Почти все в детстве любят сказки. Но что становится с тягой к волшебным историям, когда дети вырастают? Цель этой антологии — наглядно показать, что вечные сказочные сюжеты будоражат воображение взрослых дяденек и тётенек ничуть не меньше. Сказка вездесуща и многолика — просто нужно знать, куда смотреть, и двери в Страну чудес раскроются сами собой...
Сборники вроде этого напоминают альбомы-трибьюты, распространённые в мире музыки. Как правило, лучшие перепевки получаются у двух категорий участников: у тех, кто трепетно любит «Кино» («Нирвану», «Блестящих»...) и подчас способен прочувствовать песню даже глубже, чем её создатели... И у тех, кто попал в проект едва ли не по случайности и просто делает то, что умеет, выдавая в итоге неожиданные и дерзкие решения, о которых излишне преданный поклонник и подумать бы не посмел. Хотя в конечном счёте всё зависит от старого доброго таланта и чувства меры. И слишком робкие, и чересчур самонадеянные остаются обычно ни с чем.
Антология Кейт Бернхаймер и Кармен Гименее Смит, разбитая в российском издании на два тома, — это настоящий трибьют сказке. Как утверждает Бернхаймер в предисловии, ей хотелось убедительно продемонстрировать, что сказка в литературе не случайная гостья, а чуть ли не обязательная, хотя и не всегда явная составляющая и фантастической, и реалистической прозы. И действительно, среди сорока с небольшим рассказов сборника найдутся и сказки как таковые, и строгая психологическая проза со сказочной метафорой в сердцевине, и всевозможные эксперименты... Кто-то выворачивает знакомые с детства сюжеты наизнанку (бабушка съедает волка и поджидает в кровати ничего не подозревающую внучку), кто-то играет с формой (разбивает текст па колонки, выстраивая два варианта сюжета, или превращает повествование в сеанс психоанализа), а кто-то и вовсе не оставляет от первоисточника камня на камне, решая свои личные задачи. Так что в качестве путеводителя по сказкам сегодняшнего дня книга, безусловно, удалась. Сказка живее всех живых, а в руках умелого литератора — ещё и бесценный инструмент.
Проблема в том, что запросам обычных читателей - тех самых, кто ценит сказки такими, какие они есть - произведения сборника отвечают не всегда. Ведь далеко не каждый любитель сказок сумеет продраться через «Тёплый рот» Джоэйлль МакСуини, где в роли Бременских музыкантов выступают «размазня дорожная, отощавший мальчонка, пришитая девчонка, подстреленный пёс. гнойная кость и яйцо на колу». Или через «Ведро тёплых слюней» Майкла Мартоуна, где история о Джекс и бобовом стебле обращается в смесь шамайского камлания, дурного сна и ранних текстов Владимира Сорокина. Или через «Койот везёт нас домой» Майкла Мехиа, где связность происходящего теряется на первой же странице. Останки некоторых сказок можно опознать лишь по авторским послесловиям (как правило, чем они длиннее, тем меньше очевидного смысла в самом тексте).
К счастью, есть и обратные примеры. Например, восхитительная «Кошачья шкурка» Келли Линк - эталон современной сказки. Жестокости в этой истории хватает, но разве мало её у Шарля Перро или братьев Гримм? Тем же первозданным мрачным духом пропитаны «Брат и птица» Алисы Наттинг и «Дым-угрюм» Брайана Эвснсона. Во «Владычице красок» Эйми Бендер повествуется об удивительных событиях, предшествовавших «Ослиной шкуре», а «Русалка на ветвях» Тимоти Шэфферта - пронзительное переложение сказки Андерсена в оригинальных фантастических декорациях, которые привлекательны и сами по себе. «С тех пор и до скончания дней» Ким Аддонинио - грустный рассказ о семи карликах, поверивших в Белоснежку как в святыню...
И так далее, и тому подобное: яркие образы и увлекательные сюжеты найдутся у многих писателей — от Апдайка, Геймана и Петрушевской до новых имён, которые сразу хочется запомнить. Японская девчушка, похищенная духами снегопада, человек с крылом вместо руки, тело без души - есть от чего затаить дыхание! Ощущению чуда способствует и неплохой перевод, где лишь изредка встречаются курьёзы вроде «фрактальной неукротимости» и хоббита, что жил в... «дырке в земле».
Как и во всякой настоящей сказке, хорошего и плохого в антологии поровну, а уж какой из неё вынести урок, зависит только от читателя.
(с) Владислав Женевский
 | Мать извела меня, папа сожрал меня |
 | Папа сожрал меня, мать извела меня |