Возможно ли полюбить человека, едва встретившись с ним взглядом? Возможно, если это нечто большее, чем любовь, а возлюбленный — не человек. Способно ли милое украшение навсегда изменить жизнь не только его обладателя? Способно, если это не украшение, а древний талисман легендарного народа.
Решившись на отпуск по обмену, восемнадцатилетняя Эмма и не подозревала, сколько удивительных тайн откроется благодаря ее медальону и как цепочка невероятных совпадений навсегда изменит ее жизнь. Волею случая, девушка оказывается втянута в драматические события, превратившие долгожданные каникулы в череду невзгод, скитаний и необычайных приключений.
Борьба за любовь и бегство от нее: что выберет Эмма? И есть ли у нее выбор? Ответ на этот вопрос способна дать поп-звезда — Милен Ф. У нее тоже есть свои секреты…
Глава из книги:
— Билетов нет! — отрезала блондинка с татуированными бровями из окошка кассы.
— Девушка, мне очень надо! Пожалуйста, подойдет любой рейс! — Я настойчиво протягивала ей документы.
— Ничем не могу помочь, — бесстрастно произнесла она и отвела взгляд: — Следующий!
— Подождите! — в отчаянии воскликнула я, но стоящая за мною в очереди женщина больно толкнула меня локтем:
— Отходите, вам же сказали! — и тут же заняла мое место у окошка кассы.
Мы были в России. Я узнавала мою страну в самых разных мелочах — в хмурых лицах и озлобленной ругани в очереди за билетами, в полицейских, напускающих на себя важный и неприступный вид, в объявлениях о возможных терактах. Как же быстро я отвыкла от всего этого!
Я подошла к Арделлу и уныло покачала головой:
— Улететь невозможно. Может, поездом?
Нам было необходимо выбраться из Москвы на Кубань, что, в самом деле, было очень трудно в разгар отпусков. И, несмотря на мое предложение, я была уверена, что и на поезд ситуация с билетами ничуть не лучше. Арделл подарил мне короткий утешительный поцелуй и сам отправился в кассу. Мы снова отстояли очередь, но я не видела в этом никакого смысла и не сомневалась, что и Арделл получит тот же неутешительный ответ, что и я.
— Краснодар или Анапа? — переспросила та же самая блондинка Арделла, говорившего с нею по-английски. — Минуточку!
Она щелкала гелевыми ногтями с рисунком под гжель по клавиатуре, заинтересованно поглядывая на Арделла. В ответ он широко ей улыбался. Не знаю, были ли в магическом арсенале эльфов особые обольстительные уловки, но девушка-кассир, была явно очарована.
— Есть дополнительный рейс на Краснодар, постараюсь найти два места, — сказала девушка по-английски, и с томной улыбкой взмахнула ресницами. — Надеюсь, нам повезет.
Нам?!
— Мы вам так благодарны! — обрадовалась я, заглядывая в окошко.
Мое повторное появление заметно расстроило девушку, но документы она все-таки взяла и, перестав хлопать ресницами, принялась за оформление. Вскоре мы получили билеты, и, довольный собой, Арделл воскликнул:
— Видишь, Эмма, как все просто!
— Для кого как. Пользовался магией?
— Не пришлось.
— Тебе, наверное, девушки часто так улыбаются?
— Эмма, у нас есть билеты, при чем тут девушки?!
— Я просто спросила. Удивительно, как быстро ты умеешь очаровать!
— Я не стремлюсь всем понравиться.
— Твоих усилий и не требуется. Поразительно, как это до сих пор тебя не окрутила какая-нибудь красотка?! — По этому поводу я действительно искренне недоумевала.
— Должен признаться, Эмма, что одна красотка меня все-таки окрутила. — При этих словах глаза Арделла так многозначительно блеснули, что я в один миг покраснела.
— Нам на регистрацию пора, — пробубнила я, уставившись в билеты.
— Вверх ногами смотришь, — со смешком заметил Арделл и, взяв меня под руку, повел к регистрационной стойке.
