В жизни Вадима до недавнего времени было мало приключений. Но все изменилось в одночасье, когда он унаследовал деревенский дом своего деда Арсения, погибшего при таинственных обстоятельствах. Внук с головой погружается в самостоятельное расследование, втягивает в него своих московских друзей и даже красавицу-жену Милену. Он и не подозревает, с чем ему придется столкнуться и чем пожертвовать ради истины…
Глава из книги:
Убийство несчастной девочки взбудоражило весь поселок. Труп был обнаружен метрах в трехстах от нашего дома, в густых зарослях ивняка, подступавших к болоту. А до прихода тетушки Краб с этим известием все мы сидели за большим столом в зале и завтракали, изредка перебрасываясь фразами. Семь человек, представлявших когда-то единую флотилию, напоминали теперь подводные лодки, пустившиеся в автономное плавание. Вторая ночь для моих гостей прошла более спокойно, если не считать наделавшей шуму истории с Миленой. Виновница ночного «торжества» вела себя как скромная девочка, вернувшаяся из школы с пятерками, искоса поглядывая на всех нас, будто не понимая, почему мы все сегодня с утра такие сосредоточенные и хмурые.
– Передай мне, пожалуйста, масло, – попросила она меня, а в голосе зазвучал серебряный колокольчик. – Что это у тебя за вид, словно ты проглотил лягушку?
– Сама знаешь, – буркнул я.
– Ты, я вижу, переселился в соседнюю квартиру? – спокойно продолжила Милена. – Как это славно!
Я чуть не подавился бутербродом от такой наглости. А Сеню Барсукова, видно, радовали наши разногласия.
– Ты, я слышал, вчера крепко загуляла? – насмешливо спросил он мою жену.
– Слегка проветрилась, – ответила она небрежно. – Жаль, что вы не видели, как я управляла катером. А какие крутые виражи закладывала!
– Это ты умеешь, – подтвердил я. – Тебе бы не катером, подруга, а космическим кораблем управлять. Звезды на землю сыпались бы.
– Что ты рассказала Намцевичу обо всех нас? – спросил Марков, глядя на Милену в упор.
– Не помню, – улыбнулась она. – Мы слишком много шампанского выпили. Он что-то спрашивал, я что-то отвечала… Так, пустяки. Александр Генрихович, между прочим, приличный мужчина. Настоящий джентльмен. Отличный спортсмен. Вежлив и остроумен. Просто душка. Я флиртовала с ним, сознаюсь. Естественно, он поинтересовался, кто мы, откуда, чем занимаемся… А что, я сделала что-то не так?
– Он спрашивал о том, чем здесь всю неделю занимался Вадим? – продолжил свой допрос Марков.
– Да. И очень смеялся. Он говорил, что Вадик помешался на смерти деда, ищет какого-то несуществующего убийцу.
– А про то, что Мишка-Стрелец видел, как один из его людей и полицейский тащили что-то тяжелое ночью к озеру, ты не рассказывала?
– Еще не успела, – язвительно ответила Милена. – Ты меня, Егор, совсем за дебилку держишь?
– Ну, хоть это хорошо.
– Хватит приставать к моей подруге, – вмешалась Ксения. – Она выполняла ответственное задание – побывала в стане врага и вернулась живой и невредимой с ценными сведениями. Теперь мы знаем, что ваше дурацкое расследование Намцевича нисколько не беспокоит. Он даже забавляется, глядя на вашу мышиную возню.
– Потому что никто твоего деда не убивал, – добавила и Маша. – Он сам утонул. Не исключено даже, что глотнув лишнего. – Она посмотрела на Комочкова. – А ты где был, герой желтого гламура? Тоже на спецзадании?
– Ходил к Волшебному камню, – ответил полуправдой Николай. – Это, скажу я вам… нечто! Приедем в Москву, добьюсь, чтобы сюда направили комиссию по аномальным явлениям. И сам приеду еще раз. И в газете напишу. Это будет потрясающая статья! Бомба!
– Хватит болтать! – вмешалась Ксения. – Все объясняется просто: камень – редкий минерал, излучающий тепло, а голова кружится от болотного газа, который скопился где-то очень близко. Вот и все загадки. Давайте лучше подумаем, что будем делать дальше? Нам тут еще целый месяц париться.
