В Германии книга М. Шпитцера вызвала оживленную дискуссию. Его манера полемизировать кажется слишком агрессивной. Но тревога и забота автора о будущих поколениях обоснованна и оправданна. Нельзя не согласиться со Шпитцером в том, что цифровые СМК — благо для тех, у кого есть образовательная база, тогда они действительно способствуют развитию и приобретению новых знаний. Но они губительны для детей, более того, легкость обращения с цифровыми СМК не приучает трудиться вовсе, акцент делается на удовольствие. Губительность такой установки уже налицо!
Глава из книги:
Социальные сети: Facebook вместо живого общения
Социальные сети, такие как Facebook или Google+, в наши дни — неотъемлемая часть жизни большинства молодых людей. Они сидят в кафе на свидании и смотрят не в глаза друг другу, а каждый в свой смартфон — возможно, чтобы быстренько «твитнуть» друзьям, как замечательно проходит свидание.
Еще несколько лет назад онлайновые социальные сети были сравнительно невелики — несколько десятков или сотен тысяч участников — типа TeamUlm, Lokalisten или Studi VZ. Последнюю за 80 миллионов евро купила немецкая группа издательств — и вскоре вынуждена была признать, что могла просто сжечь свои деньги, ибо случилось то, что часто происходит в Интернете, когда большие поглощают мелких. Так на смену маленьким онлайновым социальным сетям пришли уже глобальные сети, опутывающие весь мир, число участников в которых исчисляется сотнями миллионов. Ничего удивительного, скажут многие, ведь со времен Аристотеля люди описываются как общественные существа (греч.: zoon politikon); и потому естественно, что молодое поколение подхватывает технические приемы, позволяющие наконец-то в полной мере развить это более чем человеческое качество.
По крайней мере так ежедневно докладывают нам многочисленные мнимые эксперты. Или было бы лучше сказать: читают, как молитву. Ибо все время повторяются одни и те же утверждения, не подтвержденные никакими фактами. Отсюда возникает вопрос: что здесь правда? Что говорит наука, в частности, исследования головного мозга?
Анонимность
Для начала зафиксируем факт: компьютер и Интернет представляют собой невероятно мощное средство для обеспечения анонимности. Нигде нет большего количества аватаров, псевдонимов, вымышленных адресов, фальшивых личностей и фиктивных личных страничек. И если никто не знает, кто есть кто, то можно позволить себе плохо вести себя, не опасаясь последствий. Это позволяет полчищам преступников обделывать свои темные дела в сети. Но даже абсолютно нормальные люди перестают строго придерживаться моральных норм: как только они выходят в Интернет, они начинают больше лгать. Это показало исследование, сравнившее реальные личные беседы и коммуникации по электронной почте или посредством SMS. Кстати, больше всего лжи обнаружилось в электронных письмах.
Анонимность, которая допускается в Интернете, порождает серьезные проблемы в области высшего образования. Именно здесь требуется предъявлять результаты умственного труда, которые обязательно подвергаются тщательной проверке: например, письменные научные работы. Однако на таких сайтах, как Cheathouse («Дом обмана»), Essaytown («Город сочинений») или AcaDemon (АкаДемон), студенты могут скачать экзаменационные работы: купить готовые или даже заказать работы по нужной теме. Исследование, проведенное в марте 2012 г., показало, что этими страницами активнее всего пользуются в США. Зная, что 95 % взрослых американцев в возрасте от 18 до 29 лет пользуются Интернетом, и 65,5 % всех поисковых запросов в Интернете в этой стране проводится с помощью поисковой системы Google, исследователи проверили запросы, сделанные в Google, в период с 2003 по 2011 г. При этом использовали ключевые слова, позволяющие предполагать попытку учащихся обмануть экзаменаторов, как, например, «free term paper», «buy term paper», «free college papers» или «free research papers» (бесплатные курсовые работы, куплю курсовик и т. п.). Ученые нашли четкую зависимость массового появления таких запросов от периодов академического года: на протяжении семестра они появлялись явно чаще, и вплоть до конца семестра число их росло; во время каникул, напротив, аналогичных поисковых запросов практически не было.
Итак, Интернет позволяет симулировать умственную работу, и очевидно, что в области высшего образования это явление очень и очень распространено. Специальные программы, разработанные для борьбы с плагиатом, имеют успех лишь отчасти.