В Краснодаре стояла невыносимая жара, и мне оставалось только мечтать о том, что автобус до Тамани будет оборудован кондиционером. Но о поездке в автобусе Арделл и слышать не хотел, и здесь же, в аэропорту, нанял такси. Услышав сумму, которую назвал водитель, принявший нас обоих за иностранцев, я решительно потянула Арделла за руку. За такие деньги можно было улететь обратно в Москву, но десять тысяч рублей Арделл назвал «сущей мелочью» и галантно распахнул передо мною дверцу видавшей виды «Короллы». Нам предстояло провести в пути около трех часов, и я рассчитывала попасть в лагерь археологов еще до темноты.
— Ты совсем измучена, — произнес Арделл, приобняв меня.
— Это вопрос? — устало улыбнулась я. Мне так и не удалось уснуть прошлой ночью.
— Это факт, я чувствую.
— Думаю, ты не меньше измотан, Арделл.
— В отличие от людей, мы можем не спать сколь угодно долго. А ты провела немало бессонных ночей, Эмма. Извини, мы испортили тебе весь отдых. Как только вернемся в Париж, я займусь твоим восстановлением. Хочешь, снова съездим на Корсику, снимем домик у моря? Или в Ниццу?
— Давай сначала вернемся, — улыбнулась я.
— Я просто пытаюсь сказать, что общение с эльфами — это не всегда проблемы и головная боль.
— Если бы не эти проблемы, я никогда не познакомилась бы с тобой, Арделл, не встретилась бы с Элен…Все эти бессонные ночи — пустяк, по сравнению с этим, и я готова пережить их еще тысячу раз.
— В самом деле? — серьезно спросил Арделл, глядя на меня с нежностью…и…нет, мне наверняка показалось.
— Так и есть, — подтвердила я полушепотом и, чувствуя, как увлажняются глаза, поскорее отвернулась к окну и сменила тему: — А кто такой Филипп?
Арделл тяжело вздохнул:
— Филипп — композитор и давний друг Элен. Они работают вместе. И много лет Филипп ее любит.
— В самом деле? — удивилась я. — А что же Элен?
Арделл пожал плечами:
— Она никогда не будет с Филиппом, и он это знает.
— Бедный Филипп… А у Элен кто-нибудь есть?
— Она называет себя одиночкой, но, думаю, только до тех пор, пока не полюбит кого-нибудь. А бойфренды, конечно же случаются…так, для прессы, скорее.
Я задумалась.
— Арделл, а кто для вас люди? Как вы относитесь к нам?
— Всегда по-разному. Все зависит от конкретного человека. Но, в целом, мы стараемся ограничить общение с людьми.
— Но ведь вы живете среди нас!
— Это только соседство, иногда деловое общение. Например, вся группа Элен — музыканты, танцоры, стилисты — люди. Она просто работает с ними, сводя личное общение к минимуму. Только Филипп стал исключением. Элен не очень доверяет людям, впрочем, как и многие из нас.
— А Ильмарэ?
Арделл усмехнулся.
— Ты заметила, насколько сильно понравилась ей?
— Думаю, она с радостью стерла бы меня в порошок, — поделилась я своими выводами и поежилась, вспомнив колючий взгляд и неприязнь надменной королевы.
Арделл кивнул:
— Ты права, будь ее воля, она бы так и сделала. Ильмарэ — наш консерватор. Она крайне категорична и является противницей любых тесных контактов с людьми. А присутствие человека в нашем обществе она воспринимает, как личное оскорбление. Бедный Филипп тоже натерпелся от нее.
— Фашизм в чистейшем виде, — обидевшись за весь людской род, сказала я.
— Такова Ильмарэ, ничего не поделать. По счастью, она редко покидает свою Амазонию.
— Там ей и место, — буркнула я, устраиваясь на плече Арделла.
— Расскажи о своем отце, — попросил Арделл. — Какой он?