– Есть один вариант, – сказал я в некотором сомнении. – Правда, он довольно рискованный. Но можно попробовать выбраться отсюда.
– Так чего ж ты молчишь? – взорвался Сеня. – Мне здесь все обрыдло. Кто этот Сусанин?
– Пекарь Раструбов, – произнес я. – Он исходил эти болота и знает все тропки. Думаю, сможет вывести к дороге, обогнув оползень. Но учтите, булочник тут родился, у него навык. А один неверный шаг и… Засосет за считаные минуты.
Барсуковы переглянулись. Маша тяжело вздохнула, пожав плечами.
– Я, пожалуй, поговорю с Раструбовым, – хмуро сказал Сеня.
Поскольку я выполнял здесь обязанности и хозяина, и повара, и прислуги, то начал убирать со стола. Милена, естественно, и не думала мне помогать, хотя могла бы это сделать в виде добровольной повинности. Но неожиданного помощника я приобрел в лице Комочкова. Он принес стопку тарелок на кухню и сложил в раковину.
– Есть новости, – загадочным шепотом сообщил он. – Весьма любопытные.
– Выкладывай.
– Ты, конечно, догадываешься, что вчера вечером я встречался возле Волшебного камня с Жанной?
– Дальше не продолжай. Твои любовные победы меня не интересуют.
– Я не о том. Просто мне удалось кое-что выяснить. У нас, журналистов, есть свои приемы развязывать языки.
– А ты знаешь, что Маша вчера весь вечер трепала мужу нервы, постоянно интересуясь, куда это ты отправился и почему тебя нет так долго? Ты играешь с огнем.
– Это она играет с огнем. Хорошо, я поговорю с ней. А знаешь, о чем мне проболталась Жанночка? – Комочков выдержал паузу. – Доктор Мендлев кого-то прячет в своем доме.
– Почему ты так думаешь?
– Не я, Жанна так считает. Во-первых, он ни разу не пригласил ее к себе в гости. А если она и заходила по делу, то дальше прихожей он ее не пускал.
– Ну и что? А она хотела бы, чтобы он пустил ее до самой кровати?
– А продукты, которые он закупает на двух-трех человек? А железные решетки и ставни на окнах? А – самое главное! – почему он разговаривает сам с собой? Жанна как-то недели две назад подошла к его дому – калитка была не заперта – и слышала его голос. Он с кем-то разговаривал, хотя тот, второй, и не отвечал. Такое впечатление, что он беседовал с книжным шкафом. Она пыталась подглядеть в щелочку между ставнями, но ничего не увидела. Вернее, разглядела только накрытый стол, сервированный на две персоны. Сам хозяин и тот, кого он держит взаперти, находились где-то рядом. Она хотела дождаться, когда они сядут за стол, но овчарка Мендлева выскочила откуда-то из-за угла и…
– … порвала Жанну на куски.
– Нет. Они знакомы. Стала повизгивать и поскуливать, крутясь возле Жанны. И она вовремя удалилась, потому что через несколько секунд сам доктор вышел на крыльцо, позвал собаку и запер калитку. Соображаешь?
– А что сама Жанна думает по этому поводу? – Я уже домыл тарелки, потому что помощник из Николая оказался никудышный, и подтолкнул его к выходу. – Давай покурим на крылечке.
– Она думает, что все это очень странно.
– Глубокое наблюдение. Ну и зачем же она тебе все это рассказала?
– Я ее сам навел на разговор о докторе Мендлеве. Ведь он по твоим версиям проходит как подозреваемый номер один? Кого он может прятать в доме? Убийцу деда?
– Вот, значит, какие кроссворды вы решали на Волшебном камне… Забавно. Я-то думал, что вы слушали музыку звезд.
– Не утрируй. Я всегда стараюсь совмещать приятное с полезным. Как новость?
Новость была действительно интересной. Хотелось бы познакомиться поближе с тем, кого охраняют железные решетки и овчарка.
– Я готов пойти вместе с тобой, – угадал мои мысли Комочков. – Прокрадемся туда ночью, овчарке подбросим какое-нибудь отравленное мясо, влезем по приставной лестнице на чердак через слуховое окно, а там…
– А там доктор Мендлев пальнет в нас из помпового ружья. Нет, не годится. Надо действовать тоньше.