Анонимность, которая стала возможной благодаря цифровым СМИиК, ведет к тому, что подростков увлекают такие модели поведения, следовать которым ни за что не позволили бы себе из страха перед общественным осуждением. Одна из них — травля, домогательства, преследования, шантаж и клевета в Интернете. Раньше для этих понятий использовались обычные слова, дающие совестливому человеку полное представление об этих явлениях. Но скоро в сети утвердились определения, пришедшие из английского языка: интернет-насилие стали назвать словом «кибермоббинг», или просто «моббинг» (от англ. Mobbing — притеснение, преследование), а того, кто этим занимается, — «булли» (от англ. Bully — задира, хулиган). Поведение такого человека еще называют «буллинг» (от англ. Bullying — издевательство, запугивание).
Этот феномен возник примерно 10 лет назад. Кибермоббинг нацелен на определенную личность; последняя сначала нервничает, злится, затем отчаивается, чувствует себя беспомощной, начинает страдать от бессонницы, головных и желудочных болей. Между тем в Германии кибермоббинг — пугающе частое явление. В 2011 г. в этой стране было опрошено несколько тысяч подростков и молодых людей в возрасте от 14 до 20 лет. Исследование показало: 32 % опрошенных хотя бы один раз являлись жертвой кибермоббинга. Каждый пятый школьник получал прямые оскорбления или угрозы через Интернет или по мобильному телефону. Каждый шестой страдал от клеветы, около 10 % были жертвами иного насилия над личностью в Интернете. При этом практически каждый пятый из опрошенных мог представить себя в роли булли, а каждый двенадцатый уже был им.
Трудно отделаться от впечатления, что наряду с анонимностью роль играет и растущая социальная безответственность молодых пользователей Интернета. Девочку месяцами травят одноклассницы, не выдержав, она угрожает им местью («я вас всех убью»). Об этом информируют руководство школы — и жертву травли следующей ночью помещают в психиатрическую клинику — в целях предотвращения нападения на людей.
Как психиатр я снова и снова наблюдаю, что подростки вообще не имеют никакого представления о том, что можно говорить, а что нет — вероятно, потому, что они редко с кем-то беседуют. В течение последних десяти лет работники «скорой помощи» наблюдают феномен, которого прежде не существовало: угроза суицидом посредством SMS. Напечатать такое сообщение можно очень быстро, но и последствия наступают незамедлительно: определение местонахождения человека, отправившего SMS, с помощью мобильного телефона; розыск с помощью полиции; помещение в больницу для наблюдения.
Я знаю, что почти каждый человек хотя бы раз в жизни думал о самоубийстве. Нередко это происходит в кризисных ситуациях, и тот, у кого есть хотя бы небольшой круг общения, в такие минуты стремится поговорить с лучшим другом или подругой. Здесь способно помочь только настоящее человеческое участие: способность выслушать, сказать необходимые добрые слова. «Удаленное» общение онлайн в такой ситуации бесполезно!
Эти наблюдения доказывают, что компьютер и Интернет воздействуют не только на наше мышление, память и внимание, но и на социальное поведение. Этим занимается социальная нейробиология — отрасль исследований мозга, концентрирующая внимание на нейробиологических механизмах социального поведения человека. Самый важный результат этих исследований: главная функция нашего головного мозга — социальная.
Популярный в Facebook — одинокий в жизни?
Группа ученых Стэнфордского университета под руководством Роя Пи на примере 3461 девочки в возрасте от 8 до 12 лет исследовала вопрос, как пользование Facebook — самой большой социальной сетью в мире — влияет на формирование жизненных ценностей и развитие эмоциональной сферы. С помощью онлайн-опроса авторы исследования обратились к юным читательницам журнала Discovery Girl во всех пятидесяти штатах США. Более миллиона девочек ответили на вопросы об использовании СМИиК и об особенностях поведения в социуме. Оказалось, что ежедневно 6,9 часа своего времени девочки посвящают СМИиК. Обратите внимание: речь идет об абсолютно нормальных девочках, так как похожие цифры выявили и другие аналогичные исследования.
Первый вывод, сделанный учеными: частый просмотр видеофильмов неблагоприятно влияет на выстраивание успешных социальных отношений. Чем больше времени девочки непосредственно общаются с друзьями, тем эффективнее они выстраивают социальные связи. В целом они ощущают себя более комфортно и реже чувствуют себя аутсайдерами. Кроме того, время, проводимое за просмотром видеофильмов в Интернете, а также многочисленные разговоры по телефону и онлайн ведут к появлению и поддержанию таких знакомств, которые с точки зрения родителей (по оценке самих девочек) плохо влияют на их дочерей. И наоборот, исследования показали, что чем больше прямых коммуникаций имеет девочка, тем меньше у нее нежелательных с точки зрения родителей знакомств в сети.
