Накануне Старого Нового года в Красноильске, румынском селе на Западной Украине, с размахом празднуют Маланку — древний костюмированный праздник, подготовка к которому заботит местных жителей больше политики и инфляции, вместе взятых.
Участковый милиционер нарочито строг: «Машины не переворачивать, стекла не бить. Если будут жалобы — заплатите из своего кармана». Притихшие парни под диктовку пишут расписку об ответственности. Шутка ли, им предстоит быть «команданте» Маланки — предводителями костюмированного шествия. Эта важная должность выпадает по жребию и только один раз в жизни. Претендовать на нее могут исключительно холостяки не моложе 18 и не старше 25 лет. Считается, что тот, кто командовал этим парадом, — достаточно зрелая личность, чтобы жениться.
Еще бы: «команданте» должен проверить качество соломы и сена для костюмов. Найти деньги на еду и самогон. Договориться с музыкантами. Проследить, чтобы все было готово в срок. Накануне пересчитать «медведей», «цыган», «царей», «беременных баб» и прочих участников. А на самом празднике сутки напролет возглавлять процессию.
Этого «маскарада» село в восьми километрах от границы с Румынией ждет с нетерпением. Беленые домики в ложбине холмов, доверительно распахнутые калитки и ворота... Большинство из десяти тысяч местных жителей — румыны. И говорят сельчане на румынском, хотя, конечно, знают и украинский, и русский языки.
Ближайшая гостиница — в пятнадцати километрах отсюда, в райцентре Старожинец. Или в Черновцах. Единственное уцелевшее здесь производство — деревообрабатывающий комбинат, доставшийся с советских времен. Так что большинство мужчин уезжают на заработки в Европу или Россию, не бывая дома по девять месяцев в году. Но и они стремятся вернуться, чтобы успеть на Маланку — важнейшее обрядовое событие в жизни каждого красноильца.
Своим древним названием — Буковина — эта земля обязана буковым лесам. За свою тысячелетнюю историю она успела побывать в составе разных государств и княжеств. Сначала была частью Киевской Руси, потом — Молдавского княжества и Польши; в XVI веке находилась под властью Османской империи, до 1918-го — Австрии и Австро-Венгрии. Потом ее оккупировала Румыния. В 1940 году Северная Буковина была присоединена к СССР в виде Черновицкой области.
Но обычай костюмированного шествия на Старый Новый год уходит корнями в глубь веков, в язычество. Непосвященному он может показаться простым новогодним карнавалом. Однако в жизни красноильцев это важная традиция, составная часть их национальной идентичности. «Для украинцев мы румыны, а для румын — русские, — говорят здесь. — Получается, что везде чужие. Поэтому мы так дорожим своей Маланкой».
Изначально в карнавале обязательно участвовали «коза» — символ плодородия и урожая, «конь» как незаменимый помощник человека, а также «дед» и «баба». Позже появились образы соседей — турки, евреи, поляки, а также попы, ведьмы, жандармы, короли. На современной Маланке можно увидеть уже и «героев нашего времени». В этом году особой популярностью пользовались «представители российских спецслужб», «артисты эстрады», а также «оборотни» и «зомби».
Женщина с раскрасневшимся лицом открывает дверь в кухню. В нос бьет запах тушеного мяса. На плите брызжет салом сковорода. В свете тусклой лампы видно корыто, полное мясного фарша. Из него сделают небольшие котлетки и традиционное румынское кушанье — разновидность голубцов.
Пока женщины стряпают, мужчины делают костюмы. Во дворе дома егеря на хуторе Сусены десяток мужчин, выстроившись в цепочку, крутят соломенные жгуты. Готовые отрезки они скатывают в клубки размером с хороший снежный ком. По размеру костюм медведя из Сусен относительно небольшой, в форме сердца. Для его изготовления нужно 150-250 метров соломенного жгута. С гор дует холодный ветер, и хозяйка зовет в дом на кофе.
На стенах гостиной — рога и головы оленей, чучело барсука и шкура рыси. «У меня муж — охотник», — поясняет Елена Бружа с улыбкой. Вся суета во дворе — ради костюма для ее старшего сына, 17-летнего Захария, студента лесного колледжа. «Он в прошлом году тоже был «медведем», еле выдержал, простудился сильно, болел... А нынче снова захотел, уж как я его не отговаривала. Ничего не поделаешь, это у него в крови».
Костюм медведя — самый популярный образ Маланки. И самый тяжелый. Для каждого молодого парня в селе праздник — возможность самоутвердиться. Впрочем, младший сын в семье, 16-летний Георгий, будет на этот раз «королем». Это проще.
Жгуты готовы. Захарий, кокетливо вздыхая («и зачем я в это ввязался»), встает на две табуретки, широко расставив ноги. Теперь костюм собирают прямо на нем. Мужчины обматывают ногу юноши жгутом, скрепляя конструкцию пеньковыми веревками. Спустя час будущий «медведь» щеголяет по двору в соломенных штанах. И улыбается, искоса наблюдая за реакцией своих двоюродных сестер, приехавших на каникулы из Киева.
Ему жарко и неудобно. На сборку всего костюма уйдет от трех до пяти часов. А потом ему придется носить на себе не меньше 40 килограммов соломы.
Смеркается. В другом сарае, на хуторе Тражаны, заканчивается сборка «крылатого медведя». Шестеро мужчин оплетают соломой рейку, выполняющую роль каркаса для крыльев. 18-летний Ваня Перчик внутри костюма с трудом держится на ногах — тесное облачение душит, солома впивается в шею. Его отец, сам похожий на медведя, большим ножом обрезает солому возле горла сына. В среднем на изготовление 70-килограммового наряда уходит пять часов.
