Василий Щепётнев - писатель с особым, уникальным, легко узнаваемым творческим почерком. И в то же время - с лёгким, ясным, кристальнопрозрачным стилем. Сочетание, мягко говоря, не самое ходовое, особенно для жанровой беллетристики. У нас обычно чем проще - тем стандартнее, чем прозрачнее — тем банальней. Уникальность достигается усложнением образного языка и выразительных средств, никак иначе. Щепетнёв пошёл другим путём, на свой страх и риск. Результат неоднозначен: с одной стороны - две премии «Бронзовая улитка» от Бориса Стругацкого лично и стабильный, давно сложившийся круг поклонников, с другой - всего пять авторских книг за четверть века плюс горстка публикаций в журналах и сборниках, начиная с дебюта на страницах «Шахматного обозрения» (и почти одновременно - в легендарном «Уральском следопыте»).
Парадокс в том, что этим лёгким, прозрачным языком Щепетнёв говорит о вещах непростых, тёмных, жутких. О человеческой природе, которая не познана и никогда не будет познана до конца - иногда она преподносит нам подлейшие сюрпризы. О неистребимом кровожадном звере, который сидит в каждом хомосапиенсе (вплоть до самых рафинированных интеллектуалов) - но в то же время обеспечивает выживание вида в целом. О власти, сохраняющей свои чудовищные, монструозные черты независимо от того, кто именно стоит у руля: большевики, либералы постперестроечного розлива или регентский совет при малолетнем императоре. Герои всех трёх повестей Василия Щепетнёва, включённых в этот сборник, скроены по одной мерке. Умные, наблюдательные, неразговорчивые, очень закрытые — сыщика Арёхина, сотрудника московского уголовного сыска, в одном из эпизодов за эту закрытость даже называют «чёрным человеком». Они смотрят, размышляют, рассчитывают ходы, делают выводы. Но плодами своих размышлений делиться не спешат. Не только с другими персонажами, но и с читателем: внутренние монологи-«объяснялки» сведены тут к минимуму. Гуманисты-индивидуалисты, герои Щепетнёва готовы прийти на помощь к любому человеку. Они не испытывают симпатии или антипатии ни к старой аристократии, ни к пролетариату, ни к трудовому крестьянству, ни к технической интеллигенции. Все хороши - и везде встречаются и святые, и выродки.
Василий Павлович - серьёзный шахматист, человек с развитым математическим умом. Любую ситуацию он видит на несколько ходов вперёд - и ждёт того же от читателя. То есть нс считает нужным подробно растолковывать каждый простенький дебют - логические цепочки нам придётся достраивать самим. Как изменилась история человечества, когда вместо радиопередатчика Александр Попов изобрёл прибор для телепортации материи («Марс, 1939 г.»)? Почему после Октябрьского переворота величайший шахматист мира подался в «мусора»? Каким образом мотивы таких произведений, как «Голова профессора Доуэля», «Аэлита», «Крысолов» Александра Грина, популярных баек о «золоте Колчака» и «кремлёвских жёнах» сочетаются с подлинными реалиями эпохи военного коммунизма («Тайная сторона игры, или Подвиги Арёхина»)? Откуда в российской глубинке середины 1990-х оборотни и что за организация на них охотится («В ожидании Красной Армии»)? Придётся самим поломать голову и проявить эрудицию - автор не разжуёт и в рот не положит. То, на что у Андрея Валентинова ушло девять увесистых томов «Ока силы», у Василия Щепетнёва уложилось в одну небольшую повесть о шести главах.
Наконец, венчает всё специфическая ирония - холодная, отстраненная, почти неуловимая. Ярче всего она проявляется в «Тёмной стороне игры» - например. когда юный помощник Арёхина, сотрудник московского уголовного сыска образца 1919 года, пытается подражать сыщику Фандорину. Ну а что делать - жизнь такая. Если абсолютно серьёзно ко всему относиться, недолго и в петлю головой...
Василий Щепетнёв - один из ярчайших представителей жанрового «неформата». Несмотря на всю простоту текстов, чтение его книг — серьёзная работа, которая требует недюжинного напряжения «маленьких серых клеточек».
(с) Василий Владимирский
 | Василий Щепетнёв. Тёмная сторона игры |