Чем больше времени девочка общается виртуально, тем больше средств массовой информации она использует одновременно, то есть действует в многозадачном режиме (подробнее об этом мы поговорим в главе 10). Напротив, те, кто больше времени проводит с друзьями в реальной жизни, менее склонен выполнять одновременно несколько задач.
Кроме того, интересен следующий факт: тот, кто смотрит больше видеофильмов; кто имеет собственный мобильный телефон; у кого в комнате есть собственный телевизор; кто чаще общается в Интернете или чаще действует в многозадачном режиме, тот меньше спит. Напротив, те, у кого есть больше знакомств в реальном мире, спят дольше. Сегодня мы лишь начинаем осознавать то огромное значение, которое сон имеет для здоровья человека и ту роль, которую он играет в процессах обучения. Однако тот факт, что пользование цифровыми СМИиК напрямую связано с меньшей продолжительностью сна, дает повод к беспокойству за умственную работоспособность молодого поколения в целом (этому вопросу посвящена глава 12).
Тот, кто полагает, что все-таки не стоит лишать девочек удовольствия от виртуального общения и пользования СМИиК, серьезно заблуждается. И вот почему. Лишь 10 % опрошенных девочек признали, что их виртуальные друзья вызывают у них положительные эмоции. Даже девочки, которые больше всех пользовались СМИиК, признались, что испытывают положительные эмоции прежде всего от общения с личными друзьями в реальном мире. Напротив, с виртуальными контактами у половины опрошенных девочек связаны отрицательные эмоции. Социальные сети как способ найти истинных друзей и обрести настоящее счастье? Исследования разоблачают это утверждение как пустую ярмарочную зазывалку.
Благодаря исследованиям реальных связей в обществе мы знаем, что любые эмоции — и ощущение счастья, и чувство одиночества — передаются от человека к человеку и распространяются очень быстро: нужно не более трех связующих шагов (от человека А к человеку Б, от Б к В, от В к Г). Так возникают целые кластеры, объединенные одной эмоцией. В конечном итоге этот процесс можно рассматривать как эпидемию заразной болезни. Чувство одиночества чаще распространяется через друзей, нежели через родственников, и поражает девочек и женщин сильнее, чем мальчиков и мужчин.
В связи с этим особое значение приобретает тот факт, что контакты через виртуальные социальные сети намного чаще связаны с передачей отрицательных эмоций, чем общение в реальном мире. Этим объясняется, почему люди чувствуют себя в сетях одинокими вместе. Именно об этом пишет в своей книге «Совместное одиночество» (Alone Together) Шерри Теркл, профессор социологии Массачусетского технологического института.
«Просто молодые люди пока не знают, как правильно пользоваться новыми технологиями! Нужно повышать их знания в области цифровых СМИиК», — именно в таком ключе возразил бы мне любой адепт медийной педагогики. Однако утверждение о том, что дополнительные знания в обращении со СМИиК оказывают положительное влияние на ситуацию, до сих пор ничем не подтверждается. Более того, исследования головного мозга доказывают прямо противоположное. Некоторые исследования показывают, что головной мозг (и у приматов, и у людей) увеличивается именно в тех зонах, которые наиболее интенсивно используются. Процесс работает и в обратном направлении: если головной мозг не использовать, он соответствующим образом уменьшается в объеме.
Это справедливо не только в отношении игры на скрипке, вождения такси или заучивания медицинских терминов для успешной сдачи экзамена. Большое значение имеет и наша социальная активность. Наши социальные навыки (способность сопереживать, умение поставить себя на место другого человека, совершение поступков, направленных на улучшение положения других людей) способствуют развитию и увеличению участков головного мозга, ответственных за социальное мышление.