— Похож на ураган, — задумчиво ответила я, глядя на бесконечные виноградники, проносящиеся за окном. — Весельчак и балагур, его обожают студенты. Иногда он ведет себя, как мальчишка. Искрометный, порой беспечный, совсем не похож на настоящего профессора.
— Значит, он профессор?
— Да, — ответила я, с трудом сдерживая зевоту. — Летом работает на раскопках, в остальное время преподает.
— Закрой глаза, — посоветовал Арделл и погладил мои волосы.
— Я не хочу спать. И совсем не устала…
…Арделл легко коснулся моей щеки, и я услышала его тихий голос:
— Эмма, мы приехали.
— Что? — Я резко открыла глаза и увидела знакомые мне станичные улицы в так неожиданно наступивших сумерках. — Я, что, уснула?!
— И, надеюсь, хоть немного отдохнула, — улыбнулся мне Арделл. — Кажется, наш водитель заблудился, объясни ему, куда ехать.
— Следующий поворот направо в гору, доедем до конца и упремся в лагерь, — сказала я по-русски водителю и добавила по-французски: — Эта дорога ведет в прошлое, как говорит мой папа.
Встреча с отцом и радовала и тревожила меня одновременно. Я все еще не знала, как объяснить ему мое появление на раскопках и не предсталяла, какой будет его реакция, ведь я даже не позвонила, чтобы сообщить о своем неожиданном приезде.
В лагере царило шумное оживление, работа на сегодня была закончена, и все готовились к ужину. У душа выстроилась очередь, студенты в одних шортах и с полотенцами через плечо спорили, кто пойдет первым, и выясняли, кто дольше моется. На огороженном участке, как всегда, сохла куча промытых глиняных черепков. Если повезет, из этих фрагментов можно будет склеить целую амфору или тарелку. Здесь ничего не изменилось. Пока Арделл заинтересованно разглядывал находки, я огляделась по сторонам и тут же заметила папу. Он шел со стороны моря к своему домику и по пути бросил на меня беглый рассеянный взгляд. Папа сделал еще пару шагов и только потом остановился, вытаращив глаза. В следующую секунду его вопли услышала вся Тамань:
— Эмма?! Господи! Эмма! Ты откуда?! — Он бросился ко мне и, легонько встряхнув за плечи, крепко обнял. — Захотела устроить сюрприз?! Решила все-таки, что никакая Франция не заменит старой доброй станицы? Почему не предупредила?!
Похоже, я успела забыть, насколько шумным мог быть мой папа. Все-таки я была рада снова видеть его.
— Привет, пап! Я соскучилась.
— По мне или по морю?! — со смешком поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, спросил: — А где же твой чемодан?
Я перестала улыбаться, подыскивая слова для ответа.
— Чемодана нет, я тут…проездом…
— Проездом? То есть как? — не понял папа.
Я взяла его за руку и подвела к Арделлу, с интересом наблюдающему за нами на почтительном расстоянии.
— Пап, познакомься — это мой друг Арделл, он не знает русского, поэтому говори по-французски.
Папа удивленно посмотрел на Арделла и протянул ему руку.
— Добрый вечер. Я Алексей Викторович. Можно просто Алексей.
— Рад знакомству с вами, — с вежливой улыбкой кивнул Арделл.
Они пожали друг другу руки, и папа, бросив на меня озадаченный взгляд, воскликнул:
— Молодцы, ребятки, как раз к ужину подоспели! Ну, что стоим-то, бегом в наш «ресторан»! Проголодались, наверное, путешественники?!
Рестораном папа называл большой шатер, оборудованный под столовую, с пластмассовыми столами и стульями, с вентилятором в углу, от которого, впрочем, не было никакого толку.
— Как ты быстро отвыкла от нашей жизни, Эмма! — развел руками папа, когда мы с Арделлом сели за столик. — Пойдем-ка за тарелками, у нас тут нет официантов! Арделл, а ты посиди здесь, мы тебе все принесем.
Я виновато улыбнулась и пошла за отцом, здороваясь на каждом шагу со знакомыми сотрудниками экспедиции. Мое появление вызывало у них радостное удивление, и мне это было приятно.
