 2 м), тумбочка, два кресла, шкаф, телевизор. Мелкие предметы обстановки по желанию сотрудницы. Ковер шерстяной, натуральный. Ванная комната отдельная, не общая с гостями или хозяевами. Постельное белье, полотенца из натуральных материалов, без примесей синтетики. Вай-фай обязателен. Личная гардеробная. Рабочий день строго с десяти до семнадцати. Если нужно сделать что-то после пяти вечера, только за дополнительную плату. В доме должны присутствовать: посудомоечная и стиральная машины, сушка, гладильная доска с парогенератором. Еда за счет хозяев. Шесть раз в год покупать новую форму. Месячный оклад — триста тысяч рублей».
Дальше я читать не стала, сказала гостье, что она мне не подходит. Нина Валерьевна пробормотала себе под нос:
— Если нищие, то наймите корову из деревни, — и удалилась в гневе.
Через пятнадцать минут после ее ухода мне перезвонили из агентства и сурово заявили:
— Мы отправили вам лучшую из лучших. Чем Нина Валерьевна вас не устраивает?
— У нее завышенные требования, — честно ответила я, — моя спальня меньше той, которая нужна претендентке в домработницы. И зарплату как у президента требует.
— Мы работаем с ВИП-клиентами, — с нескрываемым презрением ответил менеджер, — для них не проблема обеспечить таких высококвалифицированных сотрудников, как Нина, достойным заработком и нормальными бытовыми условиями. Помощница по хозяйству должна отдыхать и хорошо питаться, иначе у нее не хватит сил на работу. Очевидно, вам следует поискать простую бабу, без диплома и знаний по домоводству.
— Не подскажете, какое агентство подбирает непафосных домработниц? — смиренно спросила я.
— Понятия не имею, — фыркнули из трубки. — Поищите в Интернете, там такого барахла навалом.
Я приуныла. Из моря Всемирной сети я выловила лгунью Галю, а от профессионалов пришла Нина, которой надо обеспечить царские условия проживания и в придачу к окладу оплачивать как еду, так и переработки. Неужели в огромном городе нет нормальных женщин, которые за нормальные деньги согласны служить в хорошем доме, жить в светлой комнате, около которой расположен санузел? Да, туалет посещают и гости, и хозяева, ну и что? Нам не нужны экзотические блюда, никто из домашних не станет говорить с прислугой на японском языке, мы его не знаем. Нам требуется обычная честная женщина, любящая животных. Все! И где взять такую?
Не успела я окончательно впасть в уныние, как позвонила Оксана и командирским голосом сказала:
— Завтра к тебе приедет Людмила Николаевна Попова, ей сорок пять лет, москвичка, детей нет. Жила в квартире на Ленинградском проспекте, потом вышла замуж, переехала к супругу, свою однушку сдала за хорошую цену. Высокая арендная плата за обычное жилье объясняется тем, что Люся по договору не имеет права выселять квартирантов в течение семи лет. Попова очень радовалась удачной сделке, полагала, что проживет в счастливом замужестве до конца своих дней, но брак рухнул, не продлившись и двенадцати месяцев. Бывший супруг-алкаш вещи жены выкинул на улицу. В ее однушке обитают съемщики. Людмиле просто негде жить.
— Откуда ты ее знаешь? — удивилась я.
— Она в нашей больнице нянечкой работает, — пояснила Оксана. — Не в моем хирургическом отделении, а в платном, где толстяки худеют. Я навела справки, Люсю хвалят: ответственная, аккуратная, не пьет, не курит. Возьми ее на испытательный срок, пусть месячишко у вас поработает. Если она тебе понравится, то и хорошо, а коли не найдете общий язык, расстанетесь без обид.
— Отлично, — обрадовалась я.
Несколько недель назад Людмила перебралась к нам, все было хорошо, и вот сегодня утром она подала нам на завтрак нечто непонятное, и выяснилось, что она плохо слышит.
Глава 2
— Говорите громче, — надрывалась Люся.
Я окончательно сникла. Ну и как нам с ней общаться? Писать указания на бумаге?
— Вчера она не была глухой, — заметила Манюня.
Я встрепенулась. Действительно, мы нормально беседовали.
Маша встала и подошла к домработнице вплотную.
— Выключите музыку.
Люся всплеснула руками:
— Ой, я вообще забыла, что концерт слушаю. Простите.