Размер головного мозга и размер социального окружения
Дискуссии по поводу взаимосвязи между размером головного мозга какого-либо организма и размером группы, к которой этот организм принадлежит, ведутся нейробиологами уже давно. При этом взаимосвязь с социальной жизнью организма проявляется не в размере всего головного мозга, а лишь в размере его новой коры — неокортекса. И даже здесь есть участки, мало связанные с социальной жизнью, как, например, расположенный в задней области головного мозга зрительный отдел, который у приматов выражен особенно хорошо. Приматы постоянно пользуются зрением; по этой причине их иногда называют зрительными животными. Для социальных контактов зрение хоть и важно, однако стимулирующим для роста отделов мозга, отвечающих за социальное мышление, не является. Приматы просто всегда смотрят, неважно, на что. Поэтому взаимосвязь между размером головного мозга и размером группы, в которой обитает организм, лучше всего видна при изучении передних участков коры головного мозга — так называемой префронтальной коры головного мозга (префронтального кортекса).
Основная идея проста: если рассматривать те участки головного мозга, которые в первую очередь отвечают за сложные операции, необходимые нам для существования в социуме, то мы увидим, что размер именно этих участков в наибольшей степени зависит от нашей социальной активности. Простой пример должен это пояснить: для того чтобы играть в теннис, нужна хорошая физическая форма, но в первую очередь — сильная правая рука (по крайней мере у правшей). Исходя из этого объем мускулов правого плеча, вероятно, гораздо больше способствует успешной игре теннисиста, чем, например, объем мускулов его левой икры. Мышечная масса в целом тоже будет коррелировать со способностью играть в теннис, но, по всей видимости, в меньшей степени, нежели мускулатура правой руки.
Чем активнее человек задействует социальное мышление, тем больше количество людей, с которыми он общается. У него большая «социальная сеть» в реальной жизни — большое социальное окружение. Эту «социальную сеть» можно представить себе в виде множества концентрических кругов, с наименьшим кругом в середине — это лучшие друзья, которые окружают личность, находящуюся в самом центре (см. рисунок ниже). Можно, конечно, пойти на крайность и нарисовать огромный круг, который будет обозначать знакомых — людей, которых человек видел пару раз в жизни и с трудом припоминает их фамилии (в среднем их, примерно, 150). Однако гораздо более важными являются круги меньших размеров: круг лучших друзей (их, как правило, бывает не более пяти) — особенность лучших друзей в том, что их всегда можно попросить о помощи в трудной ситуации; следующий круг — это 12–15 человек, которых мы можем назвать хорошими друзьями и чья смерть, например, стала бы для нас утратой.
В целом считается, что размеры этих различных «сетей» связаны между собой. Тот, у кого много лучших друзей, имеет и много хороших друзей, и много знакомых. У женщин, как известно, степень социализации выше, чем у мужчин. Поэтому женщины имеют в среднем несколько бо́льшее окружение, нежели мужчины. Известно также, что у мужчин больше друзей-мужчин, а у женщин больше подруг; что люди сильно отличаются друг от друга размерами своего окружения и что эти различия отчасти обусловлены врожденными способностями. Напротив, связь между чертами характера (такими как, например, робость или любопытство) и размером окружения человека невелика, хотя ранее предполагалось, что такая связь существует.
Зато на размер социальных сетей влияет память (сколько человек я могу запомнить?) и способность к сопереживанию (насколько сильно меня волнует судьба других людей?). Если людей спросить, сколько у них в общей сложности хороших друзей, то оказывается, что число их зависит от мощности памяти. Иначе обстоит дело со значительно меньшим числом лучших друзей. Это число от возможностей памяти не зависит, зато зависит, по-видимому, от способности к сопереживанию.
В последние годы появились публикации о целом ряде исследований, которые связали сложное социальное поведение со способностью к активации отдельных модулей головного мозга и, следовательно, с их размером. Так, например, миндалевидное тело тесно связано с социальным мышлением. Была установлена взаимосвязь между объемом миндалевидного тела и масштабами социальной деятельности человека.
Часть коры головного мозга, орбитофронтальный кортекс, также имеет особое значение для социальной когниции. Он граничит с корковым центром обоняния и точно так же, как запах, кодирует субъективную ценность какой-либо вещи (например, пищи). Когда же речь идет о социальном поведении, то оценивается уже не вещь, а окружающие люди (кто мне нравится, а кто нет), так что не удивительно, что этот «оценочный» участок мозга напрямую связан с нашей общественной активностью.
Экспериментальным путем ученые доказали, что объем орбитофронтального кортекса напрямую зависит от количества социальных контактов человека, а размер окружения в свою очередь — от способности сопереживать. Тот, кто легко может представить себя на месте других, будет делать это чаще, нежели тот, у кого это получается не так хорошо. Подходящая аналогия: тот, кто успешен в спорте, тот больше занимается спортом; благодаря этому он становится еще сильнее, а его мускулы растут.
