История Сердюкова показывает, как борьбу с коррупцией можно превратить в борьбу против реальных перемен.
Стало банальным указывать на необходимость проведения системных социально-экономических реформ. Действительно, реформы необходимы. Такой же банальностью является и утверждение о необходимости борьбы с коррупцией. Тоже нужное дело. Проблема в том, что программы преобразований, включающие антикоррупционную составляющую, порождают риски для самих реформаторов. Тем из них, кто серьезно задумывается о переменах, скажем, в полиции, следует обратить внимание на новейшую историю военной реформы и личную историю бывшего министра обороны Сердюкова.
Конечно, в разработке общей концепции реформирования Вооруженных сил ведущая роль принадлежала бывшему начальнику Генерального штаба Николаю Макарову. Основной же задачей гражданского министра было сделать всю систему рациональной с экономической точки зрения. Что означало вытеснение из армии «неформальной экономической активности». Именно под его руководством были разведены боевая подготовка войск и функции финансовохозяйственного обеспечения. Ключевыми моментами тут были следующие: 1) Перевод выплат денежного довольствия на безналичную основу, централизация расчетов в небольшом количестве крупных расчетных центров. Расчеты стали прозрачнее для контроля, оборот «налика» в частях снизился, как и возможности махинаций с ним. 2) Вывод функций хозяйственного обеспечения (уборка, приготовление пищи) на аутсорсинг, определение исполнителей на конкурсе. Помимо высвобождения военнослужащих для несения собственно военной службы это резко сократило возможности махинации со стороны командования частей, 3) Передача функций закупок топлива, продовольствия и ширпотреба «гражданским» организациям. Так были прекращены торговля топливом и махинации с продовольствием.
Кроме этого в воинских частях была фактически прекращена работорговля — «сдача внаем военнослужащих для выполнения работ на частных объектах».
А вот что было запланировано, но не произошло по известным причинам: 1) Кадастрирование земель Минобороны. Даже первые шаги в этом направлении показали, что часть земель уже незаконно отчуждена, в основном под жилую застройку. Дальше начались бы разбирательства, например с дачами старших офицеров на острове Русском (ну, это куда мост построили), 2) Учет и постановка на баланс зданий и сооружений на территории воинских частей. Пришлось бы, с одной стороны, куда-то девать многочисленные магазинчики, пристроенные к заборам воинских частей, с другой — как-то легализовать здания, построенные за последние 30 лет так называемым хозспособом, 3) Инвентаризация (и последующая утилизация) запасов вооружений и боеприпасов. Это настолько понятная тема, что даже не надо объяснять, какие черви полезли бы из открытой банки.
В части закупки вооружений и военной техники был фактически ликвидирован промежуточный институт военной приемки, при котором последние го лет вооружение принималось в любом виде, после чего сразу отправлялось на «доводку». И только потом — и то не всегда — направлялось в воинские части. Новая же схема подразумевала, что техника должна идти непосредственно в части и приниматься теми, кто ее будет использовать.
Заодно Сердюков начал задавать вопросы о ценах. Любому же интересно, почему так дорого стоят корабли и танки. В том числе и потому, что закон запрещал включать в себестоимость военной техники и вооружений непрямые расходы (социалку, спонсорство, спорт и прочие «мягкие» деньги).
Все эти меры очевидно должны были привести к резкому сокращению незаконных доходов многих офицеров и генералов. Судя по тому, что Сердюков сменил Чубайса в качестве объекта тотальной ненависти, они и привели.
С военными понятно. Вызывает удивление, что обычные бизнесмены повторяют причитания о «мебельщике, развалившем армию». При всей своей личной проблематичности Сердюков делал то, что должен был бы делать на этом посту любой нормальный реформатор, да и просто любой нормальный бизнесмен. И это означает, что те, кто собирается сейчас «двигать реформы», должны серьезно задуматься. Может, разумнее изначально планировать эти реформы, «подходя к вопросам поширше, а к людям — помягче»? Ну или проводить их, прикидываясь Швейком...
(с) Сергей Павленко