Как писатель Саша Филипенко искал в современном мире подлинности и не нашел ее.
Каждую ночь я просыпаюсь. От жажды. Я встаю, плетусь по дремлющей квартире к холодильнику, достаю сок, делаю несколько глотков и возвращаюсь в постель. Этот ригодон длится уже несколько лет. Мне бы с вечера ставить сок у изголовья кровати, но я, вероятно, слишком люблю эти крестовые походы к холодильнику. Мне нравится смотреть на свою спящую квартиру, на тихий город за окном и... и я, кстати, совсем не об этом хотел вам рассказать.
Так вот, прошлой ночью не в свете Луны, но в ярком свете холодильника я отчего-то решил прочесть состав стопроцентного апельсинового сока, которым частенько утоляю жажду. Как вы, смею полагать, догадались: внутри пакета оказалось много всего интересного. Я возмутился, хлопнул дверцей и пошел спать, но не уснул. Я все думал: почему же стопроцентный сок не может быть стопроцентным? И чем больше я размышлял над этим, тем отчетливее понимал, что настоящего, настоящего в том его старом, светлом смысле, в мире остается все меньше.
Мы не понимаем, из чего сделаны продукты, — бесконечные E. Теперь даже в обычной питьевой воде есть какие-то добавки. Если в ресторане мясо оказывается особенно нежным, мы задумываемся: не используют ли лукавые повара разрыхлители? Самые элементарные сцены в голливудских фильмах все чаще снимаются с применением компьютерной графики. Подобно искусственной еде и графике, искусственными становятся наши кумиры. Великие велосипедисты больше не могут крутить педали без таблеток и переливания крови. Фармацевтика стала богиней высоких достижений. Не потому ли у юных футболистов все чаще останавливается сердце во время игры? При ближайшем рассмотрении не актрисы даже, но обыкновенные женщины оказываются не такими красивыми, какими их запечатлел «вечерний инстаграм»; будто и в их крови, как в вышеупомянутом соке, есть бензоат натрия и миллионы всяких E. Нам не хватает настоящего. М ы больше не можем ничему доверять. Земля плывет из-под ног. Билеты на самолет всегда оказываются дороже, чем казалось на первый взгляд. Дорогая и дешевая одежда производится на одних и тех же заводах. То, что мы считаем оригиналом, все чаще оказывается прекрасной репликой подделки. Каждый день нас нагревают таксисты, врачи и продавцы. В конце любого, даже самого ясного предложения, как правило, всплывает маленькая звездочка с пометкой, которая переворачивает все с ног на голову. Занимаясь проблемой сохранения мира, дипломаты заявляют, что «ложь не обязательно является искажением фактов, но выборочным представлением своей позиции». Бинго! Точь-в-точь слова супруга, только что изменившего своей жене. Мне все больше кажется, что единственной настоящей вещью в нашей жизни остается обман. Фильм «Она» Спайка Джонза потому производит на нас такое впечатление, что это вовсе не фантастика, но реальность самых ближайших дней.
Где-то там, высоко-высоко над нашими головами, летают искусственные спутники Земли. Рядом с нами, разговаривая с искусственным интеллектом собственных телефонов, проходят женщины и мужчины с искусственным загаром. Из проезжающих мимо автомобилей звучат искусственно вытянутые голоса. Искусственное вскармливание помогает расти малышам, которым впоследствии предложат искусственный мед. Мы дарим женщинам искусственные камни, украшаем дома искусственными цветами, играя в футбол на искусственных газонах, мы время от времени попадаем в искусственное положение «вне игры» и устраиваем зимние Олимпийские игры на искусственном снегу. В искусстве создавать искусственность мы достигли больших высот.
Впрочем, во всем этом, несомненно, есть и плюсы. Мы научились вводить людей в состояние искусственной комы, научились использовать искусственные органы и, дабы сохранить лицо, искусственно улыбаться. Мы даже не заметили, как научились искусно искусственно жить. И это не так уж и плохо, а, быть может, и хорошо, ибо и переживания мои относительно искусственности всего на свете вряд ли можно считать настоящими.
(с) Саша Филипенко