Ученые объясняют это следующим образом: «Присутствующая здесь причинно-следственная связь, по нашему мнению, такова, что размер окружения человека в конечном итоге определяется его социальными когнитивными способностями. Эти способности, в свою очередь, зависят от нейронного вещества, которое должно выполнять необходимую переработку информации (в данном случае — от объема ключевых участков в лобной доле головного мозга). Полученные нами результаты показывают […], что взаимосвязь между размером головного мозга и размером окружения человека осуществляется посредством [социального] мышления».
При этом ошибочно полагать, что причина общительности человека заключается в особо крупном «социальном модуле» головного мозга, которым его одарила природа. Это не так: ведь из факта, что баскетболисты высокие, ни в коем случае нельзя делать вывод, что игра в баскетбол приводит к усиленному росту тела. Намного проще и вернее объяснить это эффектом отбора, а вовсе не воздействием тренировок: тот, кто высок ростом, чаще становится баскетболистом.
Головной мозг растет вместе с социальным окружением
А как обстоят дела с взаимосвязью между размером зон головного мозга, ответственных за нашу жизнь в социуме, и размером нашего окружения? Чтобы окончательно внести ясность, следовало бы провести долговременный эксперимент, невозможный из этических соображений: разделить молодых людей на две группы и затем одних воспитать в большом окружении, а других — в маленьком. В конце эксперимента следовало бы измерить их головной мозг. Однако мы можем поступить проще и воспользоваться результатами исследования британских ученых Джерома Саллета и Мэтью Рашворта из Оксфордского университета (Великобритания), опубликованными в журнале Science. Они изучили взаимосвязь между объемом головного мозга и размером социального окружения на примере макак-резусов (Macaca mulatta) с помощью точных анатомических снимков головного мозга обезьянок. 23 из 34 подопытных животных более одного года жили в социальных группах разных размеров. Остальных 11 использовали для других экспериментов.
Размеры групп варьировались от очень маленьких до довольно больших (из семи животных). Со всеми группами животных обращались одинаково. Благодаря равным исходным данным все различия, наблюдавшиеся впоследствии при сравнении головного мозга отдельных животных, следует отнести к размеру их социальной группы. В итоге была выявлена прямая взаимосвязь между размером группы обитания и объемом головного мозга в височной доле и в частях префронтальной коры. Обратных взаимных связей обнаружено не было: ни у одного из животных головной мозг не уменьшился, когда размер их группы увеличивался (и наоборот). Напротив, у обезьян, живших в больших группах, наблюдалось увеличение плотности серого вещества в соответствующих участках головного мозга; оно составило около 5 % при увеличении группы на одного дополнительного члена.
У 11 животных мужского пола была выявлена взаимосвязь между их социальным положением в группе и размером головного мозга. При этом обнаружилось увеличение объема головного мозга в области префронтальной коры, которое возрастало вместе с ростом социального доминирования. С каждым процентным пунктом[14] роста социального доминирования плотность серого вещества в этой зоне мозга возрастала на 0,31-процентного пункта. Это подтвердило гипотезу о том, что развитое социальное мышление в конечном итоге ведет к более успешной жизни в социуме и тем самым к подъему по социальной иерархической лестнице внутри группы.
Итак, тот, кто находится в верхней части социальной иерархии, активнее использует головной мозг в зонах, ответственных за социальное мышление, и таким образом способствует их росту. Вот как комментируют это авторы эксперимента: «В порядке обобщения можно сказать, что более широкие социальные связи являются причиной увеличения плотности серого вещества в зонах мозга, ответственных за социальную активность, и это увеличение находится в прямой связи с социальным доминированием особи».
Также ученые постарались выяснить, насколько участки головного мозга, отвечающие за социальное поведение, связаны с другими участками головного мозга, — то есть определить функциональную связь. И такая связь была установлена. Для наблюдения исследователи выбрали участок головного мозга в височной доле и стали искать области мозга, активность которых была бы связана с активностью в выбранном участке. При этом обнаружилась функциональная связь с одним из участков мозга в лобной доле. Интенсивность этой связи, как выяснилось, непосредственно зависела от размера группы, в которой обитали подопытные обезьянки.