Советская власть запрещала праздновать Маланку. Но традиции сильнее предписаний. Парни записывались в доноры и шли сдавать кровь, чтобы получить отгул на работе и тайком использовать его для участия в празднике.
На них охотились милиционеры и народные дружинники — с участников срывали маски и сажали на пятнадцать суток за нарушение общественного порядка. Поэтому каждый «медведь» носил с собой нож, чтобы в случае облавы разрезать костюм, выбраться из него и убежать.
То время ушло, а обычай носить ножи остался. Вот только недавно не стало «чертей», популярных у молодежи персонажей. Их запретил местный православный священник.
Красноильцы — вообще народ набожный. Посты соблюдают, на службы ходят регулярно, а возле своих домов строят миничасовенки — и ни один прохожий не минует святилище не перекрестившись. Настоятель главного храма Рождества Иоанна Предтечи отец Василь запретил устраивать дискотеки по субботам, а заодно и венчания, чтобы ни у кого не было соблазна проспать воскресную службу. Теперь в Красноильске жениться и танцевать можно только по пятницам и воскресеньям. Но отменить всеми любимую древнюю языческую Маланку даже отец Василь не в силах.
По селу рассыпается звон сотни колокольчиков. Это нарядные мальчики и девочки ходят по дворам, рассказывая стишок или разыгрывая сценку для хозяев. Те одаривают колядующих мелкими купюрами, конфетами, фруктами и цветными карандашами. В каждой местной семье — по три-четыре ребенка. Детей так много, что возле домов иногда собираются очереди.
Тем временем завершаются последние приготовления к Маланке. Во дворах расставлены столы для угощений, чтобы участники шествия могли подкрепиться. В сумерках наступает время «медведей».
Если камышовый костюм-копна медведя из хутора Путна накидывается на плечи, подобно плащу, то соломенное убранство крылатого медведя из Тражан, как скафандр космонавта, без посторонней помощи не наденешь. Причем залезть в него можно только лежа. Огромные крылья распластываются во дворе. Будущий «медведь» в одном трико, перекрестясь, ныряет внутрь. Сначала надо просунуть ноги в «брючины», потом руки — в прорезанные отверстия. Друзья закрепляют широкие лямки на плечах, затягивают веревки. Подняться с земли без посторонней помощи «медведь» тоже не в состоянии.
Скрипит калитка. Это пришел «цыган», хозяин «медведя». Весь праздник он будет водить «зверя» на цепи, «укрощать» булавой и заботиться: кормить, поить, давать возможность отдохнуть и помогать подняться. На «цыгане» яркая рубаха, жилет, узкие штаны. Лицо вымазано сажей с жиром, на голове фетровая шляпа с кокетливым перышком или гипертрофированное картонное «сомбреро».
Гудит труба. К ней присоединяются аккордеон и барабан... Звучит зажигательный национальный мотив. Небольшими группами участники собираются во дворе у своего «команданте».
Играет музыка, звучат задорные куплеты, восхваляющие хутор и рассказывающие историю о том, как цыган поймал медведя. «Медведи» кружатся, заставляя зрителей отпрыгивать, а зазевавшихся и сбитых с ног гигантскими крыльями — отползать. Бегают «беременные бабы», потрясая игрушечными «младенцами», нападают на мужчин, требуя алиментов. Широкоплечие «девицы» кокетничают и лезут обниматься; «деды» устраивают потасовку, «избивая» зевак фальшивыми животами. «Цыган» с «цыганкой» привели на цепях целую свору «медвежат» в костюмах, сшитых из старых шуб.
Красноильцы обижаются, когда их Маланку называют «карнавалом». Для них это целый ритуал, суть которого — в хождении по домам с добрыми пожеланиями на весь год. Наконец по свистку «команданте» пестрая процессия трогается в путь. И шумной гурьбой вваливается в ближайший двор. Улыбаясь, с крыльца наблюдают за происходящим хозяева. Исполняются куплеты, в которых славятся вся их семья и дом и звучат пожелания благополучия в наступившем году; танцуют маски; «короли» водят хоровод; «медведи» встают на колени и ложатся по команде «цыгана»... Хозяева зовут «команданте» и вручают ему «гонорар», а тот с крыльца объявляет размер вознаграждения.
За одну ночь процессия успеет обойти полторы сотни дворов, получив в каждом от двухсот до шестисот гривен. Часть из собранных денег пойдет на оплату работы музыкантов, остальное собирается в общий котел. И через две недели, когда поспеет новая партия самогона, в огромном павильоне на центральной улице поселка будет накрыт общий стол...
Праздник продолжается всю ночь, подогретый куражом и самогоном. Под утро зрители разбредаются по домам. Ряженые заходят во дворы по очереди, чтобы хоть чуть-чуть передохнуть, привалившись к ограде.
На крыле «медведя», свернувшись калачиком, спит «цыган». «Пить!» — вяло поднимается рука. 23-летний Андрей Яценюк хромает — натер ногу веревочной подвязкой костюма, но улыбается. «Завтра мне будет плохо, но я должен пройти до конца. Это же Маланка!»
Ближе к полудню, когда закончится служба в храме, костюмированные процессии со всех хуторов сольются в единый поток на центральной улице. Зрители будут петь и плясать. Девушки — шушукаться, поглядывая на пышущие жаром обнаженные торсы «цыган». А маленькие мальчики твердо решат, что, когда вырастут, непременно станут «медведями».
(с) Алексей и Александра Бушовы