Галлы недолго оставались одни. К ним понаехали мигранты, причем очень хорошо вооруженные, отмороженные и все сплошь экстремисты. С римлянами они, можно сказать, покумились. И к IV веку стали их, сердечных, называть галлороманским населением. Вроде варягов и славян: Игорь (Ингвар), типичный варяг, прижился, ос-лавянился и даже пытался крышевать древлян, за что и поплатился жизнью.
А к галло-римлянам в V веке пожаловали гунны. Эти не собирались работать дворниками или оформлять временную прописку. Они просто грабили, насиловали, жгли, убивали. Не только галлов, но и нас, славян. В истории не осталось о них положительных характеристик, так что это редкий случай этакой этнической преступности. Их предводитель (атаман) Аттила хвалился тем, что он «молот Вселенной» и «бедствие Господне».
Эти гунны насилу были разбиты римлянами под Шалоном в 451 году. Но до этого они чуть было не оставили будущую Францию без столицы. Париж тогда назывался Лютецией и был скромным поселком городского типа на Сене, на острове Сите. Услышав, что гунны подходят, жители хотели разбежаться кто куда. Но дева Женевьева, уже христианка, самых святых правил, была экстрасенсом почище Ванги. Она заявила, что надо остаться, что гунны не придут. Ей поверили женщины и заперлись вместе с ней в церкви. Ее поддержал епископ. Галлия шла в ногу со временем, не отставала от моды. Христиане завелись в Риме и синхронно — в Галлии. В IV веке их было уже предостаточно. Это становилось хорошим тоном: львы, арены, дикие быки. А в Лютеции разъяренные мужья походили вокруг церкви и... остались. Столица была спасена. Святая Женевьева сделалась ее покровительницей.
Но на этом неприятности галло-римлян не закончились. Безвизовый режим для «понаехавших» с мечами давал себя знать. Следующими «мигрантами» были франки. Гунны хоть ушли, а франки остались, и так прочно, что дали и Галлии, и ее народу свое имя. Вот откуда взялись Франция и французы.
Франки были германским и очень вредным племенем. Они обожали воевать и название своего племени переводили как «неукротимые». Римляне говорили, что убить тысячу франков труднее, чем миллион персов. Те франки, и салические, и рипуарские, принесли в завоеванный край систему вергельдов — штрафного правосудия, когда убийца или насильник расплачивался не жизнью, не свободой, а деньгами. Наказание рублем, то есть золотыми су. За преступление надо платить, но не государству, а пострадавшим. Плевали тогда франки на государство.
(с) Валерия Новодворская