Подводя итоги, можно сказать, что результаты эксперимента показали, что жизнь в более крупной группе позволяет особи совершенствовать свои социальные навыки и приводит к росту участков головного мозга, ответственных за эту функцию. Совершенствование социальных навыков неизбежно ведет к тому, что в итоге особь способна занять более высокое социальное положение в группе.
Если рассмотреть упоминавшиеся выше данные исследования, проведенного Роем Пи и его сотрудниками, то напрашивается вывод, что пользование социальными сетями в Интернете, которое всегда сопровождается малым количеством контактов в реальной жизни, должно вести и к уменьшению у детей размера участков головного мозга, отвечающих за социальную активность, и, следовательно, к снижению уровня их социальных навыков.
В связи с этим представляет интерес недавно опубликованный отчет нейробиолога Риота Канаи о проведенных им исследованиях, в результате которых у взрослых испытуемых был обнаружен прямо противоположный эффект. У 125 человек исследовали размер отдельных участков головного мозга и в дополнение к этому определяли число их друзей в Facebook. При этом обнаружилась положительная взаимосвязь между числом друзей в Facebook и размером лобных участков головного мозга. Как такое возможно? Неужели, как утверждают многие, каждому исследованию, которое что-то доказывает, можно противопоставить другое исследование, доказывающее нечто прямо противоположное?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо внимательнее рассмотреть эксперимент, проведенный Канаи. Он задавал испытуемым следующие девять вопросов:
1. Сколько гостей пришло на вечеринку, когда Вы отмечали свое совершеннолетие?
2. Если бы Вы собирались праздновать сегодня, сколько человек Вы бы пригласили?
3. Сколько друзей внесено в Вашу телефонную записную книжку?
4. Напишите фамилии тех людей, которым Вы послали бы SMS по поводу важного события, которое собираетесь отмечать (день рождения, Рождество, новая работа, успешно сданный экзамен и т. п.). Сколько человек получилось?
5. Напишите фамилии людей из Вашей телефонной записной книжки, с которыми Вы бы охотно встретились для беседы в узком кругу (не более трех человек). Сколько таких людей?
6. Сколько у Вас осталось друзей со школьных или студенческих лет, с которыми Вы могли бы встретиться для приятной беседы?
7. Сколько у Вас друзей в Facebook?
8. Сколько у Вас друзей, кроме школьных или университетских?
9. Напишите имена друзей, которых Вы могли бы попросить о каком-либо одолжении, зная, что они вам помогут. Сколько их?
В результате опроса выяснилось, что размер реальных социальных связей испытуемых вполне сопоставим с количеством их виртуальных контактов в цифровых социальных сетях: тот, у кого много друзей в сети, имел много реальных друзей. Авторы исследования прокомментировали это следующим образом: «Данный факт подтверждает идею, что большинство пользователей Интернета используют услуги виртуальных сетей для того, чтобы поддерживать уже существующие [реальные] социальные отношения […]». Однако речь идет только о взрослых пользователях! Все испытуемые к моменту появления исследуемой социальной сети уже были взрослыми: Facebook стал общедоступным с 2008 г. Отсюда ученые сделали вывод, что взрослые пользуются соцсетями исключительно для поддержания и углубления контактов с уже имеющимися реальными друзьями и знакомыми.
В исследовании, проведенном Роем Пи и его сотрудниками, все было по-другому. У девочек в возрасте от 8 до 12 лет была установлена отрицательная взаимосвязь между цифровыми социальными сетями и реальным кругом общения: те, кто имел много виртуальных подруг, имел мало подруг в реальном мире. Получается, что подруги из Facebook мешали появлению реальных подруг.
Для наглядного подтверждения этого утверждения рассмотрим один пример. Когда в 1980-е годы появились компьютеры, первыми, кто их приобрел, были люди, как правило, любознательные и умные. Если бы, скажем, в 1985 г. регистрировались школьные оценки у двух групп школьников — с собственным компьютером и без оного, то результат был бы абсолютно однозначным: школьники, оснащенные компьютером, учатся в школе лучше, потому что компьютер чаще покупали наиболее любопытные и умные родители. Не прошло и двадцати лет, и описанные выше результаты исследования, проводимого в рамках Международной программы по оценке образовательных достижений учащихся, дают прямо противоположную картину: тот, у кого дома есть компьютер, хуже учится в школе. Причина тому уже была названа: сегодня компьютер используется в первую очередь для игр, поэтому для изучения школьных предметов остается меньше времени. К тому же тот, кто постоянно убивает виртуальных монстров и получает за это поощрение по хитроумно разработанным схемам, тот воспринимает обычный школьный день как нечто скучное по сравнению с игрой. Таким образом, не только сокращается время на изучение школьных предметов, но и теряется мотивация к учебе.
