Современники, поминая его, делились на два лагеря - друзья и ненавистники. Потомки сделали из него совершенного злодея. А сам он велел выбить на своей могильной плите: «Луций Корнелий Сулла. Никто не сделал так много добра своим друзьям и так много зла своим врагам». Что же он такого натворил, римский гражданин из рода Корнелиев?
Римский диктатор Луций Корнелий Сулла не мог похвастать внешней привлекательностью. У него было лицо с довольно правильными чертами - прямой лоб, прямой нос, волевой подбородок. Но внешность портили оттопыренные уши, рот с опущенными вниз уголками губ и светло-голубые глаза - совершенно неподвижные, как у рептилии. Мало кто мог вынести этот взгляд. Однако хуже всего была кожа на лице Суллы: светлая и розовая, как у всех блондинов, но вся покрытая мелкими водянистыми пузырьками и красноватыми пятнами. Когда Сулла впадал в ярость - а делал это он регулярно, - пупырчатая кожа становилась малиновой с белыми пятнами. Не самое приятное зрелище.
Дипломатический талант
Сулла принадлежал к древнему роду Корнелиев, представители которого давно уже не могли похвастать высокими должностями и памятными для Рима делами. Ко II веку до н. э., когда множество знатных семейств невероятно обогатилось в войнах, семья Суллы, напротив, разорилась. Современники считали Луция Корнелия бедняком. Не довелось ему познать и семейного счастья - сначала потерял мать, потом отца. Воспитывала его мачеха. Однако Сулла рос умным, проницательным, эрудированным. Знал греческий язык, очень любил литературу, философию, музыку и театр. А самое главное - очень сильно хотел пробиться на самый верх.
В 112 году до н. э. Рим ввязался в африканскую войну с царем Нумидии Югуртой. Чтобы разобраться с нумидийским властителем, в Африку направили легионы консула Гая Мария. Под его началом и начал службу Сулла. Ему дали важное задание - принять участие в переговорах с противником Югурты царем Бокхом. Вообще-то вести переговоры должен был легат Авл Манлий, но Сулла был превосходным оратором и перехватил инициативу. Ему удалось быстро убедить Бокха принять сторону Рима, поманив того великодушием римлян и пригрозив немедленной расправой в случае отказа.
Вскоре - новый успех: Югурту обманом выманили «на переговоры», схватили и выдали Сулле, хотя при этом присутствовал его командир. Сулла тут же передал пленника в руки Мария, но тот затаил глубокую обиду.
В следующей войне, чтобы не оказаться рядом с таким соперником, Марий отослал Суллу в должности легата к Квинту Лутацию Катулу, который сражался с германцами. Сулла отличился и там: оказался 8 самой гуще битвы при Верцеллах и своими действиями фактически спас Рим. Пора было строить политическую карьеру.
Путь к власти
В 90 году до н. э. Сулла возглавил военный поход против взбунтовавшихся италиков. Здесь впервые ярко проявился его беспощадный характер. Восстание было подавлено с непомерной жестокостью. Преследуя врага у города Нолы, он уничтожил около 30 тысяч воинов. В самой Ноле перебил еще 20 тысяч человек. Но безжалостнее всего Сулла поступил с городом Эклан - обложил стены сухим хворостом и поджег. А сам город отдал на разграбление.
В 88 году до н. э. он наконец достиг политической вершины - был избран консулом. В тот же год в римскую провинцию Азия вторгся понтийский царь Митридат, и Сулла снова повел легионы на войну. Тем временем его противники не дремали. Воспользовавшись отсутствием консула, они провели решение передать командование всеми римскими войсками Гаю Марию. В ответ Сулла, не дрогнув, отдал приказ своим солдатам разворачиваться и маршировать обратно - по направлению к Риму. Это было немыслимо: римское войско шло против Рима! Но уже ничто не могло остановить Суллу на пути к власти, которой он так долго добивался, - ни приказ Сената, ни гражданская война. Когда жители окрестностей увидели легионеров, готовых к бою, они пробовали выступить против них, но Сулла пообещал сжечь пригород дотла, и жители разбежались.