– А как?
– Не знаю. Надо подумать.
И тут мы увидели, как к нам по дорожке торопливо идет тетушка Краб со своей страшной новостью. Труп Алевтины (так звали дочь соседки) обнаружил ранним утром один местный старик, Ермолаич, который срезал ивовые прутья для своих корзин. На его крики и сбежались люди. Что же произошло? Алевтина убежала из дома посмотреть на оползень еще вчера утром, около десяти часов. Потом ее видели шедшей обратно к поселку в компании подростков. Все они вроде бы собирались идти к озеру, купаться. Но потом компания разделилась, часть из них ушла к болоту, где намеревалась развести костер. Среди них была и Алевтина.
Все, что нам сейчас рассказывала тетушка Краб, мы потом узнали и из других источников, побывав на месте преступления через полчаса. Другую информацию, специфического свойства, мне удалось выяснить у доктора Мендлева и Петра Громыхайлова, который вынужден был на некоторое время протрезветь и заняться своими служебными обязанностями. Но созрел для этого он лишь к двум часам дня, а до тех пор труп девочки оставался лежать на том же месте, в зарослях ивняка. И только Мишка-Стрелец взял на себя добровольную охрану места преступления, отгоняя любопытных ребятишек и прочую публику. Куда-то запропастился и поселковый староста Горемыжный, еще один представитель официальной власти, видно убоявшись груза ответственности. Впрочем, и немудрено: подобные события здесь происходили крайне редко, а проще сказать – почти никогда.
Из принесенных тетушкой слухов следовало: подростки разожгли костер, а некоторые из них стали пугать Алевтину тем, что привяжут ее за веревку и опустят в болото, а потом вытащат. При этом будут снимать это на мобильный телефон, а потом выложат в Интернете. Такие у них теперь в ходу шутки. Надо сказать, что эта девочка не случайно была выбрана объектом для столь буйной фантазии: физически сильная, она тем не менее отставала от сверстников в умственном развитии и была очень пуглива. Над ней постоянно издевались. Она убежала, а двое мальчишек пошли ее искать. Вернулись они одни, чем-то очень напуганные. Сказали только, что кто-то ломился через заросли. Вот, собственно, и все. Больше Алевтину живой никто не видел.
После того как Ермолаич обнаружил труп, а доктор Мендлев констатировал, что девочка была изнасилована и задушена, по поселку поползли разные слухи. Говорили и о том, что это злодеяние совершили сами подростки, и о маньяке-убийце Григории, который скрывался где-то здесь, то ли на болотах, то ли в чьем-то доме, и об охранниках Намцевича из особняка, позволявших себе иногда излишнюю вольность, и даже о моих гостях – все они были тут люди пришлые, не знакомые никому. А проповедник Монк в своем «айсберге» громко вопил о пришествии Гранулы, которая наконец-то опустилась в наказание всем. Страсти накалялись.
Мы втроем – я, Марков и Комочков – побывали там, где был найден труп девочки. Мишка-Стрелец тотчас же стрельнул у всех нас по сигарете, а потом немедленно высказал свою версию происшедшего. Довольно необычную.
– Знаете, кто ее угрохал? Сам Громыхайлов, – шепотом произнес он. – Петька, когда нажрется, как танк на всех баб лезет, будь перед ним хоть старуха, хоть малолетка. А Алевтина была уже в теле, и я видел, как он на нее косится. Дурак человек! Вот теперь со страху напился и носа не кажет.
– Что ты мелешь, заноза? – остановил его стоявший рядом старик Ермолаич. – Вот Петруха тебе язык-то подрежет!
– Не посмеет! Я про него та-акое знаю!.. Он сам несколько лишку на свободе задержался. Пора сажать, как картошку.
Мы стояли чуть в сторонке от трупа, накрытого с головой простынкой, а Марков рыскал вокруг. Он что-то высматривал, вынюхивал, подбирал с земли, ощупывал, загадочно посвистывал. На нас не обращал никакого внимания. Затем подошел к трупу, поднял простынку.
– Странно, странно…
– Ну? Чего там? – спросил Мишка-Стрелец.
