В начале Второй мировой войны обеспечение безопасности морского транспортного коридора, по которому из США в Европу шли потоки военной техники и продовольствия, было для Англии вопросом жизни и смерти. Волчьи стаи субмарин контр-адмирала Карла Дёница рыскали по просторам Атлантики и безнаказанно пускали на дно десятки судов в месяц. Противопоставить подводной войне союзникам было нечего.
Линкоров и крейсеров катастрофически не хватало, а авиация Великобритании и США, имевшая слишком короткий «поводок», могла контролировать лишь собственное побережье. Более трех четвертей 6000-километрового маршрута между Нью-Йорком и Ливерпулем превратились для моряков в русскую рулетку. К осени 1942 года потери при проводке конвоев выросли настолько, что Британские острова оказались на грани голода. Уинстону Черчиллю нужно было немедленно взять Атлантику под контроль. Но как это сделать, не знал никто. Кроме одного человека. Этим человеком был Джеффри Пайк — журналист, педагог и изобретатель.
ЧЕЛОВЕК-ОРКЕСТР
Лондонская газета «Таймс» когда-то назвала Пайка одной из самых ярких и неординарных фигур в новейшей истории Великобритании. Действительно, неординарности этому человеку было не занимать. Когда грянула Первая мировая, юный Пайк бросил престижный Кембридж и с фальшивым паспортом проник в Германию, откуда на свой страх и риск собирался отсылать в Лондон разведдонесения. Уже через неделю шпиона-любителя арестовали и упрятали в расстрельный блок берлинской тюрьмы Рулебен. Там он едва не умер от пневмонии, но сумел совершить фантастический побег и вернуться на родину.
После войны Пайк написал книгу мемуаров о своих приключениях, ставшую бестселлером, опубликовал более сотни статей и на досуге разработал основы современной системы британского начального образования. В 20-х годах ему стало скучно, и он занялся биржевой торговлей металлами, однако в 1927 году обанкротился.
Когда в 1940 году немцы оккупировали Норвегию, Пайк разработал план диверсионных операций с применением десантных снегомобилей-амфибий со шнековыми движителями собственной конструкции. Поначалу от него отмахнулись, но когда главой британских коммандос был назначен фаворит Уинстона Черчилля коммодор Луис Маунтбеттен, плану Пайка дали ход.
Для продолжения работы Маунтбеттен командировал Пайка в Штаты. Но после того, как тот потребовал уволить из команды «всех тупиц в погонах», эксцентричного изобретателя отправили восвояси. Снегомобиль все-таки был построен, правда, в отместку Пайку за основу боевой машины янки взяли гусеничный вездеход M29 Weasel. Впрочем, изобретателя это нисколько не смутило. Он буквально фонтанировал идеями и в сентябре 1942 года, всего через месяц после возвращения из Америки, представил Маунтбеттену 232-страничный рапорт о способе нейтрализации подводной угрозы в Атлантике.
Содержание рапорта на первый взгляд напоминало бред сумасшедшего. Пайк предлагал построить непотопляемый авианосец колоссальных размеров — 600 метров в длину и 100 метров в ширину — из льда! Но льда не обычного, а того, рецепт которого Пайк подсмотрел в Америке в лаборатории химика Германа Марка.
В 1941 году Марк случайно обнаружил, что после замерзания смесь воды и древесных опилок превращается в нечто невероятное. Как и обычный лед, она не тонет в воде, легко обрабатывается простым инструментом, но самое главное — имеет низкую теплопроводность (а следовательно, тает гораздо медленнее) и обладает прочностью, сравнимой с железобетоном. Во время баллистических испытаний от желтовато-коричневых блоков из удивительного материала рикошетили даже автоматные пули. Не страдавший излишней скромностью Пайк назвал его пайкритом. Справедливости ради надо сказать, что оптимальное сочетание воды и опилок (86 и 14%) нашел именно он. Научный советник английского премьер-министра Джон Бернал оценил идею сдержанно, как «заслуживающую рассмотрения». Черчилль же был от нее в полном восторге. С не-тающим кубиком пайкрита, показанным ему в качестве образца, он играл в своей ванной, как ребенок, и 7 декабря 1942 года, буквально на следующий день после наглядной демонстрации чудо-материала, поручил Маунтбеттену незамедлительно приступить к работам по проекту «Хаббакук».
ЛЕДЯНОЙ «ПРОРОК»
«Хаббакук» — Пайк назвал проект именем библейского пророка Аввакума (Habakkuk), но машинистка вместо двойной «k» напечатала в названии лишнюю «b» — в своем ледяном чреве должен был нести мощные холодильные машины, танкер с авиакеросином, склады провианта, вооружения и запчастей, а также ангар на 200 новейших истребителей Supermarine Spitfire. В трюмах авианосца могли свободно поместиться восемь 135-метровых американских транспортов класса Liberty. Даже самый крупный в мире корабль того времени — «Куин Мэри» водоизмещением 81 тысяча тонн — в сравнении с колоссом Пайка выглядел жалкой скорлупкой.