Здесь становятся ясными результаты исследований, проведенных Риота Канаи и Роем Пи: тот, кто в 20 лет имеет много друзей, может спокойно поддерживать свои социальные контакты с помощью сетей типа Facebook. Это совершенно безобидно — можно сравнить с использованием компьютера для написания студенческой работы.
Совсем по-другому обстоит дело, когда к новой технике обращаются дети, процесс развития которых не завершен. Здесь электронные СМИиК совершенно определенно мешают приобретению опыта, необходимого для здорового развития. Тот, кто в юные годы много времени проводит за общением в Facebook, реже проявляет социальную активность в реальности. Это неизбежно приводит к социальной фрустрации, и именно поэтому виртуальное сообщество часто вызывает у подростков отрицательные эмоции. Вдумайтесь: дети тратят на прямые социальные контакты в среднем около двух часов, тогда как в виртуальном мире они проводят в среднем не менее семи часов. Тем самым они отучаются от реальных социальных контактов — и страдают от этого. «Когда речь идет о том, чтобы научиться обращаться с людьми, ничто не может заменить общения с людьми», — четко выражает суть проблемы Эбигейл Бэрд, нейробиолог из Нью-Йорка.
Интенсивное использование виртуальных социальных сетей не только сокращает число реальных дружеских контактов, но и снижает уровень социальных навыков человека; отвечающие за это участки головного мозга уменьшаются в размерах. Следствие — нарастание стресса и все большая утрата самоконтроля; возникают серьезные препятствия для полноценной жизни в коллективе.
Вывод
Виртуальные социальные сети удовлетворяют основную потребность человека, которая заключается в общении с окружающими нас людьми. Мы проводим много времени за разговорами и обсуждением всех известных нам людей, начиная с друзей и соседей и заканчивая сильными мира сего — богатыми и знаменитыми, — жизнь которых в наши дни видна как на ладони благодаря СМИ.
Однако заблуждается тот, кто полагает, что эта новая возможность общаться через социальные сети имеет только хорошие стороны. Анонимность, которую дает Интернет, приводит к тому, что мы меньше контролируем себя и, соответственно, должны прилагать больше усилий для адекватного социального поведения. Тому, кто уже приобрел свои социальные навыки традиционным путем, — общаясь в реальности, лицом к лицу, — виртуальные социальные сети вряд ли причинят вред; такая личность будет пользоваться ими так же, как телефоном, факсом или электронной почтой. Напротив, тот, у кого практически не было стимула для формирования естественного социального поведения, кто в детском или подростковом возрасте свою потребность в общении реализует в Интернете, то есть социально живет в сети, — рискует выработать стиль поведения, оставляющий желать много лучшего. Как мы видели, новейшие исследования убедительно показывают, что участки головного мозга, ответственные за социальное поведение, при таких условиях не будут развиваться нормально. Последствия этого предвидеть трудно, однако задуматься над ними стоит. Молодые люди имеют все меньше представления о том, как жить дальше, чего они хотят и чего они могут достичь. У них просто слишком мало возможностей выяснить это посредством реальных действий в реальном мире, в личном общении с окружающими.
В Интернете полно пустых и вредных социальных контактов: здесь мы постоянно рискуем потратить время на общение с вымышленной личностью и даже стать жертвой мошенничества. В Интернете бессовестно лгут, клевещут, обирают, сеют злобу, подвергают травле. Кого удивит, что виртуальные социальные сети вызывают у молодых пользователей чувство одиночества и ввергают их в депрессию?
Неспособность к самоконтролю, одиночество и депрессии — основные факторы стресса в нашем современном обществе. Они вызывают отмирание нервных клеток и в перспективе способствуют развитию деменции — приобретенного слабоумия. Подмена настоящего межчеловеческого общения контактами в виртуальных цифровых сетях впоследствии может вызвать у наших детей уменьшение отделов головного мозга, ответственных за социальное мышление. В перспективе существует опасность того, что Интернет и социальные сети приведут к уменьшению этих зон мозга у человечества в целом. С этой точки зрения вызывает большое беспокойство факт, что уже почти миллиард людей во всем мире использует Facebook.
 | Манфред Шпицер. Антимозг. Цифровые технологии и мозг |