– Отлезь! – строго приказал Егор. – Займи место в самом конце очереди и не шевелись.
Он еще покрутился некоторое время, а потом мы пошли домой. Меня и Комочкова разбирало любопытство.
– Ну? – первым не выдержал Николай, повторяя вопрос смотрителя башни. – Чего там?
– Отлезь! – так же ответил Егор. – Я еще не разобрался.
– Но хоть улики какие-нибудь нашел? – поинтересовался я.
– Угу. Ситуация сложная. Но не безнадежная. Одно могу сказать: перед смертью она была напугана кем-то или чем-то до такой сильной степени, что… возможно, умерла уже до того, как насильник настиг ее. От разрыва сердца. Впрочем, это должно установить вскрытие. А где здесь найдешь приличного патологоанатома? Мы отрезаны от всего мира.
– А доктор Мендлев?
– Не смеши. Тут нужен профессиональный судмедэксперт. А твоему доктору Мендлеву только клизмы с кипятком ставить.
– Зря ты так. Он делал вскрытие трупа моего деда. Но… Вот что странно. Густав Иванович утверждал, что следов насильственной смерти не было, а рыбак Валентин говорил мне, что у деда была вмятина на виске, словно бы его стукнули чем-то тяжелым. Зачем ему надо было скрывать этот очевидный факт?
– Вот видишь! – порадовался Комочков. – Твой Мендлев сам замешан в убийстве. Или покрывает кого-то.
– Эх, если бы провести эксгумацию, – вздохнул Марков. – Можно будет попробовать этого добиться, когда дорога в город станет свободна.
Мы подошли к дому, где увидели застывший около калитки джип «Чероки». В нем сидел бритоголовый охранник в камуфляже, который возил меня к Намцевичу. Он держал на коленях автомат и лениво позевывал.
– Это еще что за бельгийский наемник из Иностранного легиона? – усмехнулся Марков. – А разрешение на оружие у него имеется?
Когда мы проходили мимо бритоголового, тот кашлянул и произнес нечто нечленораздельное, похожее на: «Добрр утрр…»
– Привет, братуха! – свойски отозвался я.
В доме нас поджидала такая сцена: на столе в зале стояла корзина фруктов и три бутылки шампанского, а среди теплой компании наших друзей сидел и сам Александр Генрихович Намцевич. Чувствовал он себя превосходно. Милена сидела справа от него, а Ксения – слева. Увидев нас, местный феодал (или уже король затерянного королевства?) легко поднялся со стула и пошел навстречу. На его лице играла улыбка, но серые глаза оставались прохладными, а между бровей лежала все та же упрямая морщинка.
– Прошу прощения, что увлек вашу супругу в поездку на катере, но… не мог устоять. Она прелестна. Я надеюсь, что вы простите меня за это легкомысленное похищение Елены.
– Милены, – поправил я. – Вас опять потянуло на древнегреческие мифы?
– Помните, значит, мою Лернейскую гидру, браво! Как приятно иметь дело с образованными людьми. Я счастлив, что мы теперь все вместе. И должно быть, надолго. – Он усмехнулся. – Возможно, даже навсегда. Хотя я и предупреждал вас, что вам лучше уехать, Вадим Евгеньевич. А вы вот не послушались… Да еще и друзей сюда притащили. А ну как завал никогда не разберут? Мы же останемся здесь до конца дней. Представляете перспективу? Маленький поселок, отрезанный от всей цивилизации. Где зарождается новая жизнь. Где прошлое забыто, а будущее – туманно. Где… – Намцевич вдруг осекся и обвел нас полубезумным взглядом. Но вскоре глаза его вновь обрели прохладную серость.
Марков подошел к столу, налил себе бокал шампанского и выпил.
– Уксус, – констатировал он.
– Господа, сегодня вечером я всех вас приглашаю к себе в гости, – торжественно объявил Намцевич. – Я понимаю, что в связи с происшедшей трагедией на Полынью опустился траур, но… не будем забывать и о жизни. Кто знает – сколько нам еще осталось. Кто знает…
И с этими словами он удалился.
 | Александр Трапезников. Затерянные в Полынье |
Электронная книга: Александр Трапезников. Затерянные в Полынье