Неуязвимость «Хаббакука» перед немецкими торпедами, минами и корабельными орудиями должны были обеспечивать не только положительная плавучесть льда, но и холодильные машины, которые могли «заштопать» пробоины в 12-метровых бортах морской водой за считанные минуты. Таким же образом предполагалось восстанавливать толщину подтаявшего корпуса. Кроме того, по расчетам Пайка, «плавучий холодильник» обошелся бы казне ее величества вдвое дешевле авианосца малого класса.
Для исследований свойств пайкри-та в холодильном подвале старинного мясного рынка Смитфилд, находящегося в самом центре Лондона, была оборудована секретная лаборатория. О том, что под торговыми рядами с вырезкой и свиными лытками решается судьба Британии, не знало даже руководство Смитфилда.
В помощь Пайку Маунтбеттен отрядил молодого кристаллографа Макса Перуца и десяток своих солдат из батальона коммандос, закамуфлированных под грузчиков.
В конце января Пайк и Перуц положили на стол шефа подробный доклад. Их вывод был однозначен: пайкрит великолепен. Желтый лед превосходил обычный бетон по сопротивлению сжатию и обладал потрясающей несущей способностью — лист пайкрита толщиной 2,5 сантиметра легко выдерживал вес грузового «Студебеккера». Также были подтверждены его невероятная устойчивость к таянию при плюсовых температурах и отличная плавучесть.
По соглашению с Рузвельтом в феврале 1943 года строительство прототипа атлантического форпоста союзников начали на затерянном в Скалистых горах Канады озере Патриция. Для этого наняли бригаду плотников из местной религиозной общины меннонитов, которые были уверены, что строят нечто вроде ледяной эскимосской хижины-иглу.
Под присмотром Макса Перуца меннониты отлили из снега и опилок 20-метровую посудину массой 1000 тонн. Ее борта были пронизаны трубками холодильной системы, игравшими роль несущего каркаса, и делились на отдельные зоны тонкими слоями теплоизоляции. Модель прекрасно держалась на воде, а с наращиванием подтаявшего корпуса даже в жаркие летние деньки легко справлялась крошечная холодильная машина мощностью в одну «лошадку». Наконец в августе 1943 года в одном из отелей Оттавы проект «Хаббакук» был представлен союзникам. Особое впечатление на собравшихся офицеров произвел трюк Маунтбеттена, уже адмирала, который выстрелил в глыбу пайкрита из револьвера. Глыба при этом не пострадала, а вот адмирал Эрнест Кинг со стоном рухнул на пол — пуля рикошетом вошла ему в ногу.
ПРИОРИТЕТЫ ПОМЕНЯЛИСЬ
Осенью 1943 года было выбрано место сборки «Хаббакука» — залив Айленд на западе канадского Ньюфаундленда, на берегу которого находится небольшой городок Корнер-Брук. Согласно резолюции Черчилля, в течение двух лет со стапелей должны были сойти 11 гигантских авианосцев, в том числе трехкорпусная версия, где могли базироваться 1000 боевых самолетов с экипажами.
Инженеры-судостроители, которым поручили разработку конструкции и строительство «Хаббакука», были в ужасе. По их расчетам, для того чтобы гигантский корабль не рассыпался под собственной тяжестью (а она превышала два миллиона тонн!), его корпус надо было намораживать на мощный стальной каркас, пронизанный тысячами километров трубок холодильных машин. Работы такого масштаба требовали тщательной многолетней подготовки. Скептически был настроен и один из участников проекта — Макс Перуц. По его словам, сложность предстоящих работ можно было сопоставить с полетом на Луну.
Внезапно эпопея с «ледяным пророком» закончилась. Поздней осенью 1943 года американцы ввели в эксплуатацию стратегическую авиабазу в исландском Кеблавике, которая полностью изменила расстановку сил в Северной Атлантике. В это же время у союзников появились новые самолеты дальнего радиуса действия, способные контролировать пространство от Ла-Манша до экватора, а боевые корабли стали оснащать противолодочными сонарами и радарами. Исполинский «Хаббакук» стал просто не нужен.
Судьбы героев этой истории сложились по-разному. Джеффри Пайк после войны отошел от дел и зажил отшельником, публикуясь время от времени в лондонских газетах. Вечером 22 февраля 1948 года он принял ванну, сбрил бороду, с которой не расставался со времен шпионской эпопеи, и заснул навсегда, выпив пузырек сильнодействующего снотворного. А скептик Макс Перуц, вошедший в историю науки как основатель молекулярной биологии, стал лауреатом Нобелевской премии и умер в своей постели в 2002 году в возрасте 87 лет.
Ну а что же пайкрит? Многообещающий материал оказался почти никому не нужен. Его изредка используют для строительства ледяных сооружений, например «Ледяного купола», созданного группой студентов нидерландского Технологического университета Эйндховена. Они вознамерились попасть в Книгу рекордов Гиннесса, соорудив самый большой в мире — диаметром 30 метров — ледяной купол в финском поселке Юкка. Стоит ли говорить, что это им удалось: «иглу» из пайкрита было торжественно открыто в январе нынешнего года.
(с) Владимир Санников