Я только сейчас заметила тонкий белый проводок, который тянулся от кармана фартука к уху домработницы.
— Извините, — мямлила Людмила. — Дурная привычка. В больнице, когда полы мыла, всегда уши затыкала, чтобы от действительности отключиться.
— Из чего у нас завтрак? — спросила я Люсю.
— Это гречневая каша, — ответила та.
— Неужели? — удивился Феликс. — Гречка бывает или крупинками, или размазней. А у меня на тарелке блюдо похоже на холодец.
— По мне, это брусок хозяйственного мыла, — заявил Дегтярев.
Я покосилась на полковника, он так уверенно говорит, неужели когда-то пробовал мыльце?
— Потому что гречу народ неправильно готовит, — заговорила Люся, — варит ее в кипятке.
— А как надо? — заморгала Маша. — Не могу претендовать на звание «Хозяйка года», но гречку умею варить и всегда высыпаю крупу в кипящую воду.
— Я десять лет работала в отделении, где все наши звезды оздоравливались, — начала вещать Людмила. — Приведут их страшными, морды серые, животы арбузами, руки-ноги трясутся, матерятся все время. Глядишь, через две недели брюхо потеряли, порозовели, нервы вылечили.
— И как это у них получалось? — заинтересовался Дегтярев. — Я год сижу на диете, не прекращая, и четыре кило набрал.
— Странный результат самоограничения, — удивился Феликс. — Может, тебе к врачу сходить? К эндокринологу? Вдруг со щитовидкой беда. Если человек ограничивает себя в еде, вес должен уменьшаться.
— Ключевые слова тут: «если человек ограничивает себя в еде», — засмеялась Манюня, — полковник просто обжора.
— На завтрак ложка геркулеса на воде, в обед чашка отварных овощей без масла и соли, вечером огурец и тридцать граммов куриной грудки. Это, по-твоему, много? — возмутился полковник.
— Так здоровье угробить можно, — ужаснулся Феликс, — нельзя совсем лишать себя жиров. И калорий очень мало для тебя.
— Не переживай, — захихикала Манюня, — Александр Михайлович сейчас назвал три приема пищи. А вот про вафли, белый хлеб с сыром, конфеты он упомянуть забыл.
— Не приближаюсь к перечисленным продуктам, — запротестовал Дегтярев.
Манюня показала на хрустальную вазочку.
— Вчера я насыпала сюда целый пакет кешью. И где орешки? Мама их не ест, Феликс тоже. Почему ладья пустая?
Глаза полковника забегали из стороны в сторону. А я услышала тихое гавканье, повернула голову на звук и закричала:
— Мафи! Как тебе не стыдно! Воспользовалась тем, что все отвернулись! Залезла на стул и теперь нагло хомячишь сухари из корзинки?!
Собака живо спрыгнула и села у буфета. Хучик горестно заскулил.
— Переживаешь, что тебе не сбросили вкусняшек? — засмеялся Феликс. — Сам разбоем не занимаешься, пользуешься плодами воровской деятельности Мафи?
— Мафуся мастер тырить все, что плохо лежит, — вздохнула Маша. — Хитрая до жути.
— И упорная, — добавила я. — Неделю охотилась на мой новый крем для тела, он пахнет печеньем. Только из ванной выйду, Мафи с невинным видом у двери сидит, вроде как пришла проведать, чем я занимаюсь. Но я-то поняла, что ей средство для тела понравилось.
— И чем дело завершилось? — заинтересовался Феликс.
— Вчера вечером я нашла на полу у мойдодыра разгрызенную упаковку, — пожаловалась я, — изнутри она до блеска вылизана. И как только Мафи дотянулась до верхней полки? Мне, чтобы банку взять, приходилось на пуфик вставать.
— Мусик, она то же самое проделала, — рассмеялась Маша, — запрыгнула на пуф.
Я посмотрела на весело улыбающуюся, усердно размахивающую из стороны в сторону хвостом Мафи и повернулась к Манюне:
— Полагаешь, что собака, приняв вертикальное положение, окажется одного роста со мной? Между прочим, во мне метр шестьдесят четыре сантиметра.
— Так вот кто кешью слопал! — запоздало догадался свалить вину на псину Дегтярев. — А вы на меня напали. Тяжела жизнь бездомного!