Во главе своих легионов Сулла вошел в Рим. Завязались уличные бои с частями, верными Гаю Марию. Победа досталась Сулле. Марий со своим сыном бежал в Африку, а еще один противник - Сульпиций - был убит собственным рабом. Показательно, как Сулла поступил с этим рабом: сперва даровал свободу, а затем велел сбросить его со скалы за предательство.
Выиграв гражданскую войну, Сулла невозмутимо двинул легионы на Митридата и бил того до тех пор, пока не загнал обратно в Понт.
Зловещие списки
В 82 году до н. э. Сулла добился решения передать ему всю полноту власти. То есть вступил в официально существующую должность диктатора. Она заменяла двух консулов-соправителей в особых случаях, когда считалось, что Риму угрожает опасность, справиться с которой помогут только экстренные меры. Сулла заявил, что положение республики близко к критическому: постоянные распри, выступления италиков, продажность знати, измена в самом Сенате. Граждане Рима согласились, что спасти от всех этих бед может только «сильная рука».
Став диктатором, Сулла тут же отменил все законы, которые успели принять за время смуты. А затем ввел так называемые проскрипции - официальные списки тех, кого нужно было предать смерти. Списки составлял он сам. В первый вошло 90 знатных граждан. Рим взвыл. Но тут же последовал второй список - из 220 имен. И следующий, и следующий... Каждый из тех, чье имя попадало в роковой перечень, объявлялся «вне закона». И жизнь его длилась недолго.
Количество «врагов народа» росло с каждым днем. Процесс казни был определен законом - сначала попавшего в проскрипционный список нещадно секли, а затем отрезали голову. Рабам, выявившим «врагов», даровалась свобода. За представленную диктатору голову «врага» выдавалось вознаграждение. Доносы поощрялись. При этом все решения о включении в проскрипционный список принимал только сам Сулла.
В Риме за короткое время лишились жизни 90 сенаторов и более двух с половиной тысяч всадников. То же самое происходило и по всем римским территориям. Кровь лилась рекой. Зато Сулле удалось радикально обновить Сенат, поставить на место италиков и прекратить на римских землях гражданскую войну. Одно имя, попавшее в список «врагов», Сулла вычеркнул - это был родственник его жены будущий император Гай Юлий Цезарь, тогда совсем мальчик. А среди тех, кто сколотил состояние на распродаже имущества людей, попавших в проскрипционные списки, были будущие соперники Цезаря по политической борьбе: Гней Помпей и МаркЛициний Красс.
Странная смерть
До Суллы римляне избирали диктатора максимум на шесть месяцев. Однако он потребовал, чтобы его назначение было бессрочным, «до тех пор, пока Рим, Италия, вся римская держава, потрясенная междоусобными распрями и войнами, не укрепится». Спорить никто не рискнул.
Однако, ко всеобщему удивлению, уже в 79 году до н.э. Сулла добровольно сложил с себя полномочия, заявив, что его миссия по «наведению порядка» исполнена. Бывший диктатор уехал в свои владения и больше не принимал участие в политической жизни Рима. Зато полюбил устраивать роскошные игры для плебса: вино на них лилось рекой, несъеденная пища сбрасывалась в Тибр. При этом Сулла нарушал им же самим изданные законы против роскоши. Но желающих сделать ему замечание не находилось.
В том же году он женился в четвертый (последний) раз на совсем молоденькой римлянке Валерии Мессале. А спустя год умер от болезни, которую современники называли странной и считали, что она дана Сулле за его распущенность и прегрешения. Плутарх описывал этот недуг как «завшивление». Якобы вдруг у совершенно здорового, хотя и пожилого Суллы стало гнить все тело, и в нем стали самозарождаться вши. Сулла по много раз в день принимал ванны, но вши не исчезали. Он кашлял и выплевывал куски внутренностей. Его тело сплошь покрылось язвами. И скоро бывший диктатор сгнил заживо.
Такой болезни, по мнению современных врачей, не существует. Чем был болен Сулла - неизвестно. Но в те времена считалось, что столь плачевный конец наступил из-за немыслимых грехов. Ведь Сулла не только истребил множество невиновных - для нужд армии он обобрал храмы. В том числе вынес все ценности из знаменитого святилища Аполлона в Дельфах.
Тем не менее погребение Суллы было проведено со все ми почестями. Его сожгли и похоронили на Марсовом поле, где по традиции находили последний приют только цари.
(с) Николай Котомкин