— Я рад, что ты снова здесь, Эмма, хотя, признаться, меня это немало удивляет, — сказал мне отец, стоя в очереди за едой. — И кто этот Арделл?
Вопрос звучал небрежно, но по глазам папы было видно, насколько интересует его мой ответ.
— Друг, — так же небрежно ответила я. — В Этампе познакомились.
— Понятно, что не на Курилах, — вздохнул папа и, подойдя к румяной поварихе, сказал: — Мне сегодня три порции, Танюша!
На ужин были вареники с картошкой и творожная запеканка.
— Угощайся, Арделл, — сказал папа, расставляя тарелки, — Это, конечно, не устрицы, но тоже неплохо.
Я улыбнулась, вспомнив изысканные блюда, которые еще вчера подавали на ужине в доме Элен, и заверила Арделла:
— Это действительно неплохо, особенно со сметаной.
— Не сомневаюсь, Эмма, — улыбнулся мне Арделл и без всяких колебаний принялся за еду.
— Так ты останешься здесь до начала занятий? — спросил папа, расправившись с запеканкой.
Я отложила вилку и осторожно ответила:
— Пап, я останусь здесь до…завтра.
Папа изумленно посмотрел на меня.
— То есть…ты действительно здесь проездом?!
— Не совсем проездом, — неохотно призналась я. — Я приехала повидать тебя и…поговорить. Точнее Арделл хочет поговорить с тобою.
— Да, есть один важный вопрос, — подтвердил Арделл мои слова.
Папа изумленно переводил взгляд с меня на Арделла и обратно.
— Решили пожениться? — наконец, выдал он.
— Папа! — я вспыхнула и в отчаянии вскочила.
— А что вы такие загадочные? Ведь задумали что-то! — продолжал он.
— После ужина все обсудим! — Мне больше не хотелось есть, и я сбежала из столовой, надеясь, что Арделл перестанет, наконец, улыбаться, и скажет папе, что он ошибся.
Я расхаживала по территории лагеря, отмахиваясь от надоедливых комаров. Мне хотелось верить, что в мое отсутствие папа не устроит Арделлу допрос с пристрастием, а ограничится беседой на нейтральные темы. Они вышли из столовой, как старые знакомые или даже друзья: папа что-то оживленно рассказывал Арделлу, энергично размахивая руками, то и дело, толкая его локтем, а Арделл смеялся. Подойдя ко мне, папа с энтузиазмом воскликнул, схватив Арделла за руку:
— Я хочу показать тебе нашу Гермонассу! Эмма, ты с нами?
— Куда же я без вас?! — вздохнула я, зная, что эта экскурсия может затянуться надолго.
Мы долго бродили среди развалин древнего города, по кирпичику являвшегося современному миру. Папа подробно рассказывал Арделлу историю этих мест и описывал найденные находки. О Гермонассе он мог говорить часами. Отец был в восторге, видя искренний интерес в глазах Арделла, и если бы окончательно не стемнело, он бы еще долго водил нас среди руин и читал лекции. Но, когда я споткнулась на камнях в двадцатый раз, папа милостиво предложил вернуться обратно.
— О! Молодежь наша развлекается! — воскликнул папа, завидев группу студентов у костра на краю лагеря. — Эмма, там многие твои друзья, познакомь с ними Арделла, повеселитесь вместе.
— Не стоит, папа, — тихо ответила я, переходя на русский.
— А-а, — многозначительно протянул он, — ты все еще в образе…
— Не начинай, пожалуйста, — строго предупредила я, раздражаясь.
— Да, успокойся, Эм. Игоря здесь нет, он сломал ногу еще в июне, а осенью, как оказалось, у него свадьба. Промухала ты парня, Эм… хотя, как видно, ты не в проигрыше. — Папа кивнул на Арделла, идущего впереди, и неожиданно усмехнулся, похлопав меня по плечу: — Друг! Ха-ха! Разве друзья так смотрят друг на друга?!
 | Алиса Эмс. Любишь-беги |